В нашей школе была коррупция. Однажды директор вызвал моего отца и спросил, чем он может помочь школе. Помог он или не помог, не знаю. Но ученикам, папы которых помогали часто и хорошо, плохие оценки не ставили.
В нашей школе была вертикаль власти. Учеников пугали разговором с директором, и мы боялись, пусть и не знали, почему именно. Боялись и завучей, хотя те даже из школы исключить не могли. Просто они были выше по должности, чем учителя, с которыми мы привыкли общаться, и само слово «завуч» звучало угрожающе.
В нашей школе были неуставные отношения. Один учитель любил драть мальчиков за уши в их день рождения, ни одного именинника не пропускал. Он подавал это как символический обряд инициации, но уши краснели и болели вовсе не символически. Никто не жаловался.
В нашей школе не прощали инакомыслия. Отличника, который осмелился спорить с учителями, лишили золотой медали, поставив четверку... по физкультуре. Потому что с директором и завучами не шутят.
Иногда мне хочется вернуться в школу на машине времени и сказать им, что я думаю о коррупции, вертикали, надирании ушей и «линии партии». Теперь-то я, взрослый, умею сочинять отповеди, а в исполнении ребенка они звучали бы неожиданно и хлестко, как хеви-метал. Было бы весело посмотреть, как садист-уходер бледнеет при упоминании полиции, а всемогущий директор превращается в голого короля, услышав элементарное «нет». Теперь-то я, взрослый, знаю, что ничего мне за это не будет.
Но машины времени нет. Зато есть взрослая жизнь, а в ней — свои «директора» и «завучи». И решиться громко высказать свое мнение попрежнему страшно, хотя школу вроде бы уже прошел.
Поделиться своими школьными историями всегда стоит по адресу: glavred@vokrugsveta.ru
Фото: GETTY IMAGES
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 9, сентябрь 2019
