В середине 1990-х дайверы, погружавшиеся в море близ японского архипелага Рюкю, заметили странные узоры на песчаном дне. Концентрические круги, пересеченные множеством радиальных лучей, напоминали отпечаток инопланетного корабля и оставались загадкой вплоть до 2010-х, когда выяснилось, что их создают рыбы-иглобрюхи.
Идеальный орнамент гнезд, сооружаемых самцами Torquigener albomaculosus, привлекает самок, и те откладывают икринки в самом центре этой сложной геометрической фигуры. Половой отбор оттачивал мастерство строителей поколение за поколением, так что даже сэр Дэвид Аттенборо, всемирно известный натуралист, видевший великолепные творения птиц-шалашников, назвал величайшими художниками живой природы не этих знаменитых строителей и архитекторов, а именно иглобрюхов.
ЗООСПРАВКА
Иглобрюхие
Tetraodontidae
Класс — лучеперые рыбы
Отряд — иглобрюхообразные
Семейство, включающее более 20 родов и около 190 видов рыб, широко распространенных в соленых и пресных водоемах тропических и субтропических поясов. Существенно отличаются по размерам: длина взрослых иглобрюхов разных видов может составлять от нескольких сантиметров до метра и более.
Всеядные или плотоядные, питаются они в основном водными беспозвоночными, включая моллюсков и насекомых. В случае опасности способны резко раздуваться, расправляя острые шипы. Обитают на мелководье, держатся на дне — среди камней и скал, в зарослях водных растений. Стай, как правило, не образуют, ведя одиночный образ жизни. Многие крайне ядовиты.
Глубокая красота
Если судить только по внешнему виду, то заподозрить этих рыб в высоком эстетическом чувстве так же трудно, как и распознать мастера живописи за грубыми, «крестьянскими» чертами Пабло Пикассо.
Даже у мелких видов тело выглядит коротким и грузным, с непропорционально маленьким хвостом. Для движения он почти не используется, подключаясь к делу изредка при совершении коротких и не слишком стремительных рывков. Обычно же иглобрюхи лавируют у дна с помощью сильных грудных плавников, которые позволяют им с одинаковой легкостью двигаться в любом направлении, в том числе задом наперед, что для рыб редкость.
Впрочем, и при таких элегантных маневрах иглобрюхи отнюдь не выглядят изящным. Мощная грудь переходит в тяжелую голову с большими выпученными глазами. Зубы, сросшиеся в пластины — по две сверху и снизу, — будто не помещаются во рту, из-за чего кажется, что на морде рыбы застыла некрасивая гримаса (недаром в русскоязычной литературе этих рыб называют еще и скалозубами).
Медленно проносит она свою «улыбку», обыскивая дно в поисках пищи. Спешить иглобрюху некуда: его добычу — донных ракообразных, моллюсков, коралловых полипов, иглокожих — сложнее разгрызть, чем догнать. А на случай нападения у рыбы имеется набор очень неприятных сюрпризов.
Яркий образ шара
При опасности иглобрюхи быстро набирают воду в мешковидные выросты желудка. Стоит признать, в этом превращении есть нечто от современной живописи, только на портретах кисти Пикассо фигуры и лица приобретают кубические формы, а его подводные «коллеги» сами становятся шаровидными. Слепые выросты, запираемые круговыми мышцами, увеличивают свой объем в 50–100 раз, раздувая рыбу в несколько раз.
На голой, лишенной чешуи, коже поднимаются острейшие шипы — не только в области брюха, как можно было бы заключить из названия, но и с боков и на спине. Колючий шар делается неприступным со всех сторон.
Повторять такое не рекомендуется: ради столь эффектной защиты иглобрюхам пришлось пожертвовать многим, включая ребра и кости таза, которые при раздувании могли бы сломаться. Кроме того, упругая кожа этих рыб особенно богата коллагеном, придающим ей прочность.
Предполагается, что даже желудок иглобрюхов утратил свою главную функцию, передав все задачи по перевариванию пищи кишечнику, расположенному ближе к хвосту. Зато яркий образ возникшего словно из ниоткуда колючего шара работает почти безотказно, отпугивая большинство хищников. А если кто-нибудь окажется к такой картине нечувствителен и решится схватить рыбу, это может стать последней трапезой в его жизни.
