«И ты, Брут»: что мы знаем о забытом основателе Британии?

Откуда появилось слово «Британия»? Историки привычно отвечают, что оно происходит от названия римской провинции Британии, которое, предположительно, является латинизированным вариантом бриттского слова «Притани».

Вероятно, так называли себя древние бритты. На кельтском это означало «(остров) раскрашенных» — явная отсылка к растению вайде, из которого грозные бритты добывали синюю краску, чтобы, как утверждал Гай Юлий Цезарь, разрисовывать свои тела.

Однако в Средние века происхождение слова «Британия» объясняли совсем иначе. Тогда бытовала легенда, что имя острову дал странник по имени Брут. Предлагаю познакомиться с ее сюжетом, прежде чем исследовать, как она сложилась.

Жизнь Брута описана в двух текстах, которые читателю уже знакомы: краткая версия включена в «Историю бриттов» IX века (в ней героя зовут Брито), а пространная, с дополнительными деталями — в «Историю королей Британии» (1138) Гальфрида Монмутского.

История Брута начинается с Троянской войны и рассказа об Энее. Эней спасается от пожара с группой троянских беженцев, с ним находится маленький сын Асканий. После многочисленных приключений он прибывает в Италию, где, согласно предсказанию, ему предстоит стать прародителем нового народа — основы будущего Рима.

Это, естественно, пересказ первой половины величайшего произведения римской литературы, эпической поэмы Вергилия «Энеида», написанной в I веке до н. э. Однако в «Энеиде» между прибытием Энея в Италию и легендарной датой основания Рима остается пробел более чем в три столетия. Спустя тысячу сто лет его попытался заполнить Гальфрид Монмутский, опираясь на «Историю бриттов».

Гальфрид сообщает, что отцом Брута был Сильвий, сын Аскания, таким образом, Эней был его прадедом. Когда Брут находился в утробе матери, прорицатель предрек ему одновременно великую и ужасную жизнь. Он сказал, что Брут обретет большую славу еще до рождения, но убьет своих родителей.

Так и происходит: мать умирает в родах, а позже он случайно попадает стрелой в отца. За это непреднамеренное убийство несчастного Брута изгоняют из Италии. Он отправляется в Грецию, где встречает группу порабощенных троянцев. Он возглавляет их отряд и после ряда сражений побеждает греческого царя Пандраса, напав на его лагерь ночью и перебив стражу.

Брут берет царя в заложники и, подобно Моисею, требует освободить из рабства свой народ, троянцев. Пандрас отдает Бруту в жены свою дочь Инногену, снабжает его кораблями и провизией, и войско Брута отправляется в плавание.

После морского путешествия троянцы высаживаются на необитаемом острове и находят там заброшенный храм лунной богини Дианы. Они совершают щедрое жертвоприношение. Брут засыпает перед статуей богини, и во сне ему открывается видение земли, где ему суждено поселиться: большой остров в западном океане, на котором сейчас живут лишь несколько великанов. Очевидно, что до этого момента история представляет собой свободный пересказ отдельных фрагментов «Энеиды».

Пережив приключения в Северной Африке, в том числе встречу с сиренами, которые некогда угрожали греческому герою Одиссею, Брут находит еще одну группу троянских беженцев, поселившихся на берегах Тирренского моря, между Сицилией, Сардинией и Италией. Их возглавляет могучий воин Кориней, ростом почти с великана.

Кориней играет в повествовании роль верного и немного неуклюжего силача, спутника главного героя, который помогает тому выбраться из трудных ситуаций, но и вовлекает его в них, поскольку сначала действует, а потом думает. Так, он провоцирует войну с Гоффарием Пиктом, правителем Аквитании, устроив охоту в королевских лесах без разрешения. В ходе сражения погибает племянник Брута Турн, над могилой которого основан город Тур.

Несмотря на военные успехи троянцев, Брут понимает, что их враги галлы имеют явное численное преимущество. Он приказывает своим людям отступить к кораблям, после чего продолжает плавание и достигает берегов Британии — Гальфрид называет ее Альбионом.

