Древнюю паломническую тропу к мощам апостола Иакова называют «центральной улицей Европы», «дорогой евротуризма» и «лучшим веломаршрутом Испании». Корреспондент «Вокруг света» прошел ею и понял: это не маршрут, не улица и не дорога, а именно путь, который меняет идущего.
Первое, что просят сделать каждого, кто заходит в приют для паломников, — снять обувь и оставить ее в специальной комнате. Люди всех возрастов и национальностей сразу будто становятся ближе друг другу, когда в носках топчутся в очереди за бумажкой с номером койки и талоном на «ужин пилигрима» в соседнем баре. После мессы на четырех языках в 22:00 в здании гаснет свет, а после общей побудки в 6:30 люди, разобрав свои ботинки, снова выходят на тропу, белеющую под звездным небом, — Путь святого Иакова.
ИСТОРИЯ
Звездный след
Предание гласит, что в 813 году отшельник Пелагий обнаружил ковчег с нетленными мощами апостола Иакова Старшего по указанию путеводной звезды. Этому преданию обязан своим существованием город Сантьяго-де-Компостела. Первый известный паломник к мощам апостола, астурийский король Альфонс II, в первой половине IХ века выстроил над предполагаемой могилой святого часовню, положив начало массовому паломничеству к ней со всей Европы.
В XV столетии паломникам в Компостелу было даровано право на получение полной индульгенции, что поставило город в один ряд с Римом и Иерусалимом. В результате на территории Европы образовались несколько веток Пути. Самой «ходовой» из них стала французская, особенно на отрезке от испано-французской границы до Сантьяго-де-Компостела.
С середины XIV века эпидемия черной чумы, религиозный раскол и политическая нестабильность сделали долгое паломничество невозможным. Дорога была заброшена, как и уникальные памятники культуры и архитектуры, возведенные в период расцвета культа апостола Иакова. Только в начале 1970-х приступили к их реставрации и работам по возрождению Пути.
В 1973 году паломничество совершили всего 37 человек. А 1993-й стал годом второго рождения «звездного пути»: 25 июля — день святого — пришлось на воскресенье, когда пилигримам даруется полное отпущение грехов. Паломничество тогда совершили 99 436 человек — в 10 раз больше, чем в предыдущем году. И «звездный путь» был признан объектом всемирного наследия ЮНЕСКО.
В 2015 году сертификат о совершении паломничества получили 262 516 человек из 167 стран (в том числе 874 россиянина).
Что?
Ронсесвальес — Ларрасоанья — Вильява (Наварра); 38,2 км (2 дня)
Местечко Ронсесвальес с его 32 жителями — первый пункт Пути на территории Испании. Здесь стоит единственный дорожный указатель: «Сантьяго-де-Компостела — 790 км». В путеводителях заявлено на 28 километров меньше. Вроде ерунда, но пешком — это лишний день в дороге.
Указатель установлен ровно напротив старинного кладбища для почивших в дороге пилигримов. Хоронить их по католическому обряду стало обязанностью испанских монахов, с тех пор как в Х веке к могиле апостола потянулся люд со всей Европы.
Сегодня, как и тысячу лет назад, по Пути движется плотная вереница пилигримов: чтобы обогнать медленно идущих, приходится протискиваться между ними, рискуя получить альпенштоком по ногам. От оставшихся позади в спину несется традиционное «Буэн камино!» (Доброго пути!). После непростой ночи в компании 150 человек, с 15-килограммовым рюкзаком на спине, да еще под начинающимся дождем душевных сил хватает только на то, чтобы не огрызнуться в ответ.
Но вот солнце порвало туман на красивые клочья, а многокилометровую вереницу скрыли мягкие склоны Пиренеев. В первой деревне на пути нам с Айнойей из Страны Басков удалось разжиться яблоками. Жить стало весело, и было весело еще 20 километров. Последние семь до Ларрасоаньи под не на шутку разошедшимся солнцем мы едва тащились. Айнойя благородно поделилась со мной последней водой.
