В 1983 году мало кому известная группа «Мануфактура» произвела настоящий фурор на первом фестивале Ленинградского рок-клуба. В том же году по СССР широко разошелся магнитоальбом «Мануфактуры» под названием «Зал ожидания», который многие помнят до сих пор по песням «Миллионный дом» и «Невский проспект». Лидер «Мануфактуры» и автор всего материала группы Олег Скиба прославился как тонкий, яркий и оригинальный композитор-песенник. Однако мелькнув яркой кометой на ленинградском музыкальном небосклоне, «Мануфактура» вскоре прекратила существование. О том, что произошло со знаменитой группой и ее участниками, Vokrugsveta.ru рассказал сам Олег Скиба.
В народ первый и единственный изданный альбом «Мануфактуры» ушел в таком виде — на магнитофонных катушках, с написанным от руки названием группы
Прирожденный клавишник
Отец Олега Скибы — родом из-под Полтавы, мать — из-под Самары, но познакомились и поженились они в Ленинграде, где оба учились в конце 1950-х. В семье любили петь как украинские и русские народные, так и современные популярные песни — уже в пятилетнем возрасте родившийся 8 мая 1961 года Олег начал тайком вытаскивать из чехла отцовский баян и пытаться что-то на нем наигрывать. Позже он сумел самостоятельно — без учителей и сборников аккордов! — освоить подаренную родителям семиструнную гитару, причем на достаточно хорошем уровне.
Увидев такой неподдельный интерес к музыке, родители решили отдать сына в музыкальную школу. Олега определили, конечно, по классу баяна: альтернатив у него тогда не было. И вскоре наставники стали считать его самородком — мальчика даже приглашали на телевидение, где он выступал сольно и в составе оркестра баянистов. Но Олега неудержимо тянуло к себе фортепиано — звук этого инструмента буквально завораживал его.
— Меня отдали на сольфеджио в очень сильный класс — к пианистам. У них уровень обучения был куда выше, чем у нас, осваивающих народные инструменты. Однажды я случайно зашел в кабинет, где стояло два огромных рояля. Я был тогда еще такой маленький, что не мог дотянуться до включателя света в помещении. Уселся в темноте за один из роялей, нажал клавишу — и звук разлетелся по всей комнате. Эта взятая мною во тьме нота что-то перевернула в душе моей, я услышал магию. Я долго сидел, нажимал на клавиши, подбирая разные сочетания звуков и все отчетливее осознавал — вот оно, мое! — делится ярким воспоминанием Олег Петрович.
За три года обучения в музыкальной школе Олег окончательно уверился, что баян ему неинтересен. Он стал при каждом удобном случае брать ключи от заветного кабинета с роялями, отправлялся туда и играл, играл, играл что-то свое… Этот инструмент стал для него родным. Однако тогда не было принято менять инструмент после нескольких лет обучения.
— Мне пришлось сделать это тайной своею любовью, о которой никто не знал. В глазах всех окружающих я продолжал учиться на баяне, хотя особого интереса к нему уже не было, а карьера музыканта-баяниста меня никак не привлекала. И к тому же дома уже появилось пианино. То есть, у меня возникла возможность играть и сочинять, не посещая школу, — вспоминает Скиба.
К этому времени относятся его первые сочинительские опыты. Ему нравилось придумывать мелодические темы, которые потом получали самое разнообразное развитие. Но со временем пришел интерес и к песням — благодаря радио и продававшимся в СССР пластинкам с записями, как тогда говорили, «зарубежной эстрады». Олег слушал все подряд, но однажды душу ему перевернула песня Girl группы The Beatles. Он ставил пластинку с ней едва ли не тысячу раз, пытаясь понять секрет заключенного в песне волшебства. С этого момента Олег Скиба и начал сочинять собственные песни.
В каморке, что за актовым залом
В 1976 году, после окончания восьмилетки, а параллельно и музыкальной школы, Олег поступил в физико-математическую школу № 30 на Васильевском острове, считавшуюся одной из самых престижных в Ленинграде. К тому времени Советский Союз наводнили пластинки с записями западных групп — Олег, как и многие его сверстники, увлеченно слушал их. Скиба особенно увлекался тогда мягким мелодичным роком в духе Пола Маккартни, Элтона Джона, творчество которого просто обожал, и группы Supertramp. Позже в его жизни появились Electric Light Orchestra, Led Zeppelin, Deep Purple…
Олег Скиба, 1982 год
Именно горячий интерес к англоязычной рок-музыке побудил Олега вместе с несколькими школьными приятелями создать первый музыкальный ансамбль. Обязанности в нем распределились мгновенно. За соло-гитару взялся Дмитрий Матковский — человек, с которым Олег потом будет сотрудничать многие годы. За ударные отвечал Андрей Ушаков, а сам Скиба играл на ритм-гитаре и пианино, ну и конечно же пел. Он же был автором всего материала.
