Обычная ночь неподалеку от германского поселка Нюрбург: темно, вата рваного тумана и чернеющий лес вокруг. Прохладно, как будто и не лето. Но главное — это тишина, в которой любой звук слышен за несколько километров, и луна, пробивающаяся сквозь облачность и освещающая часть пустой парковки и вираж под названием Brünnchen. Через неделю это место будет буквально разрываться от людей и машин: тут пройдет одна из самых знаменитых гонок планеты — «24 часа Нюрбургринга».
Раз в году на Северной петле Нюрбургринга происходит событие, собирающее по полмиллиона зрителей. Огромная территория, прилегающая к 25 километрам гоночной трассы, позволяет с комфортом разместиться всем: приехавшим на машинах, мотоциклах, кемперах с прицепами, палатками, тентами, раскладными стульчиками, столами, мангалами и даже с холодильниками и телевизорами. Места на парковках занимают заранее, еще в понедельник-вторник, когда ждут первых тренировок, квалификаций, гонок поддержки, а затем, после субботнего старта, уходят в ночь: жгут костры, пьют пиво, водку, шнапс, едят жареное мясо и сосиски и уезжают еще до финиша, чтобы не попасть в адские пробки на выезде. С пригорков вокруг трассы очень удобно смотреть на трек, ждать тех, кто мчится, обгоняет, сталкивается, попадает в аварии, вылетает, разбивает машины или возвращается триумфатором. А кто-то сидит на трибунах, заходит в боксы команд по большому блату, занимается гоночным шопингом в невероятном количестве магазинчиков и киосков вокруг автодрома, ест традиционную картошку фри с майонезом и кетчупом. И смотрит, смотрит, смотрит. Это зрители.
Другие берут в руки камеры и фотоаппараты, надевают жилеты с номерами и выходят на трассу в ожидании гонки. Они утверждают, что автоспорт должен быть безопасным, но на самом деле с вожделением ждут каждой аварии. И тут же строчат новости. Это журналисты.
Третьи надевают омологированное белье, носки, комбинезоны, обувь, подшлемники, шлемы и перчатки, садятся за руль своих машин и мчат по сумасшедшей, невероятно опасной и столь же захватывающей трассе, чтобы продемонстрировать тем, кто сидит на трибунах, парковках и находится у барьеров с камерами, свое мужество и скорость, доказать, что они лучшие. Или ошибиться, разбить машину и заставить своих механиков собирать ее заново, если это еще возможно. Они — белая кость, они «рулят балом», только ради них и происходит все, что происходит. Это гонщики.
Четвертые — люди подневольные. Они меняют шины, заправляют бензином «мерседесы», «порше», «бээмвэ», «ауди», «феррари», «астон мартины», «тойоты», «лексусы», «фольксвагены» и «рено», клеют скотчем бамперы и капоты, оттирают стекла и фары от прилипшей мошкары. И все время находятся в ожидании и боятся, что что-то произойдет, машина вернется в боксы, и хорошо, если ее придется ее чинить, а ведь не дай бог сход... Тогда им придется опускать ворота бокса, выходящие на питлейн, а в гонке нет ничего хуже таких замкнутых наглухо ворот, ведь это значит «всё, приехали». Эти люди — механики.
Да, есть еще пятые. Они носят оранжевые комбинезоны и сутки напролет дежурят на трассе: днем и ночью, под солнцем и в ливень, сменяя друг друга и орлиным взглядом оценивая ситуацию на доверенном им отрезке трассы. У них в руках флаги, на головах каски, к поясам или карманам прицеплены рации, они четко знают, что можно или нельзя, следят за соблюдением правил, но в случае чего готовы рискнуть жизнью и вытащить гонщика из горящей машины. Это маршалы.
И все это — гоночный марафон «24 часа Нюрбургринга», который проходит с 1970-го года. Может быть, не так долго как «24 часа Ле-Мана», но точно не менее впечатляюще. Тем более что сама уже почти вековая история трассы вместила в себя такое количество взлетов и падений, трагедий и триумфов, смертей и спасений, что это накладывает неизгладимый след на все, что здесь происходит.
В этом году произошло кое-что особенное и очень важное. Двое русских спортсменов, Александр Акименков и Василий Селиванов, одержали победу впервые за всю историю гонки «24 часа Нюрбургринга».
Эйфелевы горы и строительство Нюрбургринга
Нет-нет, ничего общего с Парижем и Эйфелевой башней у них нет, кроме схожего названия. Нагорье Эйфель, или Айфель, как его чаще называют местные, расположено на западе Германии, более чем в 500 км от Парижа. Это территория площадью около 110 квадратных километров состоит из горных цепей и даже одного действующего вулкана, но нас интересует совсем другая ее сторона.