По прибытии мы воспользовались одной на двоих стиральной машиной за три евро (здесь и далее цены приведены по состоянию на 2016-й. — Прим. Vokrugsveta.ru), развесили стираное во дворе приюта. А ночью пошел дождь. Наутро мы привязали мокрые майки и носки к рюкзакам, чтобы сохли по дороге, и начали второй переход. Через пару километров нас догнал энергичный французский старичок, предъявил на опознание растерянные по дороге носки и по-отечески научил правильно привязывать. Носки опять сыграли свою сакральную роль, мы обнялись, как родные, искренне пожелали ему «Буэн камино!» — и почувствовали себя членами тайного общества пилигримов.
Как?
Сирауки — Эстелья (Наварра); 14,9 км
Паломникам можно передвигаться на своих двоих, на велосипеде или верхом. К пешеходам уважения больше: на постой их принимают в первую очередь. Но путь их нелегок. На третье утро у меня с непривычки заболели ноги и заныла спина. К счастью, подвернулся попутный экскурсионный автобус, который шел порожняком за пожилыми датчанами, паломничающими в избранных, наиболее красивых местах. Водитель предлагал довезти меня до Эстельи, но я попросила его тормознуть в ближайшем поселке Сирауки, неожиданно поняв, что путешествуя в автобусе, пропустишь много интересного.
Автобус скрылся за поворотом шоссе, куда указатель и направляет ездоков. Я же вслед за ходоками свернула на горбатые булыжники древнеримской дороги, бегущей по полям. Через пару километров показалась спрятанная среди холмов крошечная церковь X века, на алтарь которой кто-то положил оливковую ветку.
Потом тропинка запетляла вдоль зарослей терновника, из которых то и дело взлетали куропатки. В деревне Лорка, прямо на тротуаре, стояла коробка с грецкими орехами и надписью: «Возьми, паломник!» А еще через час пути, на выходе из городка Эстелья, меня встретил неиссякающий фонтан с вином — гениальный рекламный ход местного винзавода, отнюдь не противоречащий духу паломничества. Первый в истории путеводитель по Испании из «Кодекса Каликста» XII века даже рекомендовал «прекрасное местное вино», предостерегая пилигримов от употребления воды, которая часто бывала непригодной для питья.
После приложения к фонтанчику сил прибавилось еще километров на десять, но через полтора взору открылась нетипичная для здешних широт картина. На поляне стоял стол со снедью и напитками совсем другого региона. Из машины, припаркованной рядом, лилась песня: «Ах, какая женщина!»
Ту ночь я провела не в приюте, а на шикарном диване у пензяков Марины и Славы. За 17 лет, что они живут в Эстелье, им приходилось иметь дело с паломниками со всего мира, кроме русских. «Не отпустим, — сказали они. — Насчет печати не волнуйся, у нас своя».
Без штампа в паспорте паломник — не паломник. Специальный документ Credencial del Peregrino выправляют в любом церковном учреждении или в Ассоциации друзей Пути святого Иакова, офисы которой имеются во всяком уважающем себя испанском городе.
На страницах паспорта, сложенных гармошкой, — места для печатей, которые проставляют по ходу движения означенные уполномоченные органы, а также коммерческие заведения (гостиницы, рестораны, бары), не пожалевшие 35 евро на изготовление собственного штампа. Вот и Слава завел в своей булочной печать для пилигримов, в сезон составляющих основную клиентуру.
«Особенно за штампами гоняются корейцы, — со знанием дела говорил он, пролистывая мой паспорт паломника. — У любого корейца, даже если он буддист, к этому моменту было бы в три раза больше печатей, чем у тебя». Впрочем, практической пользы корейцам от этого никакой. Любое удостоверение пилигрима, оформленное в правильном месте, вне зависимости от веры подателя и количества собранных штампов, дает ему право попроситься на ночлег в альберге (albergue) — приюте для паломников. Там за умеренную плату (5–12 евро) путник получит как минимум душ и койко-место в общем зале с двухъярусными кроватями.
У паспорта есть еще одна функция: он нужен христианам, чтобы получить компостелу — официальное свидетельство о совершении паломничества с религиозной целью. Факт паломничества доказывается при помощи двух печатей в день на протяжении последних 100 километров пути, если пешком, на лошади или в инвалидной коляске, или 200 километров, если на велосипеде. На остальных участках не возбраняется пользоваться моторным транспортом. Есть и иные послабления на пути. Например, услуга «налегке»: за пять евро ваш багаж доставят в пункт окончания дневного перехода.
