Со школьной скамьи в нашу память врезались слова революционных песен: «Партизанской», «Смерти комсомольца» и других. На уроках музыки в российских школах их учат и сейчас, но мало кто знает, какие запутанные истории кроются за мотивом и строками
«Хорошая песня стоит обеда », гласит солдатская мудрость, ведущая начало еще с античных времен. Песню в армии любили всегда, и участники междоусобной войны в России начала ХХ века не отступали от универсальных фронтовых традиций
Мобилизирующую силу рифмы, положенной на музыку, трудно переоценить: с ней и маршировать легче, и на привале веселее, и в атаку идти не так страшно. Во все времена и в любой армии существовали песенники, поднимавшие боевой дух своих товарищей. В этом отношении Гражданская война в России ничем не отличалась от войн прежних времен.
«Охота петь была настолько сильной , — вспоминал знаменитый чапаевский комиссар Дмитрий Фурманов , — что на каждой остановке, где хоть чуточку можно было отдохнуть, певцы собирались в груду, сами по себе, без зова, вокруг любимого и почтенного своего дирижера… И начиналось пение. Подступали, окружали любителей и охотников, а потом набиралась едва ли не половина полка… Тут уж кучкой было петь невозможно – затягивали такую, что знали все, и полк сливался в дружной песне ». Много своих песен было и у красных , и у белых , но Гражданская война на то и гражданская, что линия раскола между противниками очень зыбкая: отец на одной стороне, сын или брат — на другой. Поэтому неудивительно, что существовали мелодии, любимые обеими сторонами. В советское время было принято стыдливо скрывать, что многие большевистские военные «шлягеры» пелись на мотив, заимствованный у классовых врагов (вместе с тем история знает и примеры обратного). Вряд ли здесь можно говорить о плагиате, в котором обвиняли большевиков либеральные авторы в 1990-е. «Нет ничего исключительного в написании нового текста на старый мотив , — считает искусствовед Владимир Драбкин . — Это органичная часть любой культуры ». Тем более что в Гражданскую любимые мелодии, бывало, теряли авторство, становясь поистине народными, превращаясь в фольклор. А у фольклора свои законы бытования: главное, чтобы за душу брало.
Смерть героя
В 1825 году в руки русскому поэту и переводчику Ивану Козлову попало английское стихотворение Чарльза Вольфа , посвященное генералу Джону Муру. Это был прославленный вояка, ветеран наполеоновских войн. В 1809 году Мур командовал британским экспедиционным корпусом в Португалии. Однако под Ла-Коруньей он потерпел поражение и сложил голову в бою. Козлов перевел стихотворение, назвав его «На погребение английского генерала Джона Мура» :
Не бил барабан перед смутным полком
Когда мы вождя хоронили.
А на музыку его положил композитор Александр Варламов . Получился романс. По словам историка Валерия Шамбарова , он был универсальным: «там не упоминалось ни имени генерала, ни его национальности, речь шла просто о павшем герое ». Романс сразу полюбился офицерам царской армии, которые исполняли его и в Первую мировую, и в Гражданскую. В конце 1830-х песню переделали под военный траурный марш. В этом качестве, как считает Шамбаров, она впервые прозвучала в 1838 году на похоронах генерал-адъютанта Карла Бистрома, умершего от ран. В 1870-е на мелодию Варламова новые слова написал поэт-демократ Антон Амосов :
Мы жертвою пали в борьбе роковой
Любви беззаветной к народу
ВИДЕО ЗДЕСЬ
Песня понравилась русским революционерам , исполнявшим ее на подпольных собраниях, на каторге и в ссылке. Была она любима и среди красноармейцев , воевавших с белыми. С конца 1920-х песня Амосова обрела вторую жизнь среди партийных оппозиционеров — меньшевиков, троцкистов и правых уклонистов, преследуемых большевиками. Поэтому с начала 1930-х годов в советской культуре от нее осталась только мелодия, исполнявшаяся на похоронах партийных деятелей и военных.
.
Разноцветная акация
В 1902 году в серии «Цыганские ночи» издатель музыкальной литературы Юлиус Циммерман опубликовал текст и ноты романса «Белая акация» (Не путайте с романсом «Белой акации гроздья душистые », написанным Евгением Матусовским для фильма «Дни Турбиных»):
Белой акации гроздья душистые
Вновь аромата полны
Вновь разливается песнь соловьиная
В тихом сиянии чудной луны.
Точно установить, кто являлся автором его слов и мелодии, искусствоведы затрудняются. Возможно, это были поэт Александр Волин-Вольский и музыкант Михаил Шаров . Романс разошелся по стране в тысячах пластинок, и на его мелодию было написано много стихотворных вариаций. Но настоящую вторую жизнь он обрел с началом Первой мировой войны. Сперва на его музыку положили казацкие слова:
Слыхали, деды
Война началася!
Бросай свое дело
В поход собирайся.
И дополнили припевом на мотив гусарской мазурки:
Мы смело в бой пойдем
За Русь Святую!
