От спиритизма до конспирологии: как и почему в мире менялась мода на антинаучные заблуждения

Фундаментальные научные факты часто формулируются как запреты: нельзя создать энергию из ничего, нельзя двигаться быстрее света, нельзя силой мысли нарушать законы природы. Однако многие воспринимают эти запреты не как факты о нашем мире, а как покушение на нашу свободу придумывать и фантазировать. А всякое ущемление свободы вызывает сопротивление, то есть моду на лженауку.

Магия против науки

Про науку говорят: она как магия, только работает. Однако уверенно разделять их научились только к концу эпохи Возрождения.

Иоганн Кеплер замечает: «Астрология — это всего лишь глупая дочь астрономии, и какая беда в том, что дочь кормит мать».

Поскольку практической пользы астрология не приносит, ее популярность достигается за счет эксплуатации ряда особенностей человеческой психики. Среди них, например, эффект Форера: люди склонны доверять умеренно комплементарным описаниям собственной личности.

Психолог Бертрам Форер в 1948 году провел эксперимент, в котором студенты, заполнив опросник, получали характеристику личности и оценивали ее точность по пятибалльной шкале. Средняя оценка составила 4,26, хотя всем выдавалось одно и то же расплывчатое описание из гороскопа. Эффект Форера объясняет доверие не только к астрологии, но и к другим гадательным практикам — от хиромантии до соционики.

В западном мире мода на астрологию во многом подогревалась желанием выйти за рамки обыденности. Особая ситуация сложилась в СССР, где цензура не пропускала астрологию в прессу, и интерес к ней становился своего рода фигой в кармане.

Гороскопы и прочая эзотерика распространялись из рук в руки и составляли значительную часть знаменитого советского самиздата. С отменой цензуры астрология выплеснулась в прессу, и на пике моды в 1993 году слово «астрология» встречается в книгах на русском языке в 10 раз чаще, чем в 1980-м.

Лет двадцать гороскопы царили на телеэкранах и страницах популярных журналов, потом стали приедаться. Некогда знаменитый астролог Павел Глоба, выпустивший в 1991–2011 годах три десятка книг, за последнее десятилетие не опубликовал ни одной.

Гороскопы порой по-прежнему печатаются на страницах журналов и звучат в эфире, хотя уже мало кто воспринимает их всерьез. Вместе с тем элементы астрологии часто используются в новых модных поветриях вроде «дизайна человека» или многочисленных «тренингов личностного роста».

Наука на службе мистики

Постсоветский астрологический бум отчасти выплеснулся на Запад. Однако чаще мода на псевдонауку двигалась вслед за самой наукой — с запада на восток. Яркий пример тому — распространение спиритизма в XIX веке.

В некотором смысле толчок к его расцвету дала сама наука, точнее, распространение представлений о научном методе исследования. Научный реализм говорил: если что-то существует, значит, это можно проверить эмпирически. И если души бессмертны, связь с ними — дело техники.

В XIX веке многие занимаются поисками такого контакта по всем правилам науки: с многочисленными свидетелями и скрупулезной проверкой результатов. Однако интеллектуалы, привыкшие иметь дело с честными коллегами, зачастую проигрывают соревнование опытным жуликам.

Показателен пример Артура Конана Дойла. Будучи увлечен разоблачением медиумов-мистификаторов, но не найдя, к чему придраться, он сам уверовал в спиритизм совершенно в духе знаменитой цитаты из Шерлока Холмса: «Если отсечь все невозможное, то, что остается, пусть даже невероятное, должно быть истиной». Вот только отсечь действительно все невозможное лондонский сыщик умел, в отличие от своего автора. Другой британский писатель, Гилберт Честертон, сказал по этому поводу, что «интеллектом сэр Артур больше пошел в доктора Ватсона».

В Россию мода на спиритизм приходит при поддержке выдающегося химика А. М. Бутлерова, пригласившего на гастроли популярного медиума Дэниела Хьюма. Тот проводит сеанс для Александра II, и хотя император не был впечатлен результатами, новое развлечение входит в моду.