Те, кто считают себя истинными пилигримами, такие поблажки презирают. На привале в Эстелье, например, несколько итальянцев, узнав, что я полдороги ехала на автобусе, подняли меня на смех и назвали «автобусной пилигримкой». Я было обиделась и выступила, что не все же, как они, побросав работу, могут позволить себе 30 дней самоопределяться. И что сами-то они небось не «умерщвляют плоть», а пиво пьют с хамоном.
Наш спор сам собой разрешился, когда мимо эффектно процокала компания всадников, выезжающих в паломничество из дорогого отеля. Группа монахинь искренне зааплодировала, без осуждения глядя на следующий за ними автомобиль с чемоданами и провизией, в том числе тремя «ногами» хамона. В конце концов, так было во все времена.
Где?
Логроньо — Нáхера (Риоха); 30 км
«Правильное паломничество начинается от порога твоего дома», — наставляет пилигримов седобородый человек, встречающий их в деревянном киоске на выходе из Логроньо, столицы Риохи. Раньше только так и делали, поэтому «звездный путь» ветвится по всей Европе, имея множество «лучей», сходящихся в одной точке — у могилы апостола. Сейчас каждый может выбрать себе начальную точку на любом из ответвлений и быть уверенным, что дойдет.
Когда Марселино Лобато, человек из киоска, выходил из своего дома с посохом в 1972 году, такой уверенности у него не было. Древний путь за пять веков где-то зарос лесом, где-то потерялся под асфальтом. «Первый раз, — говорит Марселино, — я пошел из любопытства. Товарищ рассказал, что недалеко от Фромисты в глухой деревне есть церковь XI века с изображением непристойных сцен на капителях. Захотелось проверить». Товарищ, этнограф и антрополог, не соврал.
Марселино показалось несправедливым, что об уникальном образце эротической религиозной скульптуры известно только кучке просвещенных. И он присоединился к пятерым энтузиастам под руководством галисийца Элиаса Валиньи, автора первой современной диссертации о Пути святого Иакова. В начале 1980-х они запаслись желтой краской и разметили почти все 800 километров главной тропы стрелками, указывающими верное направление в град апостола. За рисование «странных знаков» на стволах деревьев, фонарных столбах, дверях и заборах им не раз приходилось просыпаться в кутузке.
С тех пор энтузиасты-одиночки объединились в Федерацию (ассоциаций) друзей Пути, которая расчищает дороги, ремонтирует церкви и подновляет желтые стрелки на всех «лучах», в том числе вне Испании. Узрев прямую выгоду от турпотока, подключились власти — сначала местные, затем центральные, а потом и общеевропейские — и расставили путевые вехи с изображением раковины морского гребешка, символа Сантьяго-паломника. Его же вмонтировали в городские мостовые и стены домов по пути следования.
Пройдя целый километр по виноградникам сразу за Логроньо, мы с Хосе из Мадрида не встретили ни стрелок, ни гребешков. Поняв, что заблудились, мы час потратили на поиски стрелки, попутно обрывая мелкий и костлявый, но очень душистый виноград — тот самый, из которого делают не нуждающееся в дополнительной рекламе вино. Едва нашли указатель на заборе, еле заметный под разросшейся лозой. Несмотря на приближение темноты, мы натаскали камней и выложили ими большую стрелу прямо на развилке, примкнув, таким образом, к тем, кто указывает путь.
Когда?
Рабаналь-дель-Камино — Понферрада — О-Себрейро (Кастилия-Леон — Галисия); 59 км
Многотысячный паломнический поток не иссякает круглый год, хотя с ноября по март сокращается до нескольких сотен смельчаков, бросающих вызов холодным ветрам и снежным завалам. Основная же масса паломников идет летом, причем их количество зашкаливает в период европейских отпусков: в августе людей в 50 раз больше, чем в январе.
В той же пропорции летом становится сложнее найти место для ночлега, потому что приюты бронировать нельзя — кто первый лег, того и койка. А совершать переходы в жаркое время года возможно только до 12:00 или после 18:00. Зимой другая напасть: в ноябре большинство приютов закрывается до марта. Впрочем, есть и круглогодичные. Например, в деревне Манхарин, в самом сердце леонских гор, где зимой выпадает до трех метров снега.
