Тот самый остров: как жители Арубы обрели покой и счастье

Когда-то здесь случился кризис. Чтобы его остановить, местные жители решили стать счастливыми. К природе Карибских островов они прибавили радушие и мудрые решения — тут-то все и началось…

Крохотная птичка с острым тонким клювом, желтой грудью и черной «шапочкой» слетает к столу под пляжным розовым зонтом и садится посреди фруктовой тарелки. Я размахиваю рукой, пытаясь ее прогнать. Птица слегка отпрыгивает и, не обращая на меня внимания, прокалывает клювом ближайшую виноградину.

Осматриваюсь в поисках хозяев тарелки. Вот и они: парень с девушкой плещутся возле берега, где карибские волны бирюзового оттенка облизывают на белый, как зефир, песок пляжа Игл-Бич на острове Аруба. Невысокие, похожие на бонсай, деревья цезальпинии, или диви-диви растут прямо не песка и протягивают в сторону моря свои плоские кроны над изогнутыми, скрюченными ветром стволами. Эти деревья всегда отклонены к юго-западу из-за местных пассатов, которые дуют с северо-востока.

Пара, держась за руки, выходит из моря, смеясь и пытаясь еще раз друг друга обрызгать.

— Сейчас они тебе покажут! — говорю птице. Ноль внимания, слишком вкусный виноград.

Парень с девушкой подбегают к столу. Это вовсе не туристы, как могло показаться. Девушку я знаю: она продает в магазине на набережной деревянные фигурки с инкрустациями из смолы растения мопа-мопа (рода Elaeagia). Мастера-резчики Арубы переняли это старинное ремесло у колумбийцев. Парень тоже местный. Он облачается в белую форму матроса миниатюрной подводной лодки, которая возит туристов вдоль берегов Арубы к затонувшим кораблям и коралловым рифам.

Желтая птичка взлетает, садится на зонтик и смотрит на фрукты, наклонив голову набок. Девушка откладывает несколько виноградин с тарелки на край стола. Птица тут же возвращается к трапезе.

— Это банановый певун, — объясняет мне парень, — у нас на острове его зовут «сахарный воришка». Счастлив, когда пьет цветочный нектар и ест сладкое.

Девушка берет из вазочки цветок, напоминающий большой желтый колокольчик, и протягивает мне:

— Возьмите на счастье алламанду, по-нашему цветок вангло. Приходите на парад факелов в субботу вечером! На Арубе есть счастье на любой вкус.

Танцуют все

Остров-государство Аруба, длиной 31 км, а шириной меньше девяти, расположен на юге Карибского моря и входит в состав Королевства Нидерландов. Говорят, в хорошую погоду и вооружившись биноклем, отсюда можно разглядеть берега Венесуэлы. Но никто этого не делает, потому что жители Арубы довольны жизнью, а около миллиона ежегодных гостей острова стараются за время отдыха приобщиться к местным благам, главное из которых — счастье.

Больше сорока лет Аруба использует слоган One Happy Island (в пер. с англ. «тот самый счастливый остров», «единственный счастливый остров»), а несколько лет назад ей даже удалось подтвердить его справедливость фактами.

— Управление по туризму Арубы и Университет Центральной Флориды пять лет исследовали индекс счастья нашего острова, — рассказывает Роселин Малавес, Happy Information Officer (в пер. с англ. «сотрудник Службы счастливой информации»), работающая с туристами. — Методы соответствовали тем, что использует ООН в исследованиях для ежегодного World Happiness Report. Результаты обнародовали в 2016-м на международной конференции «Счастье 360°», которая проходила на Арубе. В 2016 году первой в рейтинге ООН стала Дания, но в эти исследования не включают маленькие островные государства. Хотя в том же году 78% жителей Арубы заявили, что счастливы. Это на 2,7% больше, чем в Дании!

Вечером Роселин вместе с Джорди, своим коллегой и по совместительству фольклорным танцором, ведет меня в форт Зутман в Ораньестаде, столице острова, на фестиваль «Бон бини».

