Когда боксеры были королями: как и почему золотая эпоха имени Мохаммеда Али вошла в историю бокса

Сейчас Мохаммед Али неотличим от легенды о нем. Величайший, которому не было равных. Но величие — это не сольный танец перед зеркалом. Чтобы стать Величайшим, и двоих-то на балу мало. А без запредельного уровня свиты король и вовсе голый. Vokrugsveta.ru переносится в 1970-е, золотую эпоху тяжелого веса, чтобы вглядеться в живого Али — не в бронзе и не в мраморе, а в антураже.

«Когда проигрывает кто-то другой, это мало что значит. Они просто уступили в бою. Если проигрываю я, в Гарлеме плачут дети» (Мохаммед Али)

Необходимое предисловие

Никакой золотой эпохи не случилось бы без войны во Вьетнаме. Странно сближать политику со спортом, но это так. Отказавшись от службы в армии, Али был лишен боксерской лицензии в 1967-м. К тому моменту он уже три года правил в тяжелом весе (31 победа, 25 нокаутом). Разобрался со старой школой в лице Сонни Листона и Флойда Паттерсона. Единогласными решениями судей победил Джорджа Чувало и Эрни Террелла. Ему было только 25, но Мохаммед уже девять раз защитил титул и прогрессировал с каждым боем.

Многие эксперты называют того Али совершенным боксером. Сходятся в том, что Джо Фрейзера образца 1968-го он просто не заметил бы. О Джордже Формане, который лишь в 1969-м начнет профессиональную карьеру, и говорить нечего. Новой поросли нужно было время, чтобы налиться силой, и 43-месячное отлучение Мохаммеда подоспело как нельзя кстати.

К тому же запрет на профессию позволил состояться Али как культурному феномену. Да, бокс порождал звезд и до него. Взять хотя бы Джо Луиса и Шугара Рэя Робинсона. Но никто из них не вышел за пределы спорта. Тогда как Мохаммед оказался востребован в качестве голоса поколения. Дух протеста витал над Америкой 60-х, и одним из его глашатаев стал Али. Впервые спортсмен прорвался из индустрии развлечений, сферы прикладной и обслуживающей, в большую игру — из спорта больших достижений в политику ключевых решений.

Без этого сочетания факторов прорыва в космические дали тяжелого веса не произошло бы. Али, великого боксера, закатавшего под асфальт оппозицию в конце 60-х, мы бы забыли, как забыли не менее великих Джина Танни и Генри Армстронга. Али, великого культуртрегера, отстаивавшего старую черную правду и новую белую истину на рубеже 60-70-х, мир не может забыть до сих пор.

Действующие лица

Мохаммед Али, 29 лет

Другое дело, что маска антигероя была частью продуманной стратегии. Али отлично разбирался в психологии боксеров. Играя на тщеславии других, проникал в их разум и расшатывал уверенность в своих силах. Мохаммед водружал на плечи соперников непомерную ответственность, тем самым заставляя ошибаться.

— Это было частью его искусства, — объяснял писатель Норман Мейлер. — Он был способен добиться настолько сильной общественной ненависти, что груз, возлагаемый на его противников, становился чуть ли не метафизическим, а именно этого Али и хотел. Белые боксёры с лицами, похожими на покрытую цементом скалу, отвечали ударом на удар, тогда как Али со своими оппонентами обменивался метафизикой.

Но благодаря тому, что Мохаммеду «делали биографию», в умах американцев произошел переворот. До них стало доходить: тот, кого они привыкли ненавидеть, едва ли не экзистенциальный герой поколения. Он сознательно шел на ощутимые потери, включавшие карьеру и деньги, ради того, во что верил.

