Балансирующие камни, или Cказки Великого Зимбабве

— …Было восемь королей, которые правили один за другим. Они жили здесь, на холме, а там внизу жили их жены. За огромной овальной стеной — в Большом Ограждении — была резиденция главной жены короля. У остальных, молодых, были дома в долине. Первый король имел 200 жен. И очень много детей. В то время у людей шона был обычай наследовать жен. Когда первый король умер, его старший сын стал вторым королем и вдобавок к своим женам взял себе жен отца — всех, кроме своей матери. А третий король взял оставшихся жен первого и второго и еще своих. Так и продолжалось до восьмого короля, поэтому популяция жен и детей все росла и росла…

Сказительница Дороти, дородная женщина за сорок, работает гидом в Великом Зимбабве. По три-четыре раза в день она водит посетителей по территории объекта всемирного наследия ЮНЕСКО. Поднимается по каменной тропе на холм, где древние совершали ритуалы, обозревает великие окрестности, монументальный комплекс — Большое Ограждение — и «потемкинскую» деревню шона. А еще местный музей, где во тьме, в условиях регулярного отключения электричества, «спят» восемь каменных Птиц Зимбабве, найденных археологами на вершине холма. Семь — оригинальные, одна — копия. А самая первая стала символом страны. В этом Дороти права. В остальном просто очень убедительна.

Дороти рассказывает вещи, которых не прочтешь нигде: ни в отчетах археологов, ни на сайте ЮНЕСКО, ни даже в «Википедии». Не прочтешь, поскольку не было письменности у предков народа шона, а археологи не так много обнаружили, чтобы понять, что и когда тут творилось на самом деле.

Название Великий Зимбабве, по основной версии, происходит от Dzimba-dza-mabwe , что в переводе с диалекта каранга языка шона означает «большие дома из камня». Именно в честь этих руин предположительной столицы древней империи Мономотапа названо государство Зимбабве, бывшая британская колония Южная Родезия.

До получения Зимбабве независимости местные власти избегали признания того факта, что руины Великого Зимбабве имеют африканское происхождение. Конечно, мысль о древней государственности коренного населения была не так приятна колонизаторам, как всерьез бытовавшие когда-то версии о копях царя Соломона и дворце царицы Савской. И в этом смысле устная народная традиция в изложении Дороти вполне имеет право на существование. Как аукнется, так и откликнется.

Эхо. Сказка про пещеру

Протискиваясь между огромными валунами и тысячелетними стенами, сложенными «всухую» из грубо отесанных, но идеально подогнанных друг к другу камней, мы с Дороти добираемся почти до вершины. Женщина вытирает пот со лба и залезает в грот с низким потолком, садится на камень и кричит что есть мочи, сложив руки рупором: «Зебра-а-а! Зебраа-а!!! Лев номер один!!!» И звук, отталкиваясь от дальних холмов и стен Великого Зимбабве, возвращается эхом с разных сторон. А Дороти объясняет:

— Это Королевская пещера. Когда король хотел провести время с какой-то из жен, он приходил сюда и выкрикивал имя ее тотема. Так у шона было принято — давать людям имена тотемных животных. На свое животное нельзя охотиться, его нельзя есть. К примеру, если у тебя тотем бабуин, то нельзя есть бабуина… Итак, поскольку зебр, гепардов или львов было много, король присваивал им номера: Лев номер один, номер два и так далее. Когда он хотел позвать Зебру (Мадуве по-нашему), он кричал из пещеры: «Мадуве-е-е!» Эхо разносило клич повсюду, и Мадуве, слыша его, бежала наверх, чтобы увидеть своего короля. Попробуйте залезть внутрь и покричать: «Зебра!!! Гепа-а-ард! Лев номер один!!!»

Номер один. Сказка о Бобеси

Короля Льва мы с рейнджером Мэдисоном Сиакалангу выслеживали в Национальном парке Хванге почти двое суток. Мне и двум моим спутникам Мэдисон стал на это время проводником, учителем и кормильцем. Он кричал слоном, хохотал леопардом, пел голосами зимбабвийских птиц, он видел на расстоянии километра сливающихся с деревьями антилоп куду или копошащегося в кустах бородавочника. Мы встречали бесчисленные стада зебр в содружестве с водяными козлами, антилоп гну и импала, на нас толпами выходили беспардонные слоны и деликатные жирафы. А иногда мы сами что-то видели в далеких кустах, но этим «чем-то» оказывалось, выражаясь языком бывалых рейнджеров, обычное ALT, то есть Animal Looking Thing — «нечто, выглядящее как животное».

Наконец утром третьего дня, после ночи, проведенной в кемпе Somalisa Expedition в обществе обезьян, скакавших по брезентовой крыше бунгало, и слонов, бурно выяснявших отношения прямо за углом, Мэдисон привел нас к Нему. Лев гордо возлежал среди буша, не обращая внимания на джип, остановившийся в десяти шагах от него. Оценив всю нашу незначительность, зверь вальяжно завалился на бок и задремал.

— У него есть имя? Или вы просто нумеруете львов? — спрашиваю Мэдисона.