Именно здесь в 1920-е годы появилось то, что впоследствии станет одним из знаменитейших мест в истории автоспорта и Меккой автогонок для всех, кто не может представить свою жизнь без асфальта и скорости.
В конце 1910-х — начале 1920-х годов Айфельские гонки (Eifelrennen) проводились на обычных дорогах, но уже собирали огромное количество как зрителей, так и участников. Чтобы систематизировать эти заезды, администрация земли Рейнланд-Пфальц приняла решение создать здесь полноценный гоночный автодром. Трасса была построена за два года (с 1925-го по 1927-й), в ее строительстве принимало участие порядка 2000 человек. В своем первом варианте длина трека составляла 28 265 км и включала в себя 174 поворота, а трасса проходила мимо нескольких небольших городков! Благодаря гористой местности маршрут усложнялся спусками и подъемами, а перепад высот составлял почти 300 метров. Но что самое важное — трасса проходила через густые хвойные леса Аденау, и часто деревья стояли практически вплотную к асфальту.
Нюрбургринг I
Здесь почти всегда царил полумрак и туман, а это значит, что асфальт, как правило, был не только холодным, но и влажным, а сцепление с трассой — минимальным. Многочисленные слепые повороты, во многом повторяющие горные серпантины, только добавляли невероятной сложности этому треку. Покалечиться и разбиться здесь ровным счетом ничего не стоило. Количество фатальных исходов на Северной петле многократно превышало такую же печальную статистику на других трассах. Но именно это и привлекало гонщиков: погибнуть или победить. Ну а внутри кольца возвышался замок Айфель — сердце Нюрбургринга. Монументальный и полуразрушенный, он напоминал о преходящности всего сущего.
Первая гонка на новой трассе состоялась 18 мая 1927 года. Это были соревнования Всеобщего немецкого автомобильного клуба, гораздо лучше знакомого любителям автоспорта по аббревиатуре ADAC . Интересно, что клуб не просто сохранился до наших дней, но и до сих пор является главным организатором всех автомобильных и автоспортивных событий в Германии.
Нюрбургринг II
Полная конфигурация трассы автодрома состояла из двух частей — Северной петли (22 810 метров) и Южной петли (7747 метров) — и использовалась для проведения Гран-при вплоть до 1939 года. Затем функции двух колец были разделены: Нордшляйфе отошла под Гран-при, а Зюдшляйфе — под мотогонки и младшие серии, в том числе и под те самые Айфельские гонки. Было и еще одно кольцо, Betonschleife , протяженностью чуть более двух километров, которое использовалось для разогрева перед стартом.
За более чем 90 лет своего существования конфигурация трека Нюрбургринга неоднократно претерпевала изменения, а в 1984 году была построена новая трасса для Гран-при.
Властелины кольца
После Второй мировой войны Гран-при Германии вернулся на Нюрбургринг. Сколько же имен вновь засияло на этой трассе: Альберто Аскари, Хуан Мануэль Фанхио, Джим Кларк, Стирлинг Мосс, Джеки Стюарт. Впрочем, они лишь добавили блеска месту, где до этого отличались Рудольф Карачиола, Бернд Розмайер и другие великие пилоты.
RingMeister — Властелин кольца — так зрители и журналисты нарекали гонщиков, одержавших на Нюрбургринге несколько побед. И этот народный титул стоил не меньше, чем полученные официально титулы, ведь он зарабатывался потом и кровью. За долгую историю трассы здесь погибло несколько десятков гонщиков, а сколько из них было ранено и травмировано! Под «раздачу» попадали и зрители. Но, конечно, самым страшным случаем, запомнившимся на долгие годы, стала авария Ники Лауды.
Первого августа 1976 года стартовал Гран-при Германии «Формулы-1», где лидером чемпионата на тот момент был австрийский пилот Ники Лауда. В тот день над Нюрбургрингом начался дождь, старт дали с задержкой. Несмотря на мокрую трассу, лишь один пилот предусмотрительно переобулся в дождевую резину, все остальные в погоне за секундами остались на сликах. Впрочем, после первого круга, когда Клей Регаццони чуть не попал в аварию, переобуваться отправились все, в том числе и Ники Лауда. Но это не помогло.
В повороте Bergwerk после моста Аденау на отметке 10,56 км Ferrari Лауды теряет контроль, врезается в отбойник и отскакивает обратно на трассу, уже объятый пламенем. В него врезаются еще две машины и отлетают дальше по трассе. Их пилоты выскакивают и бегут к Лауде, прибывают спасатели, австрийца в очень тяжелом состоянии все же извлекают из болида и отправляют в госпиталь, где начинается борьба за его жизнь, а затем и сам пилот борется за возвращение в Большие призы. Два этапа спустя страшный и обгоревший, но не сломленный он возвращается в гонки.