В этом ореоле мученика и жертвы несправедливости Али разросся до фигуры общенационального ландшафта. В какой-то момент в борьбе за права афроамериканцев был конгениален Мартину Лютеру Кингу. Мохаммед не смотрел на белых затравленным взглядом снизу вверх и казался способным постоять за себя. Потому и стал выразителем идей всей прогрессивной и либеральной Америки. В почитатели его таланта записались писатели Айзек Азимов и Джон Апдайк, композитор Игорь Стравинский, актриса Элизабет Тейлор и многие другие.

В результате Али шагнул в 70-е, избавившись от амплуа трепла и хвастуна. Он обрел новое достоинство и статус национального символа. Его привлекательность, переплетясь с неприятием, по выражению того же Мейлера, вызвала одержимость. Он стал вторым человеком в стране после президента, но куда популярнее Ричарда Никсона.

Джо Фрейзер, 27 лет

Только победа над Мохаммедом могла утолить его жажду признания. И Фрейзер начал действовать. Каждый день молился Богу об этом шансе. Во всех интервью подчеркивал: ему нужен этот бой. Через менеджера передавал Али деньги. Дал показания в Конгрессе в его пользу. Просил за него на приеме у президента Никсона. Разработал с Мохаммедом план кампании по организации матча.

А этот балабол в запале хлестаковского вранья назвал его Дядей Томом. Ляпнул, подмигивая репортерам, про белого мистера Чарли, который поддерживает Джо. Да Мохаммед, верно, и книгу Гарриет Бичер-Стоу не читал. Но Фрейзер затаил обиду. Расстроишься тут, когда дети приходят из школы заплаканными, потому что их одноклассники повторяют обзывательства Али.

Он мечтал встать перед ним Кинг-Конгом в ринге, посмотреть ему в глаза, накинуться с открытым сердцем — и будь что будет. Лишь бы навязать рубку, лишь бы удар за удар — и пусть свистят пули. Фрейзер хотел чувствовать глухой звук под перчатками и ощущать дым, идущий от них. Он собирался избить Али до полусмерти и вытереть им настил ринга. Как делал это в 23 боях из 26 проведенных.

Джордж Форман, 22 года

Форман подражал старшему товарищу. В деталях копировал манеры и повадки. Когда в начале 1970-го Листон покинул этот мир, у него был наследник. Да еще какой — Джордж превзошел Сонни в злобе. Ему хлопали и улюлюкали. Между собой говорили как о будущем чемпионе. А он всегда помнил, кто сломал карьеру его наставника.

Второстепенные персонажи

Короля играет свита. А если сразу трое мнят себя королями? Представьте, какая нужна свита.

— Они продолжали прибывать и прибывать, — вспоминал Форман. — Один за другим. Вы просто не могли найти легкую мишень.

Джордж Чувало, Боб Фостер, Рон Лайл, Оскар Бонавена, Джерри Куорри, Бастер Матис-старший и Эрни Шейверс. Никто из них и не был легкой добычей.

Тот же Чувало выходил на ринг и против Али (дважды), и против Фрейзера, и против Формана. И ни разу канадец не побывал в нокдауне. «Крутой парень», — отзывался о нем Мохаммед.

Любой из них в другое время был бы чемпионом. Некоторые и были. Как Джимми Эллис в 1968-м или Кен Нортон в 1977-м.

Иногда им даже удавалось перетянуть внимание на себя. Так, бой Лайла с Шейверсом в сентябре 1975-го, когда Рон побывал в нокдауне, а Эрни в нокауте, многими знатоками включен в список лучших в истории.

И все же их роль в золотую эпоху другая. В одном из стихотворений ее определил Куорри. Да, одна из очередных последних Великих белых надежд был лирическим поэтом. Джерри бил как чемпионов (Паттерсона), так и претендентов (тех же Лайла, Шейверса и Матиса-старшего). Но в своей жизни, которую уподобил свадьбе, никогда не был невестой, довольствуясь ролью подружки.

Справедливости ради: эти тяжеловесные подружки никогда не ждали от невесты букета.

— В любой вечер каждый мог победить каждого, — утверждал Форман. — Я вот никогда не бился с Шейверсом.