И за нее прольем
Кровь молодую.
Потом песню подхватили белогвардейцы , переделав под реалии Гражданской войны:
Вдали показались
Красные роты!
Ружья в атаку!
Вперед пулеметы!
Особенно популярной она была среди марковцев — элитных войсковых частей Добровольческой армии, получивших именное шефство генерал-лейтенанта Сергея Маркова :
Мы смело в бой пойдем
За Русь Святую
Большевиков побьем
Сволочь такую.
Красные тут же ответили:
Мы смело в бой пойдем
За власть Советов
И как один умрем
В борьбе за это.
Красноармейское исполнение было более быстрым, в темпе революционного марша , в то время как белые исполняли песню протяжно, словно русский плач.
От Румынии до Сибири
Красные и белые «поделили» между собой и мелодию, на которую исполняется известная тем, кому за тридцать, по школьным временам песня:
По долинам и по взгорьям
Шла дивизия вперед.
На самом деле это переделка «Песни сибирского охотника» , или «На Сучане» , которая была написана в 1914 году сельским учителем из поселка Екатериновка Приморского края Петром Парфеновым .
По долинам и загорьям
Целый месяц я бродил…
В 1915 году на ее мелодию по просьбе командования сибирских частей, дравшихся на западном фронте, положил новые слова знаменитый литератор Владимир Гиляровский . Получившееся произведение назвали «Маршем сибирских стрелков» :
Из тайги, тайги дремучей
От Амура, от реки
Молчаливой, грозной тучей
Шли на бой сибиряки.
В начале Гражданской войны на этот же мотив написал свой текст белый офицер Петр Баторин . Так родилась строевая песня отряда полковника Михаила Дроздовского :
Из Румынии походом
Шел дроздовский славный полк.
В 1918 году дроздовцы , стремясь на соединение с Добровольческой армией Деникина , совершили свой знаменитый марш от Дуная до Дона по территории, занятой красными и анархистами. Окончательно «Марш Дроздовского полка» оформился после незначительной обработки композитором Дмитрием Покрассом (да-да, тем самым, который потом напишет большевистскую «Мы красные кавалеристы» и станет народным артистом СССР). Покрассу поручил эту работу летом 1919 года полковник Антон Туркул , после того как белые заняли Харьков (Покрасс работал там в местном театре). В окончательном варианте «Марш дроздовцев» впервые был исполнен 29 июня 1919 года на офицерском банкете в присутствии самого Антона Деникина . Буквально в это же время (1920 год) на мелодию «По долинам, по загорьям» написали свои слова и большевики. Песню назвали «Маршем приамурских партизан» , или просто «Партизанской» . Ее автором был все тот же Петр Парфенов , воевавший на Дальнем Востоке в рядах красноармейцев. Создать новую песню поэта попросил редактор местной партийной газеты «Красное знамя» Петр Уткин . Текст был готов за один вечер, хотя потом неоднократно переделывался, шлифовался и дополнялся. В 1930-е годы Дмитрий Покрасс хотел заявить свои права на мелодию «Партизанской» (Парфенов в это время находился в лагерях), приводя в доказательство листочек харьковской газеты лета 1919 года, где рассказывалось об офицерском обеде, на котором исполнялся «Дроздовский марш» и приводились его ноты. Однако товарищи предупредили Покрасса, что с такими доказательствами он вскоре окажется на Колыме, и Дмитрий Яковлевич отказался от своей авантюры.
Казак, ставший комсомольцем
Еще одна песня из пионерского детства — «Смерть комсомольца» :
Там вдали за рекой
Зажигались огни.
Мотив ее взят из казачьей песни времен Русско-японской войны — «За рекой Ляохэ» :
За рекой Ляохэ
Загорались огни.
Сложили ее вот по какому поводу. В январе 1905 года командир отдельной Забайкальской казачей бригады генерал-майор Павел Мищенко получил приказ, перейдя реку Ляохэ , организовать кавалерийский рейд в тыл врага, захватить железнодорожный узел Инкоу и вывести из строя железную дорогу, ведущую к Порт-Артуру. Однако семитысячному русскому отряду конечную боевую задачу выполнить не удалось: Инкоу остался неприступен. Японцы были кем-то извещены о готовящейся диверсии и встретили русских плотным пулеметным и орудийным огнем. Казаки, понеся большие потери, отступили:
И урядник из рук
Пику выронил вдруг
Удалецкое сердце пробито.
Песня была популярна среди казаков и во времена Первой мировой. В 1924 году ее услышал Николай Кооль , обрусевший выходец из эстонских крестьян, заведующий отделом политпросвета в райкоме комсомола города Курска. Кооль был не чужд поэзии и быстро написал свой текст на понравившийся мотив. Так родилась «Смерть комсомольца» , опубликованная в «Курской правде» осенью 1924 года. Правда, как пишет историк Валерий Шамбаров , было очевидно, что сам автор пороху не нюхал, иначе он избежал бы ряда нестыковок: «в буденновских войсках были не сотни, а эскадроны, в разведку посылают не юных бойцов, а самых опытных, и в атаку разведчикам кидаться было совсем незачем — у них совершенно иные задачи ». Тем не менее «Смерть комсомольца» быстро стала любимой в войсках. Руководитель ансамбля песни и пляски Красной армии Александр Александров , немного доработав, включил ее в свой репертуар как «народную» . Только в середине 1930-х Кооль доказал свое авторство.
