Лошадь, которой нет: как возрождали исчезающих лошадей Пржевальского

Пологие волны степи позволяют видеть далеко, чем активно пользуются ее жители. Внимательно смотрит вдаль вытянувшийся в струнку суслик, по обе стороны дороги застыли напротив друга друга два сурка: следят за окрестностями. Спокойно пасущиеся на склоне холма лошади вдруг слаженно поднимают головы и поворачиваются, навострив уши. На соседний холм выходит второй табун и тоже застывает, глядя на сородичей.

Гаремные страсти

В степи разыгрываются драмы не хуже, чем в сериалах. Аккуратная кобыла Лаванда — светлой масти, с идеально ровной щеткой гривы, словно только из парикмахерской, — «нагуляла» жеребенка в чужом гареме. Однажды она сбежала от пожилого Авена к Макосу, более молодому, напористому и очень популярному. Когда появился малыш, кобыла решила, что вокруг слишком много соперниц, и вернулась к первому «мужу», который ее спокойно принял. Лаванда ему нравилась.

«Однажды он целый день не отпускал ее от себя, — вспоминает руководитель Центра реинтродукции лошади Пржевальского Евгений Булгаков. — Это очень задело доминирующую кобылу Селену». Отогнать разлучницу от жеребца мудрая «главная жена» не пыталась — понимала, что в этом случае Авен вступится за Лаванду. Вместо этого Селена делала все, чтобы перетянуть внимание на себя. «Она явно переживала, липла к жеребцу, мол, не надо так, вот же я, что ты делаешь! Но все было напрасно: он так на нее и не взглянул».

Между тем сама Лаванда не могла забыть Макоса и, когда два косяка встретились, чуть не удрала снова. «Была жара, жеребцам не слишком хотелось драться, но деваться некуда: вяло помахали копытами, повизжали, собрались расходиться, — делится подробностями Евгений. — Авен смотрел в сторону, и Лаванда бочком начала отходить, а потом резко побежала к Макосу. Но первый „муж“ эту попытку пресек и погнал свой косяк за гору, чтобы прервать зрительный контакт с чужим жеребцом. Кобыла еще несколько раз пыталась ускакать, под конец уже бросив жеребенка, лишь бы вернуться к „бывшему“. Авен не дал ей шанса. Макос же наблюдал за всем этим с гордым высокомерием: поздно спохватилась».

В табуне царит строгая иерархия, всем заправляет жеребец. Кобылы отличаются по рангу, лидирует, как правило, самая опытная. Она наравне с жеребцом может решать, куда идти табуну, на выбранную ею еду никто не покушается. Аутсайдера же любая лошадь выше рангом вправе отогнать. Самый низкий статус у жеребят, поэтому умные не отходят далеко от мамы: она и защитит, и вкусным поделится. Иногда статус может меняться. Так, Лаванда, родив жеребенка, начала яростно отстаивать права маленького и заметно поднялась по иерархической лестнице. Бывает и наоборот, если лошадь заболела или ослабла. Авен потерял гарем: более молодой жеребец по имени Регнум отбил кобыл себе.

Они возвращаются

В 1969 году лошадь Пржевальского видели в дикой природе в последний раз. Человек активно осваивал земли, тесня табуны, некогда свободно кочевавшие по огромной территории от русских степей до Казахстана, Монголии и Китая. Суровые зимы и летняя засуха в 1944–1945 годах внесли свою лепту в сокращение популяции. Местные жители отстреливали выживших — убирали конкурентов домашних лошадей, претендовавших на скудную кормовую базу, заодно пополняли запасы мяса. В конце 1970-х годов вид оказался в Красной книге МСОП со статусом «исчезнувший в природе».

Несколько лошадей Пржевальского оставались в зоопарках и в заповеднике Аскания-Нова. Все современные особи происходят от 11 производителей и одной монгольской кобылы. Чтобы не допустить близкородственного скрещивания, центры разведения тесно сотрудничают, обмениваясь жеребцами и тщательно занося их потомство в международную племенную книгу.

