С наступлением весны, когда городские пруды и парки, а также дальние загородные поля и леса наполняются птичьим щебетом, гвалтом, мелодичными песнями, все больше людей с рюкзаками, биноклями и фотоаппаратами отправляются на природу, где с почти детскими интересом и радостью наблюдают за птицами, записывают их голоса, вносят какие-то пометки в свои блокноты. Со стороны может показаться, что это преданные науке орнитологи. Но поговорите хоть с одним, и выяснится, что большинство из них ни по роду деятельности, ни по образованию вообще не связаны с природой.
Истоки бёрдвотчинга следует искать в Англии конца XVIII столетия, когда британский исследователь, «священник-натуралист», ученый-орнитолог Гилбер Уайт написал книгу «Естественная история и древности Селборна». В ней автор живо и красочно описывал наблюдения за природой родного края и повадки птиц. В XIX веке британские аристократы часто скрашивали свой досуг созерцанием пернатых в садах и нередко фиксировали наблюдения в записных книжках. Сам же термин «бёрдвотчинг» (англ. birdwatching — «наблюдение птиц») вошел в обиход в 1901 году с легкой руки другого британского орнитолога, Эдмунда Селуса, автора одноименной книги. Селус убеждал современников, что наблюдать за птицей в естественной среде гораздо интереснее, чем охотиться за ней.
Бёрдвотчинг быстро завоевал сердца натуралистов-любителей по всему миру и стал настоящей индустрией — разновидностью отдыха, хобби, спорта и культурного досуга. Со временем для бёрдвотчеров начали производить специальные бинокли, издавать определители птиц, журналы.
Описанные выше люди — это бёрдвотчеры, последователи популярного во всем мире одноименного движения.
Нельзя сказать, что в России не было своей культуры наблюдения за птицами. Многие русские писатели, как известно, питали страсть к охоте, но со временем подобно Селусу, приходили к выводу, что созерцать приятней, чем стрелять. К примеру, писатель, горный инженер и бывалый охотник Александр Черкасов, который изучил самые дремучие тропы сибирской тайги, как-то признался, что, бывало, откладывал ружье в сторону и с умилением предавался со своим проводником Кудрявцевым наблюдениям за выводком крохалей. Он восторгался, насколько нежно крохалюха прячет птенцов, как в природе всё предусмотрено и гармонично.
Теми же чувствами восторга, вселенской гармонии и единения делился с читателями писатель-натуралист Михаил Пришвин: «На припеке много летает насекомых, и сколько птиц на лужайке!.. Сегодня я чувствую жизнь природы целиком, и мне не нужно отдельных названий. Со всей этой летающей, плавающей, бегающей тварью я чувствовал родственную связь, и для каждой в душе есть образ-памятка, всплывающий теперь в моей крови через миллионы лет: все это было во мне, гляди только и узнавай... Мы в родстве со всем миром, мы теперь восстанавливаем связь силой родственного внимания и тем самым открываем свое же личное в людях другого образа жизни, даже в животных, даже в растениях».
Издавались в России и определители, специальные руководства для наблюдателей за птицами. Так, в 1902 году увидел свет «Атлас охотничьих и промысловых птиц России и Северного Кавказа» Михаила Мензибира, а в 1914-м вышла книга Карла Циммера «Наставление к наблюдению мира пернатых».
Для нескольких поколений советских и российских натуралистов-любителей и писателей наблюдения за птицами были сопряжены с философскими размышлениями, религиозными и личными переживаниями и, конечно же, научными поисками. В советское время наблюдения организовывали станции юных натуралистов, но ими не была охвачена массовая взрослая аудитория. Хотя, конечно, отдельные энтузиасты делились полученными данными с учеными-профессионалами. К примеру, в Сибири работал геолог Борис Щекин, совмещавший профессию и любовь к птицам. Всё свое свободное время он проводил с фотоаппаратом и блокнотом в бескровной охоте за пернатыми, отмечал даты их прилета, гнездования, особенности поведения. Его многолетние наблюдения (с 1950-х по 1980-е гг.) и фотографии были изданы в виде книге «Птицы Даурии», высоко оцененной специалистами-орнитологами.
