Нет более горячей дружбы, чем та, что создаётся тюрьмой.
Как условна грань между высокой принципиальностью и узколобой нетерпимостью.
В юности мне нравилось повторять: «Мыслю — значит, существую». Теперь я могла бы сказать: «Страдаю — значит, жива».
Самое страшное — это когда злодейство становится повседневностью. Привычными буднями, затянувшимися на десятилетия.
Не дай бог испытать то, к чему можно привыкнуть.
В этом театре ужасов одним актерам отданы роли жертв, а другим — палачей. Последним еще хуже.
Ожидание беды бывает порой мучительней, чем сама беда.
Дар благодарности — редчайший дар. И я не исключение. Все мы неистово взываем «помоги!», когда гибнем, но очень редко вспоминаем об источнике своего спасения, когда опасность отступила.
Но если все изменили одному, то не проще ли думать, что он изменил всем?
И мы бились как птицы между стеклом и приоткрытой форточкой — между страхом задохнуться и надеждой вылететь.
Человек плохо знает себя.
«Меа кульпа» стучит в каждом сердце, и весь вопрос только в том, когда же сам человек услышит эти слова, звучащие глубоко внутри.
Прыгать в пропасть лучше с разбега, не останавливаясь на её краю и не оглядываясь на прекрасный мир, оставляемый навсегда.
13 важных цитат Евгении Гинзбург, которые напоминают о важном
Советская журналистка, писательница, автор знаменитого автобиографического романа о периоде массовых политических репрессий в СССР «Крутой маршрут. Хроника времён культа личности» родилась 20 декабря
20 декабря 2024