Случаи подобные аварии Лауды и стали причиной, по которой великий автогонщик Джеки Стюарт, не раз выступавший на Нюрбургринге, назвал трассу «зеленым адом».
Рождение Серебряных стрел
Есть у Нюрбургринга и красивые истории. Одна из них — то ли легенда, то ли реальность — связана с рождением Серебряных стрел. А дело было так...
Недалеко от современного въезда на Северную петлю на улице Хауптштрассе стоит небольшой дом с белыми стенами и темной черепичной крышей, а рядом с ним несколько пристроек — Altes Forsthaus . Сейчас там размещается домашний пансион, да и раньше здесь находились небольшая гостиница и гаражи, которые в далеком 1934 году арендовала команда Mercedes . В тот год производитель заявил новые, очень технологичные и быстрые Mercedes W25 , показывавшие на треке умопомрачительное время. Но их дебют на гонке в Берлине не состоялся из-за проблем с карбюраторами, которые все же сумели решить, и неделю спустя в Берлине с этими прекрасными белыми автомобилями случилась другая беда: их вес на килограмм (всего один килограмм!) превышал допустимые регламентом 750 кг, из-за чего команду не допустили к старту. Никто из инженеров не мог придумать, как решить эту задачу, пока руководителя команды Альфреда Нойбауэра не осенило: снять краску!
Всю ночь накануне гонки в гаражах Альтес-Форстхаус вся команда соскребала с автомобилей краску и полировала кузова, а к утру на старт вышли новые и блестящие серебряные автомобили!
В 1970 году на Северной петле был впервые проведен марафон «24 часа Нюрбургринга». С тех пор только трижды эта гонка уходила на каникулы: два раза из-за энергетического кризиса и один раз по причине реконструкции трассы.
Интересно, что Ники Лауда также принимал участие в этом марафоне, и в 1973 году выиграл его, вновь покорив трассу. Но вообще, не так уж много звезд мирового автоспорта значатся в победителях этой гонки. И это не потому, что они по какой-то причине не могли или не хотели выйти на старт. Дело в другом: Нюрбургринг никому не покоряется просто так. Чтобы победить на нем, к этому нужно быть хорошо готовым.
Заложники кольца
В начале 2000-х Нюрбургринг стал очень популярен у российских спортсменов. В России тогда не хватало автодромов, а Северная петля во время так называемых туристических дней была открыта для всех желающих, и проехать один круг по ее многокилометровой конфигурации стоило всего около 20 евро. Конечно же, все кто мог, приезжали сюда тренироваться и набираться опыта: через «зеленый ад» прошло огромное число наших соотечественников, но кто-то проезжал пару кругов и не возвращался, а для кого-то это становилось началом новой жизни.
Были и те, кто оставался здесь надолго, а кто-то даже открывал свой бизнес. Тем временем среди участников проходящих здесь чемпионатов все чаще стали появляться российские имена, а некоторые наши пилоты и вовсе стали завсегдатаями на стартовой решетке. Удача улыбалась им в той или иной степени, некоторые из них даже оказывались на подиуме, в том числе и в главной гонке года «24 часа Нюрбургринга». Но ни один из них так и не смог отпраздновать в ней победу. До тех пор, пока в этом году российские гонщики Александр Акименков и Василий Селиванов не разорвали этот замкнутый круг и впервые за всю историю «24 часов Нюрбургринга» не поднялись на высшую ступеньку пьедестала.
Александр Акименков еще в начале 2000-х выступал в Национальной гоночной серии Lada и не был новичком в автоспорте, когда в 2010-м впервые оказался на Нюрбургринге. История его отношений с этой гоночной трассой проста и красива: увидел, прокатился, полюбил. Его друг Василий Селиванов приехал сюда поболеть за друга на гонке, а оказался на пассажирском сиденье боевой машины в шоу-заезде. И понял, что пропал. Очень скоро и Василий оказался за рулем.
Так эти два человека стали «заложниками» кольца.
Александр и Василий за несколько лет вместе откатали все уровни соревнований на Нордшляйфе, начиная с заездов тайм-аттак чемпионата RCN и заканчивая крупным и полноценным Чемпионатом по длинным гонкам VLN, в котором постоянно участвует порядка 200 экипажей по 4 пилота в каждом. Но их целью и мечтой была гонка «24 часа Нюрбургринга».
И вот этот момент настал.