Революционная контрреволюция
Справедливости ради нужно сказать, что не только красные перенимали мелодии своих противников. Известна песня Ижевско-Воткинской бригады армии адмирала Колчака, которая пелась на мотив «Варшавянки» . «Варшавянку» написал 1883 году польский поэт-революционер Вацлав Свенцицкий , взяв за основу мелодии французский «Марш зуавов». А русские слова на польский мотив — «Вихри враждебные веют над нами» — принадлежат известному коммунисту Глебу Кржижановскому , написавшему их в Бутырской тюрьме в 1895 году. С тех пор песня пошла гулять по России, став любимицей рабочих собраний. В 1918 году поручик Николай Арнольд написал новый текст на популярную музыку, специально для рабочих Ижевского и Воткинского заводов, восставших против большевиков в августе 1918 года:
Сброшены цепи кровавого гнета
Дружно врага уничтожил народ
И закипела лихая работа
Ожил рабочий, и ожил завод.
Рабочие заводов были сведены в особую бригаду, прославившуюся бесстрашием и мужеством. По словам публициста-эмигранта Алексея Воробьева , «они не признавали штыка, и когда наступала минута рукопашной схватки, они закидывали свою винтовку на ремень за спину и вынимали длинные рабочие ножи. По свидетельству многочисленных очевидцев, красные не выдерживали одного вида этой манипуляции и бросались в бегство, дабы избегнуть рукопашной схватки со столь решительным врагом. Интересно отметить, что ижевцы и воткинцы оставались непобедимыми на протяжении всей Гражданской войны ». За воинскую доблесть бригада была пожалована почетным Георгиевским знаменем .
Маршем к свободе
Еще одна белогвардейская перепевка большевистской песни – это марш Корниловского ударного полка , исполнявшийся во время «Ледяного похода» Добровольческой армии с Дона на Кубань и обратно на Дон в феврале-апреле 1918-го:
Дружно, корниловцы, в ногу!
С нами Корнилов идет
Спасет он, поверьте, Отчизну
Не выдаст он русский народ!
Протографом для марша послужила знаменитая пролетарская песня — «Смело, товарищи, в ногу// Духом окрепнем в борьбе» , сочиненная русским революционером Леонидом Радиным во время заключения в одиночной камере Таганской тюрьмы (1897 год) на мотив антинаполеоновской немецкой студенческой песни XIX века, дополненной вариациями из любимого каторжанами народного произведения «Славное море, священный Байкал» (в котором рассказывается о беглеце из Акатуйской тюрьмы). Слова Радина впервые были опубликованы в 1900 году на страницах зарубежного социал-демократического журнала «Красное знамя» , а массовую популярность произведение получило во время революции 1905 года. В войсках марш Радина широко распространился после Февральской революции 1917-го. Кто был автором слов песни корниловцев — неизвестно.
Зачем воевать с хазарами
В Гражданскую существовали и универсальные песни , которые сражающиеся стороны исполняли практически без переделок. К таковым относится, например, марш «Вещий Олег» . Слова для него взяли из знаменитой поэмы Александра Пушкина «Песнь о вещем Олеге» и дополнили бравым гусарским припевом:
Играй же, музыка, играй победу
Мы одолели, и враг сражен. Раз! Два!
Так за Царя, за Русь, за нашу Веру
Мы грянем дружное ура, ура, ура!
ВИДЕО ЗДЕСЬ
По словам Валерия Шамбарова , «авторы музыки неизвестны, она распространялась как народная. Первая аранжировка этой песни композитора Александра Муравьева вышла в нотном издании в 1916 году, оформив уже существовавшую мелодию. Но нетрудно увидеть (точнее, услышать), что мелодия и ритм первых тактов каждого куплета почти совпадают с «Варягом», авторство которого принадлежит Алексею Турищеву ». И красные и белые меняли в « Вещем Олеге» только одну строчку припева:
Так за Корнилова, за Родину, за Веру…
или:
Так за Совет Народных комиссаров…
Не очень в рифму, зато идейно. Песню пели не только офицеры, но и солдаты, которые никак не могли понять, кто такие «неразумные хазары» , которым все мечтал отомстить русский князь. Белогвардейцы видели в них «жидов-комиссаров» (хазары, жившие в Х веке в низовьях Волги, исповедовали иудаизм); красные пытались связать «хазар» с мировыми «темными силами». Однако в начале 1930-х в СССР песню исполнять перестали: как-никак, князь Олег принадлежал к «феодально-эксплуататорской верхушке» и, конечно же, был монархистом.
