«Курьер» и не только: 5 лучших фильмов Карена Шахназарова

Карен Шахназаров — один из наиболее выдающихся российских режиссеров, вполне достойный звания прижизненного классика. Его фильмография на данный момент насчитывает семнадцать полнометражных лент, не считая те, к которым Шахназаров приложил руку лишь в качестве сценариста и продюсера. Некоторые из его произведений еще во времена СССР стали общественными явлениями, другие, не претендуя на большее, оказались просто крепким развлекательным продуктом. Для тех, кто ищет повод познакомиться с творчеством режиссера, Vokrugsveta.ru составил субъективный топ-5 фильмов Карена Шахназарова, расположив их по степени общественной значимости.

1. «Город Зеро», 1988 год

За создание «Города Зеро» Шахназаров взялся после окончания работы над культовым «Курьером», ставшим одним из важных манифестов поколения 1980-х. От его следующего произведения ожидали всё той же легкости, ироничности и предельной понятности — а получили нечто странное, не укладывающееся ни в какие рамки. Сразу после выхода «Город Зеро» оказался, как минимум, непонятым. Истинное значение этой картины начало доходить до современников несколько лет спустя, одновременно с тектоническими разломами, покончившими с Советским Союзом.

Тут нужно понимать, что каждому общественному строю сопутствует своя мифология, призванная объяснять людям их место и ориентиры в мире с точки зрения этого строя. Когда в результате революционных преобразований одно общество воцаряется на обломках другого, производится и смена мифологий. Более того, именно от того, насколько успешно и быстро осуществляется разрушение «старой» мифологии, и зависит успех любой революции. Революционерам требуется выбить у социума почву из-под ног, поместить в «невесомость» — где пропадают все привычные ориентиры. Дезориентированный социум можно брать голыми руками и поступать с ним, как угодно. Процесс этот, как правило, жесткий, брутальный, но очень, очень интересный и захватывающий.

«Город Зеро» в аллегорической форме рассказывает именно об этом. В 1988 году Шахназаров (при помощи выдающихся актеров Леонида Филатова, Владимира Меньшова, Евгения Евстигнеева, Армена Джигарханяна, Олега Басилашвили и Алексея Жаркова) сумел провидчески описать все то, с чем предстояло столкнуться советскому и постсоветскому обществу в течение последующих лет. «Подопытным» в фильме становится инженер Варакин, обычный позднесоветский гражданин, который попадает в необычный город, где даже в мелочах царит абсолютный абсурд.

В 1990-х «Городом Зеро» заинтересовался социолог Сергей Кара-Мурза, посвятивший ей главу в своем труде «Манипуляция сознанием». Кара-Мурза нашел в фильме ни больше ни меньше чем программу запущенной в СССР во второй половине 1980-х Перестройки.

«В нем показано, как можно за два дня довести нормального и разумного советского человека до состояния, когда он полностью перестает понимать происходящее, теряет способность различать реальность и продукты воображения, в нем парализована воля к сопротивлению и даже к спасению. И всё это без насилия, лишь воздействуя на его сознание и чувства», — пишет Кара-Мурза. Его версия многим пришлась по душе и даже обсуждалась когда-то на уровне Госдумы.

Ирония заключается в том, что сам Шахназаров и работавший с ним сценарист Александр Бородянский, похоже, «ничего такого» вовсе в виду и не имели. «Я видел вообще-то, что страна куда-то не туда идет», — говорит режиссер сейчас. Тем не менее, по его словам, он собирался снять всего лишь аполитичную фарсовую комедию для развлечения зрителей — даже не предполагая, насколько сильно его картина возбудит конспирологов всех мастей…

2. «Курьер» 1986 год

За «Курьера» Карен Шахназаров брался, имея за плечами две картины, ставшие весьма популярными в Советском Союзе — «Мы из джаза» (1983) и «Зимний вечер в Гаграх» (1985). Эти музыкальные комедии, исполненные грустновато-лирического настроения, наилучшим образом подходили для семейного просмотра, но ориентировались скорее на старшее поколение — на тех, кто еще застал начало эпохи советского джаза в 1920-х или отбивал чечетку в 1950-х.

Однако в «Курьере» режиссер обращается к совершенно другой аудитории — к той, что только-только вступила в возраст совершеннолетия. И у него получился практически идеальный молодежный манифест, который точно попал в нерв перестроечной эпохи. Благодаря этому «Курьер» в 1987-м стал одним из лидеров советского проката, был признан фильмом года, бурно обсуждался в прессе и получил престижные премии.