Подергивая плечами, Большой Джордж добавлял:

— Слава Богу!

После отлучения Али титул чемпиона в тяжелом весе оставался вакантным — впервые с 1928 года. На пояс претендовали многие, но на финишную прямую вышли технарь Эллис и таран Фрейзер.

16 февраля 1970-го они, вода и камень, сошлись в «Мэдисон-сквер-гарден». В конце четвертого раунда Джо засадил Джимми в челюсть левым хуком, и на пятую трехминутку Эллис уже не вышел. Фрейзер стал абсолютным чемпионом. Непобежденным, но в массовом сознании самозванным.

11 сентября 1970-го на пресс-конференции в Нью-Йорке объявили о возвращении настоящего, по общему мнению, короля — Мохаммеда Али, тоже непобежденного. Так началась золотая эпоха тяжелого веса.

Действие первое — «Бой века»

8 марта 1971 года, «Мэдисон-сквер-гарден», Нью-Йорк (США)

В этом широко разрекламированном бою Фрейзер был выразителем чаяний консервативной Америки. Его морщинистое лицо, по словам Мейлера, походило на лицо человека, всю жизнь честно работавшего в шахте. И Джо, поддержавший войну во Вьетнаме, традиционалистов не подвел.

Перед боем Фрейзер боялся только одного: что Али не придет. Он получал мешки писем с угрозами, но ответное собирался написать на ринге — одно и невозвратное.

До середины боя Мохаммед выглядел лучше. Он разил, перебивая Джо, змеиными укусами своих перчаток. Но к шестому раунд Большой рот подустал и заговорил:

— Ты что, крутой, да? — повторял Али. — Ты крутой, да?

— Бабочка, ты не туда залетел, — отвечал Фрейзер. — Здесь тебе не место.

В зал набилось 20 тысяч зрителей. На местах в первых рядах сидели Вуди Аллен, Барбара Стрейзанд, Дастин Хоффман и Дайана Росс. Фрэнк Синатра аккредитовался от журнала Life как фотограф. Еще 5 тысяч человек простаивали за пределами арены, а 2,5 миллиона смотрели бой в кинотеатрах. Суммарно телеаудитория составила 300 миллионов зрителей по всему миру. Но это по-прежнему было что-то между ними.

— Меньше слов, больше дела, — призывал Артур Мерканте-старший, но Али к судье не прислушался. В восьмом раунде ему вынесли предупреждение за пассивность.

Мохаммеда хватало лишь на множество скользящих ударов. Одним из них выбил капу изо рта Фрейзера. Но Джо так низко опускал голову и так быстро двигал ею, что Али казалось, будто у того три руки. Многорукий истукан прижал его в 11-м раунде и отправил на канаты левым хуком в челюсть. Только гонг спас Мохаммеда.

В дальнейшем Али превратился в боксерскую грушу, и в 15-м раунде тот же левый хук в челюсть отправил его на канвас.

Этот герой белых либералов закончил бой на ногах, но впервые оказался повержен. Никакая любовь и поддержка таинственной черной лиги, окутывавшие его бархатным плащом, не помогли Али. «Слишком уродливый», «слишком тупой» остался чемпионом, одержав безусловную победу. «Орудие белого истеблишмента» выстрелило Мохаммеду в голову.

Интерлюдия I

После победы Фрейзер взял паузу. До конца 1971 года на ринг больше не выходил. Впервые за десять лет зажил в удовольствие, наслаждаясь статусом чемпиона. Джо прихлопнул Бабочку, оторвал ей крылья. Показал Али, чего стоит его глупая гордость. «Он и великим-то не был, не то что величайшим», — напишет в автобиографии.