Суббота начинается в понедельник
Несмотря на то что старт гонки дается в субботу, уже в понедельник большинство зрителей приезжает с кемперами на трассу, чтобы занять лучшие места в специальных парковочных зонах. В этом году, по официальным данным, общее число зрителей во время марафона «24 часа Нюрбургринга» составило 400–450 тысяч человек. Это количество сопоставимо с населением обычного европейского города.
Нюрбургринг III
В среду начинаются официальные мероприятия: парад пилотов, автограф-сессия, технические и медицинские проверки, первые тесты и практики, а затем и квалификации, которые занимают почти все время до официального старта. В четверг после заката проходит ночная квалификация, а в пятницу — дневная. Все эти дни на трассе и вокруг нее царит возбуждение: зрители, пилоты и команды пребывают в ожидании старта.
В этом году на стартовой решетке соревнования разместилось 155 машин. Такое количество даже сложно представить: ни одна гонка в мире не собирает столько участников! Марафон проходит по конфигурации, сочетающей в себе как Северную петлю, так и трассу Гран-при. Маршрут составляет более 25 км. Стартовая решетка располагается на главной прямой трассы Гран-при напротив боксов, и вся эта прямая заставлена автомобилями участников от начала до конца. Их разбивают на три группы и дают отмашку по очереди, чтобы хоть как-то исключить возможность массового завала на старте.
Нюрбургринг IV
Александр и Василий вот уже несколько лет выступают за одну из самых сильных немецких команд: Black Falcon на Porsche 991 Carrera . В этом сезоне их напарниками стали немецкий пилот Ронни Летмейт и люксембуржец Карлос Ривас.
— Пройти 24-часовой марафон — это совсем не то, что проехать обычный этап, — рассказывает Александр Акименков. — В такой гонке важно, чтобы твои напарники были не только быстрыми, но и психологически устойчивыми, могли справиться с эмоциями и были готовы к любым неожиданностям. Здесь нужно быть крайне внимательным в трафике, беречь машину, будто это хрустальная ваза, и не гнаться за секундами, чтобы потом не расплачиваться минутами, а то и часами. Нюрбургринг легко рассмешить, но трудно удивить.
Гонка стартует в субботу в 15:30 по местному времени и заканчивается в 15:30 в воскресенье — ровно через сутки. Экипажи уходят в ночь, и это самая красивая, сложная и опасная часть марафона, а часы заката и рассвета считаются самыми трудными для пилотирования: концентрация ослабевает, организм переключается на другой режим функционирования, вдобавок низкое солнце бьет прямо в глаза и грозит ослепить. Ночью же все кошки серы...
— Ночью трасса совершенно преображается, — говорит Василий Селиванов. — Пилоты всегда размечают трассу какими-то собственными ориентирами, будь то дерево, пятно на асфальте или какой-то знак. Но ночью большая часть этих ориентиров не читается, и приходится заново ставить метки. Объем, геометрия — ночью все меняется, воспринимается совершенно иначе. Так, например, в темноте зрению нужно устояться в течение пары кругов, чтобы пилот мог вернуться к дневному темпу.
Нюрбургринг V
Если Александр стартовал в марафоне, то на долю Василия выпало финишировать, и эти пять кругов он запомнит навсегда, настолько большое давление и ответственность он испытал на себе в те минуты. Ведь вся команда, весь экипаж работал все это время на общий результат, и теперь единственной задачей гонщика за рулем было привести машину на финиш. К тому же за сутки непрерывного гоночного темпа автомобиль невероятно устает, так что это в буквальном смысле гонка на выживание не только людей, но и техники.
Пилоты рассказали, что последние три часа машина вела себя беспокойно: были проблемы с электроникой, двигателем, состояние тормозов тоже уже было непригодным. Но все закончилось благополучно: люди выдержали. Porsche тоже.
— Пересечение финишного флага — это как будто сбросить с себя две тонны веса. Мне кажется, я кричал в машине. Я даже сразу открыл все окна, так как понял, что мне очень тяжело дышать, — делится эмоциями Василий. — Осознание победы пришло лишь через несколько дней. А тогда мы радовались, как дети, но еще не могли осмыслить всей невероятности случившегося!
Нюрбургринг VI
Российские пилоты впервые победили в гонке «24 часа Нюрбургринга». Они стали первыми не только в своем классе V6 , но и во всей категории Production . Теперь их задача на следующий год — перейти в старшие классы и, возможно, побороться за победу в «Абсолюте».
Но есть и ближайшая цель: выиграть в этом году титул в чемпионате VLN . Впереди еще шесть этапов, и каждый — это борьба за очень важные очки с большим количеством опытных и подготовленных соперников.
Фото: Black Falcon Team, Getty Images