Картина всецело посвящена модному тогда вопросу «легко ли быть молодым?» и одновременно обращается к вечному конфликту поколений. У Шахназарова с одной стороны фигурируют благодушные, заплывшие жирком и подрастерявшие идеалы взрослые советские «буржуа», а с другой — (не)воспитанные ими подростки, пытающиеся отыскать ориентиры в затхлом мире предперестроечной поры. Это классическое противостояние отцов и детей, щедро отмеченное приметами времени. «Кому мы передадим выстроенное нами здание?» — вопрошает сноб-профессор в исполнении Олега Басилашвили. Эпоха поставила диагноз: и само здание оказалось кривобоким, и спасать его от обрушения не пожелали…

Главный герой фильма в исполнении Фёдора Дунаевского самозабвенно троллит благопристойный мирок взрослых, но по сути он сам — всего лишь растерянный подросток, не понимающий, как и чем ему жить, во что верить и к чему стремиться. Найти путь можно только самостоятельно, ибо дороги, предлагаемые «отцами», отчетливо смердят фальшью и пошлостью — что подростки прекрасно чувствуют. Многие в молодости когда-то были такими, как киношный Иван Мирошников, а потому при просмотре его похождений испытывают мощный эффект узнавания себя.

Лучшие эпизоды фильма связаны с моментами, когда Иван подставляет «отцам» кривое зеркало, в котором явственно отражается их мировоззренческое фиаско. Те, естественно, это фиаско признавать не желают и в ответ готовы обвинять юное поколение в самых разных грехах. Насколько же характерным в данном плане получился монолог героя Владимира Меньшова, сокрушающегося из-за того, что нынешняя молодежь, дескать, привыкла жить слишком легко.

В общем, «Курьер» — показательный фильм 1980-х, повествующий о тогдашнем духовном и душевном смятении, о потере веры в незыблемость реальности и о напряженном поиске ориентиров. В число его достоинств входят не только увлекательный сюжет и харизматический герой, но и запоминающаяся музыка Эдуарда Артемьева — тема, написанная знаменитым композитором для «Курьера», получила самостоятельную жизнь. Музыка «Курьера», пронизанная модными тогда электронными нотами, лихорадочно-спешащая, спотыкающаяся, теперь прочно ассоциируется с той непростой, но крайне интересной эпохой.

3. «Всадник по имени Смерть», 2004 год

В 2004 году Карен Шахназаров и сценарист Александр Бородянский взялись за вольную экранизацию повестей знаменитого эсера-бомбиста Бориса Савинкова «Конь бледный» и «Воспоминания террориста». В картине достаточно достоверно (хоть и с понятными художественными преувеличениями) передан эпизод деятельности ячейки боевой организации эсеров, связанный с охотой в 1904-05 гг. на великого князя Сергея Александровича, московского генерал-губернатора.

Главный герой Жорж (Андрей Панин), списанный с самого Савинкова, руководит группой в составе влюбленной в него Эрны (Ксения Раппопорт), с риском для собственной жизни делающей бомбы, наивного богоискателя Вани, в котором угадывается исторический Иван Каляев), охотника за острыми ощущениями студента Генриха и народного мстителя Фёдора. Попытки покушения на великого князя раз за разом оказываются неудачными, Жорж постепенно теряет всех своих товарищей, но отказывается отступиться. Великий князь становится для него такой же навязчивой идеей, как Моби Дик для капитана Ахава — и Жорж, идя на самые отчаянные меры, уже готов разменять собственную жизнь на великокняжескую.

Савинков-писатель, кстати, в своих произведениях (и отчасти это передано и в фильме) постоянно полемизирует с Савинковым-революционером на тему допустимости убийства, греховности отнятия человеческой жизни. Во «Всаднике по имени Смерть» прекрасно передана психология подобных людей — то, что философ Николай Бердяев называл хоть и небесспорной, но все-таки «святостью русской революционной интеллигенции»: крайняя степень самоотречения, лихорадочный энтузиазм, безграничная готовность идти на жертвы ради освобождения угнетенного и забитого народа. Крайне характерен момент, когда Фёдор, сидя в варьете и глядя на жрущих и веселящихся буржуев, предлагает швырнуть в зал бомбу, а его урезонивают — мол, это был бы акт чистой анархии, а мы не анархисты, мы социалисты-революционеры.