Между тем выяснилось, что даже в статусе дракона, спалившего огнем другого дракона, Фрейзер неинтересен. Слишком правильный, слишком предсказуемый. Добрый малый, старательный, но не более. Публика как женщина отвергла Джо в очередной раз. Ей был противен даже его голос. Он играл рок-н-ролл в группе «Нокауты». Она язвила: запел только потому, что не умеет говорить, как Али. Она окружила побитого Мохаммеда заботой. Ведь этот бедняжка подвергся жутчайшему избиению, но сумел выстоять.

Сложилась парадоксальная ситуация: поражение укрепило Али в статусе любимца всей прогрессивной Америки. Да, Мохаммед не прошел через чистилище Фрейзера, но он оказался человеком, которому тоже больно. Уязвимый Али нравился больше прежнего.

В 1972 году Дымящийся Джо, этот проигравший победитель, дважды защитил титул. Публика отреагировала красноречивым молчанием. Подумаешь, побил бездарей, которые даже близки не были к успеху. Она кривила рот, носилась с Али и ждала реванша.

Ну а пока пусть кто-нибудь другой попробует. Например, Форман, который к тому моменту одержал 11 досрочных побед подряд. Во всех боях, кроме двух, Большой Джордж нокаутировал соперников в первых раундах. Когда в ноябре 1972-го объявили об их с Фрейзером встрече, публика замерла в ожидании.

Действие второе — «Солнечное противостояние»

22 января 1973 года, Национальный стадион, Кингстон (Ямайка)

Об этом бое пишут незаслуженно мало. Да, он вышел совсем не конкурентным. Хотя Фрейзер и считался явным фаворитом, он ничего не смог противопоставить Форману.

Как обычно, Дымящийся Джо давил на газ, но мячиком отскакивал от Большого Джорджа. Справиться же с яростью претендента бы не в состоянии. Бой продлился 4 минуты 35 секунд, за которые Фрейзер побывал в нокдауне шесть раз.

Столь одностороннего чемпионского боя мир не знал с 1959 года, когда Ингемар Юханссон семь раз отправил Флойда Паттерсона на настил ринга.

После четвертого нокдауна Форман крикнул Янси Дарему, тренеру Фрейзера:

— Останови это, или я убью его!

В начале второй трехминутки к канатам вышел Анджело Данди. Тренер Али апеллировал к рефери, упрашивая остановить избиение. Артур Мерканте-старший от него отмахнулся.

Но этот бой явил миру третьего короля. Та легкость, с которой Форман сместил с трона Фрейзера, шокировала. Он оказался достойным учеником Листона. «Что тогда Большой Джордж сделает с Али?» — был самый популярный вопрос.

Основные моменты боя между Джо Фрейзером и Джорджем Форманом в 1973 году

И все же роль боя Фрейзер — Форман куда весомее. Он распахнул двери в золотую эпоху тяжелого веса и позволил ей состояться. По его модели будут организованы другие самые знаковые поединки того периода.

Бой проходил в стране третьего мира. Фрейзер заработал 850 тысяч долларов, а Форман — 375 тысяч. На первый взгляд, предложение «Мэдисон-сквер-гарден» (800 и 250 тысяч) конкурентно. Если не учитывать, что правительство Ямайки компенсировало затраты на проживание команд обоих боксеров и не стало взимать налог с гонораров, тогда как штат Нью-Йорк от своих 10 процентов отказываться не собирался.

Ну и самое главное — в Кингстоне в команду Фрейзера входил промоутер Дон Кинг. Бывший банкир из Кливленда, убивший двух человек, приехал на Национальный стадион в лимузине чемпиона.

Сразу после боя к победителю, обходя образовавшуюся на ринге толпу, устремились двое — ринг-анонсер Дон Данфи и Дон Кинг. Первый взял Формана за руку, а второй ухватился за плечо. Когда Большой Джордж отвечал на вопросы Данфи, Кинг хлопал чемпиона по спину, будто говоря: «Мой парень. Я получил его! Ты понял, да?»

