Моющееся Средневековье: как страсть к посещению бань объединяла королей, монахов, прекрасных дам и простолюдинов

В массовом сознании Средние века ассоциируются с грязью и вонью, с немытыми телами и полной антисанитарией. Но такая картина в целом присуща эпохе XVI–XVIII вв., тогда как в Средневековье существовала развитая банная культура. Каждый крупный европейский город обладал банями — любимым местом времяпровождения как знатных горожан, так и простолюдинов. В купальнях отдыхали, веселились, назначали свидания, заключали деловые сделки — в общем, проводили значительную часть жизни. Так было до тех пор, пока средневековую банную культуру не подкосили эпидемии, исчезновение доступного топлива и засилие святош.

Хобби Карла Великого

О том, что в Средневековье европейцы охотно посещали бани свидетельствуют письменные источники того времени. Одним из «популяризаторов» мытья заслуженно считается король франков Карл Великий, создатель огромной Франкской империи. И хотя он провел свою многотрудную жизнь в войнах и походах, этот могущественный владыка никогда не забывал о гигиене — причем купался он не только для чистоты, но и для удовольствия.

Вот что сообщает о Карле Великом франкский историк и хронист Эйнхард: «Любил он также купаться в горячих источниках и достиг большого совершенства в плаванье. Именно из любви к горячим ваннам построил он в Ахене дворец и проводил там все последние годы жизни. На купанья, к источникам он приглашал не только сыновей, но и знать, друзей, а иногда телохранителей и всю свиту; случалось, что сто и более человек купались вместе».

Любил Карл Великий посещать и курорт Пломбьер-ле-Бен на северо-востоке современной Франции, термальные источники которого оценили еще римляне. «Франции вообще повезло с горячими источниками, они есть в Пиренеях, Альпах, Вогезах, на средиземноморском побережье, в Аквитании, на Роне. Домовитые и рачительные римляне моментально приспосабливали природное тепло для своих нужд и строили бани с бассейнами, многие из которых были унаследованы или восстановлены в Средневековье, частично вновь пришли в огорчительный упадок после XV–XVII веков, а когда термальные курорты стали невероятно модны и популярны в XIX веке, возродились и действуют доселе», — отмечает медиевист Андрей Мартьянов, отвергая стереотип о том, что благородные средневековые рыцари мылись пару раз в жизни.

Но, быть может, бани и купальни являлись привилегией исключительно высших слоев общества? Ничуть не бывало — и вот один из множества примеров обратного. Бенедектинский монах Беда Достопочтенный, живший в VII–VIII вв. в англосаксонском королевстве Нортумбрия, упоминает в своих писаниях горячие и соленые источники в современном городе Бат в графстве Сомерсет. Курорт под названием Aquae Salis возник там во времена Римской империи и никуда он не делся в Средние века. Известно, что примерно к 1120 году тамошний епископ Иоанн Турский распорядился построить в Hat Bathun («горячей купальне») три новые общественных бассейна взамен обветшавших римских терм.

Уже к середине XIII века и многие европейские города, в которых не имелось термальных источников, могли похвастаться собственными общественными банями. В ту эпоху весь континент был покрыт густыми лесами, так что проблем с дровами не было, а стоили они дешево. Топи сколько угодно!

Парижские этювы

Французские бани того времени именовались этювами (étuve). «Абсолютное большинство этювов строились если не по единому образцу, то были весьма друг на друга похожи: в цокольном этаже, подвале или полуподвале устанавливали один или несколько котлов, пар по системе керамических (металл был дорог и быстро ржавел) труб поднимался наверх, в бельэтаж, где располагался непосредственно этюв — прекрасно обогреваемая парная», — сообщает Мартьянов. Посетители с удобствами располагались в отгороженных ширмами кадках с водой, каждая из которых могла вместить от трех до шести человек.

