Денис Горбылев в 2022 году в одиночку пересек на веслах Атлантику, стартовав в португальском Портимао и финишировав в городе Куру в крупнейшем заморском регионе Франции — Французской Гвиане. В настоящий момент он планирует одиночный переход через Тихий океан, а пока вспоминает свои «приключения» по завершении одной из самых сложных в мире спортивных экспедиций.
- Источник:
Legion Media
Острова невезения
После недельного забега по оформлению документов на выезд из Французской Гвианы и знакомства с французской бюрократией у меня образовалось несколько свободных дней и я стал думать, чем себя занять. Я знал, что долгое время основным символом этой тропической страны, как ни странно, была каторга, которая располагалась в этом заморском департаменте Франции с 1852 года.
Я жил в городе Куру, ехать до места главной тюрьмы в Сен-Лоран-Дю-Марони было далеко, поэтому я решил съездить на Иль-Дю-Салю — на этом небольшом архипелаге из трех островов, находящемся недалеко от Куру, содержались особо опасные заключенные.
В районе этих островов я как раз делал поворот, для того чтобы войти в эстуарий реки Куру и потом, поднявшись по каналу, закончить свой переход. Но эти планы не осуществились — ночью на подходе к берегу Гвианы я перевернулся, поэтому пришлось дрейфовать и причалить под утро на берег пляжа Pim-Poum у самого входа в канал. Как оказалось, он очень популярен у местных, особенно по выходным — в первую очередь из-за коктейль-бара, названного «Копакабана» в честь известного бразильского пляжа.
Сейчас острова известны в основном благодаря одному из узников, Анри Шарьеру, который отбывал здесь срок за убийство, но смог сбежать. Впоследствии он написал автобиографический роман «Мотылек» о своем побеге, и он была несколько раз экранизирована.
Книгу я не читал, фильмы не смотрел, но побывать на островах, где содержались приговоренные, было интересно — в том числе и из-за того, что место это притягивает к себе людей. Французы пытаются превратить архипелаг в туристический объект, а местные жители ездят туда по выходным, для того чтобы искупаться и полежать под пальмами. Их можно понять: гвианские пляжи хороши и на континенте, но реки выносят к побережью много глины, поэтому океанская вода тут имеет цвет кофе с молоком. А вокруг островов вода чистая, правда не голубоватого оттенка, а, скорее, бирюзового.
Как добраться на Иль-дю-Салю
Карта островов Иль-дю-Салю, 1897
- Источник:
Legion Media
Организовать поездку мне было очень легко. По совету своего друга, французского яхтсмена и директора местной парусной школы Жан-Себастьяна Массонева, я купил себе место на парусном катамаране.
Стоимость путешествия была небольшая — 50 евро туда и обратно, по времени поездка занимает целый день. Кстати, и коктейли на борту в стоимость включены.
Электронный переводчик перевел французское название островов Iles du Salut как «Острова „Привет“». Мне показалось, что это очень циничное название для каторги.
Но на самом деле правильный перевод этого названия на русский — острова Спасения: оказывается, в XVII веке монахи, жившие в Куру, спасались на островах от чумы.
Всего островов три: Сен-Жозеф (Ile Saint Joseph), Королевский (Ile Royalle), Дьявольский или Чертов (Ile du Diable). Два острова — Сен-Жозеф и Руаяль — открыты к посещению и туризму, на Чертов же остров возможности попасть нет, он закрыт для посещения.
«Спасительное» уединение архипелага Иль-дю-Салю
- Источник:
Денис Горбылев
Расстояние от континента до островов небольшое — около 9 морских миль, ветер был хороший, волнения не было, поэтому мы достаточно быстро дошли места стоянки в проливе между Королевским островом и Сен-Жозефом. Команда спустила на воду моторную лодку и все желающие стали высаживаться на берег.
