Впереди — Северный полюс, внизу — Ледовитый океан, а весь мир сзади. «Вокруг света» побывал в самой северной точке Европы. И выяснил, что она зависит от точки зрения.
Долететь сюда можно только на ведре! Так русские туристы окрестили норвежскую авиакомпанию Widerøe . Салон самолетика Bombardier напоминает маршрутку: несколько рядов сидений — по два плюс еще одно через проход. Но главное — выходить надо... на третьей остановке! Да, от Тромсё на север самолет следует с остановками в деревеньках по пути.
Салон заполняется людьми, многие привычно здороваются друг с другом. Заходит китаец и приветствует сидящих по-норвежски. Ему отвечают, радостно хлопают по плечу, жмут руку. Местный? Похоже: немногочисленным туристам пассажиры лишь кивают и сдержанно улыбаются. Атмосфера как в маршрутке у метро в спальном районе. Лишь пропеллер на крыле, глухо рычащий сквозь иллюминатор, не дает забыть, что ты в самолете. Итак, третья остановка, город Хоннингсвог, не пропустить!
Дневной дозор
Аэропорт Хоннингсвога напоминает комнатку в демонстрационном зале магазина ИКЕА, прекрасный пример скандинавского дизайна и образа жизни: в помещении примерно в 20 м² стоят стеллажи с книгами, простой маленький диван, журнальный столик, а лента для выдачи багажа в пару метров длиной спрятана у дальней стены. Окна в пол, а через них светит яркое солнце. На часах 23:30, а на улице полярный день.
До гостиницы в городке Хоннингсвог всего два километра, но марсианский северный пейзаж вокруг кажется бесконечным. Он тоже лаконичен, в соответствии с принципами скандинавского дизайна. По обе стороны дороги, насколько хватает глаз, — тундра, каменистые просторы, практически полное отсутствие растительности и скалы вдали. И среди этого пустынного пейзажа изредка попадаются летние домики веселенькой расцветки, на фоне суровой природы выглядящие времянками. Да уж, вековые замки — не про Норвегию. Здешняя архитектура кажется совсем несерьезной. Как она может спасать и в стужу, и в зной, и при ветре, и при затоплении?
Внезапно автобус останавливается. «Смотрите, олени! — показывает водитель. — Всегда их тут встречаю. Уже пять лет автобусы с туристами вожу, как из Югославии приехал, и ни разу не было, чтобы на этом участке стадо не застал». Оленята проносятся через дорогу, а один из взрослых встает и поворачивает голову, давая возможность рассмотреть, какой он, северный олень. Великолепный, что и говорить!
Небо затягивается и вокруг темнеет — начинается дождь. По обочине движется несколько велосипедистов, им дождь не страшен: непромокаемые куртки с капюшоном, шины с зубастым протектором, чехлы на рюкзаках. Местные готовы к любой погоде. А она меняется постоянно, раз в пять минут как минимум — вот опять выглянуло солнце, и это в полпервого ночи!
Солнце бьет в окно в гостинице Хоннингсвога, расположенной прямо у порта. Поэтому непременное условие сна в полярный день — плотные двойные шторы на окнах, такие тут в каждом доме. А поспать хоть немного нужно — завтра из этого порта начнется прогулка за королевским крабом.
Краб-то на самом деле камчатский, иммигрант из России. Еще в 1930-е этих ракообразных хотели перевезти из Охотского моря в Баренцево, но попытка была неудачной. А в 60-х годах ХХ века их выпустили у поселка Териберка в окрестностях Мурманска, и в 1977-м первого камчатского краба выловили уже у берегов Норвегии. Сейчас же крабовый промысел в этой стране практически превзошел традиционный лов трески.