В этювы ходили не только для того чтобы помыться, но и дабы вволю пообщаться с друзьями — поэтому банные служители подносили посетителям вино и легкую закуску. Распаренный клиент мог выйти в соседнюю комнату и воспользоваться услугами цирюльника, массажиста или даже мастера по эпиляции. А вот пускать в этювы проституток, больных проказой, бродяг и преступников банщикам строго запрещалось.

Одни бани были предназначены для знати, другие — для простонародья. Так, крупнейший парижский этюв вмещал одновременно несколько тысяч человек, а баня поменьше, коих в Париже к концу XIII века насчитывалось больше двух десятков, ежедневно могла обслужить около 200 человек и, по подсчетам Мартьянова, приносила около 50 ливров чистого дохода в месяц — на эти деньги можно было купить пару рыцарских коней.

Банные заведения активно прибегали к рекламе своих услуг. По сообщениям хронистов того времени, по улицам Парижа ходили специальные глашатаи, зазывавшие людей в этювы.

Фривольный город Баден

«В эти простые бассейны кучей набиваются мужчины, женщины, юные мальчики и девочки, представляющие собой сборище местных простолюдинов. Ради пристойности помещения, предназначенные для каждого пола, разделены между собой деревянными перегородками, которые, надо сказать, ничуть не мешают видеть, как дряхлые старухи входят в воду вперемежку с молоденькими девушками, причем и те, и другие раздеты донага, позволяя всем вокруг лицезреть их груди, бедра и все остальное. Меня самого не раз приводило в отличное настроение подобное зрелище, напоминающее собой игры Флоры, причем в душе я мог лишь воздать хвалу простоте нравов, каковая присуща этим добрым людям, отнюдь не отводящим глаза от подобного зрелища и не видящим в таковом ничего предосудительного».

Браччолини также рассказывает, о купальнях в гостиницах Падуна, предназначенных исключительно для их постояльцев. По его словам, они содержались в куда большей чистоте и пристойности, нежели общественные купальни.

«Помещения для каждого пола здесь также разделены деревянными перегородками, непроницаемость которых опять же нарушена прорезанными в них окошками, позволяющими купальщикам и купальщицам совместно лакомиться легкими закусками, непринужденно болтать и гладить друг друга руками, что представляется их излюбленным времяпровождением. Несколько выше общей купальни расположены галереи для прогулок, которые позволяют мужчинам разглядывать дам и перешучиваться с ними, каждому позволительно посетить чужую купальню, вволю рассмотреть всех тех, кто в ней находится, посмеяться и поболтать с ними, чтобы подобным образом улучшить свое состояние духа. Также, по собственной прихоти, там можно найти для себя местечко, позволяющее увидеть купальщиц, входящих в воду или, наоборот, выходящих из нее, выступающих притом практически обнаженными, ибо дамы эти не принимают никаких мер предосторожности и ничего не опасаются, не видя ничего для себя зазорного в своем непритязательном способе купания», — свидетельствовал флорентинец.

А вот что хронист XIII века писал о банях германского Эрфурта: «Если вам необходимо помыться, и вы любите удобства, то можете входить туда спокойно. Вас примут любезно. Красивая молодая девушка как следует разотрет вас своими нежными ручками. Опытный брадобрей побреет вас, не уронив вам на лицо ни капельки пота. Утомившись ванной, вы найдете кровать, чтобы отдохнуть. Хорошенькая женщина, которая не причинит вам беспокойства, с видом девственным искусно расчешет вам волосы. Кто же не сорвет у нее поцелуй, если только захочет, поскольку она отнюдь не сопротивляется?»

Почти богоугодное дело

А что со строгой католической церковью? Церковники, конечно, посматривали в сторону бань и купален без особого энтузиазма, не без оснований считая их гнездилищем соблазна и разврата. В середине XIII века церковь издаёт запрет на совместное посещение бань мужчинами и женщинами (за исключением супружеских пар), но, как ехидничают историки, строгость этого закона компенсировалась его неисполнением. В 1399 году систему штрафов за совместное мытье в банях ввели в Париже. Особенно строго взыскивали с клириков — целый ливр!