Однако сочинению собственных англоязычных песен мешало то обстоятельство, что сам Олег в школе изучал немецкий. И тогда Скиба стал писать на псевдоанглийском: он подбирал типичные для английского языка сочетания звуков, вставляя в эту «рыбу» настоящие английские словечки. Получалось очень похоже — первые слушатели всерьез верили, что коллектив исполняет песни на английском языке.
Довольно важным событием в жизни Скибы стало знакомство с новомодной тогда группой The Police, игравшей актуальный по тем временам постпанк.
— Попавший к нам дебютник The Police — Outlandos D'Amour 1978 года сразу неприятно поразил: настолько там все было как-то криво и неправильно! Сняли пластинку с вертушки и поставили другую, с более привычной и понятной музыкой. Вдруг Дима говорит: «А давай-ка снова включи вот тех ребят…» Поставили ее снова — да нет, ерунда какая-то… Снова отложили. Ну все наперекосяк: сильные доли сменены на слабые, какой-то странный высокий вокал… И вот так мы прогнали этот альбом раз пять. А на исходе пятого раза прорезалось понимание: это же так круто! Мы влюбились в эту группу, и конечно же сразу начали копировать их находки, — говорит Скиба.
Рождение «Мануфактуры»
К моменту окончания физмат-школы Скиба, Матковский и Ушаков уже понимали, что хотят связать свою жизнь именно с музыкой. Но родительский напор оказался слишком силен — всем троим пришлось пойти в вузы, чтобы получить «нормальные» специальности. Олег поступил в Ленинградский Институт водного транспорта, где учился его отец, Ушаков — в электротехнический университет (ЛЭТИ), а Матковский — в Институт холодильной промышленности («холодильник»). В «холодильник» через пару лет перебрался и сам Олег. Школьные приятели сохранили свою группу, к коллективу также присоединились басист и второй гитарист.
Дмитрий Матковский и Олег Скиба вскоре после демобилизации, июль 1985 года
Репетиции и выступления проходили в институтских общежитиях. Группу частенько приглашали играть на вечеринках и свадьбах, где они исполняли свои песни на псевдоанглийском. Как вспоминает Олег Петрович, «мы играли свою отсебятину настолько нагло и лихо, что это всем нравилось». Первые заработки позволили молодым людям купить музыкальную аппаратуру — собственный «аппарат» у студенческих групп в ту пору был большой редкостью.
Кроме того, друзья увлеклись самодеятельным театром, который возник при студенческом клубе в «холодильнике». Этот театр считался довольно сильным — на его постановки ходили отнюдь не только студенты. Скиба писал довольно много музыки для этих спектаклей. А еще в институте периодически устраивали творческие встречи со знаменитыми деятелями искусства. Олег Петрович вспоминает, что эти беседы наложили большой отпечаток на его личность и творчество — особенно ему запомнились встречи с поэтом Арсением Тарковским и актером Андреем Мироновым.
В ту пору окончательно сложился творческий тандем Скибы и Матковского. Олег приносил «каркас» песни, а Дмитрий занимался ее «отделкой» как гитарист. Когда Матковский играл на гитаре, он порой выдавал очень интересные мелодические ходы и рисунки. В этом случае Скиба просил друга остановиться и повторить понравившийся отрывок, который потом интегрировался в ту или иную композицию. В процессе долгих репетиций песни становились все лучше и лучше. Искушенные слушатели предрекали группе большое будущее.
В 1981 году в среде самодеятельных групп Ленинграда с быстротой молнии разнеслась весть, что в городе открывается рок-клуб (ЛРК) — вполне официальный, под патронажем городских властей. Ребята решили, что им тоже стоит сходить туда и зарегистрироваться — вдруг это принесет какие-то бонусы в плане аппаратуры и дополнительных концертных выступлений? Именно для вступления в рок-клуб безымянный до этого момента коллектив обзавелся звучным названием «Мануфактура».
