Скандальная кинозвезда или женщина, без которой не было бы Bluetooth и Wi-Fi: две жизни Хеди Ламарр

Хеди Ламарр была типичной дивой Золотого века Голливуда: томный взгляд, гламурные образы, шесть браков, секс-скандалы. Однако под конец ее жизни, когда слава кинозвезды уже потускнела, в прессе вдруг начал тиражироваться образ совсем другого человека-легенды — талантливой изобретательницы, чьи достижения замалчивались и были незаслуженно позабыты, а между тем ее разработки, как писали уважаемые мировые издания, стали чуть ли не основой современной беспроводной связи.

Звезда Голливуда

Хедвиг Ева Мария Кислер родилась 9 ноября 1914 года в состоятельной семье натурализованных венских евреев. Отец-банкир и мать-пианистка воспитывали единственного ребенка подобающе: девочка брала уроки музыки и балета, училась шить, занималась иностранными языками, посещала престижные школы.

Познакомившись с кинематографом, Хедвиг нашла дело своей мечты. В 16 лет она бросила учебу, устроилась на венскую киностудию и начала играть в массовке. А через два года переехала в Берлин, где киноиндустрия переживала расцвет, и снялась в паре фильмов. В Берлине она познакомилась с режиссером чешского происхождения Густавом Махаты и согласилась сыграть в его новом фильме «Экстаз».

По сюжету молодая жена мужа-старика Ева переживает короткий роман с прекрасным юношей Адамом; финал у фильма трагический. Банальность истории компенсировалась пикантностью сцен, среди которых были пробежка обнаженной актрисы по лесу, десятиминутное купание нагишом и первое в истории кино изображение женского лица в момент оргазма.

Фильм вызвал предсказуемый скандал. Кислер пришлось оправдываться. Она заявляла, что непристойных эпизодов не было в сценарии, когда она подписала контракт; режиссер же утверждал, что актриса получила полный текст и знала, на что соглашалась.

Как бы то ни было, «Экстаз» пошел в прокат и получил награду на Венецианском кинофестивале 1934 года (в номинации «Лучший режиссер»), но подвергся запрету в США и Германии и даже был перемонтирован в разных вариантах под цензурные требования отдельных стран (в некоторых версиях зрителям сообщали, что Ева развелась с мужем и жила с Адамом долго и счастливо).

Фильм бурно обсуждала пресса. Так в 18 лет Хедвиг Кислер прославилась по обе стороны Атлантического океана. Правда, драматическое ее дарование критики не отмечали. Хеди обсуждали лишь как на редкость красивую женщину.

После скандала с «Экстазом» Кислер вернулась в родную Вену, бросила кино и стала играть в драматическом театре. За начинающей, но уже знаменитой актрисой начал ухаживать богатейший заводчик Фриц Мандль (наполовину еврей, Мандль успеет сбежать из Европы в Аргентину до Аншлюса, но до того будет снабжать оружием Гитлера и Муссолини).

Мандль добился руки Хедвиг. Она оставила сцену, переехала в его загородный дом-замок и стала идеальной хозяйкой приемов, которые он устраивал для своих лучших клиентов: фабрикантов-оружейников и европейских нацистов. Фрау Мандль сопровождала мужа на деловые встречи, где от нее требовалось только молча стоять и быть красивой, очаровывая партнеров супруга.

С этой задачей красавица Хедвиг вполне справлялась: контракты текли к Мандлю рекой, и он щедро тратился на наряды и украшения для жены. Позже Ламарр вспоминала: «Фриц считал, что леди — это женщина, которая умеет подбирать драгоценности к платью. Возможно, за это он меня и любил. У меня это врожденное». Хеди называла этот период «золотой клеткой», и эта клетка ей быстро опостылела. Со слов самой актрисы, история ее расставания с мужем напоминала приключенческий роман.