К 1985 году численность популяции выросла до 680 особей, и специалисты задумались о том, чтобы выпустить лошадей в дикую природу. Начались поиски подходящих мест обитания. В 1992 году в Монголию прибыли животные из разных стран — СНГ, Нидерландов, Германии, Австрии и Австралии. Первые табуны отправились на волю в урочище Тахийн-Тале и национальный парк Хустайн-Нуруу. Сейчас в мире уже 12 центров реинтродукции лошади Пржевальского, число животных увеличилось примерно до 3000.

Центр в Оренбургской области самый молодой, он возник в 2015 году. Предварительная работа заняла четыре года: при грантовой поддержке РГО в 2011 году прошла экспедиция по местам обитания дикой лошади в Монголии. Было необходимо в каких условиях животные чувствуют себя наиболее комфортно, ознакомиться с результатами монгольских программ реинтродукции.

Под русский центр отдали территорию бывшего военного полигона, на которой не велась сельскохозяйственная деятельность. Так возник пятый участок Оренбургского степного заповедника площадью 16 538 га — «Предуральская степь», куда завезли лошадей из Венгрии и Франции. В 2016 году первый табун вышел из акклиматизационных загонов на волю. За ним последовали другие. Лошади прижились, адаптировались, стали давать потомство. На данный момент по степи гуляет четыре табуна, насчитывающие больше 60 особей, у кобыл народилось 30 с лишним жеребят.

Оренбургская популяция считается полувольной, табуны подпускают людей достаточно близко, чтобы ученые могли отслеживать состояние здоровья и «личные отношения» лошадей. А параллельно выяснить, как вид воздействует на окружающую среду. В 2021 году специалисты центра при грантовой поддержке Русского географического общества планируют подробно изучить, насколько лошади Пржевальского способствуют восстановлению степи. Возможно, со временем эти животные помогут привести в порядок территории, пострадавшие от перевыпаса скота и другой сельскохозяйственной деятельности.

Осенью в центре ждут новых лошадей, которых должны привезти из США, — пришло время внести генетическое разнообразие в популяцию. Подросли дочери венгерского жеребца Макоса, теперь сотрудникам нужно ломать голову, как не допустить близкородственного скрещивания между ними. Одна из юных кобыл решила проблему сама: ушла «из дома» к элегантному французу Паприке. В вольерах дожидаются своего часа холостяки, скоро кого-нибудь из них выпустят в степь, дав возможность создать собственный косяк. «Надеюсь, они составят достойную конкуренцию Макосу, и вторая дочка тоже предпочтет кого-нибудь другого», — говорит Евгений, наблюдая, как два жеребца отчаянно визжат и лягаются, тренируя боевые навыки перед выходом на волю.

Семейные драмы

Битвы между жеребцами вносят изрядную сумятицу в семейную жизнь диких лошадей, не обходится без трагедий. В 2019 году от своего табуна отбилась полуторамесячная Бася. «Кобылы приходят в огромное волнение, наблюдая за сражениями, — поясняет Евгений. — Они смешиваются между собой, общаются, временами тоже дерутся. В такой суматохе жеребенок и попал в чужой гарем, потеряв маму».

Чужих детей лошади Пржевальского на воспитание не берут, через три дня стало понятно, что Басю надо срочно возвращать. Но когда жеребенка отбили и привезли в родной табун, кобыла его не приняла. «Возможно, у нее кончилось молоко, либо от Баси не так пахло: она долго пробыла в чужом косяке, кроме того, мы везли ее в машине. Чтобы Бася не погибла, мы взялись выкармливать ее сами. Прежде настолько маленького жеребенка лошади Пржевальского никто в мире не выращивал».

В любую погоду «приемные родители» Баси раз в час шли от научно-исследовательского центра к вольерам кормить ее специально подготовленной смесью: жирное коровье молоко, наполовину разведенное водой с двумя ложками сахара. Чтобы малышке не было одиноко, ей в компанию доставили от местного фермера пару овец. «Им у нас так понравилось, что они котиться начали, — смеется Евгений. — 31 декабря приходим проведать Басю, а она в свой вольерчик не заходит, жмется сбоку. Заглянули и обнаружили новогодний подарок: овцу с новорожденным ягненком».