Поездка за крабами начинается в бурю: дождь стеной, волны, небо затянуто тучами — на улице темнее, чем было «ночью». Впрочем, местные это бурей не считают. «Нет плохой погоды, есть плохая одежда, — говорит девушка Хеге, сопровождающая „крабовое сафари“ компании 71° nord (по широте, на которой расположен Хоннингсвог). — Термобелье, две пары носков, непромокаемые штаны и ботинки, флиска, куртка и перчатки обязательны. А вот наши фирменные комбинезоны, прорезиненные варежки и маски-очки. Все это надевайте поверх вашей одежды». Обилие одежды, как ни странно, совсем не сковывает движения: комбинезон очень свободный и легкий, при этом теплый и непромокаемый, а маска прекрасно защищает глаза от воды и ветра, когда катер лихо скачет по волнам. Тепло и сухо, хотя дело происходит в бушующем море.
Норвегия: край света
Наклонившись к большому белому шару, раскачивающемуся на волнах, Хеге достает из-под него квадратную клетку-ловушку, в которой копошатся несколько крабов. «Для наживки мы используем тухлую рыбу, — объясняет девушка, — ведь краб идет на запах». Она вытаскивает двух, остальных опускает в клетке обратно.
Катер причаливает в соседней бухте, где на берегу стоит вежа — традиционное жилище саамов, селившихся в этих местах с древних времен. Это покрытый шкурами шатер из нескольких шестов, с отверстием наверху и очагом посередине, на котором и готовятся крабы — в морской воде, без добавления соли (так вкуснее!). За едой Хеге признается, что собирается уехать отсюда: «Я родилась в Хоннингсвоге. Закончу школу в следующем году и поступлю в университет в Хельсинки, там жить проще». «А мне, наоборот, тут больше нравится, — говорит капитан катера Юргис. — Я из Литвы приехал, сначала туристом, потом несколько лет морское дело изучал и остался насовсем. Здесь холодно почти круглый год, но я холод люблю».
Лучшее место для любителей холода — ледяной бар, один из самых популярных в Хоннингсвоге. Artico Ice Bar открыт только весной и летом, в полярный день. На входе — гардероб, где посетители берут «арктический плащ» — пончо с блестящей изотермической подкладкой, сохраняющей тепло, ведь температура внутри всегда −5 °C. Но в перчатках тут находиться не рекомендуется, почувствовать лед можно только голыми руками. Все здесь — барная стойка, столы и скамейки, стены и два экрана (гладкий и снежный), на которых демонстрируются фильмы о подводной жизни Арктики, даже подносы и стопки — сделано изо льда. На сиденьях и колоннах — шкуры. В центре — эскимосское ледяное жилище иглу в натуральную величину. Можно с удовольствием устроиться в иглу на мягких оленьих шкурах. А можно поболтать у стойки с хозяйкой заведения, которая расскажет, как правильно держать ледяной стакан, чтобы лед «откликался» на тепло человеческого тела.
Хозяйка Глория Памплона Пескадор — «донна из Сарагосы» — испанка, работавшая в Северной Норвегии гидом. В 2004 году осуществила давнюю мечту: открыла ледяной бар за полярным кругом. «Я родилась в теплой стране, но лед всегда меня завораживал, — признается Глория. — Тут я делаю все, чтобы люди могли насладиться льдом. В моем баре лишь натуральный лед из Лапландских озер, чистый, сделанный самой природой. Мы не замораживаем воду, нет! Каждую осень я закрываю бар и жду, когда тихие озера Лапландии заледенеют. А к весне мы отправимся туда и наберем льда для моего бара. Мы заготавливаем с запасом, чтобы была возможность отреставрировать растаявшие фрагменты: запасы льда хранятся в холодильнике, который едва ли не больше самого бара. Каждый год у меня свежий лед, по нему можно определить структуру оледенения озер прошлой полярной ночью».