Троянцы высаживаются на Тотонском побережье (ныне город Тотнес в Девоне; примерно с XVII века существует местная легенда о камне, на который ступил Брут, спускаясь с корабля, и который ныне является частью мостовой на Фор-стрит). Как и обещала в видении Диана, Альбион оказался лесистым краем, диким и кишащим великанами. Брут и его люди вступают с ними в борьбу — и в конечном счете побеждают.

Более или менее освободив остров, Брут переименовывает его в свою честь в Британию и становится первым ее королем. Верный Кориней получает в правление Корнуолл, также названный в его честь. Во время праздника на троянцев нападают уцелевшие великаны, но люди Брута убивают их, оставив в живых лишь самого большого, предводителя по имени Гоемагот, которого позднее стали называть Гогмагог. (Впоследствии он странным образом превратился в двух великанов, Гога и Магога, их изображения проносят на ежегодном лондонском шествии во главе с лорд-мэром.)

Нечеловечески сильный Кориней сражается один на один с Гоемаготом и убивает его, сбросив со скалы. Следуя примеру прадеда Энея, Брут основывает город на берегу Темзы и называет его Новой Троей — Троя-Нова. По словам Гальфрида, это название превратилось позже в Триновантум, а затем город стал известен как Лондон.

Перед нами, конечно, пример фантастической средневековой этимологии. Тринованты — группа древних бриттов, чьи земли пролегали на территории современного Эссекса и Саффолка, а столица располагалась в городе Камулодун, ныне Колчестер. Их название не имело ничего общего с Троей, оно являлось производным от кельтского «те, кто поражают в бою».

Брут издал для своего народа свод законов и правил Британией двадцать четыре года. После его смерти остров поделили три его сына, имена которых указывают на различные валлийские топонимы: Локрин получил Англию (Логрию, современное валлийское Lloegr), Альбанакт — Шотландию (валлийское yr Alban), а Камбр — Уэльс (по-валлийски Cymry).

Эта легенда была популярной начиная с XII века и вплоть до XVIII века. В 2009 году Хилари Мантел включила ее в роман «Волчий зал», первую часть выдающейся трилогии о Томасе Кромвеле:

Легенда о троянском происхождении бриттов была особенно популярна в эпоху Тюдоров, о чем мы поговорим позже. Но связана ли она хоть как-то с реальной историей?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно внимательнее присмотреться к тому, как развивалась легенда о Бруте. Но прежде следует отметить, что в Средневековье люди не разделяли нашего представления о том, что история — это описание хода и взаимосвязи событий прошлого, которое основано на понимании их политических, экономических и социальных причин и на тщательном анализе свидетельств, по возможности из первых рук.

Для средневекового человека легенды о происхождении, которые мы называем псевдоисторическими, играли ключевую роль: критерием их ценности было отношение авторов к их собственному настоящему, а не фактическая точность событий туманного прошлого.

Средневековые ученые в своих работах о предках существующих в то время народов обращались к двум главным источникам: к Библии и греко-римскому прошлому. Античность занимала в их воображаемом мире почти такое же важное место, как и христианство.

Очевидно, что в раннем Средневековье жители Северной Европы искали способ вписать себя и свою историю в великие произведения о свершениях греков и римлян. Они хотели предстать не варварами, а потомками народов, связанных с теми, кто, по мнению средневековых авторов, занимал центральное место в древнем мире.

Одним из самых ранних текстов такого рода была «Франкская таблица народов», вероятно составленная в Византии в VI веке. В ней объяснялось, как проследить происхождение тех или иных народов, найти в глубокой древности предполагаемых предков, которые путешествовали и сталкивались с опасностями ради потомков.

Как правило, имя такого предка было производным от названия народа: франки считались потомками некоего Франция и т. п. История о Брито, позже Бруте, — одна из самых подробных из числа таких повествований.

_{Отрывок из книги Марка Уильямса «Кельты. Мифология, сформировавшая наше сознание». М.: Издательство Манн, Иванов и Фербер (МИФ), 2023.}