Султан Сулейман I, прозванный европейцами Великолепным, праздновал свадьбу с наложницей Хюррем с размахом. Иностранец-очевидец, агент генуэзского банка Святого Георгия, рассказывал в отчете: «Пышность празднества не поддавалась описанию… На старом Ипподроме был сооружен большой помост, на котором разместились султанша и придворные женщины, сокрытые позолоченной решеткой. Отсюда они наблюдали за большим турниром христианских и мусульманских рыцарей, выступлением жонглеров и акробатов и процессией диких животных…»
Однако гораздо сильнее, чем роскошью торжества, жители Османской империи были изумлены поводом. Как и иностранные послы, спешившие отправить гонцов в Европу с новостью дня. По сложившейся традиции султан не должен был официально вступать в брак. То, чего добилась Хюррем, напоминало чуть ли не государственный переворот.
Происхождение Хюррем: славянская красавица
В Рогатині, на зарінку,
Там татари вкрали дівку,
Вкрали дівку Настусеньку,
Чорнобриву, молоденьку,
Та й завезли в Туреччину,
Та й продали до гарему…
Литературовед Галина Ермоленко считает, что эту западноукраинскую песню сложили о девушке, которая впоследствии стала женой Сулеймана I. В начале XVII столетия польский посол Самуил Твардовский пересказал полученные от турок сведения, что Хюррем была дочерью православного священника из Рогатина, близ Львова. Современники султанши, венецианские дипломаты, сообщали, что она «русского происхождения». Представитель Священной Римской империи при османском дворе Ожье де Бусбек прозвал ее Рокcоланой; под этим именем султанша и прославилась по всей Европе. Так по названию упомянутого античными авторами скифского племени именовали в XVI веке жителей Московской Руси и части украинских земель за ее пределами.
Как и когда славянская полонянка оказалась в гареме Сулеймана, точно не известно. Чтобы султан обратил внимание на очередную девушку среди десятков красавиц из разных стран, новоприбывшая должна была постараться, иначе могла всю жизнь провести в служанках на нижних ступенях гаремной иерархии или стать подарком какому-нибудь сановнику. Может быть, славянка, приняв ислам, не случайно получила имя Хюррем, что в переводе с персидского означает «смеющаяся», и покорила Сулеймана веселым нравом. Как бы то ни было, девушка стала любимой наложницей властителя империи, родила ему в 1521 году сына и… начала нарушать правила.
СВАДЬБЫ, ИЗМЕНИВШИЕ ХОД ИСТОРИИ
Фердинанд и Изабелла: создание Испании
В октябре 1469 года арагонский принц Фердинанд под видом погонщика мулов отправился в Вальядолид, чтобы тайно обвенчаться с принцессой Изабеллой. Ее брат, король Кастилии и Леона Энрике IV, был против брака сестры-наследницы. Нареченные встретились, и венчание состоялось.
Энрике IV отказался признавать непокорную сестру преемницей и передал право на трон своей дочери. В результате после его смерти в 1474 году началась Война за кастильское наследство, из которой Изабелла вышла победительницей.
Под патронажем этой четы Христофор Колумб открыл Новый Свет, при них завершилась Реконкиста. И хотя при жизни Изабеллы и Фердинанда Арагон и Кастилия оставались самостоятельными королевствами, уже их внук Карл I был монархом нового единого государства — Испании.
Восхождение Хюррем: невольница-султанша
Семейные отношения султана были подчинены традиции, главная цель которой — обеспечить непрерывность правящей династии и приход к власти лучшего из наследников. У султана могло быть сколько угодно наложниц, но после Мехмеда II, при ком Османы завоевали Византийскую империю, жениться правителям не полагалось. Не существовало достойных по статусу претенденток. Кроме того, знатная супруга могла бы действовать в интересах влиятельных родных. Наложницы же все были рабынями.
«Султан настолько любил Хюррем, что в нарушение всех дворцовых и династических правил заключил брак по турецкой традиции и подготовил приданое», — писал де Бусбек.