«День, ночь в традиционном смысле слова — нездешние понятия, — считает Франсиска дас Шагас ди Азеведу дус Сантус, единственная женщина-рыбачка провинции Финнмарк, к которой относится город. — Мы тут живем не сменой суток, а сменой времен года». По этому календарю живут практически все индивидуальные рыболовецкие хозяйства, такие как у Франсиски и ее мужа Освальда. Сезон активной рыбалки — полярный день, он обеспечивает благополучие рыбаков на целый год. «Сейчас наши дела идут хорошо, — говорит Франсиска. — А поначалу, как мы сюда переехали (была полярная ночь), я пришла в ужас: холод, ветра и постоянная темнота. Потом увидела северное сияние — и влюбилась в этот край. И через полгода, когда солнце перестало заходить за горизонт и я вышла в море, почувствовала себя на своем месте! Трудности начала бизнеса преодолевала с азартом». Франсиска приехала к Баренцеву морю из Бразилии 10 лет назад. К любимому. С будущим мужем ее познакомили родители. Они надеялись, что красавец из холодной Норвегии, отец которого был португальцем, согласится остаться на теплом берегу Атлантического океана. Но влюбленные твердо решили проверить на прочность свои чувства за полярным кругом. Франсиска вспоминает, как ее не пускали: «Родители говорили мне: „Ты куда? Это же край света!“».
СЕКРЕТЫ СЧАСТЬЯ
Фрилуфтслив
Датское хюгге (Hygge) , шведское лагом (Lagom) ... Норвежское счастье называется «фрилуфтслив» (Friluftsliv) . По-норвежски fri — «свободный», luft — «воздух», liv — «жизнь»: «свободный воздух жизни», «жизнь на открытом воздухе». Первым слово употребил драматург Генрик Ибсен в 1859 году в стихотворении «На высотах». А в 1916-м путешественник Фритьоф Нансен опубликовал книгу Friluftsliv , где описал, что это такое: простая жизнь в гармонии с природой.
Право беспрепятственного общения человека с природой закреплено в Норвегии на законодательном уровне. В 1957 году был принят закон Friluftsloven , позволяющий туристам проходить по частным территориям (заранее согласовав маршрут) и даже располагаться там на ночлег (не более чем на 2 дня и не ближе 150 метров от жилых строений). А в 2000–2001 годах понятие «фрилуфтслив» было официально определено в послании Стортинга, норвежского парламента: «Пребывание и физическая активность на открытом воздухе в свободное время с целью изменения окружающей среды и общения с природой».
Пальцем в небо
До края света тут действительно рукой подать. От Хоннингсвога чуть больше 30 километров до мыса Нордкап — места паломничества туристов, мечтающих побывать в самой северной точке Европы. Что ж, это вполне комфортный край света: на мысе есть ресторан, магазин, музей, кинотеатр. А также тысячи туристов. Смотровая площадка заботливо огорожена заборчиком. И не зря: высота утеса — 307 метров. Путешественникам приходилось карабкаться сюда по крутой тропе, пока в 1965 году не построили шоссе прямо до мыса.
О том, как тут было раньше, красноречиво повествует экспозиция музея. Манекены в витринах кажутся живыми. Вот викинги, отправляющиеся отсюда в загадочную страну из скандинавских саг — Биармию, расположенную где-то на севере современной России, между Онежским озером и Белым морем. Вот английский путешественник Ричард Ченслер, посетивший это место в 1553 году во время экспедиции в поисках Северного морского пути в Индию и Китай и давший мысу название Нордкап. Именно с прибытием Ченслера связывают официальное открытие этой точки на карте. А человек в рясе — итальянский священник Франческо Негри, добравшийся сюда в 1664-м. Он считается первым путешественником, поднявшимся на вершину утеса. Наконец, в 1873 году это место посетил король Швеции и Норвегии Оскар II, по указу которого спустя пару лет к мысу пристал первый круизный лайнер с туристами. Столь удачный маркетинговый ход до сих пор позволяет Нордкапу удерживать славу северной границы Европы.