— Как-то мы все ехали на трамвае с репетиции — и у нас зашел об этом разговор. Мол, у других групп есть имена, а почему у нас отсутствует? Начали придумывать. Хотелось чего-то звучного и в то же время имеющего какой-нибудь западный аналог. Стали вслух перечислять названия известных зарубежных коллективов и дошли до западногерманской группы Kraftwerk. О! Оригинально же! Однако мы все же не решились просто и брутально назваться «Электростанцией» или «Заводом». Но тут всплыло слово «Мануфактура» — оно потоньше, к тому же обладает тройным значением: не только средневековая фабрика, но еще и ткань, а также тонкая ручная работа. Нам это понравилось, ведь мы никогда не играли прямолинейной грубой музыки. Всегда придавали большое значение разного рода мелодическим и аранжировочным нюансам, — рассказывает Скиба.
В рок-клубе выяснилось, что для вступления необходимо иметь репертуар на русском языке, а его-то у группы и не было… «Мануфактуре» срочно требовались русскоязычные песни, и поскольку Олег уже писал для себя меланхолические философские стихи, он решил, что справится с неожиданным вызовом. Скиба засел за сочинение текстов: очень личностных, лирических, интроспективных.
— Я еще очень долго догонял тот песенный уровень, которому хотел соответствовать. Но каждая моя вещь всегда в той или иной степени является отражением моего индивидуального опыта. Мне даже как-то странно и неудобно было выносить свои песни на публику — слишком уж они оказались личностными, сокровенными. Мне нравились сложные тексты и музыка в духе титанов прогрессива Yes, Genesis, сольных работ Питера Гэбриэла и Фила Коллинза. Мне хотелось какой-то психоделики, каких-то возвышенных иллюзий и тонких туманных образов. А еще желалось чего-то своего, оригинального. Из отечественных групп мне тогда были по нраву ранняя «Машина времени» и «Аквариум» — за ярко выраженное в их песнях 70-80-х отстраненно-мистическое настроение, за образность текстов, — рассказывает Скиба об источниках своего вдохновения.
Тем не менее, свои самые первые русскоязычные песенные тексты он характеризует, как «кошмарные». Но приемная комиссия ЛРК оказалась снисходительной — когда «Мануфактура» сыграла свои новые вещи, музыкантам объявили, что отныне они являются членами рок-клуба.
Привольная студенческая жизнь Матковского и Скибы близилась к концу. Выпускникам предоставлялся выбор: отслужить два года в армии или отправиться по распределению на три года в далекий уголок СССР, дабы применить там свежеприобретенные навыки на благо общества и государства. Олег и Дмитрий сделали выбор в пользу армии, чтобы быстрее вернуться в родной город и вновь заняться творчеством. Облачиться в военную форму им предстояло летом 1983 года.
Первое полотно
Перед уходом в армию у Скибы и Матковского возникла спонтанная мысль записать новые песни «Мануфактуры» на пленку. На тот момент в Доме пионеров Красногвардейского района уже действовала подпольная студия Андрея Тропилло, где записывались классические ныне альбомы «Аквариума», «Кино», «Пикника» и других ленинградских групп. Тропилло оказался очень загружен работой, но Скиба с Матковским полагали, что в случае необходимости найдутся и какие-то другие возможности. Они отобрали около десятка песен из своего репертуара, и занялись поиском нескольких музыкантов, которые могли бы принять участие в записи.
Первым в «Мануфактуру» был приглашен опытный бас-гитарист Владимир Арбузов, тогда работавший в группе «Зеркало» — он был хорошо знаком Скибе и Матковскому, так как учился с ними в одном вузе. Олег с Дмитрием наиграли Арбузову свой материал на гитаре и рояле — и тот пришел в восторг. Владимир увлекался религией и философией стран Востока, поэтому тут же отыскал в текстах Скибы множество тайных смыслов и аллюзий, которые, как клялся Олег, он туда и не закладывал.
Загоревшийся энтузиазмом Арбузов привлек в «Мануфактуру» Александра Кондрашкина — одного из двух самых лучших на рок-сцене Ленинграда барабанщиков (другим был Евгений Губерман из «Аквариума»), игравшего на тот момент в эксцентричной ска-группе «Странные игры». Благодаря новым басисту и барабанщику у «Мануфактуры» появилась упругая, энергичная, виртуозная ритм-секция — фундамент звучания любого рок-коллектива.
