Флоридские поребрики: американский Петербург

На улице 115 градусов! По Фаренгейту… Сколько это? Понятно, что очень много: вчера при 105 я с трудом заставила себя выйти из дома — кажется, что открываешь дверь в духовку. За несколько дней я научилась самостоятельно переводить «фаренгейты» в «цельсии»: разделить на два и вычесть 13. Получается около 45! Это приблизительные подсчеты, но ориентироваться можно. Если хочется точнее (а также если есть время и математические способности), нужно вычесть 32, разделить на 9 и умножить на 5. Тогда выходит 46,11.

С такими задачками сталкиваешься в Америке на каждом шагу: скорость 90 миль в час, 3 унции орехов… Сколько же это, сколько? В США британская система мер и весов (с некоторыми изменениями). Друзья, переехавшие сюда 15 лет назад, уже давно мыслят в этих категориях. «Сначала я переводила все: скорость, вес, температуру воздуха, — говорит подруга. — Потом поняла, что здесь проще перестроиться. Но до сих пор пересчитываю „фаренгейты“, когда меряю детям температуру. Все-таки 37,5 лучше, чем 99,5».

Ну друзья-то перестроились, а мне все время приходится считать. Такое ощущение, что находишься в перевернутом мире. А чего ты хотела на другой стороне земного шара? Нет, в жаркой Флориде я не испытываю ностальгии, но ориентиры и твердую почву под ногами обрести было бы неплохо. О, вот привычное название на карте — здесь есть свой Санкт-Петербург! Встретить «давнего знакомого» в другой стране приятно. Может, и он чувствует себя «чужим среди своих»?

Культурная столица, или «Чижик-пыжик, где ты был?»

Это самый большой город из всех американских населенных пунктов с русскими названиями. А таких немало: есть и другие Петербурги, часто встречается Москва, имеется несколько Севастополей, даже Волга… Но Санкт-Петербург, как и в России, обладает особой притягательностью. И хотя американцы зовут его Сент-Питерсберг, русские иммигранты предпочитают привычное наименование. Татьяна Салахова, приехавшая в США семь лет назад, говорит: «Когда я рассказываю подругам, оставшимся в Перми, что живу в Пинеллас-парке (район, входящий в агломерацию флоридского Санкт-Петербурга), это не производит такого впечатления, как сообщение, что я живу в Петербурге». Многие эмигранты из бывшего СССР выбирают город как место жительства исключительно из-за названия и ассоциаций, которые оно вызывает. Да что эмигранты, любой россиянин едет туда, вооруженный представлениями и штампами, заложенными еще со школы. И Санкт-Петербург откликнется на это, соответствия найдутся — уж таковы законы восприятия.

У всех жителей постсоветского пространства ассоциации с городом на Неве устоявшиеся и, в общем, похожие. Вот мы едем из Палм-Бич 204 мили (это где-то 330 км) по плоской, как сковородка, и такой же горячей Флориде в «культурную столицу». И куда там надо идти? В музей, конечно. «У нас много хороших галерей, есть Музей искусств, там интересные французские импрессионисты, прекрасный детский музей, великолепная экспозиция работ из стекла знаменитого художника Чихули, — объяснила флоридская „петербурженка“ Анна Леонс. — Но прежде всего нужно посетить музей Дали — тут самая большая коллекция его работ за пределами Европы. Это главная культурная достопримечательность города, что-то вроде местного Эрмитажа». Да, Анна родилась и выросла в нашем Петербурге, так что это совершенно естественное сравнение.

Ну что же, местный Эрмитаж тоже стоит на набережной, но на дворец совсем не похож. Со стороны он напоминает… улитку, забравшуюся на кубик. Здание построено в 2011 году (хотя сам музей переехал во Флориду из Огайо еще в 1982-м). Все сделано, чтобы подчеркнуть сюрреалистичность места: круглый холл с винтовой лестницей, уходящей в небо, при входе, в магазинчике, помимо традиционных сувениров свой вариант «Дождливого такси», впервые появившегося на выставке в Париже, а сейчас «припаркованного» в крупнейшем в мире музее Дали в Фигерасе («Дождливое такси» — знаменитый арт-объект: автомобиль, в котором при включении аттракциона льется вода, имитирующая дождь, гремит гром, ползают улитки).

