Хвостатые короли улиц: как кошки стали хозяевами Стамбула

Под крышей Гранд-базара суета и пестрота. На одном из прилавков, выставив мохнатое пузо, спит рыжий кот. К сожалению, шарф приглянувшейся мне расцветки накрыт его правой лапой.

— Возьми другой, — грустно просит продавец, — или приходи через пару часов, когда он уйдет. Я тебе со скидкой продам. Только не буди его.

— Хочется этот, — вздыхаю я, — и пары часов у меня нет.

— Сам пророк Мухаммед отрезал полу своего халата, чтобы не будить спящего на ней котенка, понимаешь? — вразумляет меня турок. — Давай я отведу тебя к брату. Он отдаст тебе два таких шарфа. Только кота не трогай.

Верные стражи

Сегодня коты — одна из достопримечательностей Стамбула. Пункт «погладить и покормить» включен в туристический список вещей, которые надо «обязательно сделать» в этом городе. Здесь даже корм выдается в специальных автоматах в обмен на пластиковый мусор. В Стамбуле усатые-полосатые могут позволить себе все: вскочить на стол в кафе, зайти в чужой дом, улечься спать посреди тротуара. Никто и не подумает их прогнать или обидеть. В исламе считается, что погубивший кошку вымолит прощение у Бога, только если построит мечеть.

— Похоже, кто-то так нагрешил, что построил не просто мечеть, а целый город с мечетями для котов, — говорит режиссер Джейда Торун, автор документального фильма Kedi (в российском прокате — «Город кошек»). — На этапе создания сценария мы самоуверенно полагали, что работа будет похожа на съемку животных в дикой природе. Теперь я точно знаю: проще снимать львов в Африке, чем кошек в Стамбуле. Они скрывались от нас в вентиляционных отверстиях хаммамов, прятались среди декоративных лестничных арок, убегали через частные дворы или закрытые церковные территории. Они чувствуют себя в этом городе увереннее, чем мы, люди.

В дикой природе кошачьи делят свою территорию на три части: зона отдыха, где можно беззаботно спать, зона прогулок, которую нужно обходить каждый день, и зона охоты, где зверь добывает себе еду и встречается с другими представителями вида. Коты Стамбула живут по «закону джунглей». Они тоже делят город, отчаянно сражаясь за территорию и за людей — других ее обитателей.

Как выяснили создатели фильма Kedi, коты выбирают «своих» горожан и отгоняют от них конкурентов с таким же азартом, как и ловят крыс.

— Известно, что кошки спасли Константинополь, — рассказывает Алтан Откан, смотритель Археологического музея. — В середине VIII века сюда добралась чума. В это время улицы города заполонили крысы — распространители заразы. Они жили в портовых доках, на нижних этажах домов, даже в музеях. Если бы не голодные бродячие кошки, которые встали на защиту своей территории, местные жители просто вымерли бы.

Алтан говорит это и раскладывает сосиски у подножия античных колон. Во дворе Археологического музея потомки спасителей Константинополя сидят на плечах римских статуй, прохаживаются по голове горгоны Медузы и потягиваются на крышках древних каменных саркофагов. Они ждут свою дань и всех прихожан обращают в кошачью веру.

Храмовые смотрители

Христианские святые сурово взирают с золоченой византийской мозаики на гигантские щиты с арабской вязью. За свою историю собор Святой Софии побывал храмом, мечетью и наконец превратился в музей, открытый для всех религий (в 2020-м году его снова начали использовать как мечеть. — Прим. Vokrugsveta.ru).

— Вы уже поздоровались с Гли? — спрашивает экскурсовод Эзгур Катык. — Между прочим, он носит титул «хранителя собора» и лично знаком с Бараком Обамой, даже позволил ему почесать себя за ушком.

Гли сидит возле прожектора и лениво щурит свои зеленые, сдвинутые к носу глаза. Именно по этому чуть удивленному взгляду его узнают интернет-поклонники: в одной из стамбульских газет написали, что за последний год (2017-й. — Прим. Vokrugsveta.ru) фотография этого кота появлялась в Сети чаще, чем упоминание самого собора. Горожане уверены, что Гли — прямой потомок Муиззы, любимицы Мухаммеда.

Ни одна религия не обошла вниманием кошек. Где-то они наделялись божественной сущностью, где-то были объявлены вестниками потусторонних сил. В исламе кошка считается чистым животным: только ей одной из всего звериного царства позволено входить в мечеть во время молитвы и делать что вздумается. В мечети Азиза Махмуда Хюдаи хвостатые посетители не пропускают ни одной службы. А прихожанам в это время разрешается их гладить.

