Осенью 1967 года они впервые приехали посмотреть на то, что здесь осталось. Вдвоем долго ходили вокруг здания, потом Петр Дмитриевич Барановский раздобыл длинную лестницу.
Хмелита — одна из немногих провинциальных русских усадеб, построенных в стиле елизаветинского барокко
- Источник:
Кирилл Овчинников
— Залезли мы с ним на второй этаж, Барановский определил нужное место. Отбил пласты штукатурки и под ней обнаружил подлинный барочный наличник, — говорит Виктор Кулаков, второй участник этого похода, нынешний директор музея-заповедника «Хмелита» (здесь и далее — в 2011 году. В 2018 году Виктора Кулакова (1944 — 2019) сменила на посту главы музея его дочь Надежда Кулакова. — Прим. ред.) — Понимаете: единственный сохранившийся там целый наличник! Вот это было чутье!
Найденный наличник означал, что усадьбу можно восстановить в том виде, в каком она была когда-то построена. Я спрашиваю у Кулакова:
— И тогда вы решили заняться реставрацией этих развалин?
Он отвечает:
— Развалинами можно назвать груду валяющихся камней. А то, что мы увидели, называется памятником материальной культуры.
Возрождение шедевра барокко
Если это и был памятник, то надгробный. Во дворце семейства Грибоедовых когда-то располагался склад колхозного лыка, которое сами колхозники однажды по пьяни подожгли. В результате от дома остались руины не просто печальные, а какие-то безнадежные. Многое к 1967 году и вовсе исчезло с лица земли, как, например, флигель, где сейчас располагается кабинет Виктора Кулакова.
Интерьеры Хмелиты дважды восстанавливались с нуля. Первый раз на рубеже XIX и XX веков графом Гейденом, а век спустя — сотрудниками музея
- Источник:
Кирилл Овчинников
Он — бывший механик одной из московских автобаз. Давным-давно познакомился с Петром Барановским, стал посещать неформальный клуб «Родина» в Крутицком подворье, где Петр Дмитриевич читал молодежи лекции об архитектуре и русской истории. В конце концов Кулаков уволился с автобазы, поступил в реставрационную мастерскую, прошел путь от чертежника до главного архитектора проекта. Проектом стала усадьба Хмелита, которая к тому времени была заброшена и забыта.
В 1971 году Кулаков опубликовал проект реставрации усадьбы в стиле барокко. Он следовал примеру своего учителя Барановского, который всегда восстанавливал здание таким, каким оно было задумано изначально, решительно уничтожая следы всех позднейших изменений.
Между тем в 30-е годы XIX века усадебный дом в Хмелите был серьезно перестроен. К фасаду приделали довольно банальный портик с колоннами, уничтожили великолепную двойную лестницу, выходившую в сад, — ее роскошный барочный изгиб, напоминающий раскрытые для объятий руки, казался почти неприличным в эпоху Николая I, поощрявшего ханжески-классическую сухость и холодность.
— Сначала я был против того, чтобы ее восстанавливать, — вспоминает Кулаков. — А когда стал директором, понял, что без этой лестницы нам не жить. И лестница стала нашим брендом!
Чтобы создать в парадной столовой типичный для грибоедовского времени интерьер в стиле ампир, люстры, мебель и вазы пришлось приобретать на аукционах и в антикварных магазинах
- Источник:
Кирилл Овчинников
Первоначально в отреставрированном палаццо предполагалось разместить правление местного колхоза. Но, по мере того как черные развалины превращались в прелестный барочный дворец, становилось очевидным, что надо все-таки создавать музей, тем более что приближалось двухсотлетие Александра Сергеевича Грибоедова. С экспозицией были проблемы: трудно делать мемориальный музей человека, который не был обременен имуществом, постоянно находился в дороге и сам писал, что «всю жизнь свою прокатался на четырех колесах».
Получился, естественно, музей скорее эпохи, чем человека. В залах висят изображения предков и родственников Грибоедова, портрет Нины Чавчавадзе, хрустальная копия (в натуральную величину) алмаза «Шах», который был подарен императору Николаю I во искупление убийства его посла. Есть и первый печатный экземпляр «Горя от ума», изданный в 1833 году: его неизвестный владелец аккуратно вклеил в книгу рукописные страницы с эпизодами, изъятыми цензурой.
ПЕРСОНА
Александр Грибоедов
Настасья, одна из четырех сестер Алексея Федоровича Грибоедова, стала женой своего однофамильца Сергея Ивановича. Каждое лето она приезжала в Хмелиту вместе с детьми, Александром и Марией, и их гувернером Иоганном-Бернгардом Петрозилиусом, учившим детей латыни и немецкому языку.