Султан жил и управлял государством в Новом дворце, а его женщины жили отдельно, в Старом. После свадьбы в комнатах Хюррем случился пожар, и она перебралась к Сулейману. Также было правило: одна наложница — один сын. Хюррем родила Сулейману как минимум четверых мальчиков и девочку. По традиции султан отправлял достигших 16-17 лет принцев-шехзаде управлять провинциями. Матери уезжали с ними, чтобы посвятить жизнь подготовке «своего» кандидата на престол, и могли вернуться в столицу, только если сын становился султаном.
Хюррем не последовала ни за одним из детей, оставшись при муже. Она была верным советчиком Сулеймана, переписывалась с иностранными государями, затевала масштабные строительные проекты в столице. Эту необычайно влиятельную женщину современники считали ведьмой. «Говорят, она удерживает расположение супруга с помощью приворотных зелий и колдовства», — пересказывал слухи де Бусбек.
Одна традиция продолжала тревожить Хюррем. Закон предписывал султану, занявшему трон, убить ближайшую родню мужского пола, чтобы не допустить междоусобицы. Сыновья наложниц имели равные права на престол, его мог занять достойнейший. Из детей Хюррем большие надежды подавал Мехмед, но он умер молодым в 1543 году. Горбун Джихангир не годился в правители по состоянию здоровья. Оставалось два потенциальных наследника: Селим и Баязид. Но у них был сильный соперник — сводный старший брат Мустафа, сын наложницы Махидевран.
Умного и деятельного шехзаде, похожего на отца, любили солдаты, поэты, ученые и простолюдины. Именно Мустафу видели преемником Сулеймана. Да и сам султан выделял его. По словам венецианского посла Бернардо Наваджеро, Сулейман как-то сказал Джихангиру: «Мустафа станет султаном и лишит вас всех жизни».
В начале 1553 года 58-летний султан, которого все чаще подводило здоровье, тяжело заболел, за его жизнь всерьез опасались. Напряжение нарастало. Придворные выжидали, кто из братьев сделает неверный шаг. Или, наоборот, безошибочный.
СВАДЬБЫ, ИЗМЕНИВШИЕ ХОД ИСТОРИИ
Константин Романов и Жанетта Грудзинская: восстание декабристов
В 1820 году великий князь Константин, брат императора Александра I, развелся с супругой Анной Федоровной и женился на польской графине Жанетте Грудзинской.
Когда 19 ноября 1825 года бездетный Александр I умер, население Москвы и Петербурга принесло присягу Константину как наследнику, однако тот отказался от трона в пользу младшего брата Николая, сославшись на то, что состоит в морганатическом браке.
Лишь 13 декабря (ст. ст.) Николай объявил о своем вступлении на престол и назначил повторную присягу. На следующий день декабристы подняли восстание, используя защиту прав Константина как повод.
Пасынок Хюррем: несчастливый принц
«Бог не допустит, чтобы мой Мустафа-хан осмелился на такую дерзость и совершил такой немудрый поступок, пока я жив!» — вскричал, по словам очевидца, Сулейман, выслушав гонца от великого визиря Рюстема-паши. Рюстем, командовавший армией в походе против персов, сообщал, что янычары, отборная регулярная пехота, не повинуются ему и требуют, чтобы войска возглавил их кумир Мустафа. А шехзаде поощряет бунтовщиков и даже договаривается с персами против отца.
Султан, болезнь которого отступила, выехал из столицы, решив сам возглавить кампанию. И вызвал Мустафу из Амасьи, где тот был наместником, требуя ответа на обвинения в измене. Мать и советники предупреждали шехзаде: отец намерен убить его. Сулейман слишком хорошо помнил о судьбе деда, султана Баязида II, которого собственный сын при поддержке армии сверг и отправил в изгнание (по дороге тот умер, вероятно, отравленный по приказу преемника).
Однако ослушаться для Мустафы означало признаться в предательстве. 6 октября 1553 года принц, заранее отослав Сулейману приветственные дары, прибыл в лагерь, спешился возле султанского шатра и вошел внутрь засвидетельствовать отцу почтение. По приказу султана на Мустафу набросились немые слуги и задушили. Тело положили у входа на всеобщее обозрение.
В Османской империи скорбели, а в Европе многие вздохнули с облегчением — не стало того, кто мог превзойти великого отца. Француз Гийом Постель еще в 1537 году писал: «Мустафа на удивление прекрасно образованный, рассудительный и в возрасте, когда можно править… Не приведи Господь, чтобы столь могучий варвар приблизился к нам». А писатель Мустафа Али в конце XVI века высказал мнение, что именно с момента гибели шехзаде империя начала скатываться в кризис.