— Конечно, есть. У всех львов есть имена. Это Бобеси, что значит «сильный». Помните, был знаменитый лев Сесил? О нем много писали, он жил здесь, в Хванге. Его убил летом 2015 года американец-дантист Уолтер Палмер, очень по-дурному убил. Этот горе-охотник выстрелил в него из лука, ранил… Нашли и добили Сесила только на следующий день. Тогда по всему миру люди негодовали. Так вот. Бобеси был одиноким львом. После смерти Сесила он возглавил его прайд. Все волновались, что Бобеси убьет самцов-детенышей. Потому что обычно так и бывает, когда новый вожак приходит в прайд. Но Бобеси не сделал этого. Всех принял. Теперь в его прайде восемь самок и два самца трех-четырех лет.

— Бобеси охотится?

— Нет. Он охраняет территорию. Самцы редко охотятся. Обычно это делают львицы. Они приносят добычу Королю.

Приношение королю. Сказка о женах

— Сюда, на холм, ведет три тропы. Мы поднимались по древней, — повторяет в который раз дородная сказительница Дороти, — а есть еще новая, ее проложили в XIX веке, и еще одна старая — Водная, Уотергейт-Пасс. По этому пути королю на холм приносили воду из долины. Это делали жены. Тяжело им было ходить вверх с водой под палящим солнцем.

— А почему жены? Разве слуг не было?

Дороти хитро улыбается, но быстро находит ответ:

— Потому что такая была традиция. Королю хотелось, чтобы именно жены приносили ему воду.

— И первая жена носила?

— Нет, все, кроме первой жены. Она жила во дворце и сама вверх не ходила. Король спускался к ней в Большое Ограждение, когда хотел ее видеть.

Редкая женщина Зимбабве ходит без груза. Проезжая по улицам Хараре и пригородам, тут и там видишь повторяющиеся сюжеты: вот мужчины, сидящие под цветущими жакарандами в ожидании работы, и вот женщины, несущие тюк на голове, ребенка за спиной и — часто — еще одного, будущего, в животе. Здесь много детей, высокая рождаемость, высокая смертность. Но эти женщины прекрасны, как жакаранды.

— Почему так много женщин с грузом на голове и ни одного мужчины? — спрашиваю я водителя Мубаиву, с которым мы колесим по Зимбабве.

— Такая традиция, — отвечает Мубаива, блеснув бегемотьим взглядом. — Зачем мужчинам носить что-то на голове? У нас есть руки. Мы умные. Так что все нормально.

В обход. Сказка о нормальных героях

Мубаива непрост. Он не обычный водитель. Он даже маршрут не очень-то знает, но, похоже, знает дело, порученное ему (вполне вероятно) партией и правительством: приглядывать за гостями. Иногда его взгляд тяжел, как у буйвола, выходящего ночью из леса, иногда весел, как у бегемота, купающегося с друзьями в реке Замбези за километр до ее свободного падения в пропасть. Другой наш добрый шоколадный ангел — Надя, похожая на вольно пасущуюся импалу и первую жену короля одновременно.

— Какие вы, зимбабвийцы, по характеру? — спрашиваю я Надю за поздним ужином в лодже Khayelitshe, спрятанном в лесу среди гранитных валунов Национального парка Матобо. Khayelitshe переводится с языка ндебеле как «дом в камнях». Тут на несколько километров вокруг нет никакой мобильной связи. Только природа, камни, балансирующие один на другом, и домик на четыре гостевые комнаты, обстановка которого выглядит как коллекция трофеев викторианского путешественника, собранная со всего света. Каждая деталь — от ступенек и табуреток из усохшего дерева до ванной на кованых ножках посреди комнаты — восхищает. А лоджу нет четырех лет. Гостеприимно и остроумно.

— Мы дружелюбные, сообразительные и предприимчивые. Мы всегда придумаем, как сделать деньги. И что важно — если мы сталкиваемся с проблемой, то не будем биться в нее лбом: мы найдем способ ее обойти, — Надя пальцем на столе рисует обходной путь.

Зачем что-то решать сейчас, когда завтра это уже может не понадобиться или придется решать не тебе, а кому-то другому?.. Глядя на жизнь людей в Зимбабве, тут и там видишь примеры такого подхода и думаешь, что многие проблемы неплохо бы и решить. Нищета, болезни, безработица, бюрократия… А вот когда наблюдаешь дикую жизнь в саванне, понимаешь, что поиск обходного пути — мудрый вариант компромисса, диктуемый самой природой, в которой сосуществуют люди и звери.

Вот семейство жирафов движется к воде и, завидев джип на дороге, разворачивается и огибает искусственное озерцо за версту, чтобы подойти с другой стороны. Вот в колее на дороге свернулась змея — рейнджер не будет прогонять ее, а свернет в кусты. Вот путь преграждает поваленное слоном дерево — его тоже никто не поторопится убрать, если можно объехать. Но причина не в лени, а в политике невмешательства: все в природе должно идти своим чередом. Нельзя ей мешать и не всегда нужно помогать, чтобы не нарушить экологический баланс.