— Bon bini означает «добро пожаловать» на папьяменто, родном языке арубанцев, — объясняет Джорди. — Фестиваль «Бон бини» — это приветственная вечеринка для гостей острова, такие устраивают каждую неделю.

Мы проходим через дверь в четырехугольной башне Виллема III, покрашенной белой, голубой и бордовой краской. С 1868 года до середины прошлого века на вершине башни работал маяк, теперь остались только городские часы. Внутри форта сохранились руины стен и одноэтажный дом в традиционном стиле кунуку, приземистый и вытянутый. Под его треугольной крышей расположен Музей истории.

То, что происходит во дворе форта, одновременно похоже на карнавал и семейный пикник. Оркестр с гитарами, стальными барабанами и карибскими инструментами, названия которых Роселин и Джорди не помнят, играет сальсу. Танцоры в желто-красных нарядах с оборками — у девушек на широких юбках, у парней на рукавах — отплясывают на сцене. Публика из гостей острова в блестящих шляпах с перьями и широкими улыбками на лицах тоже не стоит на месте. Джорди, лихо «околпачив» меня такой же шляпой, подхватывает за талию и тащит на сцену.

На краю двора поварихи жарят рогалики с мясом и рыбой. Подносы на столах заполнены конфетами из кокоса и тамаринда. Гости дегустируют вино из местного винограда и фруктов, ром и арубанское пиво. Музыка достигает кульминации и обрывается, а потом ударяет снова. «Раз-два-три, раз-два-три», — подсказывает Джорди. Вальс! Толпа восклицает от удивления, но вскоре с восторгом погружается в круговорот танца.

Курица и яйцо

— Наше счастье работает по замкнутому циклу, — говорит Корнелиус, бармен Charlie’s Bar в городе Сан-Николас. Он рисует на салфетке окружность и две точки на ней. — Первая точка: туземцы, то есть я и все жители острова. Вторая точка: гости, то есть ты и все туристы. Островитяне хорошо живут, они счастливы и… — Корнелиус ведет карандаш по окружности из первой точки ко второй, — готовы делиться счастьем. Гости получают порцию счастья, поэтому… — карандаш делает круг и возвращается в первую точку, — они, то есть вы, готовы нас материально отблагодарить. Мы становимся еще счастливее, и так снова и снова, по нарастающей.

— Тогда скажи, что появилось сначала: курица или яйцо? Счастливая Аруба или туристы?

— Сначала была нефть.

C 1920-х до середины 1950-х годов Аруба была центром нефтяного бума в Карибском море. На острове действовали два завода по переработке нефти из Венесуэлы. На заводе Lago, наиболее мощном, работало около 10 000 человек, основная часть которых проживала в Сан-Николасе, где процветали питейные заведения, банки и бордели. Когда в 1941 году супруги из Голландии Чарли и Мария Браунс открыли в городе бар, их постоянными клиентами оказались рабочие с завода, моряки и военные.

В 1953-м закрылся один из заводов, обслуживавший по большей части военные нужды. Lago протянул до середины 1980-х. На его долю приходилась почти половина ВВП Арубы. После закрытия Lago работу потеряли 900 человек.

— Во второй половине 1980-х на острове было много безработных и мало туристов, — рассказывает Корнелиус. — Тогда наш премьер-министр принял решение, спасшее Арубу. Нидерланды помогли деньгами, на которые построили новые гостиницы с тысячами рабочих мест.

На Арубе ввели собственную валюту, арубанский флорин, создали Центральный банк и открыли университет. За первые 10 лет количество туристов возросло в три с половиной раза. Сейчас на острове каждый год отдыхает около миллиона человек, а доходы страны от туризма перегнали былые показатели нефтяников: более 60% ВВП.

Современный Сан-Николас — благообразный город с картинными галереями, ремесленными мастерскими и магазинами. «Квартал красных фонарей», по голландской традиции, сохранился, но тоже переориентировался с заводских рабочих на туристов. Charlie’s Bar со стенами, увешанными водолазными шлемами, боксерскими перчатками, керосиновыми лампами, ковбойскими шляпами, флагами спортивных команд и прочими сувенирами прошлого века, превратился в достопримечательность.