Таким образом, бёрдвотчинг, как явление культуры, нашел в России многочисленных последователей, отчасти и потому, что для него здесь была подготовлена благодатная почва. Правда, на сегодняшний день значительная часть армии российских бёрдвотчеров представлена жителями крупных городов — Москвы, Санкт-Петербурга, Курска, Чебоксар, Новосибирска. Возможно, это связано с тем, что в городе проще найти единомышленников для орнитологического похода, а кроме того, жизнь в бетонных джунглях пробуждает естественное желание найти увлечение, связанное с природой.
Входной билет в мир бёрдвотчинга недорог: достаточно приобрести восьмикратный бинокль, блокнот, ручку, подобрать одежду, подходящую для поля. В интернете можно найти различные приложения-определители и книги. Конечно, если, помимо наблюдения заниматься еще и фотосъемкой, то придется потратиться на фотоаппарат с длиннофокусной оптикой. Однако и тут можно подобрать бюджетные варианты.
Активисты бёрдвотчинга регулярно собираются, обмениваются опытом. В Москве с 1999 года при Зоологическом музее МГУ работает , объединяющая профессиональных орнитологов и бёрдвотчеров. Ее организатором стал нынешний директор музея, д. б. н. Михаил Владимирович Калякин. Цель программы — сбор данных о жизни птиц столицы и столичного региона, однако за прошедшие годы инициатива распространилась и на другие части страны. Надо сказать, что, хотя фауна Московской области изучена весьма подробно, последняя детальная сводка по птицам региона вышла в 1968 году. За прошедшее время птичье население, как и сам облик области, существенно изменились — и создать его актуальный орнитологический «портрет» теперь помогают многочисленные бёрдвотчеры.
С самого начала работы программы многие москвичи с удовольствием делились с учеными информацией об увиденных ими птицах, присылали фотографии с просьбой помочь определить вид. Их наблюдения первоначально публиковали в виде сборников, а с 2005 года регулярно выходит . С 2006 по 2011 год велась работа по созданию . Тогда столица была поделена на 242 квадрата размером 2 × 2 километра каждый. К тому времени число участников программы заметно выросло, нашлись энтузиасты, которые тщательно обследовали квадраты: провели учеты пернатых и выяснили, кто из них гнездится в столице, а кто только иногда залетает в город или появляется в нем во время зимовки. В результате была издана книга, авторами которой стали участники проекта, большинство которых бёрдвотчеры-любители, а не профессиональные орнитологи.
В 2013 году программист и активист бёрдвотчинга Илья Уколов создал портал , на котором может зарегистрироваться и вносить свои наблюдения в общую базу каждый — сейчас в ней уже больше 400 тыс. строк. Данные из электронной базы, собираемые бёрдвотчерами, используют для научных обобщений сотрудники Зоологического музея МГУ.
Сотрудник музея и один из координаторов программы «Птицы Москвы и Подмосковья» Антон Морковин рассказал, как благодаря бёрдвотчерам ученые получают ценную информацию о биологии разных птиц. У многих любителей наибольший интерес вызывают редкие, необычные виды, и они целенаправленно ищут их и нередко находят — так появляются сведения о редких залетах в Москву и область птиц, из порой весьма удаленных мест — например, люрика, сибирской завирушки или средиземноморской чайки. Конечно, такие встречи — это скорее курьез, который лишь подтверждает, что благодаря полету птицы способны преодолевать огромные расстояния. Но иногда случайность мало-помалу переходит в закономерность. Например, большие белые цапли, которые раньше лишь изредка залетали в Подмосковье из зоны степей, теперь появляются у нас регулярно и в большом числе — обычно на прудах рыбхозов, но несколько раз их замечали даже в столице. «Вообще, многих редких птиц у нас встретили именно в Москве, — говорит Морковин. — Конечно, это не означает, что в Подмосковье птиц меньше, но мало где собирается столько людей, которые за ними наблюдают».
Еще при помощи бёрдвотчеров-добровольцев орнитологи узнали, где и какие виды чаек встречаются в Москве: оказалось, что иногда к нам залетают даже виды северных морей — бургомистр и большая морская чайка. Другие виды крупных чаек — серебристая и хохотунья — прилетели с морских побережий и расселились по системе водохранилищ, причем первый вид — с севера, а второй — с юга. Самое интересное: наблюдатели не раз фиксировали чаек со странным сочетанием признаков этих видов, так что нельзя исключить вероятность их гибридизации — исследования в этом направлении уже ведутся.