Баланс. Сказка о камнях в равновесии

Равновесие — хрупкое слово, имеющее в Зимбабве особое значение. Удивительные скальные образования — гранитные валуны, лежащие один на другом в немыслимом равновесии, — встречаются в стране повсеместно. Это результат вулканической деятельности, выветривания и вымывания мягких пород.

— Видите, мать несет за плечами малыша? — показывает Мубаива на причудливые пирамидки из камней, будто сложенные ребенком-великаном. — Эти балансирующие камни так и называются — «Мать и дитя».

Национальный парк Матобо известен еще как Матобо-Хиллс. Эти холмы полностью состоят из гранита. Бушмены, жившие здесь две тысячи лет назад, оставили в пещерах и на гранитных валунах сотни наскальных рисунков.

— Хотите увидеть могилу англичанина? — задает риторический вопрос Надя.

Несколько километров — и мы оказываемся в одном из красивейших мест страны, на холме Малиндидзиму. Вершину этого гранитного монолита, где застыли гигантские валуны, которые вот-вот покатятся, но не катятся, называют еще Холмом Духов и Картиной Мира. И эта нездешняя картина мира завораживает. Для местных народов — шона и ндебеле — Малиндидзиму издревле был священным холмом, тут проводились религиозные ритуалы. А в 1902 году здесь похоронили «злого гения» Южной Африки, «архитектора апартеида» Сесиля Родса, в честь которого, собственно, колония и была названа Южной Родезией. Место для упокоения он заказывал заранее. На заднем склоне холма еще один мемориал — братская могила 34 англичан из патруля Шангани (Уилсона), разбитого племенами ндебеле в 1893 году. Кладбище европейцев-захватчиков не радует местных. В 2012 году зимбабвийские фермеры даже обращались к президенту Роберту Мугабе (отстранен от власти в 2017 году, умер в 2019-м. — Прим. Vokrugsveta.ru) с предложением эксгумировать останки Родса, ставшие, по их мнению, причиной засухи в стране, и выслать их в Великобританию, чтобы вернуть нарушенное равновесие. Не вышло. Но валуны стоят, сохраняя космический баланс картины мира.

Совершенно иначе балансируют камни в районе Эпворта, в 13 километрах от Хараре. Здесь совсем по-земному между огромными глыбами люди строят глинобитные жилища. Это незаконно, их могут выселить в любой момент, но местные чувствуют себя под защитой больших уравновешенных камней. Неподалеку от их домов, на территории парка Balancing rocks можно увидеть самую главную в Зимбабве композицию валунов, изображение которой украсило зимбабвийские деньги с момента их появления в 1980 году. Как символ независимости и равновесия.

Бонды и доллары. Сказка про деньги

Сегодня своих денег в стране нет. В 2009 году зимбабвийский доллар был изъят из обращения в связи с гиперинфляцией. Теперь банкноты достоинством до 100 триллионов долларов, выпущенные в 2008 году, продаются как сувениры туристам. Официальной валютой в стране, получившей независимость от Великобритании, является доллар США (попытка властей Зимбабве отказаться от доллара и ввести новую национальную валюту в 2019 году не увенчалась успехом. — Прим. Vokrugsveta.ru). Но и эти доллары в большом дефиците: у людей нет наличности. Перед каждым отделением банка с раннего утра выстраиваются очереди из десятков и сотен человек. Но изобретательные зимбабвийцы, которые, по словам Нади, всегда найдут возможность сделать деньги, нашли ее. Ведь это сказка про деньги.

Чтобы заполнить вакуум наличности, в 2016 году в стране были выпущены банкноты — бонды — достоинством в два и пять зимбабвийских доллара. По сути, эти мифические деньги ничем не обеспечены, но в быту отлично заменяют твердые американские. На бондах тоже изображены знаменитые балансирующие камни. Значит, с этой страной все будет нормально. Во всяком случае женщины, несущие детей за плечами, и мужчины, ждущие работы под жакарандами, верят в радужные перспективы.

Эпилог. Сказка на потом

Это сказка про радугу. Радугу, расцветающую над водопадом Виктория утром и после полудня. В каждый хороший солнечный день. Возможно, я попала в Виктория-Фоллс не в тот день. Mosi-oa-Tunya, как называют водопад местные («гремящий дым» в переводе с языка тонга), был слегка, по сезону, исхудавшим, но гремел, дымил, туманил окрестности и даже сыпал дождем. Наверное, бог реки Замбези Ньями-Ньями немного вышел из равновесия. В Купели Дьявола над пропастью опять плавали безбашенные купальщики, с моста у водопада опять прыгали безбашенные банджи-джамперы. Все они неместные, и всё они пытаются покорить. Ньями-Ньями сказал: не в этот раз. День радуги еще настанет. И все увидят над Зимбабве радугу в равновесии.

_{Фото: HEMIS / LEGION-MEDIA (х3), HEMIS, PHOTONONSTOP, DPA / LEGION-MEDIA (х2)}

_{Редакция благодарит Офис по туризму Зимбабве (ZTA), компанию www.ftsafari.ru и лично господина Ндлову (AFRICAN BUSH CAMPS) за помощь в подготовке материала.}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 12, декабрь 2017, частично обновлен в декабре 2021}