- Источник:
Legion Media
История народов есть шкала человеческих бедствий, деления которой обозначаются революциями.
Когда свобода исчезла, остается еще страна, но отечества уже нет.
Пока сердце сохраняет желания, ум сохраняет мечты.
Аристократия проходит через три последовательных возраста: возраст превосходства, возраст привилегий, возраст тщеславия; по выходе из первого она вырождается во втором и угасает в третьем.
Королев видели плачущими, как самые обычные женщины.
Вкус — это здравый смысл гения.
Юность счастлива, потому что она ничего не знает; старость несчастлива, потому что все знает.
Презрение следует расточать весьма экономно, так как число нуждающихся в нем велико.
Время не останавливается, дабы восхищаться славой; оно использует ее и несется дальше.
Если бы я имел безрассудство еще верить в счастье, я искал бы его в привычке.
Источник зла есть тщеславие, а источник добра — милосердие.
Как и почти всегда в политике, результат бывает противоположен предвидению.
Не тот писатель оригинален, который никому не подражает, а тот, кому никто не в силах подражать.
Не право рождает долг, но долг право.
Нравственные добродетели… состоят не столько в наличии достоинств, сколько в отсутствии недостатков.
Политическая неподвижность немыслима, человеческий дух должен развиваться.
Необыкновенные личности делают честь человеческому уму, но не определяют правил его бытия.
Чем более цивилизованным становится образ жизни, тем более приближаются люди к тому, какими были они вначале: наивысшей ступенью знания оказывается неведение, а вершиной искусства — природа и нравственная простота.
Когда люди не верят ни во что, они готовы поверить во все.
История народов есть шкала человеческих бедствий, деления которой обозначаются революциями.
Без женщины мужчина оставался бы грубым, суровым, одиноким и никогда не знал бы всех тех прелестей, которые — лишь улыбки любви. Женщина обвивает его цветами, жизни, как вьющиеся растения украшают своими ароматными гирляндами ствол дуба.
Попасть в милость к тирану так же опасно, как и попасть к нему в опалу.
Слава для старика то же, что алмазы для старухи — они украшают ее, но не могут сделать ее прекрасной.
Оставьте мелочную и легкую критику несовершенств во имя великой и трудной критики красоты.
