Дело доктора Франкенштейна: может ли современная наука повторить опыт из знаменитого романа Мэри Шелли

Тема создания искусственных людей издавна беспокоила многих фантастов. С самого начала она шла рука об руку с другой идеей — улучшения человеческой природы, ведь когда создаешь нечто не с нуля, а по существующему образу и подобию, то почему бы этот самый образ не улучшить, не создать версию 2.0?

Это началось еще в античности — с мифа о скульпторе Пигмалионе, изваявшем идеальную женщину. Долгое время эта идея так и оставалась в рамках «волшебных» сюжетов (и в качестве еще одного известного ее воплощения нельзя не упомянуть голема из еврейских легенд), однако с приходом Нового времени и расцветом наук она смещается в иную, более «приземленную» плоскость.

Так, Карел Чапек в своей пьесе «R.U.R.» представляет миру роботов — искусственных людей, созданных биологическим путем в лаборатории (а вовсе не механическим, к которому мы сейчас привязываем понятие «робот»). Но самым известным литературным произведением на эту тему стал, конечно же, «Франкенштейн» Мэри Шелли.

Секрет Шелли

Если чапековские «роботы» были улучшенными версиями людей, только с «урезанными» за ненадобностью эмоциями и другими подобными вещами, то Шелли идет по принципиально иному пути. Ее доктор Франкенштейн, конечно, тоже хотел создать идеального человека, но вместо идеала вышел монстр.

Шелли довольно туманно описывает технологию его создания — на тот момент лишь недавно зародившаяся физиология едва ли могла дать подходящую почву для придуманного ею сюжета.

Сейчас, по прошествии двух веков после написания «Франкенштейна», мы уже вплотную приблизились к созданию искусственных людей — однако пока, к сожалению, скорее именно монстров Франкенштейна, нежели идеальных роботов Россума. Но понять, с какими проблемами столкнулся Франкенштейн, как их можно было бы избежать сейчас, а также что, сама того не зная, сумела гениально предсказать Шелли, — мы уже можем.

Свой или чужой

Монстр Франкенштейна был собран из отдельных частей различных мертвецов; он описывается как огромный, но неуклюжий мужчина с желтой кожей. Уже здесь мы сталкиваемся с первой, самой очевидной проблемой — пересадки органов и тканей.

Когда в начале ХХ века только стартовали масштабные исследования в области трансплантологии, эта отрасль медицины казалась вдохновляющей — вспомните беляевского «Человека-амфибию»! Увы, дальнейшие исследования несколько охладили пыл.

Открытие у наших клеток особых белков — главного комплекса гистосовместимости, — маркирующих «свои» и «чужие» для данного организма структуры, и мощной иммунной системы, бескомпромиссно убивающей любого «чужака», поставило крест на ксенотрансплантологии (то есть пересадке органов и тканей от других видов животных) и сильно затруднило пересадку органов даже от одного человека к другому — для каждого пациента приходится долго и нудно искать, у какого же донора те самые белки окажутся похожими.

Но и это не гарантирует успеха: пациент обречен до конца жизни принимать препараты, подавляющие активность иммунной системы, чтобы она случайно не уничтожила пересаженный орган. Но такое подавление иммунитета повышает риск смерти даже от обычной простуды… Как-то не очень похоже на светлое будущее с идеальными людьми, правда?

Неслучайно кожа монстра Франкенштейна имела нездоровый желтый оттенок. Либо сама кожа постоянно находилась на грани отторжения, либо причиной желтизны могло быть хроническое заболевание внутренних органов, развившееся на фоне подавления иммунной системы и сдерживаемое лишь львиной долей лекарств.

А быть может, то и другое вместе — в любом случае, румяного весельчака на текущем уровне развития трансплантологии создать пока не получается. Но к чему ограничивать себя биологией? Ведь кажется, что есть хорошая альтернатива — «механическое» протезирование.

Механический дублер

«Полноценность» протезов зависит от простоты строения заменяемого органа. Копии зубов легко выточить простейшими инструментами из какого-нибудь твердого материала — первые зубные протезы появились еще в Древнем Египте.