Надо сказать, что Скиба давно приятельствовал со «Странными играми», а потому легко и естественно позаимствовал оттуда и другого музыканта: искусного саксофониста Алексея Рахова. Но чтобы пазл окончательно сложился, не хватало еще одного элемента. Как уже отмечалось, Скибе нравилась британская группа Supertramp, отличительной особенностью которой было фирменное двухголосье ее фронтменов Рика Дэвиса и Роджера Ходжсона. И Скиба, который скептически относился к своему вокалу, решил, что его песни зазвучат намного лучше, если их исполнит более изощренный, сильный и гибкий вокалист.
Олег вспомнил, что когда «Мануфактура» впервые заявилась в рок-клуб, там прослушивалась группа «Демокритов колодец». Скибе тогда запомнился их певец — худощавый, звонкоголосый юноша, который очень мощно пел и одновременно играл на ударных, лихо подменяя опоздавшего на прослушивание барабанщика. Юношу звали Витя Салтыков — и вот теперь настало время сделать ему предложение. Матковский созвонился с Салтыковым и сообщил, что «Мануфактура» хочет с ним сотрудничать.
Репетиция в здании Ленинградского института инженеров железнодорожного транспорта, апрель 1984-го. Слева направо^ Олег Скиба, Дмитрий Матковский, Виктор Салтыков
Салтыков дал согласие. Сначала его поставили на бэк-вокал, но, когда Виктор «заголосил», стало понятно, что концепцию необходимо менять: Салтыков становится лидер-вокалистом. И вот тут появилось фирменное «мануфактурское» многоголосие: Матковский также периодически подключался к микрофону.
— Мои низкие ноты давали необходимую опору яркому звонкому голосу Салтыкова — и таким образом все зазвучало так, как надо. Все встало на свои места. Вите пришлось долго въезжать в наши сложные мелодические и ритмические конструкции, но когда он их постиг, то стал неотъемлемой частью этих песен, вжился в них. И он начал их развивать, раскрывая имевшийся в этих песнях потенциал — чем дольше, тем глубже. На тех репетициях у меня впервые возникло чувство настоящей группы. И тогда у меня появилось желание написать песню специально под Витино исполнение — так появился «Миллионный дом», — рассказывает Скиба.
Песня «Миллионный дом» с альбома «В зале ожидания»
— Начальным источником вдохновения послужила песня I Don`t Like Mondays группы The Boomtown Rats, но я взял эту тему и увел совсем в другую сторону. Текст к ней я написал довольно быстро — по своей особой методике. Для уже готовой мелодии я находил удачно звучащую английскую фразу, выписывал из нее гласные и подбирал близкие по звучанию русские слова — естественно, составляя из них осмысленные предложения. В английском очень хорошо поются именно гласные — и я старался перенести эту особенность в свои композиции. В русском языке слова более длинные, но для меня это не помеха — я научился делить их в песне на отдельные слоги, которые тоже можно красиво пропевать, — объясняет автор.
По словам Скибы, изначально «Миллионный дом» задумывался в до-миноре, однако у Олега имелись сомнения насчет способности Виктора вытянуть песню.
— Я позвонил Салтыкову и спросил, сможет ли он взять голосом верхнее «до». Витя пообещал попробовать, и из глубины комнаты раздался какой-то крик. Потом он подошел к телефону и радостно сказал: «Слушай, я даже „ре“ возьму!» И когда через час он приехал ко мне и взял эту ноту… В этот момент даже рюмки в серванте задрожали, а у меня аж мурашки забегали. Стало понятно: «Все, мы попали в десятку», — говорит Олег Петрович.
Триумф в «Зале ожидания»
В марте 1983 года, когда репетиции «Мануфактуры» были в самом разгаре, появилась новость о том, что Ленинградский рок-клуб намеревается провести первый в своей истории фестиваль. Естественно, группа решила подать заявку на участие. И закипела работа уже над концертной программой — с элементами театрализации и разного рода звуковыми и визуальными эффектами. На прослушивание этой программы в актовый зал «Ленэнерго» заявился сам президент ЛРК Николай Михайлов. Отслушав «Мануфактуру», он, улыбаясь, изрек: «Ну что… круто. Вы — одна из лучших групп в городе». Скиба, которому, как и любому творческому человеку, было свойственно сомневаться в своих достижениях, подумал, что Михайлов шутит.