И за стенами музеев культурная жизнь американского Санкт-Петербурга насыщенная и разнообразная. Здесь несколько крупных театров: городской драматический, оперный, Дом оркестра Флориды, много самодеятельных студий. «Я работаю волонтером в театре уже три года. Выполняю обязанности администратора и помрежа, помогаю с декорациями, реквизитом, светом, — делится Ольга Карк, приехавшая из Москвы. — К местным театральным особенностям привыкла не сразу, пришлось подстраиваться, тут совсем другие порядки, не так, как у нас в России. Театру больше 60 лет, но при этом он не считается профессиональным, в нем нет постоянной труппы. Репертуар обсуждается на совете директоров и назначается сразу на год (сезон). Примерно за 2–3 месяца до назначенной премьеры проводится кастинг на конкретные роли. Состав получается довольно разношерстный: профессионалы, любители, а иногда и зашедшие с улицы люди, вообще не имеющие театрального опыта. Удивительно, что вся труппа работает исключительно на общественных началах, зарплату получают только режиссеры, главный редактор и осветитель. Все актеры играют только ради удовольствия. На подготовку спектакля уходит примерно 6–8 недель, включая репетиции, изготовление декораций, поиск необходимого реквизита, постановку света и звуковое оформление. Потом спектакль выпускается, но идет буквально 2–3 недели. В нашем театре две сцены — большая и малая, поэтому получается, что больше двух спектаклей одновременно в репертуаре не бывает. Ходить каждый вечер на разные спектакли невозможно, но зато репертуар постоянно обновляется».

Певцы и артисты, известные и не очень, выступают в многочисленных клубах и ресторанчиках. А недавно (в 2013 году) после многолетней реконструкции открылось историческое «Казино Манхэттен», которое и не казино на самом деле, а ресторан с концертной площадкой. Игорные заведения в большинстве штатов могут находиться лишь в индейских резервациях в собственности коренного населения. В Санкт- Петербургском «Казино» в свое время выступали Луи Армстронг, Дюк Эллингтон, Рэй Чарлз. А теперь тут можно заказать зал для семейных торжеств или просто пообедать. К любым достопримечательностям американцы относятся без священного трепета: например, Музей истории города, считают они, прекрасное место для проведения Фестиваля крафтового пива. Прочих развлечений, интеллектуальных и не особенно, в Санкт-Петербурге достаточно, как и подобает курортному городку: тут и прекрасные пляжи, и многочисленные бары с музыкой, и спорт.

Криминальная столица, или «3-я улица Строителей, дом 25, квартира 12»

У одного из пляжей замечаю скопление полицейских, рядом — несколько машин полиции и скорой помощи.

— Что происходит? — интересуюсь у улыбчивого и спокойного служителя порядка, который похож скорее на отдыхающего, чем на полицейского.

— Турнир по пляжному волейболу, мэм, — приветливо отвечает он.

— А пляжный волейбол — это опасно? — удивляюсь я.

— Любые массовые мероприятия — это серьезно, — полицейский снимает улыбку с лица. — А при игре возможны травмы: ушибы, вывихи, еще солнечные удары. Но во время автогонок в начале весны опаснее, конечно.

Весной в один из выходных прямо по улицам Санкт-Петербурга проходит городская трасса автогонок серии IRL IndyCar — при большом скоплении зрителей и, естественно, полиции.

«И все-таки столица еще и криминальная», — приходит на ум российский штамп. Неслучайно же и местные называют свой город почти бандитской кличкой Сент-Пит: Святой Петя или даже Петька.

Город на болоте, или «Что тебе снится, крейсер „Аврора“?»

Как ни странно, Солнечный город близок нашему Санкт-Петербургу именно по климатическим особенностям. Оба возведены… на болоте! О строительстве российского города в топях Финского залива мы по школьным учебникам примерно знаем, но ведь и весь полуостров Флорида во второй половине XIX века представлял собой непроходимые болота с аллигаторами и москитами.

Флоридский Петербург ведет счет своей истории с 1875 года, когда генерал Джон Уильямс из Детройта купил 2500 акров земли около залива Тампа. И хотя американский тезка почти на два века младше нашего, по местным меркам это старый город, в то время как мы считаем наш Санкт-Петербург одним из самых молодых в государстве.