Александр Грибоедов. Портрет работы Ивана Крамского, 1875
- Источник:
Wikimedia Commons
Их сосед и дальний родственник Владимир Лыкошин писал в своих мемуарах: «Самый любимый родственный дом был Хмелита… Летом… после обеда в прогулках наших сходились мы с молодежью Грибоедовых». Он же вспоминал, что Александр в те годы «нисколько не показывал наклонности к авторству и учился посредственно, но и тогда отличался юмористическим складом ума и какою-то неопределенною сосредоточенностью характера».
Летом в имение съезжались обитатели соседних усадеб: Разумовские, Нарышкины, Шереметевы, Якушкины, Татищевы, Волконские. Именно здесь Александр Грибоедов знакомится с будущими декабристами Иваном Якушкиным и Петром Каховским.
Александр Грибоедов посещал Хмелиту в течение 15 лет, вплоть до окончания в 1812 году Московского университета. Традиционно считается, что жизнь в Хмелите вдохновила его на создание «Горя от ума», причем Алексей Федорович стал прототипом Фамусова, а прототипом Софьи — одна из его дочерей, но каких-либо доказательств этого нет.
Из первых рук
Интерьеры восстанавливали наугад и на ощупь до тех пор, пока в середине 1990-х годов не появилась возможность, которая раньше никому и в голову не приходила — пообщаться, собственно говоря, с потомками последних владельцев усадьбы. Оба они были тогда живы: Николай и Владимир Волковы-Муромцевы, потомки стариннейших дворянских родов, родственники Шереметевых, Милорадовичей и Дондуковых-Корсаковых.
Николай Владимирович Волков-Муромцев.
- Источник:
Wikimedia Commons
Старшему, Николаю, довелось прожить жизнь особенно бурную. Он родился в Хмелите в 1902 году, во время Первой мировой войны сбежал на фронт и воевал в Галиции, после революции вступил в Белую армию, за храбрость в бою, по его собственным воспоминаниям, получил из рук Деникина орден Святого Георгия. В 1921 году Николай уехал в Великобританию, где окончил Кембридж, участвовал во Второй мировой войне в составе британской армии, а затем стал фермером в графстве Кент.
В 1983 году во Франции вышли воспоминания Николая Волкова-Муромцева «Юность. От Вязьмы до Феодосии» с предисловием Александра Солженицына. Первые главы книги посвящены жизни в усадьбе, купленной и восстановленной его дедом, графом Петром Александровичем Гейденом.
«В нынешние времена никто не мог бы жить в доме такого размера. С восемью детскими и картинной галереей — было пятьдесят три комнаты… У нас был водовоз по имени Прокоп. Он родился в 1799 году, крепостным А.Ф. Грибоедова, и хорошо помнил барина, и обеих дочерей, и племянника… Он помнил приход французов в 1812 году и настаивал, что сам Наполеон ночевал в доме. Прокоп его описывал в подробностях. „Он был высокий, с черными кудрявыми волосами и баками и одет был в гусарский мундир“. Точное описание Мюрата».
Сегодня Хмелита вновь поражает воображение посетителей
- Источник:
Кирилл Овчинников
Младший брат Владимир в 1990-х жил в Швеции, в городе Мальмё. Проблема заключалась в том, что братья из-за какой-то давней ссоры уже много лет друг с другом не виделись, так что Кулакову пришлось еще и мирить стариков. В благодарность они предоставили ему десятки бесценных старинных фотографий, а потом оба брата решились на отчаянные для их возраста путешествия: и Николай, и Владимир приезжали в Россию и посещали Хмелиту, причем младший брат — даже дважды вместе со своей шведской женой.
ХОЗЯЕВА
Потомки Сеньки Грибоедова
Впервые Хмелита упоминается в датированной 1683 годом челобитной «Сеньки Федорова сына Грибоедова», просившего позволения построить в этом селе новую церковь. К тому времени земли под Вязьмой вблизи речки Хмелитки уже являются родовым имением Грибоедовых. С 1747 года усадьбой владел лейб-гвардии капитан-поручик Преображенского полка Федор Алексеевич Грибоедов, а затем его сын Алексей Федорович.
Петр Гейден, 1880-е
- Источник:
Wikimedia Commons
В 1833 году мужская линия Грибоедовых пресеклась со смертью Алексея Федоровича. Имение унаследовала его старшая дочь Елизавета, вышедшая замуж за военного деятеля николаевской эпохи Ивана Паскевича, наместника России на Кавказе, впоследствии наместника Царства Польского. Затем Хмелита перешла к их сыну, князю Варшавскому, графу Федору Паскевичу-Эриванскому.
Девять лет (1860–1869) усадьбой владели княгини Волконская и Лобанова-Ростовская, которые продали ее купцу 1-й гильдии Сипягину. Впоследствии она переходила от одного случайного владельца к другому, постепенно ветшая и приходя в запустение.