Когда кобылка подросла, пришло время знакомить ее с сородичами. Табун Паприки в то время жил в акклиматизационном вольере, в соседний отправили гулять Басю, чтобы лошади смогли присмотреться друг к другу через сетку. «Паприка сразу ею заинтересовался, и Басю пустили в его гарем, — рассказывает Евгений, пока мы идем к холму. Сверху на нас, навострив уши, смотрят 11 лошадей. — Мы очень волновались, но все прошло хорошо. Он сразу взял ее под свою опеку, защищал от других кобыл, даже позволял есть из своей кучки овса, чего не разрешал никому другому. Бася успешно социализировалась и теперь живет в степи, вон она, справа от Паприки».

Евгений хмурится, сосредоточенно пересчитывая лошадей: в табуне их почему-то на две больше, чем должно быть. Оказывается, одна из кобыл принесла жеребенка и еще одна прибилась из другого гарема. Пума жить в каком-то определенном косяке не хочет, постоянно гуляя от одного жеребца к другому. Строгий Регнум ее не принял, в чем его с энтузиазмом поддержали кобылы, но остальные три жеребца относятся к появлению Пумы спокойно, каждый воспринимает ее своей. Задумываюсь о племенной работе центра: «Если она принесет жеребенка, как будете определять отца?»

«Брать биопсию, — пожимает плечами Евгений. — Достаточно волоса из хвоста жеребенка, чтобы определить, чей он». Неподалеку один из жеребят ожесточенно чешется о куст, в изобилии оставляя на ветках эти волосы.

В отдалении проходят четыре лошади. Это естественным образом сформировавшаяся группа холостяков. Стоит жеребцам подрасти и начать интересоваться кобылами, как хозяин гарема их изгоняет. Чтобы сформировать свой косяк, у молодежи не хватает опыта, жить по одиночке они тоже не могут: лошадь — социальное животное, ей необходима компания. Три изгнанника прибились к Авену, который уже год как лишился своего гарема. «Хорошо, что они с ним. Авен опытный, многому может их научить. А вообще это событие: раньше у нас естественных холостяковых табунов не было, первые подросли», — Евгений провожает взглядом чинно следующий за жеребцом молодняк. Через год-другой они составят серьезную конкуренцию главам гаремов, начнут отбивать кобыл. И через десяток-другой лет, если все пойдет хорошо, табуны лошадей Пржевальского опять будут пастись в степях, а их статус в Красной книге вновь изменится к лучшему.

Особенности лошади Пржевальского

индекс тела (силуэт) стремится к квадрату
высота в холке — в среднем 136 см (варьируется от 124 до 153 см)
отсутствует челка
короткая грива стоит вертикально «щеткой»
крупная голова
по спине идет темный «ремешок», переходящий в хвост
хвост полуослиный
66 хромосом (у домашней лошади 64)
зеброидность — полоски (не обязательный признак)

