Многие исторические ценности сохраняются на морском дне, а у подводной археологии свои инструменты для обследования и раскопок затонувших судов.
«Архангел Рафаил». Раскопки на дне
Конец 1724 года, в Петербурге скандал. Адмирал Крюйс и немецкий купец Мейер не могут поделить груз с торгового судна, которое было затерто льдами близ Березовых островов и уже частично разграблено. Делом интересуется сам царь: одних только кож местные жители собрали сотни тюков, хотя в таможенных документах владельцы судна, вышедшего в немецкий Любек 15 октября, не задекларировали и доли этого груза. Но в начале нового года Петр I умирает, и потенциально громкое дело удается замять.
Трехмачтовый «Архангел Рафаил» оставался под водой, и лишь в 2014 году к нему спустились водолазы.
«Это была контрабанда, — рассказывает директор Центра подводных исследований (ЦПИ) РГО Сергей Фокин. — По-видимому, судно покинуло порт почти пустым, чтобы не платить таможенных пошлин. А затем встало на якорь у мыса Стирсудден и приняло нелегальный груз».
Задержка оказалась роковой: капитан «Архангела Рафаила» упустил время, начался ледостав. Судно застряло во льдах и затонуло на мелководье Финского залива.
По счастью, воды Балтики отлично сохраняют такие ценности за счет низкой температуры и солености. Не разрушает затонувшие объекты и солнечный свет: море плохо пропускает его благодаря высокому содержанию минералов. К тому же в Финском заливе сильно влияние Невы, которая приносит сюда большие массы осадочных пород. Под их илистым «саркофагом» предметы сохраняются лучше, чем где-либо еще. С того же «Архангела Рафаила» археологи подняли около 200 артефактов XVIII века, включая изделия из кожи, ткани и даже бумаги: фрагмент Библии и полный сборник церковных текстов на немецком языке.
За три столетия под водой судно занесло илом, над дном поднималась лишь часть корпуса, и за несколько полевых сезонов водолазы расчистили его на пару метров в глубину. Под водой нет смысла копать: орудуя лопатой, можно лишь взбаламутить осадок. Поэтому ил с исторических объектов смывают. Если он не слишком плотный, а объект достаточно прочен (как, например, металлический корпус судна), действуют сильной струей воды.
Более хрупкие объекты требуют осторожности, для них применяют гидро- или пневмоэжекторы, отводя струю воды или воздуха чуть в сторону, чтобы ил уносился увлекаемыми ею слоями воды. Удерживая шланг эжектора одной рукой, второй рукой водолаз аккуратно счищает ил лопаткой или даже кисточкой.
«Работаем мы, конечно, медленнее сухопутных археологов, — говорит Сергей Фокин. — Водолазы действуют парами или тройками, которые сменяют друг друга на протяжении светового дня».
Спускаясь к «Архангелу Рафаилу», каждая смена проводила под водой примерно по часу, но погружение на большую глубину оставляет намного меньше времени. В 2019 году, когда водолазы ЦПИ РГО проводили земляные работы на рекордных 60 метрах, смены длились не более 30–40 минут.
Безымянный «Посудник». Сохранение ценностей
1856 год. Крымская война закончена, и европейские коммерсанты возобновляют торговлю с Россией. Небольшой двухмачтовый кеч везет товары в один из портов на Балтике, когда поднимается буря. Капитан решает переждать непогоду, укрывшись за островом Гогланд. Однако даже поставить якорь не удается: лебедку срывает с места, и в образовавшуюся пробоину хлещет вода.
Груз добрался до берега лишь 150 лет спустя, когда водолазы ЦПИ РГО подняли со дна сотни фаянсовых предметов — от чашек и блюдец до ночных горшков, великолепно сохранившихся под балтийским илом.
На посуде обнаружились клейма английских фабрик Davenport и Isaac Wilson & Co., работавших до конца 1880-х: скорее всего, кеч ходил под британским флагом. Само судно пока не идентифицировано. Открытым остается и вопрос о его поднятии.
«Когда объект долго находится под водой, эта среда становится ему „родной“, и его требуется снова „приучать“ к жизни на воздухе», — объясняет Сергей Фокин. Такие операции можно проделать с небольшими предметами, и они будут храниться, не разрушаясь. Если же речь идет о консервации габаритных объектов вроде целых судовых корпусов, то нужных технологий попросту не существует.
По словам Сергея Фокина, сегодня единственным инструментом длительной консервации подобных объектов остается морская вода, и выставлять затонувшие старинные корабли можно лишь в заполненных «аквариумах» соответствующих размеров.