Сведения, поступающие от бёрдвотчеров, помогают отслеживать и изменения численности птиц. Например, за последние 20 лет в столице заметно выросла численность черного дрозда, ранее неохотно селившегося в московских парках. Подобные тренды в одних случаях связаны с изменениями климата, в других — с деятельностью человека или другими, не всегда явными факторами. Кстати, наиболее заметный эффект потепление климата оказывает на сроки весеннего прилета птиц, и отслеживать их тоже помогают бёрдвотчеры. Сейчас птицы прилетают с зимовки гораздо раньше, чем лет двадцать-тридцать назад: яркий тому пример — возвращение зеленой пеночки. В сводках за 1970-е указывается, что она прилетает после 20 мая, сейчас же ее можно увидеть в столице уже 5–6 мая.
Ученые оказывают наблюдателям методическую помощь, организуют для них научно-популярные лекции, практикумы. С 2017 года по инициативе выпускницы биологического факультета МГУ, создательницы проекта Birdwatching Moscow Вероники Самоцкой прошел цикл занятий по бёрдвотчингу BirdID — для его участников обучающиеся на экскурсиях учились узнавать птиц и их голоса, правильно вести полевые наблюдения. В конце слушатели курсов сдавали серьезные экзамены и получали сертификаты бёрдвотчеров. Теперь такие занятия продолжаются на базе Зоологического музея.
С наступлением тепла начинающие любители птиц под руководством экскурсовода-орнитолога выезжают в московские парки, подмосковные рыбные хозяйства, заказники и заповедники. В апреле в верховьях реки Яузы на заболоченных участках экскурсанты могут увидеть битвы лысух за территорию. Самцы этих черных птиц из семейства пастушковых, громко хлопая крыльями и вцепившись в соперников длинными когтистыми лапами, стараются прогнать друг друга. В сражениях принимают участие и самки.
Тут же вальяжно плавают ярко-оранжевые огари. Их когда-то завезли в Московский зоопарк, откуда они благополучно расселились по обширной территории. Интересно, что огарь считается священным у буддистов Тибета, Монголии и Южной Сибири. Древняя легенда гласит, что когда-то он был буддийским монахом, который прыгнул в морскую пучину и превратился в птицу. В природе огари гнездятся в норах и дуплах, а в Москве выбирают для этой цели чердаки домов.
На мелководье в поисках пищи снуют кряквы, разбившиеся на пары. В воздухе носятся тысячи беспокойных чаек. В лесах возле Яузы встречаются зяблики, дрозды, дятлы, длиннохвостая и большая синицы. Если повезет, то не исключена встреча с серой неясытью и другими совами, а также другими птицами.
Не менее интересны орнитологические прогулки по паркам. Ведь, гуляя по аллеям, можно насладиться пением дроздов, чижей, зарянок и зябликов. Наблюдения за мелкими доверчивыми птахами сродни медитации. Например, если ранним утром лежа на земле, среди зарослей кустарника на расстоянии вытянутой руки наблюдать маленькую птичку зарянку, то в ее черных бусинках-глазах, можно увидеть многое: и блеск солнца, и бескрайнее море таинственного леса, и радость молодой красавицы-весны, и доверие к человеку, который, как и она — по сути, порождение природы, часть леса, весны, этого хрупкого мира.
Разумеется, ни одна экскурсия не похожа на другую, ведь каждый день в природе происходят какие-то изменения, птицы улетают и прилетают. Зато всегда есть надежда на необычную запоминающуюся встречу.
Преподаватели школы бёрдвотчеров, музейные сотрудники, гордятся, что многие их ученики стали знатоками пернатых и даже приняли участие в таком серьезном проекте, как создание «Атласа птиц Европы». Главная же цель всех этих экскурсий, уроков, просветительских мероприятий состоит в том, чтобы научить людей бережно относиться к природе, не тревожить птиц. Иным словами, важно не просто дать знания, а сформировать культуру общения с животным миром, научить человека воспринимать окружающую среду как источник вдохновения и эстетического наслаждения.
Фото: автора