10 фактов из жизни Николая Пржевальского

Пржевальский с детства мечтал о далеких путешествиях, на которые у него не было денег. Единственным выходом оставалась военная служба в Сибири. Но в ответ на прошение перевести его из Кременца на Амур командование отправило подчиненного под арест. Тогда Пржевальский поступил в Николаевскую академию Генерального штаба, пройдя строжайший отбор, и взял Приамурский край как тему курсовой работы. Курсовая оказалась настолько сильной, что ее передали в Русское географическое общество. Впоследствии ее опубликовали под чужим именем: некий Доктор П. не погнушался своровать работу выпускника академии.
Первые годы после выпуска Пржевальский работал педагогом в юнкерском училище Варшавы. Попутно он готовился к путешествию: читал литературу об Азии и собирал деньги. Одним из источников дохода стали азартные игры. В Варшаве он регулярно проводил время за карточным столом — ставил не больше 500 рублей, а выиграв 1000 рублей, уходил. Самый большой куш Пржевальский сорвал в 1868 году, когда служил в Приморской области: он выиграл в Николаевске-на-Амуре 12 000 рублей, после чего завязал с картами.
Путешественнику довелось увидеть лошадь своего имени лишь дважды, причем подобраться близко он не смог: чуткие животные издалека заметили людей и убежали. Тем не менее Пржевальский передал в музей Санкт-Петербургской академии наук шкуру и череп дикой лошади, добытой местными охотниками. Название лошади дал зоолог Иван Поляков. При этом лошадь — далеко не единственный вид, открытый Николаем Пржевальским. Он первым описал дикого верблюда, тибетского медведя-пищухоеда, беломордого марала и черного зайца — всего на его счету не один десяток неизвестных ранее животных и около 200 видов растений. Его имя носит не только лошадь, но и другие животные: пеструшка, поползень, ящурка, сцинковый геккон. А также растения: бузульник, жузгун, расщепохвост, рододендрон, рогоз, шалфей и шлемник.
Во время первой экспедиции Пржевальский в 1867 году по собственной инициативе посетил Корею. Страна была закрыта для европейцев, и когда путешественник с тремя спутниками подошел к поселению Кыген-Пу (нынешнему Кенхыну), местные стражи порядка потребовали разрешение на вход в город. Пржевальского выручила случайно оказавшаяся при нем бумага — предписание из Иркутска о получении почтовых лошадей. Официальный вид документа произвел впечатление на корейцев, они приняли на веру заявление, что штатный переводчик в отъезде и потому бумага на русском языке.
Будучи убежденным холостяком, Пржевальский заявлял, что «при абсолютной свободе и у дела по душе» будет «стократ счастливее, нежели в раззолоченных салонах, которые можно приобрести женитьбою», которую называл «добровольной петлей». В свои экспедиции брал только холостых, а когда его друг Михаил Пыльцов женился — на сестре самого Пржевальского, — назвал его предателем и вычеркнул из списков экспедиции.
Пржевальский всегда тщательно планировал путешествия, вдумчиво подходил к подготовке снаряжения и провианта. В азиатских экспедициях груз мог достигать трех тонн, а количество яков, которые его везли, — шестидесяти. Кроме того, отряд гнал с собой отару баранов, на случай если мясо не удастся раздобыть с помощью охоты. Он совершил пять путешествий, в которых не погиб ни один из его спутников.
Николай Пржевальский брал с собой в экспедиции подарки для местного населения — от зеркалец, иголок и калейдоскопа до ружей, электрических батарей и телефона. В первой экспедиции подружился со стариком-китайцем, преподнеся ему огарок свечи и кусочек мыла. Старик поделил подарки на маленькие кусочки и с удовольствием их съел, после чего проникся к путешественнику большой симпатией.
В ходе четвертой экспедиции в Центральную Азию на отряд в 14 человек напали 300 разбойников-тангутов. Стычка продолжалась больше двух часов. 30 тангутов были убиты или ранены, единственный урон, который понесли русские, — раненная в ногу лошадь. Подобные ситуации случались неоднократно, в результате местные жители стали считать Пржевальского то ли колдуном, то ли святым.
Пржевальского финансировало не только Русское географическое общество, но и Генштаб Российской империи. Решение стать военным оправдало себя: экспедиции в неведомую Азию были, по сути, военной разведкой. От унтер-офицера Пржевальский поднялся по карьерной лестнице до чина генерал-майора, но главное — получил возможность путешествовать.
15 октября 1888 года Пржевальский жаловался на температуру и слабость. Выйдя из юрты, он увидел сидящего на косогоре черного грифа и убил с единого выстрела. Сопровождавшие отряд киргизы качали головами: птица считалась священной. На следующий день путешественнику стало хуже, и 1 ноября он умер. Исследователи считают, что путешественник скончался от лимфогранулематоза. Пржевальский завещал похоронить себя на берегу Иссык-Куля, написав на могиле просто «Путешественник Пржевальский».