Интерлюдия II

В бою Фрейзера с Форманом не было зрителя внимательнее Али. Нападать на будущего чемпиона и потенциального соперника Мохаммед начал после первого раунда:

— У Формана удар любителя, — упражнялся Али в издевательствах. — Да и джеб не умеет толком выполнить. Джордж не целится, а машет руками, совершая дикие выпады.

В марте 1974-го Али комментировал для телевидения чемпионский бой Формана с Кеном Нортоном, который проходил в Венесуэле.

— Удар у Джорджа потяжелее моего будет, — не сумел скрыть потрясения Мохаммед.

Смена риторики всего за год объяснима. За это время Нортон нанес Али второе поражение, сломав ему челюсть. Тогда как Форман разобрался с Кеном во втором раунде, трижды отправив обидчика Мохаммеда на канвас.

Большой Джордж оставался единственным небитым бойцом в дивизионе. Тогда представлялось, что он пришел не просто надолго, а навсегда. Ему было всего 24 года. Если кто и мог претендовать на статус Величайшего, то это был Форман.

После поражения Али от Фрейзера казалось, что Америка покорится тому, кто побьет Дымящегося Джо. Но вот Форман победил, а Америка ему не покорилась. Публика смотрела на чемпиона с недоверием. Пусть этот выкормыш Листона покажет себя против Али.

Но прежде Мохаммеду требовалось поквитаться с Фрейзером. Запрос на их реванш был очень высок. И они встретились в январе 1974-го. Об этом втором их бое в «Мэдисон-сквер-гарден» обычно забывают. Сменился чемпион, сменился социальный фон. Война во Вьетнаме продолжалась, но США вышли из нее в марте 1973-го.

Это был уже просто бой за право встретиться с Форманом. Острословы шутили, что Али с Фрейзером следовало бы драться за право не выходить против Большого Джорджа.

За пять дней до реванша Али с Фрейзером смотрели в студии ABC первую свою встречу. В процессе обсуждения Мохаммед назвал Джо «невежественным». Фрейзер подскочил к сидящему Али.

— Зачем ты назвал меня невежественным? — склонился над Мохаммедом. — Почему я невежественный?

Али умудрился встать и, пользуясь разницей в росте, схватил Фрейзера за голову. Сцепившихся боксеров разнимали всем миром. Это все еще было что-то между ними.
Али выиграл судейским решением. Ему не помешал даже бурсит средней костяшки правой руки. Несмотря на воспаление, Мохаммед торпедировал Джо с обеих рук. Публика, не простившая Фрейзеру победы над Али, злорадствовала. Экс-чемпион потерпел второе поражение и кубарем катился с горы, царем которой был всего год назад.

Действие третье — «Грохот в джунглях»

30 октября 1974 года, Стадион им. 20 мая, Киншаса (Заир, ныне — ДР Конго)

За  неполные три года Мохаммед провел 13 поединков и перечеркнул притязания Эллиса, Матиса-старшего, Чувало, Куорри, Паттерсона, Фостера, Багнера, Нортона (в реванше) и, наконец, Фрейзера.

В бою с Форманом на Али надеялись, но в победу не верили. Ставки принимались из расчета 7 к 5 в пользу чемпиона. Смущало, что Большой Джордж, в отличие от Фрейзера, не поддавался на психологические уловки Али.

Мохаммед по-прежнему старательно разыгрывал черную карту. Форман лишь ухмылялся в ответ:

— Что эта полукровка так носится со своим цветом кожи? Я в два раза чернее, чем он.

И все же Али удалось настроить своих черных братьев против другого черного брата. Более 60 тысяч зрителей, пришедших на футбольный стадион в Киншасе, скандировали «Али, бумайе» («Али, убей его»).

Ждали, что на ринге будет игра в кошки-мышки: Мохаммед убегает, а Форман догоняет. Но вышло по-другому. Али лег на канаты и подставился под град ударов Джорджа, который жаждал нокаута. Он никогда не забывал, кто поставил крест на карьере Листона.