Во время полярного дня путешественники со всего мира приезжают сюда ловить «полуночное солнце». Около 12 ночи начинается «бурление» толпы. Люди быстро перемещаются к краю утеса, туда, где стоит большой железный глобус, повернутый к горизонту 71-м градусом широты. Несмотря на накрапывающий дождь и затянутое облаками небо, все мечтают сделать селфи на фоне знаменитого глобуса в лучах ночного солнца и надеются на чудо.
Хочется выбраться из толпы. Это нетрудно — надо лишь уйти в сторону, по краю утеса. Метров через 50 людей становится значительно меньше. Можно спокойно смотреть на широкий горизонт. И чудо случается — тучи расходятся, освобождают солнце. Оно висит над морем и пускает яркую дорожку по воде. Время 0:15, удивительно... А там, впереди, примерно через 2100 километров — Северный полюс. Но стоп! Где-то посередине между полюсом и этим мысом — архипелаг Шпицберген. Так что Нордкап как самая северная точка Европы — туристическая иллюзия. Он расположен на острове Магерёйа, а не на континенте. К тому же Нордкап и на острове не крайняя северная точка: немного западнее расположен мыс Кнившелодден, уходящий на север дальше Нордкапа на полтора километра. И вообще Магерёйа не самый северный остров Европы. Самый-самый — остров Рудольфа, входящий в архипелаг Земли Франца-Иосифа.
Но если брать континентальную Европу, без островов, то ее крайнее северное место — мыс Нордкин, на 60 километров восточнее Нордкапа.
Точка бифуркации
«Нордкин — дикое место, — говорит хозяин булочной Honni Bakes недалеко от порта Хоннингсвога. — До него не доедешь на машине, надо идти пешком 24 километра. Ну то есть если повезет, 24 километра. Это с проводником, который знает, на каких камнях стоят знаки Т — первая буква норвежского слова turløype („походная тропа“). Хотя никакой тропы на самом деле нет, только направление: по пересеченной местности, через горы и броды по каменистой тундре. Заблудиться ничего не стоит, перед выходом надо зарегистрироваться у спасателей. Это „черный маршрут“ — высокой категории сложности. Вот я, молодой, в неплохой физической форме, в одну сторону при хорошей погоде шел 10 часов!»
Хозяина булочной зовут Абулай Ба, он, как бы это сказать... афронорвежец: родился во Французской Гвинее, работал булочником в Париже, там встретил будущую жену, а три года назад переехал с ней на ее родину — в Норвегию. Теперь в Хоннингсвоге, в кондитерской Honni Bakes , — самые парижские круассаны и эклеры за полярным кругом. «Для местных я уже давно свой — адаптировался после первой полярной ночи, — признается Абулай. — Тут главное — не раса и национальность, а желание жить в этих условиях. Кто-то не может, а я уже не представляю себя в другом месте. Чтобы понять, где ты хочешь быть, надо подойти к краю и прислушаться к внутреннему голосу».
А чтобы подойти к краю, нужно добраться до полуострова Нордкин, самый выдающийся мыс которого на 5700 метров южнее Нордкапа. От Хоннинг свога до Хьёлле-фьорда на Нордкине одна остановка на шестипалубном круизном лайнере Kong Harald . Передвигаясь на огромном корабле, трудно вообразить все опасности, которым подвергались в здешних водах викинги, рыбаки и торговцы. Об этом напоминает выразительная скала Финнкирка у Хьёлле-фьорда: местные моряки считали ее священной и молились там о благополучном плавании, а саамы приносили на скале жертвы. Край этот издавна называют Ultima Thule («край света»). Существовало поверье, что на соседнем с Нордкином полуострове Варангер находится спуск в ад, откуда по всему миру разбегаются черти и прочая нечисть и распространяются длинные полярные ночи. Неудивительно, что во время «охоты на ведьм» в Европе в этих местах с 1593 по 1692 год проведено 138 судебных процессов, по результатам которых сожгли 88 человек, а еще четверо умерли от пыток.