Здесь часто можно увидеть, как рядом с мужчинами, склонившимися в молитве в сторону Каабы, лениво потягиваются коты. О том, что местный имам Мустафа Эфе приводит в священный дом четвероногих прихожан и разрешает им пережидать здесь холодные стамбульские зимы, в зарубежных газетах писали еще год назад. Но сам имам только разводит руками.

— Люди просто плохо знают историю ислама, я не сделал ничего нового. Сподвижник пророка Абд ар-Рахман еще в VII веке заслужил прозвище Абу Хурайра, «отец котенка», потому что, будучи смотрителем мечети, разрешал жить в ней представителям кошачьего племени. В XIII веке султан аз-Захир Бейбарс указом превратил сад рядом с мечетью Бейбарса в Каире в «кошачий»: там животные могли получить еду и питье в любое время. Таких примеров множество. Согласно исламу, кошки после смерти попадают прямо в рай и могут рассказать о вашей доброте Аллаху. Неудивительно, что о них так заботятся.

Кошки стали героями многих исламских притч, где они дают мудрые советы правоверным мусульманам, жертвуют жизнью, спасая дервишей, и помогают страждущим. А их мурлыканье суфии сравнивают с исполнением зикра — молитвенной формулы, в которой ритмично повторяется имя бога. Это «пение» вдохновляет людей на подношение даров исполнителям.

Собиратели душ

По утрам, когда на рыбном рынке Кумкапы продавцы выгружают товар, коты Стамбула собирают свою дань. Омер Бьякар торгует на берегу Мраморного моря уже двенадцать лет: каждое утро он надевает резиновые сапоги и фартук, принимает свежий товар и раскладывает мокрые туши на прилавке. Свежесть улова принято определять по яркому цвету жабр, поэтому у крупных рыб Омер обязательно выворачивает жабры наружу. Пока он занят своей медитативной работой, вокруг него собираются рыжие, белые, черные и полосатые наблюдатели и выжидательно задирают морды. Им торговец бросает рыбьи потроха, а вот своему любимцу отдает целую ставриду.

— Я назвал его Кеди. Это означает просто «кот». — На коленях у Омера черно-белый хищник урча разгрызает рыбий хвост. У разбойника нет левого уха, а на боку — четыре неровных черных пятна, напоминающих след кошачьей лапы. — Год назад дела у меня шли худо, несколько раз обманули поставщики, продажи падали. Но тут пришел Кеди, и с этого дня удача снова стала мне улыбаться. Я часто разрешаю ему спать в моем кресле, пока обслуживаю покупателей.

Этого же кота — без левого уха и с характерными черными пятнами — я снова вижу через пару часов на Галатском мосту. Он сидит у ног рыбака и смотрит в воду, куда уходят подрагивающие лески многочисленных спиннингов. Рядом стоит банка с наживкой — креветками.

— Этого кота зовут Нокта. По-турецки значит «пятно», — говорит Кара Экер, пенсионер, который ходит рыбачить на мост ради удовольствия. Чаще он делит улов с котом Ноктой (он же Кеди), но, если повезет, есть шанс продать свежую дораду или кефаль туристам: на первом этаже моста в ресторанчиках из нее готовят балык-экмек — жареную рыбу в хлебе. — Конечно, он мой. Я даже отвез Нокту к ветеринару, когда он подрался с врагом и потерял ухо. Он приходит каждый раз, когда я здесь. А что живет не со мной — так это неважно. Он личность, а не собственность.

Кот тем временем встает, потягивается и уходит. Я прощаюсь и пару кварталов преследую белый бок с черными пятнами. Погоня за стамбульским жителем приводит меня к дверям магазинчика, где продают мыло ручной работы. Бандит скребется, жалобно мяукает — и ему открывают.

— Ты опять привел мне покупателя, Лаки? — спрашивает кота парфюмер и владелица магазина Лале Демир и смеется. — Я встретила его еще котенком полтора года назад, и с тех пор он живет в магазине. На ночь я закрываю его здесь вместе с товаром, утром приношу корм. Днем Лаки где-то ходит по своим делам, но вечером обязательно возвращается. Редко опаздывает — знает, что буду волноваться.

Счастливчик тем временем презрительно мерит меня взглядом и садится на витрину между открытками с видами Стамбула. Это его город — со всеми домами, минаретами и рынками. Единственное, что может не нравиться здесь свободному коту, — машины и некоторые государственные законы.

Безземельные одиночки

Первый раз об угрозе бездомным котам заговорили в 2004 году, когда в Турции был принят закон о защите животных. С одной стороны, он вводил систему наказаний за жестокое обращение с братьями нашими меньшими. С другой — к закону предложили внести поправку: всех бродячих зверей в обязательном порядке выселить в загородные питомники. Поправка в силу не вступила, но на огромное количество четвероногих в городе обратили внимание муниципальные власти.