Чтобы разобраться в вопросе с научных позиций, в 1875 году при Российском физическом обществе организуется Комиссия для рассмотрения медиумических явлений. Ее возглавляет Д. И. Менделеев, а оппонентом выступает А. М. Бутлеров. Поставив ряд экспериментов, комиссия разоблачила медиумов. Ни одного реального спиритического явления зафиксировать не удается. В итоговом докладе констатируется, что спиритизм — суеверие. Бутлеров называет выводы комиссии поспешными, а также сетует на жесткость ее требований, из-за которых «содействие поборников медиумизма сделалось невозможным».

После 1880 года частота упоминаний спиритизма в русскоязычной литературе резко снижается и остается невысокой вплоть до начала Гражданской войны. Во Франции пик популярности спиритизма приходится на середину 1860-х годов, в Германии отстает примерно на 10 лет. Однако, несмотря на постепенный спад моды на спиритизм к началу XX века, адепты этого увлечения объединяются и укрепляются в своих убеждениях. Число их в Европе на рубеже веков оценивалось в 8 млн человек.

Видимо, закат спиритизма лишь отчасти вызван тем, что публика прислушалась к мнению ученых. Более важным фактором стало то, что в ХХ веке религиозность населения Европы резко пошла на спад. «Души мертвых» для большинства людей перестали быть частью повседневной картины мира.

К нашему времени спиритизм стал уделом немногочисленных оригиналов, и если и остался в культурном обиходе человечества, то лишь как сюжетный элемент фильмов ужасов. На смену медиумам пришли экстрасенсы, заряжающие воду и лечащие по телевизору. Суть обмана, конечно, та же, но обертка другая, более современная.

Обольщение наукой

К началу XX века достижения науки настолько впечатляют, что от нее самой уже ждут чудес, как от настоящей магии. А спрос рождает предложение.

Почти сразу вслед за открытием радиоактивности обнаружилось, что излучение распадающихся атомов воздействует на живые ткани. Радиация может вызывать долго не заживающие ожоги, но вместе с тем она разрушает больные клетки, позволяя лечить некоторые виды раковых опухолей.

В 1903 году Беккерель и супруги Кюри получают Нобелевскую премию за эти исследования, а уже на следующий год химик и промышленник Арме де Лиль строит завод по производству радия для медицинских нужд. На тот момент это самое дорогое вещество на земле — один грамм стоит 750 тысяч франков золотом, то есть 4,5 млн долларов в сегодняшних ценах. Так зарождается радиомедицина и… мода на радиацию, в которой видят панацею с переднего края науки.

В следующем десятилетии, когда радий несколько подешевел, начинается настоящий бум оздоровительной радиации. Выпускаются радиоактивные кремы и зубные пасты, сигареты и шоколадки с радием, глазными каплями с радиацией лечат близорукость, а презервативами с радиацией повышают мужскую силу. Эманаторы и активаторы насыщают радиацией воду — как для мытья, так и для питья.

В России минеральная вода «Кувака», на этикетке которой значится «из радиоактивных источников», поставляется ко двору для лечения царевича Алексея. Организует это его крестный отец граф Владимир Воейков, которому источник достался по наследству. С подачи Воейкова вода получает золотую медаль на Всемирной выставке в Риге в 1914 году и поставляется на фронт, что приводит к скандалу в Государственной думе. Впрочем, из-за коррупции, а не из-за радиации — ее в этой воде никогда не было.

На волне моды американский юрист Уильям Бейли в 1918 году решает, что радий благотворно влияет на гормоны и защищает от всех болезней. Плодом догадки становится препарат «Радитор», охотно прописываемый врачами. Доза облучения невелика, и вред долго остается незаметным, но в 1927 году находится пациент, который злоупотребляет «панацеей». За два года он зарабатывает лучевую болезнь, а еще через два года умирает.

Незадолго до того произошла трагедия на часовой фабрике «Американской радиевой корпорации», где заболело и умерло около двух десятков работниц, размечавших циферблаты часов светящейся радиоактивной краской. Оказалось, девушки в процессе работы постоянно облизывали кисточки, чтобы заострить кончик.

