Жизнь как чудо: рисовые террасы Китая

Рассветный луч едва пробивается сквозь плотную пелену тумана, покрывающую все вокруг. Не видно ни деревьев, ни домов, ни склонов гор. Но с каждым мгновением дымка становится легче и постепенно растворяется. И вот передо мной открывается величественная картина: каскады рисовых террас Хунхэ-Хани тысячами желто-зеленых ступеней устремляются далеко вниз. В заполненных водой ячейках играют солнечные зайчики. Как будто кто-то накрыл горные склоны зеркалом, разбил его, и теперь в осколках отражается множество лучей.

Ряды этого роскошного амфитеатра тянутся на десятки километров к границе с Вьетнамом, Лаосом и Мьянмой. Но самая живописная часть террас — участок величиной с город Владимир (126 кв. км) — находится здесь, на юге китайской провинции Юньнань, в труднодоступном округе Юаньян.

Четыре года назад (в 2013 году. — Прим. Vokrugsveta.ru) рисовые террасы Хунхэ-Хани вошли в список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. Но для местных жителей этот статус ничего не изменил. Хани как выращивали рис 1300 лет назад, так и продолжают это делать.

Я спускаюсь по узкой тропинке, петляющей вниз по крутому склону мимо просыпающихся деревень. Навстречу ковыляет семейка уток. За ними — пара буйволов. Длинной палкой их погоняет женщина средних лет с ребенком за спиной. Она одета очень нарядно: синяя туника, расшитая черным орнаментом, колоритный тюрбан на голове. Для народности хани это костюм на каждый день. Его дополняет специальная корзина, которая крепится на талии и поверх головного убора. В ней крестьянки переносят на спине детей, продукты, песок и даже кирпичи. Но чаще всего — рис.

Скульпторы гор

В деревне Пхугао царит тишина. Людей не видно. У домов на бельевых веревках висят сапоги и прорезиненные штаны. Понятно: на болотистых террасах без такого снаряжения делать нечего. Единственным встреченным мной в деревне человеком стал седой старик с деревянным посохом, отдыхающий под деревом у водоема. Оказалось, что все остальные жители Пхугао разбрелись по рисовым полям. А для такого старца это уже тяжелая работа. Замечаю, что к водоему с обеих сторон подведены узкие бетонные каналы: через один вода поступает, из другого вытекает.

— Это артерии, — объясняет старик, согласившийся ввести меня в курс дела. — По ним с гор течет вода, питая наши рисовые поля. Каналы расходятся сетью на многие километры. Они распределены по террасам вертикально и горизонтально. Между резервуарами разных уровней есть стены-плотины с узкими отверстиями. Такими шлюзами соединены все огороды деревни. Мы укрепляем их каждые два-три года. Вот уже полторы тысячи лет.

Хани поселились в Юньнани около 2000 лет назад и за несколько веков создали сложную систему террас, приспособив крутые склоны гор под выращивание риса. Со времен династии Мин (XIV–XVII века) народ хани называют искусным скульптором. Результат взаимодействия природы и человека кажется нереальным. Это действительно чудо, которое для самих хани символизирует связь человеческого и божественного.

— Во время сезона дождей, — продолжает рассказывать мне старик, — с июня по октябрь, каналы отводят избыточную воду, чтобы ее потоки не смывали плодородный слой земли…

Благодаря системе ступенчатых резервуаров вода питает рис не только в сезон дождей, но и в остальные семь месяцев. Воды нужно очень много. Подсчитано: чтобы вырастить тонну риса, требуется примерно 22 железнодорожных цистерны воды, иными словами — целый поезд.

— Вода для рисовых террас — источник жизни, — говорит старый китаец. — А террасы — источник жизни для нас, хани.

Ловцы воды

Вода, которая питает их огороды, проходит путь от склонов гор Айлао к берегам реки Хонгха, преодолевая перепад высот почти в три тысячи метров. Испаряясь, она каждое утро накрывает долину влажным туманом. Чтобы эта влага не пропадала, хани высадили на склонах леса, которые «отлавливают» драгоценную росу. Для этих же целей рисовые террасы перемежаются полосами деревьев и кустарников. Так вода опять оказывается в резервуарах и по каналам повторяет свое путешествие вниз. А затем опять вверх.

— Мы, хани, всегда относились к воде бережно, — говорит Джеки, владелец Jacky’s Guesthouse, старейшего гостевого дома в деревне Пхугао. Он четыре года был гидом для известного французского фотографа Оливье Фолльми. А сейчас Джеки проводит экскурсии по террасам для постояльцев отеля. В котором, к слову, есть комнаты без душа — для экономии воды.