Наши ноги совершают относительно простые движения — современные ножные протезы позволяют их обладателям при должной тренировке бегать ничуть не хуже обычных людей.

А вот хоть сколь-нибудь полноценные руки мы пока делать не научились. Человеческая рука развивалась как адаптированная к труду и сейчас представляет собой самую сложную конечность среди всех позвоночных. Попытки скопировать ее «в лоб» пока не увенчались успехом; сами пользователи таких протезов утверждают, что гораздо более удобной на практике оказывается простейшая двупалая «клешня» для хватания предметов, нежели «полноценная» пятипалая копия.

Нетрудно догадаться, насколько в действительности клешня более ограничена в своих возможностях по сравнению с нормальной кистью. И это много говорит о текущем (неудовлетворительном) уровне протезирования рук.

Так что та неестественность движений, которая была после пробуждения у монстра, довольно очевидна — воссоздавая его конечности (из отдельных костей или их металлических аналогов), доктор Франкенштейн скопировал настоящие руки и ноги недостаточно точно, а потому вместо идеального атлета получил неуклюжую куклу. Так что не стоит пренебрегать биомеханикой!

В пользу механической, а вовсе не биологической природы значительной части тела монстра говорит и способ его оживления с помощью электрического тока. Хотя изначально этот образ наверняка был вдохновлен опытами по гальванизации трупов, проводимыми во времена Шелли, сейчас в этом мы вполне можем увидеть просто подключение этих самых механических частей к электропитанию (многие современные протезы содержат внутри себя аккумуляторы и моторчики).

Протезировать в широком смысле можно не только опорно-двигательную систему, но и внутренние органы. Самыми известными такими «протезами» являются «искусственные почки» — аппараты для гемодиализа, фильтрующие кровь вместо настоящих почек, и «искусственные сердца» — мощные насосы, перекачивающие кровь. Такие устройства вошли в будни медицины чуть менее ста лет назад.

Правда, первые гемодиализные аппараты были размером с целый шкаф. Медицинские инженеры бьются над созданием более компактных образцов, но продвинулись на этом пути не слишком далеко: наиболее миниатюрные «почки» теперь размером с тумбочку, а для самого легкого «сердца» требуется аккумулятор весом в десять килограммов.

Носить такое в или хотя бы на себе под силу только настоящему богатырю! Каким, впрочем, и был монстр Франкенштейна — ведь по человеческим меркам он был настоящим гигантом и силачом. Теперь мы понимаем, что это была не прихоть доктора, а необходимость — в обычное человеческое тело все системы жизнеобеспечения попросту не влезали.

С протезированием связан еще один неприятный эффект. Сколь бы точную копию органа мы не сделали, человек все равно понимает, что это протез, а не его настоящая часть тела. В медицине известно множество различных психиатрических расстройств, являющихся следствием протезирования.

Самое известное среди них — это кардиопротезный психопатологический синдром, возникающий примерно у четверти пациентов, которым заменили какой-либо из клапанов сердца на механический аналог. Такое сердце совершенно иначе бьется, новый клапан жужжит и вибрирует… Человек может не спать ночами, постоянно слушая громкое биение своего нового сердца, не в силах заглушить в сознании этот звук. И это всего лишь после замены одного клапана!

А теперь представьте себе человеческое существо, которое целиком состоит из таких вот несогласованных, чужеродных частей. Какой букет нервных расстройств оно соберет сразу после пробуждения!

Неудивительно, что у доктора Франкенштейна получился монстр не только в физическом, но и в моральном плане — ему явно требовалась долгая психиатрическая реабилитация и адаптация. Но вместо этого он стал изгоем, что только усугубило все психологические проблемы и привело его к убийству своего создателя.

Что ж, к двухсотлетнему юбилею «Франкенштейна» мы в теории научились делать описанных там монстров (и по очевидным причинам не рвемся их делать на практике). Научимся ли мы делать идеальных «роботов» к двухсотлетнему юбилею «R.U.R.» и чем это обернется для человечества, покажет время.

_{Фото: SHUTTERSTOCK / FOTODOM (х2); THEODOR VON HOLST}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 1, февраль 2024}