Продавец войны: как торговец оружием Бэзил Захарофф нажил огромное состояние и приложил руку к гибели Российской империи

«Торговец смертью», «верховный жрец войны», «человек-тайна» — это только часть громких прозвищ, данных ему журналистами. Биография Бэзила Захароффа на три четверти состоит из легенд. Он не был ни монархом, ни политиком, ни генералом, однако приложил руку к падению нескольких империй, включая российскую.

У глобальных политических катаклизмов множество причин, и пагубные человеческие страсти не последняя. На их удовлетворении делают карьеры и состояния. Человек, о котором пойдет речь, был «всего лишь» бизнесменом. Для таких людей деньги не пахнут, а судьбы миллионов людей в бизнес-планах не фигурируют.

«Генерал Киеффский»: восхождение великого комбинатора

Ничто не предвещало ему великой судьбы. Впрочем, секрет выдающейся личности не в благоприятствующей среде, а в умении извлекать выгоду из любых обстоятельств.

Захария Василейос, так его назвали при рождении, появился на свет 6 октября 1849 года в семье торговца-грека в турецком городке Мугла. В неспокойном 1821 году семья выезжала из Османской империи в Одессу — оттуда, видимо, и переиначенная на русский манер на случай преследований греков фамилия Захарофф.

Впоследствии этот человек постоянно мистифицировал свое прошлое, рассказывая противоречащие друг другу версии происхождения, их подхватывала и множила пресса. Захарофф с детства уяснил, как важно в любой среде казаться своим, и с течением лет накопил коллекцию имен и родословных.

В юности в Константинополе он работал и пожарным, и менялой, и гидом, и сводником, и подручным в лавке родственника, но в конце концов отправился покорять Европу.

Поначалу получалось как в плутовском романе. Под именем «Горчакоффа, генерала Киеффского» скоропалительно женился на англичанке Эмили Энн Берроуз, потом попал под суд по обвинению в растрате, но тюрьмы избежал. После уехал в Грецию, где подружился с молодым политиком Стефаносом Скулудисом. Затем, меняя имена как перчатки, подвизался в разных авантюрах в Европе и Америке (где попутно отметился еще одним скандалом в духе Остапа Бендера, женившись — при живой первой супруге! — на богачке Дженни Фрэнсис Биллингс).

Через Скулудиса Захарофф вышел на шведскую оружейную фирму «Норденфельт» и устроился ее торговым представителем на Балканах. Именно это стало первым шагом на его пути к вершинам оружейного бизнеса.

В последнюю четверть XIX века предчувствие, а для кого-то и предвкушение грядущего передела мира носилось в воздухе. Страны объединялись в политические блоки и вооружались, оглядываясь друг на друга. Увеличивался спрос на новые механизмы для убийства.

Фирма «Норденфельт» вложилась в паровые субмарины. Технически они были несовершенны, их опасались применять в бою, но все же покупали. По крайней мере, у агента Бэзила Захароффа. «Я продал одну подлодку грекам, — хвалился он в интервью, — а после поехал к туркам и продал им две!» Ни одна из трех лодок в битве так и не поучаствовала.

Когда в 1886 году американец Хайрем Максим привез в Европу свое революционное изобретение — станковый пулемет максим, Захарофф быстрее прочих оценил его перспективы, и вскоре фирма Максима и «Норденфельт» объявили о слиянии.

Объединенная компания обогатилась, продавая лицензии на изготовление пулемета и налаживая его производство по всей Европе (в том числе на оружейных заводах Тулы). Вскоре эту фирму поглотил английский оружейный гигант «Виккерс». Захарофф стал одним из самых пробивных агентов концерна, продававшего и производившего оружие по всему миру.

Покорение России: артиллерия и балет

После поражения в Русско-японской войне (1904–1905) империя лихорадочно перевооружалась. Предполагалось модернизировать военную промышленность, в первое время активно привлекая зарубежный капитал и внедряя передовые иностранные технологии. Обострилась борьба европейских концернов за заказы и концессии в России.

Бэзил Захарофф, он же Василий Васильевич Захаров, безукоризненно владеющий русским языком и обладающий большими деньгами, взялся за дело с удвоенной энергией.

Коррупция и зависимость от личных связей существовали везде, но в России их масштаб впечатлял. Уже в Первую мировую войну главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич жаловался председателю Госдумы Михаилу Родзянко, что не может ничего поделать с артиллерийским ведомством, так как делами там заправляет балерина Матильда Кшесинская.

Звезда сцены много лет была пассией генерального инспектора артиллерии, великого князя Сергея Михайловича. Бэзил Захарофф завоевал ее симпатии еще будучи агентом «Норденфельта», она представила его своему покровителю, и это знакомство открыло предприимчивому греку доступ к первым лицам империи. Так что в качестве агента «Виккерса» Захарофф прибыл в Петербург, уже имея связи в верхах.

Князь Сергей Михайлович, однако, охотнее поддерживал французского конкурента «Виккерса» — компанию «Шнейдер-Крезо». Захарофф легко нашел обходной путь — он знал про слабости военного министра Владимира Сухомлинова, игрока и бонвивана, чья молодая супруга славилась расточительностью. Владимир Александрович стал самым упорным лоббистом интересов «Виккерса», даже в тех случаях, когда условия сделки были явно невыгодны для России. Позже, когда министр окажется на скамье подсудимых по подозрению в шпионаже, это ему припомнят. Морской министр Иван Григорович также получал от Захароффа немалые взятки.