Владимир Арбузов и Виктор Салтыков. Акустический концерт в Сосновом бору, июнь 1983 года
Фестиваль ЛРК, который официально назывался «1-й городской смотр-конкурс любительских рок-групп Ленинграда на лучшее исполнение песен антивоенной тематики под девизом „За антиимпериалистическую солидарность, мир и дружбу!“», готовился тщательно. Претенденты прошли жесткий отбор — из 40 заявившихся групп в финальную часть попали всего 15. Сформировали жюри, которое должно было оценить выступления по пятибалльной системе: музыка, текст, аранжировки, исполнение, зрелищность. Пригласили прессу. Сами выступления проходили в небольшом зале в здании на улице Рубинштейна, где располагался рок-клуб.
Здание на улице Рубинштейна, в котором располагался ЛРК
- Источник:
- НКТ, CC BY-SA 3.0, via Wikimedia Commons
У фестиваля заранее имелись свои фавориты — группы «Аквариум» и «Зоопарк» уже были широко известны в среде ленинградской молодежи и обладали большим количеством поклонников. Однако выступление «Мануфактуры» ошеломило жюри и публику. Тут же стало понятно: вот они, победители! Группа получила диплом 1-й степени — с формулировкой «за оригинальное решение концертной программы». Скиба моментально стал всем интересен. Посыпались предложения о выступлениях, а Андрей Тропилло сам вызвался записать альбом «Мануфактуры». Музыканты с радостью согласились, но сперва съездили в Ригу, где дали несколько концертов.
Альбом «Зал ожидания» записали буквально за несколько часов — благодаря умениям и сыгранности музыкантов группы. Однако Салтыков, работавший тогда проводником на железной дороге, не смог присутствовать на сессиях у Тропилло. Все партии вокала, синтезаторы, саксофон и акустическая гитара дописывались позже, в передвижной студии-вагоне MCI фирмы «Мелодия». Хозяйничавший там звукорежиссер Виктор Глазков, коллега и друг Андрея Тропилло, взялся помочь молодым дарованиям.
Впоследствии Глазков говорил, что у него от этой сессии остались очень светлые воспоминания. Звукорежиссера очень впечатлили вокальные способности Салтыкова, продемонстрированные им на «Миллионном доме» и композиторский талант Скибы. «Я не знаю, понимает Олег это или нет, но ему за „Черно-белый мир“ надо ставить памятник. Для парня в двадцать лет это — шедевр», — отмечал Глазков.
Песня «Черно-белый мир» с альбома «В зале ожидания»
Темные годы
«Зал ожидания» быстро разошелся на магнитофонных катушках по всей стране — и о «Мануфактуре» узнали за пределами Ленинграда. Песни «Миллионный дом» и «Невский проспект», стали настоящими хитами. Но Скиба и Матковский не смогли в полной мере насладиться этим успехом — они уже были в армии. Попытки получить отсрочку успеха не имели.
Песня «Невский проспект» с альбома «В зале ожидания»
Свои армейские два года Олег Петрович провел на Западной Украине. Военный уклад противоречил характеру Скибы, накопленному им жизненному опыту и творческим устремлениям. Перестроиться было очень тяжело, а необходимых для существования в таких условиях сарказма и иронии он в себе так и не выработал. Стараясь не терять время зря, Олег продолжал сочинять музыку — на гитаре, поскольку клавишных под рукой не было.
Май 1984-го, 2-й фестиваль Ленинградского рок-клуба. Слева направо: Олег Скиба, Алексей Рахов, Виктор Салтыков, Дмитрий Матковский, Владимир Арбузов, Александр Кондрашкин
— Мне казалось, что я сочиняю сложную, но интереснейшую музыку. На 18-20 мая 1984 года был намечен второй фестиваль рок-клуба — и мы с Матковским сумели добиться отпуска, чтобы быть в Ленинграде в эти дни. Вновь собрали прежнюю группу и отыграли на фестивале. По уму нам надо было бы выступить со старыми песнями, плюс с парой новых вещей — но меня это не удовлетворяло. Хотелось выступить только с новой, экспериментальной программой, которую я выстроил в совершенно в ином ключе, чем предыдущую. Но поскольку планка была поднята очень высоко, а в нашем распоряжении практически не было времени на репетиции… Программа прозвучала со сцены сырой, недоделанной. Забыть бы, как страшный сон! Это стало моей первой серьезной неудачей, особенно болезненной после прошлогоднего успеха, — делится Скиба.