Косметика и псевдолекарства, содержащие радий, довольно быстро оказались под запретом, однако первые нормы радиационной безопасности появляются в США только к 1941 году.

А затем взрыв первой атомной бомбы в Хиросиме радикально перевернул взгляды публики. Теперь в моде обратное поветрие — радиофобия, боязнь излучений и радиации даже там, где их нет или их безопасность проверена. Отсюда сегодняшние страхи перед микроволновками, излучением телефонов и WiFi-точек, сетями 5G.

Впрочем, несмотря на этот разворот, радоновые ванны до сих пор предлагаются на некоторых бальнеологических курортах, например в Чехии, хотя никаких доказательств их пользы так и не появилось.

Наука и фантастика

Вторая мировая война принесла не только гибель и разрушения, но и колоссальный технологический рывок, заставивший задуматься о месте человечества во Вселенной. Пессимисты ждут ядерной войны, оптимисты — братьев по разуму.

На месте вышедших из моды привидений обосновываются «неопознанные летающие объекты» (НЛО, по-английски UFO) и «зеленые человечки». Сообщений о них много, и правительства проверяют их, опасаясь новых технологий вероятного противника, однако ничего не находят. Публика понимает отрицательный результат по-своему: «Правительство скрывает!»

Особенно популярны уфологические суеверия в англоговорящих странах. Многие люди всерьез и в подробностях рассказывают, как были похищены инопланетянами для медицинских опытов, а то и сексуального насилия. Проведенный в 1991 году опрос 6000 американцев показал: почти 2% из них считают, что в их жизни имел место опыт, похожий на похищение пришельцами. Людей, утверждающих, что видели НЛО, на порядок больше.

В СССР, за «железным занавесом», уфология распространяется на полуподпольных лекциях, хотя иногда об аномальных явлениях пишет и советская пресса. Открытие границ и снятие цензуры порождает в России короткий уфологический ренессанс.

Но уже к началу XXI века мода на «тарелочки» проходит, они отработаны и отброшены массовой культурой. Подобно спиритизму веком раньше, НЛО остаются жить лишь в узких группах адептов.

Публика против науки

И все же одна идея, вызревшая на уфологической моде, остается в поле массового сознания. Это конспирология — представление, будто люди, которые занимаются поиском знаний, на самом деле нас обманывают. Правительства скрывают пришельцев, врачи — лекарство от рака, историки — хронологию человечества, астрономы — плоскую Землю.

Ради борьбы с заблуждениями нас долго призывали развивать критическое и скептическое мышление. Но когда оно наконец вошло в моду, оказалось, что без глубоких знаний скептицизм обращается против самой науки.

Преодолеть конспирологию очень трудно, поскольку у нее много психологических крючков, на которые она ловит людей: очарование простых ответов, страх быть обманутым, чувство причастности к тайне, лояльность единомышленникам и, наконец, надежда на свободу от ограничений, которые реальность, согласно научным данным, накладывает на наше существование.

Играя на мотивах самолюбия и независимости суждений, конспирология особенно сильно поражает людей, которые считают себя думающими и стремятся не быть «как все». Их суждения в результате приобретают флер оригинальности, но одновременно становятся более предвзятыми и менее надежными.

Недавно исследователи из Вагенингенского университета в Нидерландах обнаружили, что с начала века в книгах быстро снижается частота употребления таких слов, как «анализ», «данные», «предел», «результат», «определять», характерных для выражения отстраненного рационального знания. Но еще быстрее растет частота употребления слов для выражения индивидуальных интуиций и догадок: «представлять», «думать», «верить», «истина», «чувства».

В течение предшествующих полутора веков наблюдался обратный процесс. И это наводит на мысль, что в данном случае мы имеем дело не просто с модой, а с какой-то более существенной сменой тренда в развитии цивилизации.

_{Материал опубликован в марте 2022, частично обновлен в декабре 2024}