Такая идея легла в основу одного из самых масштабных проектов ЦПИ РГО — «Петровский док». Уникальная экспозиция затонувших кораблей в их естественной среде откроется в Кронштадте, когда на базе старинного Дока Петра Великого заработает новый Музей подводной археологии — нечто вроде океанариума с остовами судов за прозрачными стенками.
Не столь массивные артефакты вполне можно выставлять и в обычных музеях — после специальной обработки. «Единого метода консервации „мокрых“ объектов не существует, — рассказывает Сергей Фокин, — каждый раз приходится учитывать нюансы. Но прежде всего требуется избавиться от соли». За долгие годы она внедряется даже в поверхность металлических предметов, а менее плотные материалы пропитывает на всю глубину. Поэтому поднятые со дна артефакты вымачивают в пресной воде, чтобы соль медленно покидала артефакт, не разрушая его структуры.
Избавившись от минералов, начинают выгонять воду. Например, деревянные артефакты обрабатывают изопропиловым спиртом, который впитывает влагу и испаряется, унося ее с собой. Процесс повторяется много раз, до полного высыхания, после чего предмет покрывают специальным составом, защищающим его от воздействия света и воздуха.
Теплоход «Армения». Люди и подлодки
Ноябрь 1941 года, война. Из Севастополя в Ялту приходит плавучий госпиталь «Армения». Здесь он принимает на борт персонал лагеря «Артек» и других жителей и отправляется в направлении Туапсе. Однако вскоре судно атакуют самолеты люфтваффе, и оно уходит под воду на глубине около 1500 метров. Точное число жертв трагедии неизвестно, так как погрузку проводили в большой спешке. По разным оценкам, погибло от 5000 до 10 000 человек, что делает катастрофу самой крупной в истории российского мореходства.
Долгое время место крушения «Армении» оставалось загадкой. Найти и идентифицировать судно удалось лишь в 2019–2020 годах общими усилиями Министерства обороны и ЦПИ РГО с привлечением необитаемого подводного аппарата, способного опускаться на недоступную водолазам глубину. Вмятые внутрь окна надстроек на теплоходе указали на быстрое затопление: воздух не успел покинуть их, сохранившись в «карманах», которые подались лишь под большим давлением на глубине. Но главной находкой стал судовой колокол.
Сделанный из цветного металла, он практически не зарос за прошедшие десятилетия, что позволило сразу прочесть название судна. «Сохранились противоречивые сведения о том, как погибла „Армения“, — поясняет Сергей Фокин. — По одной версии, ее подбили торпедой, по другой — взорвали бомбами. Наша оценка повреждений подтверждает вторую. Обводы корпуса почти не тронуты, зато палубная надстройка разрушена очень сильно».
Подробнее обследовать «Армению» будут следующие экспедиции. Возможно, они достанут с глубины некоторые артефакты. «Нельзя забывать об этической стороне таких работ. Все-таки мы имеем дело с братской могилой, которую не стоит лишний раз тревожить, — добавляет Сергей. — Думаю, на поверхность будут подняты отдельные знаковые вещи для создания мемориала». Но для этого потребуется аппарат, способный использовать манипуляторы на полуторакилометровой глубине.
Подходящая субмарина создается при поддержке ЦПИ РГО для «Газпрома». Это будет самый глубоководный в мире аппарат с прозрачным корпусом. Он сможет погружаться до 2250 метров, а значит, охватит все территориальные воды России. Прозрачная капсула обеспечит экипажу почти 360-градусный обзор, что позволит спокойно работать в местах со сложной топологией.
Сергей Фокин консультирует разработчиков: «Мы оцениваем практическую пригодность технических решений. Ведь наш центр, пожалуй, единственная гражданская организация в России, которая использует подводные обитаемые аппараты в повседневной работе». Главными задачами батискафа станут инспекция и обслуживание морских газопроводов, но найдется ему применение и в археологии.
Пока же в арсенале ЦПИ РГО имеются два батискафа, рассчитанные на меньшую глубину. Один погружается на 300 метров, другой — только на 100, зато он берет на борт даже детей. Каждый год, за исключением «вирусного» 2020-го, сотрудники центра обучают сотню школьников, которые собираются со всей страны в лагере «Штормовой» детского центра «Орленок».
Здесь они проходят базовую подготовку по водолазному делу, разработке подводных аппаратов и управлению ими, консервации «мокрых» исторических артефактов. «Возможно, со временем кто-то из этих ребят присоединится к нашей команде», — говорит Сергей. Работы хватит всем: по оценкам экспертов, в одном только Финском заливе сохраняются десятки тысяч исторических объектов, и все они ждут водолазов и археологов, разыскивающих артефакты на глубине.
Фото: ЦПИ РГО (Х6)
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 7, сентябрь 2020, частично обновлен в октябре 2022
