- Источник:
Ретро FM
erid: 2SDnjcbXsdb
На эти и многие другие вопросы отвечает Герой России Сергей Волков, ставший гостем на .
Ваш отец Александр Волков ― космонавт, Герой Советского Союза. Вы учились и выросли в Звёздном городке. Уже с детства понимали, какая карьера ждёт?
Даже не мечтал, потому что видел, насколько тяжело даются космические полёты. Считал, что это недостижимо, хотел быть лётчиком.
И как, в таком случае, пришло решение стать космонавтом?
Был курсантом уже третьего курса Тамбовского высшего авиационного училища и два года самостоятельно пилотировал самолет. Учился хорошо, со здоровьем тоже всё в порядке. Тогда не было даже сотовой связи, а писать письма не любил, так что ходил звонить домой на центральный телеграф. Как-то отец рассказал, что молодые космонавты прошли отбор в отряд и приступили к подготовке. Я пешком возвращался в училище и почему-то именно в этот момент впервые подумал, что мне, помимо авиации, было бы интересно заниматься космонавтикой.
Есть ли в вашей семье планы продолжить династию?
Подобное нельзя спланировать. Это должно прийти от самого кандидата. Профессия очень сложная, полная всевозможных неожиданностей. Нельзя достигнуть результата — космического полёта — без внутреннего желания. Лично я хотел быть максимально полезным для страны.
Как появился ваш позывной «Эридан»? Вы сами его выбрали?
По традиции, он закрепляется только за командиром экипажа. У меня был «Эридан-1», у бортинженера «Эридан-2», а у космонавта исследования — «Эридан-3». К данному вопросу относятся достаточно серьёзно, в Роскосмосе есть специалист, который отвечает именно за это. Он прислал мне на почту перечень личных позывных всех космонавтов, начиная с Юрия Алексеевича Гагарина. Так что первым в списке идёт «Кедр».
Само собой, все звучные позывные — птицы, горы, реки — уже были разобраны. Была мысль взять такой же, как у отца — «Донбасс», но мы всё же решили, что смысла в этом нет. Позывной должен быть индивидуальным. Пришлось поломать голову над выбором. И как-то раз я посмотрел на ночное небо. Пошла цепочка ассоциаций. Эридан — созвездие, которое принадлежит и северному, и южному полушариям. Кроме того, это название реки из античной мифологии. Звучит тоже хорошо.
Давайте поговорим о МКС. Как на станции общаются космонавты? Все говорят на английском?
Да, официальный язык на станции — это английский. Но российский сегмент координирует Центр управления полетами, и все переговоры с Землей идут на русском. В ЦУП конечно, имеются переводчики, но все иностранные космонавты, когда выполняют задачи по нашим отсекам, стараются говорить по-русски. В целом, у нас достаточно высокие требования к владению языком. Даже дублёры должны иметь определённый уровень знания английского. И то же самое касается наших партнёров, особенно тех, кто стартует слева от командира на корабле «Союз». Это бортинженер, он должен вести радиосвязь, если вдруг что-то случится.
С 2000 по 2010 год, когда шла фаза активного строительства МКС, маленькие экипажи были взаимозаменяемы полностью. Мы полноценно готовились по американскому сегменту, а наши партнёры — по российскому. Сейчас идёт промышленная эксплуатация станции, требования чуть снижены, но любой космонавт на МКС должен уметь сделать доклад на Землю и на русском, и на английском.
Пробовали примерить американский скафандр? Есть отличия от наших?
Когда проходил подготовку, основным средством доставки экипажа на МКС был шаттл. Так что не просто примерял, а полноценно в них тренировался в Хьюстоне в гидролаборатории вместе с американскими астронавтами. Даже если они стартовали самостоятельно, наш «Союз» всегда являлся кораблём-спасателем. У каждого члена международного экипажа был свой российский скафандр.
По моему мнению, российские скафандры более функциональны и лучше приспособлены к работе небольших групп. Особенно для выхода в открытый космос. В наш скафандр можно облачиться самостоятельно, а американские рассчитаны на то, что тебе будут помогать коллеги. В этом главное различие.
На станции случались нештатные ситуации?
Нет ни одного космического полёта, который обошёлся без внезапных поломок. Как-то раз у нас отказал ноутбук. Мы занимались мониторингом земной поверхности и должны были сфотографировать появление солнечного зайчика на водной поверхности в дельте Волги. Время эксперимента жестко привязано — ни секунды раньше или позже, ведь станция летит с огромной скоростью. Аппаратура настроена, программа запущена. И тут у нас ломается жёсткий диск.
К тому моменту пошёл уже не первый месяц нашего нахождения на борту, и какие-то вещи мы знали просто наизусть. Бегом перелетели в функциональный грузовой блок, достаём сумку, где находится запасной хард. Параллельно коллега выключает и открывает ноутбук. Счёт, как в кино, шёл уже на секунды, но в результате нажимаем кнопку ровно тогда, когда это было необходимо!
Но, конечно, бывают и более серьёзные нештатные ситуации. У нас есть целый перечень, к которому мы готовимся. На борту МКС есть большая красная книга, в которой написано, что делать при разгерметизации, пожаре, токсическом загрязнении атмосферы. Она двуязычная, и на всякий случай лежит в каждом сегменте. И, случись что, дальше ты просто следуешь инструкции из бортовой документации.
Говорят, что без чувства юмора в космосе никуда.
Думаю, что вообще все люди, которые связаны со сложными профессиями, обладают неплохим чувством юмора, потому что хорошая шутка помогает в трудную минуту. Так что космонавты — ребята прямо заводные!