В 55 километрах по шоссе от Хьёлле-фьорда стоит самый северный в мире материковый маяк — Слеттнес. До него можно доехать на машине. Но лучше выйти за пару километров и пройти пешком, чтобы почувствовать магию места. Пешеходная тропа тут, конечно, не такая сложная, как до мыса Нордкин, но передвигаться по камням все-таки непросто, зато можно заглядывать в невероятно живописные бухты, от которых захватывает дух. Вокруг много северных оленей и мало людей — полная противоположность мысу Нордкап. И если Нордкап встретил дождем и едва показал полуночное солнце, то здесь, на Нордкине, сейчас тепло и на удивление солнечно. Хотя чего удивляться? Полярный день на дворе! На Слеттнесе стоит одинокий маяк и три крошечных домика — кафе, сувенирная лавка и летняя гостиница. Раньше здесь жил смотритель, зажигавший маяк вручную, но с 2005 года все тут работает в автоматическом режиме: прожектор включается каждые 20 секунд на 2,5 секунды с 12 августа по 24 апреля. В полярный день маяк не нужен, особенно когда так светло, как сегодня.
Солнце сияет над горизонтом. Слева, чуть впереди очень хорошо виден тот самый мыс Нордкин — крайняя северная точка континента, куда ведет «черный маршрут» длиной в 24 километра, о котором рассказывал чернокожий норвежец Абулай. А я стою НА КРАЮ СВЕТА!
Вдруг абсолютно ясно осознаю: именно я, именно здесь, именно сейчас. До этой минуты происходящее воспринималось как будто со стороны. Но в этой крайней точке все меняется, словно я прошла через точку бифуркации. Я на скале над морем, впереди — горизонт, за ним — Северный полюс, а сзади — весь мир! Теперь я уверена: весь этот край — самая северная точка Европы. И своими здесь становятся люди, преодолевшие собственную «точку бифуркации»: те, которые смогли подойти к краю и прислушаться к внутреннему голосу.
ОРИЕНТИРОВКА НА МЕСТНОСТИ
Северная Норвегия
Площадь Норвегии 385 207 км² (67-е место в мире)
Население 5 350 000 чел. (119-е место)
Плотность населения 14 чел/км²
ВВП 434,751 млрд долл. (29-е место)
Площадь Северной Норвегии 112 975 км²
Население 480 000 чел.
Плотность населения 417,6 чел/км²
ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ музей мыса Нордкап, маяк Слеттнес, музей наскальной живописи в Альте, Клуб белого медведя в Хаммерфесте, двор саамов Davvi Siida .
ТРАДИЦИОННЫЕ БЛЮДА норвежский рыбный суп со сливками, тёррфиск — вяленая треска, ракфиск — ферментированная форель, вареный королевский краб.
ТРАДИЦИОННЫЕ НАПИТКИ безалкогольный — соло, алкогольный — аквавит.
СУВЕНИРЫ коричневый сыр брюнуст, фигурки троллей и викингов.
РАССТОЯНИЕ от Москвы до Тромсё ~ 1800 км (от 5 часов 40 минут в полете без учета пересадок)
ВРЕМЯ отстает от московского на 2 часа зимой, на 1 час летом
ВИЗА «шенген»
ВАЛЮТА норвежская крона (1 NOK ~ 0,11 USD)
Благодарим за содействие в подготовке материала Совет по туризму Норвегии / VisitNorway.ru
Фото: SIME / LEGION-MEDIA, LAIF (X2) / VOSTOCK PHOTO, ALEXANDER BENJAMINSEN (X3), CHRISTIAN ROTH CHRISTENSEN (X5) / VISITNORWAY.COM, HEMIS / LEGION-MEDIA, ISTOCK, THOMAS RASMUS SKAUG (X3) / VISITNORWAY.COM
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 4, апрель 2020