Впрочем, публика на фестивале приняла «Мануфактуру» очень тепло. Кроме того, группа удостоилась приза комитета ВЛКСМ производственного объединения «Кировский завод» — за «творческий поиск». Но сами «мануфактурцы» были удручены – и, видимо, именно тогда Салтыков окончательно принял для себя решение уйти в поп-группу «Форум». Там он стал звездой всесоюзного масштаба — вскоре вся страна распевала «Островок» и «Белую ночь».
Скиба сначала воспринял произошедшее как досадную, но мимолетную неудачу — мол, как демобилизуемся, так сразу все наверстаем и нагоним. Однако сразу после возвращения на «гражданку» его постиг новый удар — внезапная смерть бас-гитариста Владимира Арбузова. Салтыков же с головой ушел в свою успешную поп-карьеру, так что «Мануфактура» осталась еще и без основного вокалиста. А еще Скиба и Матковский обнаружили, что два года в армии настолько «подвинули» их психику, что сочинять музыку, как прежде, уже не совсем получается. Они было увлеклись группой Tears For Fears и попытались делать что-то в схожей стилистике, но ничего путного не выходило.
У Скибы испарились все его прежние наивность, образность и романтичность — наружу лезли злые антимилитаристские тексты. Но что самое горькое — он чувствовал, что за эти два года мир ушел далеко вперед. Изменилось все — дух времени, обстановка в стране, музыкальная мода.
— Как будто ты пропустил свою волну, волну жизни, несшую тебя. Она скрылась далеко за горизонтом, а догнать ее уже почти невозможно, необходимо было сверхусилие. Творческий дух на тот момент нас оставил. А паразитировать на старом материале, да еще и без Салтыкова, тоже не представлялось возможным, — вспоминает Олег Петрович.
К тому времени «Странные игры» распались, а Рахов с Кондрашкиным играли в новом коллективе «АВИА». Скиба и Матковский пытались репетировать вдвоем, но вскоре и их творческий дуэт распался. Дмитрий организовал недолго просуществовавший проект «Охота романтических их», позже перебрался в «АукцЫон», а в 1995-м повесил гитару на гвоздь и всецело ушел в живопись. Олег же, чтобы заработать на жизнь, устроился в ДК «Парголово», где преподавал теорию музыкального ансамбля — некоторые из мальчишек, которых он учил играть в группе, стали потом известными музыкантами. Но через год преподавание изрядно поднадоело Скибе.
Олег Скиба, конец 1980-х
Известный музыкант Владимир Козлов пригласил Олега стать клавишником в группе «Союз Любителей Музыки Рок», существовавшей с начала 1970-х. С ними он играл на танцах как песни Козлова, так и кавер-версии песен многих западных групп. Впрочем, исполняли они и несколько новых песен Скибы, а также кое-что из репертуара «Мануфактуры».
Кроме этого, Скиба постепенно стал пробовать играть с музыкантами «Союза Любителей Музыки Рок» свои новые вещи, которые он вновь начал писать в большом количестве. И в итоге появился старый-новый проект с условным названием «Мануфактура-2» (Олег Скиба — вокал, клавишные, гитара, Игорь Рудик — клавишные, Андрей Суханов — бас, Дмитрий Зубарь — барабаны, Александр Долгов — флейта, саксофон). С этим коллективом Скиба начал концертировать, съездил на гастроли по всему СССР. Он думал о записи нового альбома «Война» — под обложкой которого хотел собрать свои философские и антивоенные песни. В 1987 году на пленку были зафиксированы несколько композиций из данного цикла, но альбом так и остался неоконченным.
Композиция «На разных языках» с неизданного альбома «Мануфактуры»
Концертная деятельность вызывала у Скибы все меньше воодушевления, и в 1989-м Олег Петрович распустил вторую инкарнацию «Мануфактуры».
Тогда же Скибу отыскал Виктор Салтыков и предложил вновь посотрудничать. К тому времени Салтыков давно ушел из «Форума», успел побывать в рядах другой поп-группы «Электроклуб», а теперь строил сольную карьеру. Скиба, оставшийся без работы, с радостью согласился возобновить сотрудничество, перебрался в Москву и сочинил материал для первого сольного альбома Салтыкова. «Армия любви» вышла в 1991 году — получился вполне интеллигентный поп-рок, а песни «Судьба», «Водолей» и «Вернись» стали очень популярны. Скибе понравилось работать над этим альбомом в профессиональной студии, и он отметил для себя, что в дальнейшем хотел бы посвятить себя именно студийной работе.