Расчет Мохаммеда был понятен: дать вымахаться Джорджу, ослепленному физическим превосходством, и добить его, уставшего, во второй половине боя. Такая стратегия казалась самоубийством даже штабу Али. Форман вкладывался в каждый удар. Этого хватило бы для победы над кем угодно, кроме Мохаммеда.

Раунд за раундом, уходя в свой угол после удара гонга, Али ловил взгляд Формана. В глазах чемпиона стояло недоумение: «Ты выжил?!» Большой Джордж читал в глазах претендента: «Я выжил».

За 20 секунд до конца восьмого раунда Али провел длинную комбинацию, которую завершил ударом справа. Он-то и привел к нокауту разуверившегося в себе Формана.

Али сотворил самую большую сенсацию со времен победы над Листоном. Побив наследника Сонни, явил огромное мужество, смелость и храбрость. Мохаммед показал, что умеет терпеть и ждать. Форман избивал его большую часть боя, но Али только повторял: «Это все, Джордж?»

Интерлюдия III

После победы Али над Форманом Америка захлебнулась в восторге. Мохаммеда провозгласили восьмым чудом света. Публика не знала, как выразить свое восхищение, но жаждала видеть своего героя и заискивала перед ним.

— Закройте рты и слушайте, — звучало в тронной речи Али. — Я сказал вам, что я Величайший, когда победил Листона. И повторяю вновь: я все еще Величайший. Больше никогда не сомневайтесь во мне.

Подданные склонили головы перед Черным принцем. Он стал Монархом покоренного народа. Журналисты извинялись за полемические статьи. Прикажи им - проглотили бы свои критические заметки. Теперь Мохаммед диктовал всем, что думать и как чувствовать.

Но были и те, кто не разделял общих настроений. Али было чересчур много. Слишком многие несли его образ на своих знаменах. Но самое главное — эти вольнодумцы помнили второй поединок с Фрейзером. Они не забыли, как Мохаммед хватал Джо за шею и затылок.

Сам Фрейзер до конца жизни считал, что в том бою его ограбили. 133. Судьи оставили без внимания грязь Али. 133. В штабе Джо даже подсчитали точное количество задержек и захватов. 133.

Дымящийся Джо комментировал бой Али с Форманом для телевидения. Тактику Джорджа назвал глупой, а стратегию Мохаммеда нашел умной. Для себя же сделал выводы. Фрейзер не сомневался, что спалит эту Бабочку ко всем чертям.

В мечтах о реванше Джо забывал о своем здоровье. С годами оно лучше не становилось. Он почти ослеп на левый глаз. Но какое это имело значение, когда этот болтун носился с небольшой резиновой обезьянкой. Али лупил ее и приговаривал, обращаясь к Фрейзеру:

— Эй, Джо, привет, горилла! Ну, давай, устроим триллер в Маниле.

Действие четвертое — «Триллер в Маниле»

1 октября 1975 года, «Аранета Колизеум», Кесон-Сити (Манильская агломерация, Филиппины)

Мохаммед не мог остановиться, зная, что Америка внимает ему. Затаив дыхание, она ждала, что еще выкинет ее любимец. В своем зале Али боксировал с полутораметровой куклой обезьяны. Заявившись в лагерь Фрейзера, долго оскорблял Джо, а потом сбросил с балкона стул.

За несколько дней до боя дошел до того, что угрожал Дымящемуся Джо пистолетом. Игрушечным, правда, но кто там будет разбираться.

— Я достану тебя, — говорил Мохаммед. — Я пристрелю тебя.

Али умудрялся солировать даже во время боя. Перед пятым раундом публика скандировала его имя. Стоя в углу, Мохаммед дирижировал этим хором имени себя Величайшего.

По своему обыкновению чемпион не затыкался и в ринге. Они нещадно избивали друг друга на потеху всего мира. При запредельной жаре и невыносимой влажности. Когда сошлись в седьмом раунде, Али произнес:

— Джо, мне говорили, что ты уже кончился.