— А фирменный суп из креветок — по-прежнему пальчики оближешь, — говорит Корнелиус.

В наши дни на Арубе самый высокий уровень жизни, безопасности и грамотности среди островов Карибского моря. 98% взрослого населения имеет образование. В Университете Арубы всего четыре факультета, и один из них обучает менеджменту в сфере гостеприимства и туризма.

Схема «счастье — деньги — счастье» работает безотказно, но дело не только в экономике. Аруба, природу которой 500 лет назад не оценили испанские конкистадоры, прибавляет счастья своим жителям и гостям благодаря климату и экологии.

Погода шепчет

Когда в 1499 году испанцы во главе с Алонсо де Охеда, в прошлом участником экспедиции Колумба, высадились на Арубе, то увидели ландшафт, не похожий на природу других Карибских островов.

Вместо гор и долин с джунглями, реками и водопадами перед конкистадорами предстала пустынная местность с небольшими холмами и голыми скалами, с зарослями кустарников и кактусов. Не найдя на Арубе золота, испанцы расстроились и отправили местных индейцев на рудники Эспаньолы, и на Арубе обустроили ранчо по разведению домашнего скота.

В течение столетий Аруба переходила от испанцев к голландцам, англичанам и снова к голландцам. В 1824 году на острове обнаружили золото, но в начале XX века рентабельность его добычи упала.

— Но не только в золоте счастье, — говорит Ольга ван Бателан, преподаватель йоги, переехавшая на Арубу из российского Санкт-Петербурга. — С 1840 года на острове выращивают алоэ. Страна даже получила прозвище Остров Алоэ, а в 1966-м стала одной из первых, производящих косметику на основе этого растения. Так как здесь почти не бывает дождей, а температура круглый год около +28 градусов, увлажняющие и защитные кремы расхватывают и островитяне, и туристы. Многие увозят отсюда косметику на подарки.

Мы с Ольгой едем верхом на лошадях с ранчо Даимари по территории Национального парка Арикок. Он занимает почти 20% площади острова и, помимо сохранения природы, играет роль грандиозного аттракциона для гостей. Подземные пещеры с тысячелетними петроглифами, старинная голландская ферма и остатки золотого прииска, где селятся совы, бегают кролики, ползают игуаны и более мелкие ящерицы. На холмах пасутся дикие козы и ослики — потомки тех, которых завезли испанцы.

Сначала наш путь идет по берегу моря, потом по тропинке через заросли кактусов и алоэ. Впереди уже видны песчаные дюны, а за ними рукой подать до природного бассейна Кончи. Вулканическая порода образовала на побережье чашеобразную впадину с морской водой (conchi — «чаша» на языке папьяменто), защищенную от сильного прибоя. В бассейне вода спокойная, но снаружи волны разбиваются о стену, окатывая купальщиков брызгами.

Ольга протягивает мне бутылку с прозрачной жидкостью:

— Попробуй «коктейль Балаши», самый вкусный на острове!

Делаю глоток: вода. Мягкая и свежая, с приятным вкусом. Ольга смеется:

— Набрала ее в ванной из-под крана. Морскую воду опресняют и очищают на Арубе на заводе в регионе Балаши. Баланс минералов в ней сохраняется. Можно пить не фильтруя. Местная пивоварня работает на той же воде.

Аруба находится за пределами зоны ураганов, которые каждый год досаждают другим карибским островам.

— Мы избавлены от изнуряющей влажности и жары, — говорит Ольга. — Сейчас полдень, солнце в зените. Пройдись-ка босиком!

Осторожно ступаю на ослепительно белый песок, ожидая, что обожгусь. Но ступни будто утопают в теплой пудре.

— На Арубе сухой тропический климат с постоянными охлаждающими пассатами, — объясняет Ольга. — А еще здесь короткие расстояния, поэтому мы успеем заехать на обед в Ораньестад. Покажу место, где любой житель планеты может встретить того, кто его понимает.