Реставрация «Мануфактуры»
Олег Петрович стал изучать возможности современных синтезаторов, сэмплеров, он с огромным интересом осваивал всевозможные приемы и ухищрения, применяемые в звукозаписи. Разные артисты начали привлекать его в качестве аранжировщика. Например, Скибе посчастливилось поработать со знаменитым Андреем Субботиным — звукорежиссером мирового уровня, и Олег Петрович многому у него научился.
В 1991-м Скиба совместно со звукорежиссером Александром Докшиным записал на «Мелодии» сольный инструментальный альбом в стиле New Age, получивший название «Август. 5:30». Пластинка уже была готова к изданию, но, к сожалению, официально так и не вышла, поскольку «Мелодия» обанкротилась. Впоследствии материал альбома утек в интернет.
Композиция Waves of Time с альбома «Август. 5:30»
А вот концерты с Салтыковым Олегу Петровичу не понравились. На страну навалился кризис, все начали затягивать пояса, живые музыканты стали обходиться слишком дорого, и многие поп-звезды приступили к «чесу» под «фанеру». Скиба пару раз съездил с Салтыковым в «фанерные» туры, где делал вид, будто играет на неподключенных клавишных, но ему быстро надоели эти кривляния. Вообще, мир попсы Скибе крайне не нравился, и он не хотел становиться его частью.
Записав для Салтыкова еще несколько песен, Олег Петрович вернулся в 1993 году в родной Санкт-Петербург, где открыл свою фирму по продаже музыкальных инструментов и оборудования. Музыку он теперь писал, главным образом, для собственного удовольствия, и иногда для различных петербургских театров; сотрудничал также и с телевидением. Кроме того, он открыл студию «Калипсо», в которой записывались многие питерские музыканты.
Композиция Snowy Waltz, написаннай Олегом Скибой для фортепьяно
Кризис 1998-го вынудил Скибу перейти на работу в московскую компанию «A&T Trade», открывшую в Петербурге свой филиал и занимавшуюся продажей музыкального оборудования. Вне работы он усердно осваивал возможности цифрового фортепиано и сочинял на нем. Позднее он возобновил сотрудничество с Виктором Салтыковым, писал инструментальную музыку для документальных фильмов и телевизионных программ.
Олег Скиба в студии звукозаписи
В настоящее время Олег Петрович занимается сразу несколькими проектами. Во-первых, он вместе с петербургским мультиинструменталистом Николаем Бичаном воссоздает на современном техническом уровне ту программу «Мануфактуры», что прозвучала на фестивале Ленинградского рок-клуба в 1984 году. По словам Скибы, он много лет мечтал довести этот материал до ума и выпустить в свет.
Во-вторых, Олег Петрович сочиняет песни для очередного сольного альбома Виктора Салтыкова.
В-третьих, Скиба пишет абсолютно новые вещи, которое намерен выпустить именно под вывеской «Мануфактуры», поскольку они полностью соответствуют стилистике его старой группы. Исполнять их будет Виктор Салтыков, а в записи примут участие самые разные музыканты, в том числе, возможно, Дмитрий Матковский и Алексей Рахов. Быть может, получится осуществить и полноценную презентацию этого альбома.
— Я многое сейчас для себя открываю, потому что музыкальные технологии идут вперед, появился искусственный интеллект — все эти краски можно использовать. Но и лиричность и мелодизм в моей душе никуда не исчезли. Опять же, получаются интересные тексты. Меня очень вдохновляет то, что мои музыкальные кумиры — такие, как Пол Маккартни, Питер Гэбриэл, Стинг, Роджер Ходжсон, Рик Дэвис, Tears For Fears — до сих пор в строю: записывают альбомы, дают концерты. А ведь все они гораздо старше! Мои 63 года для музыканта вовсе не преклонный возраст, и я еще многое рассчитываю сделать. Теперь я работаю в том кругу и том ритме, который мне наиболее удобен, — подытоживает Скиба с оптимизмом.
Фото предоставлены Олегом Скибой, если не указано иное