С другой стороны, священники и монахи не отрицали и пользы от бань. Святой Бенедикт Нурсийский, создавший в начале VI века монастырский устав, который потом позаимствовали многие обители, указывает: «Бани для больных готовить сколько нужно; а для здоровых, особенно молодых, пореже ее дозволять».

В свою очередь, живший в том же веке франкский епископ Григорий Турский так рассказывает об одном из происшествий в монастыре Святого Креста, управляемом Радегундой, разведенной супругой короля франков Хлотаря I: «Новое здание бани сильно пахло известью, и, чтобы не повредить своему здоровью, монахини в ней не мылись. Поэтому госпожа Радегунда приказала монастырским слугам открыто пользоваться этой баней до того времени, пока окончательно не исчезнет всякий вредный запах. Баня была в пользовании слуг весь Великий пост и до Троицы».

В биографии германского епископа и хрониста X–XI вв. Титмара Мерзебургского приводится такой эпизод: «В старости, когда зрение его резко ухудшилось, он стал монахом. О бедняках он ежедневно заботился собственноручно. Для тех из них, кто был болен, носил из долины на вершину горы воду, готовил баню, доставлял чистое белье и всё, в чем нуждалось тело, а затем отпускал их с миром».

Правила основанного в VIII веке бенедиктинского монастыря Святого Галла, расположенного в швейцарском Санкт-Галлене, гласили, что баню надлежит посещать в определенный день и час.

В банном помещении монахам предписывалось следовать правилам целомудрия — и дабы лучше их соблюсти они стали носить нижнее белье. Процедура помывки проходила под наблюдением благочестивого старшего брата, следившего, чтобы его подчиненные не позволяли друг с другом никаких вольностей. Кстати, помимо посещения бань монахам предписывалось мыть руки до и после еды; после отдыха; перед тем, как отправиться на хоры для совершения утрени; после мессы; перед тем, как совершить омовение ног тринадцати бедным в Чистый четверг на Страстной неделе.

В уставе монашеского ордена августинцев, созданного в 1244 году, значится: «…Телу также нельзя отказывать в омовении, если требует того болезнь. В случае оной следует безропотно совершить омовение согласно предписаниям врачебной науки, а если кто не захочет, пусть подчинится приказу начальствующего и совершит то, что необходимо для исцеления.

А в анонимном «Правиле» монашеской жизни, созданном в Англии где-то в XII–XIII вв., содержится совет: «Мойтесь столь часто, сколь в том будет необходимость, мойте также свою одежду, ибо грязь никогда не была угодна Господу, ему любезны простота и бедность».

И настал век грязнуль…

Как же вышло так, что это банное изобилие сменилось жуткой антисанитарией, знакомой нам по «Парфюмеру» Патрика Зюскинда и прочим произведениям, описывающим европейскую жизнь XVI–XVIII веков? Одна из причин — прошедшаяся по ойкумене в 1346-53 гг. пандемия чумы, унесшая миллионы жизней и надолго поселившая в европейцах страх перед скоплениями народа. Даже когда «Черная смерть» ушла, люди боялись ходить в бани, опасаясь подхватить там заразу. А на смену чуме в конце XV века пришел венерический сифилис (судя по всему, завезенный испанцами из Америки), начавший распространяться подобно пожару…

Вторая причина — сведение европейских лесов и именуемое Малым ледниковым периодом похолодание XIV–XIX вв., увеличившие стоимость дров в несколько раз. Подорожание энергоресурсов привело к падению доходов, снижению потребления и культу экономии, при котором места такому «расточительству», как баня, уже просто не оставалось. На место регулярной помывки пришла частая смена белья, а также — в случае с теми, кто мог себе это позволить — активное применение духов и пудры.

Третья причина — во многих европейских странах обосновался протестантизм, принесший с собой свою этику. А протестанты смотрели на проявления банного «разврата» куда строже, чем католики. Раздеться при посторонних для протестанта — нечто совершенно невообразимое, неприемлемое. Вот и не стало у бань клиентуры…