СВАДЬБЫ, ИЗМЕНИВШИЕ ХОД ИСТОРИИ
Ричард и Милдред Лавинг: межрасовые союзы
В 1958 году Милдред Джетер и Ричард Лавинг специально приехали заключать брак в Вашингтон, округ Колумбия. Жених был белокожим, невеста — негритянско-индейских кровей, а в их родной Виргинии, как и еще в 23 штатах, межрасовые браки запрещались местным законом. Когда молодожены вернулись домой, их арестовали. Чете грозил год тюрьмы. Дело дошло до Верховного суда, который в 1967 году принял решение в пользу супругов, признав запрет на межрасовые союзы противоречащим Конституции. После этой победы южные штаты начали отменять законы против подобных браков.
Союзник Хюррем: родственные души
Жители империи были убеждены: Мустафу оклеветали. Поэты записывали год казни шехзаде хронограммой, которая читалась и как число, и как сокращенное словосочетание «уловка Рюстема». Янычары готовы были убить доносчика. Великий визирь не только умело представил Сулейману демонстративное изъявление солдатами верности Мустафе как мятеж, но и, вероятно, совершил подлог.
Один поэт в стихах о погибшем шехзаде называл «стрелой его смерти» сфабрикованные письма, а в архивах дворца Топкапы есть послание султану, разоблачающее интригу Рюстема-паши. Визирь подделал печать шехзаде и отправил от его имени персидскому шаху письмо с предложением союза. Шах, поверив, согласился, его ответ перехватили люди великого визиря, о чем донесли султану.
Предвидя, на кого выльется гнев солдат, Сулейман сразу после казни Мустафы снял Рюстема-пашу с должности великого визиря и отослал в столицу. Почему же осторожный сановник, чья карьера достигла высшей точки, рискнул всем ради интриг против шехзаде?
В 1539 году Рюстем-паша женился на Михримах, дочери Сулеймана и Хюррем, и с тех пор неизменно пользовался покровительством самого влиятельного человека при султане. Хюррем нужен был «ферзь», а Михримах служила «связным» между мужем и матерью, ведь женщине султана не дозволялось напрямую общаться даже с зятем.
После казни Мустафы Хюррем заступилась за своего протеже, и в 1555 году Рюстем вновь стал великим визирем. Султанша и ее зять были слаженной «командой», и очень многие считали, что они погубили шехзаде вместе. Наваджеро за несколько месяцев до трагедии рассуждал: хотя общее мнение таково, что старший сын Сулеймана победит в борьбе за престол, все может измениться «из-за интриг матери (других принцев) и Рюстема». По словам де Бусбека, «янычары были возмущены вероломством и жестокостью мачехи шехзаде и коварством Рюстема, ведь эти двое вместе загасили ярчайшую звезду дома Османа». В Европе потом еще долго показывали пьесы о Мустафе и кознях султанши.
Роль Хюррем в устранении шехзаде гак и останется тайной: было это благосклонное молчание в ответ на полунамеки, которое Рюстем расценил как выданный ему карт-бланш, или султанша действовала активнее? Однако цели Хюррем достигла: теперь трон наследовал один из ее сыновей, а сама она даже в случае смерти мужа сохраняла влиятельную позицию матери султана.
Хюррем умерла в 1558 году и не застала борьбу сыновей, Селима и Баязида, между собой. Последний в итоге бежал в Персию, где был казнен по распоряжению отца. После смерти Сулеймана в 1566 году власть досталась Селиму, прозванному Пьяницей, возможно, наихудшему кандидату из братьев. Непохожий на отца, новый султан предпочитал походам и управлению страной гаремные удовольствия. Таковы были и его потомки. По словам историка Патрика Бальфура, Сулейману I «наследовали другие люди: не завоеватели, не законодатели, не государственные деятели. Пик турецкой империи весьма резко и неожиданно превратился в водораздел, вершину склона, который постепенно, но тем не менее вел вниз».
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 11, ноябрь 2016, частично обновлен в октябре 2023