В 1894 году граф Петр Александрович Гейден приобрел Хмелиту в качестве свадебного подарка своей дочери Варваре. Дом тщательно отреставрировали, привезли принадлежавшую Гейденам коллекцию полотен фламандской и итальянской живописи. Уже совершив покупку, Гейден узнал, что его зять Владимир Волков-Муромцев является пра-пра-праправнуком Федора Грибоедова.
Средоточие жизни
В мемориальном кабинете Грибоедова представлен единственный предмет, действительно принадлежавший поэту, — письменный стол. После гибели драматурга он украшал кабинет друга Грибоедова Андрея Жандра, потом оказался в коллекции Всероссийского музея А.С. Пушкина, а оттуда его передали в Хмелиту
- Источник:
Кирилл Овчинников
Вообще, вся история усадьбы — это история повторений и возвращений на круги своя. Дом был выстроен в одном стиле, потом полностью перестроен, потом разрушен и вот сейчас восстановлен таким же, каким был 200 лет назад. Сначала он принадлежал Грибоедовым, потом сменил нескольких случайных хозяев, однако же последними его владельцами вновь были потомки Грибоедовых. После революции они бежали из страны, но почти семь десятилетий спустя смогли вновь увидеть дом, где родились.
Замкнулся удивительным образом и другой круг. Барский дом на холме снова стал крупнейшим работодателем для местных крестьян. Сохранился замечательный документ XVIII века, посвященный Хмелите, — «Извлечения из описания к Генеральному плану межевания Вяземского уезда».
В нем перечислены профессии всех дворовых людей, при усадьбе живших: «музыканты, певчие, архитекторы, конной завод, манеж, берейторы, егеря, кондитеры, водошники, которые делают для домашнего расхода водки разных сортов, кузнецы, слесаря, столяры, кухмистеры, ткачи, которые работают немецкие скатерти, живописцы, лаковщики, переплетчики, седельники, шорники, сапожники, башмачники, портные мужские и женские».
Далее в том же документе характеризуется местная почва: «Качеством иловатая с песком и без довольного удабривания всякой год к плодородию не способна». Мы бы сейчас сказали — Нечерноземье, то есть проблемный район с глубокой депопуляцией. Окрестные деревни пустеют, оставшимся жителям делать особо нечего.
Усадьба Хмелита: 1 — барский дом, 2-5 — флигели, 6 — храм Казанской иконы Божией Матери, 7 — музей адмирала Павла Нахимова, уроженца здешних мест, 8 — гостевой дом, 9, 10 — пруды
- Источник:
Архив журнала «Вокруг света»
Есть маленькая электроподстанция да небогатый сельскохозяйственный кооператив, в который преобразовали бывший колхоз (тот самый, чье руководство некогда планировали разместить в отреставрированном дворце). Но самый престижный и надежный вариант трудоустройства — найти работу в усадьбе. Только не кухмистерами и седельниками, как в былые времена, а электриками, уборщицами, смотрителями, рабочими по парку.
XVIII век был не чужд морализаторству, и, скорее всего, соседи Грибоедовых, наблюдавшие, как среди скромных лесов и нив возводится прихотливый дворец, осуждали его владельцев за неуместную расточительность. Они не подозревали, что хозяева поместья таким образом обеспечивали будущее деревни Хмелиты и ее окрестностей. И дело не только в рабочих руках: благодаря музею здесь сегодня теплится жизнь, и его ближайшая округа не превращается в депрессивную пустыню.
Практически любые экскурсии в Вязьму непременно включают визит в грибоедовскую усадьбу. В год ее посещают около 30 000 человек: туристы из Москвы и Смоленска, отдыхающие из соседних санаториев, школьники. Даже зимой по выходным на территорию музея-заповедника приезжают автобус за автобусом. А ночью сюда забредают волки…
АРХИТЕКТУРА
Сельский дворец
- Источник:
Кирилл Овчинников
Хмелита — редко встречающийся образец провинциальной русской усадьбы в стиле елизаветинского барокко. В документах конца XVIII столетия упоминается «дом господский каменный о двух этажах с четырьмя флигелями», регулярный парк «с глухими и открытыми аллеями», «два копаных пруда с саженой рыбою», а также «хорошие цветники с каменными статуями».
Дом был построен к 1753 году. Имя архитектора неизвестно. Но, видимо, он был человек с талантом и опытом: обширное здание (около 40 комнат, зал и галерей) вышло чрезвычайно нарядным и стройным. В дом вели два входа — со стороны двора и со стороны парка. Особенно великолепен был парковый вход с широкими полукружиями двойной лестницы, приводившей на балкон дворца. На втором этаже южного флигеля располагался театр.
В 30-х годах XIX века дом перестроили: появился четырехколонный портик, крышу украсил деревянный бельведер. К началу XX столетия лестница паркового фасада была разрушена, и от нее остался только фундамент.
Фото: Кирилл Овчинников
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 4, апрель 2011, частично обновлен в феврале 2024