СУВЕНИР
Колючие воспоминания
В случае опасности иглобрюхи могут набирать не только воду, но и воздух. Если надувшейся рыбе не удается вернуться в родную стихию, она так и умирает, высыхая пустым колючим шаром.
Подобные экзотические сувениры весьма популярны среди туристов в Египте и некоторых других странах. Поэтому африканских скалозубов фахак сегодня вылавливают целенаправленно, хотя до недавнего времени они попадали в рыбацкие сети лишь по случайности. Впрочем, на численности рыб это почти не сказывается. Международный союз охраны природы относит фахак к самой благополучной категории видов, «вызывающих наименьшие опасения» (Least Concern — LC).
Главный яд в палитре
Многие виды иглобрюхов крайне ядовиты, и самый известный инструмент в их палитре — нервнопаралитический тетродотоксин. Попадая в тело жертвы, он перекрывает каналы, обеспечивающие движение ионов натрия через клеточные мембраны. Это нарушает работу клеток, прежде всего нейронов.
Субъективно действие яда ощущается сначала как зуд (особенно на губах и языке), затем возникают слабость и онемение, переходящие в паралич. Смерть наступает через пару минут, когда отказывают нервы, управляющие дыханием. Человеку для этого достаточно менее чем миллиграмма тетродотоксина. На холоднокровных существ, в том числе на рыб и большинство других морских животных, яд действует медленнее, но столь же успешно.
Впрочем, хищник может познакомиться с тетродотоксином и не столь драматичным образом. В случае угрозы некоторые иглобрюхи выделяют яд прямо из неповрежденной кожи. Среди аквариумистов довольно популярны такие мелкие пресноводные рыбки, хотя со своими соседками они обходятся без церемоний. Крошечный иглобрюх вполне способен отхватить кусок плавника, а если та попытается дать отпор и ринется на обидчика, то остановится, словно натолкнувшись на невидимую стену.
Концентрация выброшенного в воду токсина слишком мала, чтобы причинить серьезный вред, но достаточна, чтобы вызвать неприятные ощущения.
Шедевры кулинарии
Впрочем, гурманам эти переживания кажутся даже приятными. Определенные виды морских иглобрюхов (чаще всего рода Takifugu) служат сырьем для легендарного блюда японской кухни — фугу. Разные ткани этих рыб содержат разное количество тетродотоксина: у пресноводных он сосредоточен в коже, у морских большая часть яда находится в выстилке брюшной полости и внутренних органах.
Зато в мышцах, из которых готовится блюдо, токсина гораздо меньше, а благодаря обработке его количество снижается до безопасного.
Приготовление фугу требует умения и тщательности, ведь малейшая небрежность может стоить едокам жизни. Готовить это блюдо в Японии разрешено лишь специально обученным мастерам, получившим особую лицензию. Тем не менее практически ежегодно в стране случаются отравления, нередко со смертельным исходом.
Другие азиатские страны, традиционные кухни которых также включают блюда из иглобрюхов, предпочли запретить вылов и продажу этих рыб. Но японские гурманы не хотят отказываться от фугу: говорят, следовое количество яда создает легкий наркотический эффект, который придает блюду особый вкус.
Возможно, необычные ощущения, вызываемые малыми дозами тетродотоксина, ценят не только люди. С середины 1990-х начали появляться свидетельства о том, что дельфины могут играть, покусывая раздувшуюся рыбу и даже передавая ее «по кругу». Такое поведение зафиксировано неоднократно, и на обычные дельфиньи забавы оно не очень похоже.
После развлечений с иглобрюхом одни животные впадают в нечто вроде транса, другие начинают рассматривать свое отражение в воде, словно завороженные глубокой красотой, с которой тесно связана жизнь этих некрасивых на первый взгляд рыб.
Фото: BIOSPHOTO / EAST NEWS (X5), MINDEN PICTURES / FOTODOM, NATURE PL / LEGION-MEDIA (X4)
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 6, июнь-июль-август 2020, частично обновлен в марте 2023