— Они уверяют, что в этих резервациях обеспечат уход и лечение, питомцам будут подбирать новый дом и ответственных хозяев, — говорит Бату Факаиди, один из волонтеров The Anatolian Cat Project, организации добровольной помощи кошкам в Стамбуле. — Но, скорее всего, случится то же самое, что и произошло с тысячами собак в 1910 году. Их свезли на остров Сивриада (один из девяти Принцевых островов), где животные умерли от голода.

Сегодня заботой о кошках занимаются горожане. Жители Стамбула возят знакомых четверолапых к ветеринарам, строят домики, выносят на порог еду, а зимой пускают животных погреться в магазины и рестораны. Волонтерские организации действуют по принципу «поймал, полечил, отпустил». Уличных кошек часто приносят в государственные клиники, где тех в обязательном порядке не только вакцинируют, но и стерилизуют. Прошедших через такую процедуру врачи метят — отрезают кончик правого уха. Деньги на подобное лечение выделяет государство, и турки часто обвиняют местные власти в живодерстве.

— Мы просто пытаемся защитить людей и сохранить жизнь животным, — объясняет Гурай Шахин, сотрудник муниципалитета Стамбула. — Сейчас в городе обитает более 150 тысяч бродячих животных. С каждым годом их становится все больше. Многие из них являются переносчиками стригущего лишая, бешенства, туберкулеза и других опасных болезней. Здесь нужны разумные, но экстренные меры. Знаете, почему мы пытаемся запретить магазины по продаже домашних животных? Были случаи, когда турки покупали сиамов и ангор и выпускали их «на волю».

В 2012 году министр лесного хозяйства и водных ресурсов Вейсель Эроглу выступил с инициативой законопроекта, предписывающего запереть бродячих кошек и собак в питомники, а число домашних любимцев ограничить. В Стамбуле прошли массовые акции протеста, одни борцы за права животных приковали себя к ограде босфорской набережной, другие с плакатами шагали по улицам города. Свое недовольство выразили ветеринарные клиники, Стамбульская ассоциация адвокатов, Палата фармацевтов, известные артисты, художники и политики. Законопроект так и не вступил в силу, а вопрос остался нерешенным. Забота о кошках Стамбула по-прежнему лежит на плечах горожан.

Хранители традиций

У стены мечети Фатих расставлены блюдца, тарелки и миски с водой. К ограде приколота записка: «Это миски для кошек. Не трогайте их, если не хотите мучиться жаждой в дальнейшей жизни». В глубине сада можно увидеть коробки, заботливо укрытые полиэтиленом — это кошачья гостиница. Алпаслан Балл, сорокалетний адвокат, приходит сюда по дороге с работы по понедельникам, средам и пятницам: рассыпает корм, смотрит, не нужна ли кому помощь.

— Мне нравится, что эти независимые животные меня узнают и всегда идут ко мне навстречу, когда я появляюсь в воротах. Кошки принимают общение только на равных, но мы, люди, слишком сильно к ним привязываемся. Привязанность — это, конечно, слабость, но слабость, проявленная к кошкам, не постыдна.

В 2016 году вся улица Гюлеч была увешана объявлениями о смерти самой известной кошки Стамбула — Томбили. Она прославилась благодаря своей непринужденной и очень человеческой позе: садилась, опираясь одной лапой на бордюр, и вглядывалась в лица прохожих. На ее любимом месте отдыха установили бронзовый памятник.

— Это не памятник конкретному животному, а символ людской любви ко всем кошкам мира, — считает студент архитектурного факультета Стефан Саяд. — И если вы хотите выразить эту любовь, приезжайте в Стамбул. Ведь в нашем городе собрались кошки со всего света: когда-то их предки спрыгивали с палуб кораблей, на которых прибывали, и оставались здесь жить.

Мы беседуем на берегу Мраморного моря, а возле нас на камнях расположились трое пушистых рыжих стамбульцев. Они сидят неподвижно, смотрят в морскую даль и не обращают на туристов никакого внимания.

— Иногда мне кажется, что коты управляют этим городом, — продолжает Стефан, кивая на наших соседей. — Мы открываем им двери, мы дарим им ласку, только когда они этого хотят. Они точно знают, как манипулировать людьми. Константинополь, а позднее Стамбул пытались подчинить себе арабы, болгары, русы, венецианцы, турки. Последние даже до сих пор думают, что у них это получилось. А на самом деле город давно захватили коты. И люди, в общем-то, не против.

_{Фото: Константин Чалабов, OZAN KOSE/AFP / Getty Images, © Участники OPENSTREETMAP}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 2, февраль 2018, частично обновлен в январе 2022}