Карибский Вавилон

Большинство жителей Арубы свободно говорят на четырех языках: голландском, папьяменто, английском и испанском. На острове живут потомки индейцев араваков, а кроме них — представители 95 народностей более чем из 130 стран. Не редкость русская и португальская, китайская и французская речь.

На главной улице Ораньестада в нарядном розово-белом здании, похожем на торт «Абрикотин», открыт «Карибский бар и гриль Игуаны Джо». Здешней порцией мяса, приготовленного по старинному рецепту Ост-Индской компании, легко накормить пятерых голодных пиратов.

В меню есть блюда и коктейли по рецептам со всего мира. Как уверяет команда официантов — два немца, три тайца, малаец, сицилиец и американец из Калифорнии, — можно совершить гастрономическую кругосветку, просто заказав обед на компанию из четырех человек.

Ватага байкеров вваливается в обеденный зал и занимает как минимум половину столиков.

— Американцы? — уточняю у Ольги.

— Местные!

Следом появляется команда элегантных джентльменов, одни с дамами в вечерних платьях, другие сами по себе. Владельцы ретроавтомобилей. Они только что проехали на древних «крайслерах» и «мустангах» под балконом «Игуаны Джо», а теперь зашли на коктейль. На мой немой вопрос Ольга кивает: «Тоже все с Арубы».

Голландские яхтсмены, туземная бабушка-гадалка, стайка девушек-шопоголиков с пакетами из торгового центра, влюбленная парочка — мои пляжные знакомые, кормившие сахарного воришку. Похожий на повзрослевшего Гекльберри Финна человек в потрепанном плаще и рваной шляпе заходит в компании косматого, некогда белого пса. Только что он пришвартовал обшарпанную деревянную лодочку с двумя досками-скамейками в городской гавани. Все эти люди нашли, что заказать и с кем поговорить, все поздоровались с нами, каждый на своем языке.

— Придете на парад факелов? — напоминают влюбленные.

— Куда ж я денусь?

— Вы на парад? Я подвезу, — вызывается Гекльберри. — У меня тут корабль.

С января по февраль, иногда с захватом марта, на Арубе сезон карнавалов. Каждый день в городах по всему острову проходят одно-два больших мероприятия вроде уличных костюмированных процессий, а вместе с ними концерты, конкурсы, детские праздники и взрослые вечеринки. Необязательно быть артистом, туземцем или покупать билет, чтобы участвовать. На здешнем карнавале рады всем, кто готов много танцевать и веселиться.

Парад факелов в Ораньестаде открывает череду карнавальных шествий через несколько дней после Нового года. Ближе к вечеру на тротуарах главной улицы столицы не протолкнуться. Семьями подтягиваются местные со своими стульями, корзинами с едой и собаками. Гости острова приходят компаниями, по одному или парами. Тут же завязываются разговоры, люди смеются, стараются перекричать общий гомон, увидев знакомого на другой стороне улицы.

Действие начинается после заката. Раньше команды участников несли горящие факелы, теперь они используют разноцветные неоновые фонари-палочки. Их прикрепляют к одежде, шляпам и даже к обуви, несут в руках и раздают зрителям.

Слышится металлический ритм барабанов в сопровождении свистков и трещоток. Иногда с джазом вклинивается саксофон. Люди вскакивают, забывая про стулья, и танцуют. Скоро уже не разобрать, где зрители, где участники, кто родом с Арубы, а кто приехал два дня назад, кто по-хозяйски щедро делится счастьем, а кто пришел, чтобы получить хотя бы его каплю. Знакомые и незнакомые обнимаются, смеются и говорят, как они счастливы. Круговорот взаимности не исчезнет с завершением карнавалов. И нет причин думать, что однажды станет иначе.

_{Фото: SIME (X5) / LEGION-MEDIA; LAIF / VOSTOCK PHOTO (X4); ALAMY (X4), IMAGE BROKER, HEMIS / LEGION-MEDIA}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 1, январь 2020, частично обновлен в марте 2024}