Здешний приют занимает здание бывшей школы. Это единственный на все селение жилой дом, в котором нет ни воды, ни света, ни связи. На вопрос, как же можно тут выжить в холода, его хозяин Томас просто отвечает: «Я тамплиер. Быть здесь всегда — моя миссия». В круг первостепенных задач средневековых рыцарей-тамплиеров входила охрана и опека шедших через горы паломников. Томас — член Общества тамплиеров города Понферрады. Говорит, 23 года назад ему был знак, он бросил работу и удалился в некогда тамплиерское командорство Манхарин, давно превратившееся в руины, — последние жители ушли отсюда полвека назад.
«Несколько раз за зиму я вызываю спасательный вертолет для обмороженных», — рассказывает Томас, нарезая арбуз на столе в темной кухне. В центре стола объявление: «Сегодня ты ужинаешь на то, что пожертвовали вчерашние постояльцы. Завтрашние будут ужинать на то, что пожертвуешь ты».
Томас кладет арбузные ломти в два бидона, и несколько километров идет вместе со мной до небольшой площадки, где верный своей миссии тамплиер установил стол и скамейки, чтобы после утомительного и сложного спуска у путников была возможность отдохнуть. Он выкладывает нарезанный арбуз в корзину. В нее же путник может положить монетку, если захочет. Эту процедуру Томас проводит каждый божий день, невзирая на погоду, потому что заботиться об идущих — его миссия, а «путь может позвать человека когда угодно».
Зачем?
Арка-до-Пино — Сантьяго-де-Компостела (Галисия); 19 км
На галисийском отрезке Пути толчея: это финишная прямая. Здесь сходятся основные ветки, здесь — от города Саррия — пролегают заветные 100 километров маршрута, необходимый минимум паломника. Но у меня остался один день, поэтому последний переход я начинаю в местечке Арка-до-Пино, чтобы вместе с радостной толпой пилигримов пешком войти в Сантьяго.
Пик радости у паломников наступает в Монте-до-Госо («гора радости»), в четырех километрах от цели путешествия — собора Святого Иакова. Но мне почему-то нерадостно: жаль, что осталось так мало.
Я догоняю тайваньца со смешным именем Муму, которого несколько дней назад, в Логроньо, сопровождала в больницу — он повредил мениск. Истовый католик, Муму показывал врачам сертификаты о паломничестве в Рим и Иерусалим и чуть не плакал, оттого что не сможет получить компостелу. Испанские врачи в буквальном смысле поставили его на ноги и разрешили пройти, но только последние сто километров.
Когда я встретила Муму вновь, он стоял на коленях на склоне, где средневековые пилигримы, завидев величественные башни храма, падали ниц и пели хвалебный гимн Господу, за то что дал сил дойти. Башни и теперь видны в подпорченной современным туристическим комплексом перспективе. Между странными монументами гуляют горожане с детьми, которые аплодируют людям с рюкзаками и сочувственно подбадривают: «Чуть-чуть осталось».
Еще через час мы на площади перед собором в растерянности мечемся между тремя гигантскими очередями: в камеру хранения, чтобы сдать рюкзак и войти в храм; в заалтарную часть, чтобы совершить традиционный обряд «обними апостола»; и в офис приема паломников за последней печатью и сертификатом. Времени до наших автобусов по домам хватит только на одну очередь. Самая длинная — в офис. Именно здесь каждому стоящему зададут тот самый вопрос, на который многие искали ответ всю дорогу: зачем ты шел?
Аутентичный, церковью утвержденный документ о завершении паломничества — компостелу — получат только те, кто ответит «верую». Остальным выдадут похожую бумажку, чтобы не обидно было. Муму смотрит на очередь и идет дальше. «Не будешь стоять?» — спрашиваю. Он улыбается и пожимает плечами: «Зачем?» И с незакрытыми, а значит, по-прежнему действительными паспортами пилигримов мы идем пить шампанское за вечный путь и вечные звезды.
Фото: Thorton/PPE/Sipa USA/Legion Media (в анонсе), Getty Images (x2), Legion-media (x14)
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 12, декабрь 2016, частично обновлен в августе 2023