— До недавнего времени в каждой деревне был ганьгоу (слово образовано от двух: «работать» и «канава». — Прим. «Вокруг света»), специальный человек, который контролировал расход воды на рисовых террасах. Он проходил до 15 километров в день и прочищал шлюзы. Ведь если засорится один, это повлияет на всю мелиоративную систему. Ганьгоу также следил за тем, чтобы односельчане не расходовали воды больше положенного. А сколько было положено — ежегодно определяли на сельсовете. Каждая семья отдавала ганьгоу за работу пять процентов от своего урожая. Сейчас такая должность есть разве что в совсем глухих деревнях. Если понадобится, государство пополнит наши резервуары водой.

Тем не менее отлаженная веками система работает без сбоя. Даже в 2010 году, когда многие регионы на юго-западе Китая пострадали из-за засухи, сильнейшей за последние 60 лет, рисовые террасы Хунхэ-Хани дали свою норму урожая.

Сезон риса

Среди рисовых стеблей возятся женщины в соломенных шляпах и синих платках. Те, которые постарше, одеты в традиционные костюмы. На ногах — резиновые сапоги, а на руках — плотные перчатки. Стоя по колено в мутной воде, они срезают колосья серпами и складывают рядами на торчащую из воды грубую стерню. Охапки стеблей подхватывают самый молодой и самый старый работники: одному на вид лет пятнадцать, другому — около семидесяти. Они переносят колосья к бортику террасы. Двадцать шагов даются нелегко — сапоги увязают в илистом дне.

Мужчины по очереди выбивают колосья о стенки деревянного ящика с пологими бортами: охапку стеблей заносят над головой и с силой ударяют о ящик. И так раз десять. На дне постепенно собираются рисовые зерна. Их пересыпают в мешки. Вот очередной заполнен доверху и водружен на спину женщине. Та неторопливо шагает с 15-килограммовой ношей вверх по крутым террасам.

На другом конце огорода вижу парня лет тридцати за странным занятием: он сидит, подставив корзину под струю воды, вытекающую из отверстия в стенке резервуара. Вода, разумеется, убегает через прутья корзины. Я уже собираюсь пошутить про воду и решето, но, подойдя, вижу, что в корзине полно мелкой рыбы.

— Такая у нас рыбалка, — объясняет парень. — Надо просто немного подержать корзину у открытого шлюза.

За пять минут в корзине у рыболова Ли набралось с два десятка угрей и змееголовов.

— Получается, что вы выращиваете на своих полях не только рис, но и рыбу и снимаете сразу два урожая? — спрашиваю я. Ли смеется:

— Да, во время посева риса мы запускаем в террасы мальков. А когда наступает пора сбора, вылавливаем уже подросшую рыбу. Но рыба на полях нужна не только для того, чтобы ее потом съесть. Она помогает выращивать рис. Угри и змееголовы едят личинок насекомых, то есть вредителей.

Кроме всего прочего, рыба насыщает почву необходимыми для риса фосфором и азотом. Фосфор содержится в плавниках и позвоночнике рыбы, а азот — в тканях. Когда рыба погибает, она становится естественным удобрением.

— Утки тоже удобряют почву, — Ли кивает головой в сторону копошащихся на террасе птиц.

— А утки не вредят рису?

— Не-е-ет. Они спасают наш урожай. Птицы питаются вредителями, тиной и сорняками. Так что, когда наступает время жатвы, мы получаем не только рис и рыбу, но и жирных уток.

В удивительной жизни хани есть еще одно чудесное животное — буйвол. Его используют как тягловую силу при вспахивании полей.

— Буйвол для нас — член семьи. Если холодно, мы укрываем его теплой одеждой, — рассказывает Ли. — А если у буйволицы появляется потомство, мы устраиваем пир.

— И какое блюдо главное на этом пиру?

— Обязательное блюдо для любого торжества — рис.

— Но вы ведь едите его каждый день. Разве это не обычная пища?

Ли улыбается:

— Значит, у нас каждый день праздник. Рис — это праздник. Это чудо. Соберем урожай — и будем праздновать. Закончится праздник — займемся обычным делом: снова будем сажать и выращивать. И снова собирать урожай.

_{Фото: HEMIS / LEGION-MEDIA, MAURITIUS IMAGES, HEMIS, SCIENCE PHOTO LIBRARY / LEGION-MEDIA, GETTY IMAGES, AFP / EAST NEWS, HEMIS / LEGION-MEDIA, MAURITIUS IMAGES, HEMIS / LEGION-MEDIA, GETTY IMAGES, AFP / EAST NEWS, MAURITIUS IMAGES, HEMIS / LEGION-MEDIA}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 7, июль 2017, частично обновлен в декабре 2021}