Эта картина заставляет задуматься, что в том противостоянии «кровавого царского режима» и «бесчеловечных смутьянов-бунтовщиков» не было однозначных героев и злодеев. За теми и за другими стояла своя правда.

4. «Цареубийца», 1991 год

«Цареубийца» стал следующим фильмом Шахназаров после выдающегося «Города Зеро». Эта картина получилась хоть и проще, но тоже требует при просмотре определенных умственных усилий.

Шахназарову предстояло раскрыть для наивного советского гражданина подлинную личность Николая II — после того, как в течение семидесяти с лишним лет фигура последнего царя служила предметом поношений. Режиссер решил эту задачу, развернув действо в двух пространственно-временных плоскостях. С одной стороны, это 1918 год, дом Ипатьева, где проходят последние дни Николая с семьей, а с другой — современная на момент съемок психиатрическая больница в некоем провинциальном городе.

Сюжет строится на моральном противостоянии двух мощнейших актеров, каждый из которых исполняет по две роли. Антагонист Малькольм Макдауэлл — пациент Тимофеев, воображающий себя командовавшим расстрелом царской семьи Яковом Юровским и протагонист Олег Янковский — психиатр Смирнов, вживающийся в личность самого Николая II. Оба пытаются для себя определиться с решением вопроса: почему получилось именно так, а не иначе? Далее раскрывать никаких подробностей нет смысла, это надо просто смотреть.

Существенно то, что это первая в отечественном кинематографе попытка показать на экране последние дни обреченного Николая и его семьи. Шахназаров взялся за эту работу еще до того, как из-под насыпи Старой Коптяковской дороги в Поросёнковом логу под Свердловском извлекли останки Николая II и его близких. Картина снималась в условиях недостатка средств, но сделана мастерски — ибо забирает внимание зрителя целиком, вовлекая его в творящуюся на экране фантасмагорию.

Фильм вызывает горячее сочувствие к Николаю, ибо показывает его не забронзовевшим монументом, а живым, страдающим человеком, обреченным на неминуемую гибель…

5. «Хитровка. Знак четырёх», 2023 год

«Хитровка. Знак четырёх» — последнее на данный момент произведение отечественного киноклассика. Чтобы получить при его просмотре настоящее удовольствие, нужно абстрагироваться от мысли, что когда-то Шахназаров снимал мировоззренческие ленты вроде «Города Зеро» или «Курьера». «Хитровка» не имеет с ними ничего общего — это всего лишь развлекательно кино, но очень качественное. Подобных картин в фильмографии Шахназарова хватает — таковы, например «Сны» (1993), «Яды, или Всемирная история отравлений» (2001), «Исчезнувшая империя» (2008). «Хитровка» же превосходит названные картины по структурированности, внятности и четкости сюжета.

Карен Шахназаров, на сей раз написавший сценарий единолично, говорит, что вдохновлялся произведениями Артура Конан Дойла, мемуарами Константина Станиславского и Владимира Гиляровского. Сделав двух этих московских знаменитостей начала XX века персонажами выдуманной им истории, Шахназаров вовлекает Станиславского (Константин Крюков) и Гиляровского (Михаил Пореченков) в полное приключений расследование загадочного убийства. Героям предстоит погрузиться в дебри Хитровки, самого криминального московского района и подвергнуть себя нешуточным опасностям.

Взаимоотношения этой парочки построены близко к архетипической основе. Правда, их нельзя впрямую уподобить Холмсу и Ватсону, но экранный Станиславский силен в дедукции и предпочитает решать задачи посредством мозговой работы; Гиляровский же хорош своей решимостью, знанием реалий московской Хитровки начала XX века, своим авторитетом у ее обитателей и искусством кулачного бойца. Есть и свой местный Лестрейд — туповатый полицейский инспектор Рудников (Евгений Стычкин), умеющий, однако, метко стрелять. Им противостоит в высшей степени странная парочка преступников…

Картинка, характеры, изображение хитровских типажей и реалий — очень хороши. А вот к сценарию возникают вопросы. Большая часть детективной интриги впрямую позаимствована из классического произведения Конан Дойла «Знак четырёх». Собственно, автор фильма сам подчеркивает этот факт в названии фильма. Это можно воспринять двояко — и как лень сценариста, не удосужившегося выдумать более оригинальную историю, и как постмодернистскую шутку. Но если не вспоминать книгу Конан Дойла, то картина может произвести приятное впечатление — тем более, что режиссер в данном случае не ставил перед собой каких-то глубоких задач.