«Мемы» Средневековья | Публикации

«Вокруг света» собрал коллекцию самых странных маргиналий — «населения» полей средневековых рукописей

Улитка

Олицетворение трусости, поскольку, завидев опасность, прячется в раковину. Этого моллюска часто изображали побеждающим рыцарей в пародийном сражении — популярный сюжет в фольклоре. Как предположила исследовательница Лилиан Рэндалл, в улиточьей раковине также видели намек на доспехи воина.

Заяц

По средневековым бестиариям, эти зверьки способны менять пол. Поэтому, как отмечает историк-медиевист Михаил Майзульс, «зайцы символизировали людей с „двоящимися мыслями“, которые не тверды „во всех путях своих“». Иногда пугливый зверек показан обращающим в бегство рыцаря, в соответствии с любимым средневековым пародийным приемом — «перевернутым миром».

Обезьяна

Из-за сходства с человеком считалась главным «пародистом» в животном мире. Неслучайно в Средние века происхождение латинского слова simia — «обезьяна» связывали с similitudo — «подобие». Обезьян любили изображать в виде представителей самых разных профессий. Видели в этом животном и один из символов дьявола — «обезьяны Бога».

Лис

Хитрец Ренар, главный герой популярного средневекового «Романа о лисе», — олицетворение коварства и изворотливости. Лиса часто рисовали на полях рукописей, иногда изображали целые сюжеты из книги о нем.

Медведь

Агрессивный зверь, один из символов дьявола. Еще знаменитый богослов IV–V вв. Аврелий Августин отождествлял медведя с сатаной.

Волынка

Игра на этом инструменте считалась низшей, площадной музыкой. А сам инструмент из-за формы, напоминающей гениталии, воспринимали как эротический символ.

Гибрид

Соединение человека с животным — любимый средневековый юмористический прием сочетания несочетаемого. Такие гибриды намекали на греховную природу, на зверя, скрытого в человеке. Змеиные хвосты, отмечал историк Владислав Даркевич, означали силу демонических искушений.

Сирена с зеркалом

Как пишет культуролог, медиевист Валерия Косякова, зеркало — «символ иллюзии, тщеславия и дьявольской завороженности»; с XII века была известна теория, что Змей искусил Еву, представ перед женщиной в виде существа с лицом, очень похожим на ее собственное. Сирены точно так же обольщают и завлекают путников дьявольскими чарами.

Мужчина на яйцах

В таком положении изображали обычно монаха или шута. Оно абсурдно, поскольку персонаж — человек, а не птица, да и выведение потомства — дело существа женского пола, а не мужского. Монаху к тому же обетом запрещено заводить детей. Шут же мог оказаться в этом сюжете из-за созвучия фламандских слов door («дурак») и dooier («желток»), предполагает Михаил Майзульс.

Телесный низ

Средневековая пародия была элементом карнавальной культуры; мир переворачивался, все менялось местами, на первый план выходило низкое, непристойное. Истоки этого исследователи усматривают в ритуалах плодородия. По словам Даркевича, «Средневековье унаследовало древний культовый эротизм, призванный повлиять на производящие силы природы».

Испражнения

Тоже связаны с темой телесного низа. Иногда в рисунках с помощью нечистот пародируется даже богослужение. Как писал Бахтин, «в образах мочи и кала сохраняется существенная связь с рождением, плодородием, обновлением, благополучием».

Коробейник

На полях рукописей встречается сюжет о том, как грабят задремавшего коробейника. Валерия Косякова указывает, что так изображены «леность одурманенной души, человек, придающий большое значение земным суетам — тленным вещам, наполняющим корзину».

Духовенство

В «перевернутом мире» пародий монахи и священники, которые должны быть примером благочестия, предаются недостойным занятиям. Либо в их роли выступают звери и гибриды. Возможно, это еще и сатира.