По ком звонит колокол
- Источник:
Денис Горбылев
Первым по плану был остров Сен-Жозеф. На острове создана хорошая навигация для туристов. Дорог тут не много, и все они сделаны руками заключенных — вымощены камнем. Большинство туристов хотело попасть именно сюда, ведь здесь есть пляж и можно искупаться в прозрачной океанской воде. Однако прибойная волна тут сильная и вокруг островов есть течения, поэтом шкипер сказал нам быть осторожнее.
Пляж на Сен-Жозеф очень небольшой. А что касается купания, то это не открытая вода, поплавать вы не сможете — скорее, это небольшие бассейны, которые ограничены с одной стороны большими камнями с другой берегом. В этих неглубоких бассейнах можно просто лежать, наслаждаясь солнцем, видом пальм и чистой водой. Прибойная волна бьется о камни и теряет свою силу, сам пляж представляет из себя смесь больших камней и битого мелкого ракушечника.
Пальмы, океан — всё это представляется нам как идеальная картинка курорта, но в ту эпоху это было совсем не так. Во времена каторги на островах Иль-де-Салю, да и вообще в Французской Гвиане, господствовали болезни: виной тому был влажный и жаркий климат, способствовавший распространению малярии и других заболеваний.
Тропический лес поглощает остатки цивилизации
- Источник:
Денис Горбылев
Много заключенных умирало, не дожидаясь окончания своего срока. Их тела зашивали в парусину, привязывали к ногам груз и бросали в океан между Сен-Жозеф и Королевским островом. Во время погребения в часовне звонили колокол, через какое-то время на звук приплывали акулы и начиналось пиршество.
На острове невозможно заблудиться, хотя растительность, как и везде во Французской Гвиане, очень бурная — именно поэтому большинство населения департамента проживает вдоль побережья, на максимальном расстоянии около 10 км от берега. Тюрьма на островах была закрыта в 1952 году, и большинство построек постепенно поглощается природой. Сельва есть сельва.
Строения производят гнетущее впечатление. Невольно начинаешь представлять, как в таких тяжелых условиях сидели заключенные. Некоторые камеры имеют вместо крыши только решетки. Во время пребывания в карцере режим был еще более жесткий, например запрещены были все разговоры, только полная тишина и молчание.
Руины бараков с камерами, где томились заключенные
- Источник:
Legion Media
Молча встал, молча поел, плюс скудная еда или вообще ее отсутствие, на протяжении недели — всё это не давало тебе никаких шансов на жизнь, а ведь это могло длиться годы. Например, Шарьер просидел 2 года в абсолютной тишине, и выжил только из-за того, что его друзья умудрялись через знакомого врача передавать ему немного еды.
В общем, Сен-Жозеф — это остров-карцер, несмотря на наличие пляжа и туристических маршрутов.
Приглашение на казнь
Обезьяна капуцин на Островах Спасения
- Источник:
Legion Media
Осмотрев остров и его постройки, я пошел в сторону причала, чтобы попросить ребят из команды перевезти меня на Королевский остров. Он больше по размеру, именно на нем расположены основные тюремные постройки: бараки для заключенных, дома, где жили охранники со своими семьями, камеры смертников, места для казни, часовня. Но здесь же вы можете увидеть множество тропических животных — обезьян, игуан, а если повезет, из воды покажутся морские черепахи.
Интересным инженерным объектом является бассейн, который использовался для сбора пресной воды в сезон дождей, для покрытия ежедневных потребностей. Еще один небольшой бассейн был построен для помывки заключенных, но это была каменная выгородка на пляже, все мылись океанской водой.
Все «объекты тюремной инфраструктуры» находятся в непосредственной близости друг от друга. Например, камеры смертников и место казни соседствует с домами, где проживал персонал тюрьмы, — соседство, надо сказать, то ещё.
Ансамбль тюремных сооружений на Королевском острове
- Источник:
Legion Media
Камеры для приговоренных к смертной казни открыты к посещению. Все это тут же на стендах иллюстрировано фотографиями последних дней заключенных: вот кто-то сидит на койке в тишине и ждет своего конца, кто-то молится, кого-то ведут на казнь. Гильотина стоит рядом в нескольких метрах от дверей камеры, за приведением приговора наблюдают тюремщики, а возможно и их семьи.