В генезисе обоих городов есть еще удивительная связь. И русский, и флоридский Петербурги заложили два Петра, причем оба Алексеевичи. Помимо Джона Уильямса у Санкт-Петербурга из Флориды второй основатель — русский предприниматель Петр Алексеевич Дементьев, в американских документах именованный Питер Деменс. Бывший предводитель дворянства из Тверской губернии прибыл в Америку в 1881 году с мечтами о подвигах первопроходцев и амбициозным желанием разбогатеть. Сначала он пытался выращивать апельсины, затем стал владельцем лесопилки, а позже — железнодорожным магнатом. В 1888 году Деменс дотянул железную дорогу, называемую «апельсиновым поясом», из Сэнфорда в Северной Каролине до удобной бухты Тампа в Мексиканском заливе. И активно приступил к строительству недавно заложенного города, которому сам дал название в честь столицы Российской империи, по легенде, выиграв эту привилегию у Уильямса подбрасыванием монетки.

Некоторые историки (в том числе американские) полагают, что Петр Дементьев принимал живое участие в разработке градостроительного плана. По крайней мере, на современной карте флоридского Петербурга явно просматриваются черты города на Неве, особенно района Васильевского острова. Правда, во Флориде Деменс пробыл недолго, к началу 1890-х годов он уехал в Калифорнию. Однако в честь русского основателя Петра Дементьева на берегу залива стоит памятник. Нет, не величественная конная статуя, а лишь скромная стела, зато вокруг разбит парк его имени — «Деменс Лэндинг». Здесь можно посидеть в тенечке и послушать волны.

— Чувствуешь, пахнет заливом? — спрашивает Анна — Это главное, что поразило меня после приезда: запах залива, как в нашем Питере. А еще бывает запах дождя. Несмотря на огромное количество солнечных дней, каждый год в августе-сентябре дождь «включается», как по расписанию, — ежедневно в 5 вечера минут на 40. А вот что совсем не похоже, так это мосты. Оба города на воде, но этот маленький Петербург обзавелся огромными мостами, российские-то не такие большие. Хотя Саншайн-Скайуэй мне чем-то Охтинский мост напоминает.

Действительно, Sunshine Skyway Bridge — величественный мост, громадный (длина 6,6 километра), вантовый, проезд по нему забыть невозможно — ощущение, что взлетаешь над водой. Перед мостом висит табличка: «Убедитесь, что вам хватит топлива для проезда на другой берег». Ценное напоминание: расстояние большое, закончится бензин — идти некуда, пешеходных дорожек не предусмотрено, кто пойдет пешком 7 километров над водой, да еще и в гору? Мосты, кстати, в американском Санкт- Петербурге не разводные. Во Флориде между тем есть города с разводными мостами, Сент-Агастин например. Но волнения «успеть на ту сторону или провести ночь на этой» и там не испытать — мосты разводятся постоянно по сигналу светофора: зажегся красный для машин, развели мост, прошли кораблики, включился зеленый, мост свели, поехали автомобили. Никто никуда не спешит, жизнь размеренна и спокойна. Так и с огромных мостов над заливом Тампа Санкт-Петербург выглядит оплотом спокойной жизни, типичным южным курортом: пальмы, пляжи, яхты.

Раньше, правда, среди яхт возвышался старинный корабль. «Я его хорошо помню, — рассказывает пенсионер Майкл Уоллз. — Корабль назывался «Баунти», это была копия английского судна XVIII века, ее сделали для фильма «Мятеж на «Баунти», где играл Марлон Брандо. Туда можно было зайти, посмотреть, как жили моряки в прежние времена. Потом корабль увезли отсюда, говорят, в Северную Каролину. И вроде бы недавно, во время урагана, он и вовсе затонул». Действительно, местный — курортный! — вариант «Авроры» затонул у берегов Северной Каролины во время урагана «Сэнди» 29 октября 2012 года. Российского легендарного крейсера сейчас тоже нет на месте, но он должен вернуться с реставрации на берег Невы летом 2016 года (так и произошло — прим. Vokrugsveta.ru). А тут, на берегу Мексиканского залива, не стоит искать ничего героического. Пусть вместо корабля-музея будет просто запах залива, шум волн и солнечный свет.

— Я работаю в соседнем городе, в Тампе, — говорит Анна Леонс. — Там в банках, магазинах, услышав акцент, меня иногда спрашивают: «Вы откуда?» «Из Санкт- Петербурга», — говорю. «О, так это тут, близко!» — «Нет, это далеко, в России. Здесь другой Санкт-Петербург, американский…»

_{Фото: Laif / Vostock-Photo, Getty Images (x9), Alamy / Legion-media (x3), Sime / Vostock-Photo (x2), Маргарита Новикова, Corbis / East News, © Участники OpenStreetMap}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 1, январь 2016, частично обновлен в ноябре 2021}