Фрейзер ответил левым хуком, который чуть не снес весельчаку и балагуру голову.

— Тебя обманули, Бабочка, — оскалился Джо. — Они тебя обманули.

Готовясь к 11-му раунду, Али закатил глаза в полном изнеможении. Его корпус саднило от звериных ударов Джо. «Ты нужен миру, чемп», — твердили в его углу. По лицу Бундини Брауна, одного из его секундантов, текли слезы.

Состояние Фрейзера было не лучше. Из его рта сочилась кровь. К тому же у него заплыл правый глаз. Это стало катастрофой, учитывая слепоту левого. Три последних раунда Джо боксировал в темноте. В 14-м раунде он пропустил девять ударов справа. До своего угла дошел с помощью рефери.

— Джо, я собираюсь остановить бой, — усадив подопечного, начал тренер Эдди Фатч.

— Нет, нет, ты не можешь так поступить со мной, — стал подниматься Джо.

— Садись, сынок. Ты почти ослеп.

— Я побью его, босс, — не унимался Фрейзер.

Фатч положил руку на плечо Дымящегося Джо.

— Все кончено, — отрезал Эдди. — Мир никогда не забудет того, что ты сделал сегодня.

В это время на столь же нетвердых ногах до своего угла добрался Али. Указывая на перчатки, едва ворочал языком:

— Режь, — обратился к Анджело Данди, — снимай их.

Не выпустив Джо на 15-й раунд, Фатч опередил Данди.

…На пресс-конференции журналисты дождались только Али. «Я никогда не был так близок к смерти», — скажет чемпион. Он отдаст должное Джо, назвав того величайшим. Вторым после себя, разумеется.

Необходимое послесловие

После пережитого триллера Фрейзера доставят в больницу. На своей койке он будет кричать, чтобы включили свет. Но свет в палате уже горел.

— Боже, я бил так, что сокрушил бы стену, — стонал Дымящийся Джо. — Он великий чемпион.

Величие Али в том, что он вернулся на вершину, будучи уязвимым как никогда. Ушла скорость передвижения по рингу. Он стал больше застаиваться. Ушла скорость реакции. Он стал больше пропускать. Столько урона, сколько Фрейзер нанес Мохаммеду в трилогии, тот не получал за все 60-е.

Этого непикового Али знают и восхваляют. Ведь даже в таком состоянии он побил Фрейзера и Формана. Оба — величайшие. После Величайшего, разумеется. Но истинное значение Мохаммеда в том, что он, подобно Мидасу, все превращал в золото. Без его притягательной уязвимости не было бы взлета интереса к тяжеловесам.

Концом золотой эпохи принято считать второй бой Формана и Фрейзера. После поражения от Али Большой Джордж не боксировал 15 месяцев. А 15 июня 1976-го дважды успокоил Джо в пятом раунде реванша, который получил название «Битва гладиаторов».

Сразу после этого Фрейзер оставит бокс. Форман будет добиваться реванша с Али, но переживет религиозное откровение и уйдет проповедовать Слово Божье. Ну а Мохаммед встретится 28 сентября 1976-го с Нортоном.

Это был настоящий финал. Как золотой эпохи, так и самого Али. Соперника, не без помощи судей, он одолеет. Но станет понятно, что как боксера Мохаммеда больше нет. Есть лишь Кассиус Клей, который пытается угнаться за легендой о себе.

Он еще оставался фигурой биографической с великим прошлым, но фигурой исторической с великим будущим еще не сделался. Для этого нужно было сойти с ринга. Мохаммед же изо всех сил цеплялся за канаты.

2 октября 1980 года Ларри Холмс бросится обнимать и целовать побитого им Али. Со слезами на глазах будет просить Величайшего больше не выходить на ринг. Вместе с ним будет плакать и умолять вся белая и черная Америка, для которой Мохаммед стал воплощением новой правды и старой истины.