Выгодные контракты Захароффу были обеспечены, и на российском рынке «Виккерс» захватил ключевые позиции. Историк Анатолий Уткин пишет: «Эта фирма задолго до 1914 г. заняла совершенно особое место в военном оснащении России, получив фактическую монополию на производство орудий для русской армии». Концерн получил крупные заказы на поставки оружия, строил мощный броненосный крейсер «Рюрик», военно-морскую базу в Николаеве, огромный орудийный завод на Волге. Агент Захарофф хорошо сделал свое дело.

В Первую мировую войну некоторые из этих контрактов сыграют роковую роль в судьбе Российской империи.

Царицынский казус: деньги из воздуха

Царицынский завод, самое крупное завоевание Захароффа в борьбе за российский рынок, начали возводить с нуля накануне Первой мировой, в 1913 году. Этот проект оказался более долгим и дорогостоящим, чем предложенное «Шнейдер-Крезо» переоборудование существующих заводов.

Предполагалось, что к сентябрю 1915 года предприятие достроят, и «Виккерс» заранее выбил для него большой заказ на орудия от военного и морского министерств и оговорил преимущество при распределении дальнейших закупок.

Вскоре выяснилось, что строительство Царицынского завода растягивается на неопределенное время. Собственники винили во всем турок, захвативших в Дарданеллах английские суда с оборудованием. Орудия, которые собирались выпускать в России, в итоге пришлось покупать у «Виккерса» же в Англии.

Инспекция обнаружила нечто удивительное: еще ничего не производя, недостроенный завод получал немалую прибыль! «Вы знаете, что там есть? — вопрошал депутат Андрей Шингарев думцев в августе 1915 года. — Есть гостиница, жилой городок, недоконченные мастерские, ни одного поставленного станка и, несомненно, уголовное преступление».

Оказалось, заводские управляющие по частям перепродают с наценкой правительственные заказы на изготовление орудий трем российским заводам. Правительство захотело национализировать неэффективное предприятие, но процесс затянулся до Февральской революции.

Захароффу невиданный по масштабу мировой военный конфликт был только на руку. Во время войны он откровенничал: «Германия в 1914 году была более уязвима, чем думали на Западе и даже в ней самой. Я мог бы показать Антанте как минимум три точки, ударив в которые она бы полностью разрушила военный потенциал противника. Но это привело бы к краху предприятие, которое мы созидали больше века».

Спрос на любые виды оружия рос, как и комиссионные Захароффа с контрактов практически во всех воюющих странах. Ему было неважно, кто на чьей стороне. Увеличивался и его политический вес, лидеры стран Антанты просили его советов. «На совещаниях я стал бесценной фигурой, — говорил Захарофф. — Они требовали оружия, оружия и еще раз оружия, и я мог им его дать».

Великое отступление: оружейный голод

В 1915 году в России надежды на скорое окончание войны развеялись. Запасы державы были истощены, снабжение не налажено. К середине весны ситуация с вооружением близилась к катастрофе. И властям, и союзникам стало очевидно: России попросту нечем воевать. Ее заводы не покрывают и трети потребностей армии, а заграничные поставщики, в первую очередь «Виккерс», не успевают выполнять даже заказы собственных правительств.

Германия перенесла основной удар на Восточный фронт, и русским оказалось нечего противопоставить огню немецкой тяжелой артиллерии. Пять месяцев продолжалось Великое отступление российской армии.

«Снарядов у нас по-прежнему было очень мало, отпускали их, как в аптеке — по столовой ложке, причем со строгим наказом стрелять только в крайних случаях», — вспоминал офицер Эраст Гиацинтов. «Непоправимой катастрофы можно ожидать в любую минуту. Армия больше не отступает, она просто бежит, и вера в ее силу разрушена», — отчитывался перед коллегами военный министр Алексей Поливанов.

Орудийный голод стал причиной чудовищных людских потерь, начались повальное дезертирство и массовые сдачи в плен. Россия потеряла промышленно развитые области в Польше и Прибалтике, эвакуация и топливный кризис вызвали перебои в работе и без того перегруженных железных дорог. Империя затрещала по швам.

«Эти страшные бедствия лежали в основе русской революции», — подытожил ведущий британский политик тех лет Дэвид Ллойд Джордж воспоминания о Великом отступлении. В следующем году ценой огромных займов российское правительство выправило ситуацию с вооружением, но разочарование во власти, социальная напряженность на фронте и в истощенном войной тылу уже росли как снежный ком, питая антивоенные и революционные настроения, которые в конечном счете привели к падению империи в 1917 году. Одним из главных лозунгов восставшего народа было требование мира.

Захарофф же в эти годы занимается в Европе тысячью других дел, например подготовкой военного переворота в Греции.

* * *

Когда развеялась пыль сражений Первой мировой, выяснилось, что погибли миллионы людей, три империи рухнули, четвертой — Османской — оставалось недолго. И мало кто точно знал, за какие заслуги сэр Бэзил Захарофф получил громкие титулы и награды от правительств трех десятков стран… Он вложил деньги в нефть и жил то в Монте-Карло, то во французском замке как король. Кошмары ему не снились вплоть до смерти, которая настигла его 27 ноября 1936 года.

_{Материал опубликован в сентябре 2014, частично обновлен в ноябре 2024}