Тюремный двор и «лобное место»
- Источник:
Денис Горбылев
В домах тюремных служителей в настоящее время оборудована гостиница, но желания заночевать почему-то не возникло. Наверное, потому, что страдания людей ощущаются повсюду.
Перед поездкой мои друзья всерьез говорили мне, что они как-то остались на острове и в ужасе просыпались ночью из-за того, что чувствовали чьё-то дыхание. Раздавался металлический скрежет, как будто кто-то точил нож. Жена моего друга на полном серьезе рассказывала, что ночью кто-то водил ей по шее лезвием ножа, а в глазах ее было столько ужаса, что верилось, что она говорит правду.
В общем, мистики на островах действительно хватает.
Смертельно опасная трясина
Сообщение между островами осуществлялось на лодках по воде, но на третий остров — Дьявольский — была построена канатная дорога. Именно здесь сидел один из самых известных политических узников Франции Альфред Дрейфус. Основанием для его обвинения была записка, впоследствии именовавшаяся «Бордеро», которая была найдена домработницей-француженкой в мусорной корзине у германского военного атташе в Париже. По результатам расследования капитан был обвинен в шпионаже в пользу Германии, и в 1895 году приговорен к пожизненному заключению и сослан на Дьявольский остров.
Несколько лет длилось расследование. В конце концов настоящий предатель Франции был выявлен, а капитан, проведя на острове несколько лет, был помилован президентом Франции Эмилем Лубе и освобожден из тюрьмы — в первую очередь из-за большего общественного резонанса. Несмотря на помилование, тогда вина с него не была снята, официально он оставался предателем Франции. И только в 1906 году капитана Дрейфуса признали полностью невиновным, и он был восстановлен в звании и правах.
Стоя на берегу Королевского острова, вы можете видеть сложенную из камня хижину, в которой жил Альфред Дрейфус, и другие постройки.
Вид на Дьявольский остров
- Источник:
Денис Горбылев
Другим известным узником этого острова был Анри Шарьер, или «Мотылёк». Ему, одному из немногих, удалось убежать с острова со своим напарником. Для этого они соорудили плоты, представлявшие собой мешки, набитые кокосовыми орехами. Но добраться до берега удалось только Анри.
Дело в том, что им оставалось совсем немного до берега, когда они попали в отлив. Грунт в этих местах местные жители называют зыбучими песками, хотя на самом деле это мягкая глина. Напарник Шарьера пытался в отлив дойти пешком до берега, но был затянут в трясину и утонул.
Кстати, у меня было похожая ситуация во время финиша. Я немного не дошел до берега и был вынужден ждать прилива.
Лодка прочно сидела на глиняном грунте. Сидеть на месте мне пришлось полдня. Чтобы меня развеселить, ко мне приходили друзья с которыми мы шутили насчет моего финиша. Они говорили, что, конечно, лучше сразу финишировать ближе к пляжному бару, чем грести до яхтенной марины, а потом ехать сюда на машине.
Друзья сразу предупредили меня, чтобы я не пытался пешком дойти до берега — может засосать. Я, конечно следовал их совету, но в один момент нечаянно оступился, нога соскользнула с лодки и я одной ногой оказался на грунте. Меня стало моментально засасывать, несколько секунд — и я сидел практически на шпагате, одна нога полностью ушла в вязкий ил.
Все закончилось хорошо, я смог выбраться, но решил быть аккуратнее и больше не рисковать.
Острова произвели на меня определенное впечатление, и именно под этим влиянием я прочитал книгу Шарьера «Мотылёк». Но останавливаться там надолго я бы не стал. Несмотря на красивую природу, в воздухе витает «запах» каторги и тех страданий, которые испытывали люди попадая туда.
Каторга есть каторга. Наверное, прошло ещё слишком мало времени, чтобы забыть про прошлое и приезжать на острова для отдыха и веселья.