После того как деспотичный супруг пресек ее первую попытку уйти от него, Хедвиг спланировала побег: наняла очень похожую на себя горничную, в удобный момент подсыпала ей в чай снотворное, переоделась в ее платье и уехала, прихватив кое-какие драгоценности, чтобы продержаться первое время. Сбежавшая из замка «прекрасная принцесса» направилась в Париж, а затем в Лондон.

1 октября 1937 года газета The New York Times сообщила читателям о прибытии в Нью-Йорк «мисс Хеди Кислер, венской актрисы и звезды чехословацкого фильма „Экстаз“, временно запрещенного в Соединенных Штатах несколько лет назад из-за обвинений в непристойности. Мисс Кислер, отныне известная как мисс Хеди Ламарр, во время путешествия подписала контракт с Луисом Б. Майером со студии Metro-Goldwyn-Mayer».

Майер, руководитель крупнейшей киностудии Голливуда, намеревался сделать из Ламарр новую звезду, поэтому рекламный отдел подавал Хеди как «самую красивую девушку мира». Первый американский фильм Ламарр, «Алжир», вышел в 1938 году. Режиссер говорил, что Хеди не умеет играть и производит приемлемое впечатление наполовину благодаря ему, наполовину — актеру в главной роли.

Хеди стала звездой номер один — настолько притягательной оказалась ее красота. Но убедить коллег в своем драматическом таланте ей так и не удалось — у нее нет ни одной награды за актерское мастерство. За двадцать лет карьеры в Америке Ламарр снялась в шести действительно успешных фильмах: «Алжир», «Шумный город», «Товарищ Икс», «Девушки Зигфелда», «Белый груз», «Самсон и Далила». Еще более двадцати едва ли можно назвать популярными.

Козырной картой, которую с удовольствием разыгрывала пресса, снова и снова становилась красота актрисы. Рекламщики студии не стеснялись изображать Ламарр глупышкой. В одной статье к фильму «Перекресток» рассказывали, как партнер по съемочной площадке обучает Хеди карточной игре, и цитировали ее: «Можно взять эту карту? Она хорошо подходит по цвету к тем, что у меня есть».

В другой Ламарр давала советы, как привлечь внимание мужчины: сначала надо шептать ему на ушко «милые глупости», а если этого окажется недостаточно, то поцеловать в щеку. Луэлла Парсонс, знаменитый светский репортер Голливуда, рассказывала, каким кремом для лица пользуется Хеди — «гламурная девушка номер один в Голливуде». И даже новость, что актриса усыновила мальчика, начиналась с тех же слов «гламурная Хеди Ламарр».

Но непохоже, чтобы саму Хеди чем-то не устраивал такой имидж. Она добросовестно работала на этот образ: он вполне совпадал с представлениями публики о голливудских кинодивах, богинях женственности и роскоши, а соответствие ожиданиям зрителей гарантировало актрисе востребованность и удачную карьеру.

Последний фильм с Ламарр в большой роли вышел в 1958 году, но даже после этого, в 1960-м, ее имя то и дело упоминалось в статьях «Как звезды худеют, не выдавая возраст» и «Хочешь похудеть? Прислушайся к Хеди Ламарр». Постепенно мир утратил интерес к переставшей сниматься актрисе. Хеди начала вести очень закрытый образ жизни и полностью исчезла с глаз публики.

Вторая сторона медали

Однако 14 мая 1990 года имя Ламарр вновь привлекло внимание общественности. В журнале Forbes вышел материал, в котором 75-летняя Хеди рассказывала об изобретении, запатентованном ею еще в начале 1940-х. О ней снова заговорили.

В 1997 году Хеди стала первой женщиной, получившей награду, которую называют «Оскаром» изобретателей, — Bulbie Gnass Spirit of Achievement Award. Год спустя австрийская Ассоциация изобретателей и держателей патентов присудила ей медаль Виктора Каплана — высочайшую награду страны в области инноваций.

Несмотря на амплуа недалекой красотки, Хеди на самом деле интересовалась не только светскими приемами и съемками. Переехав в Голливуд, она поставила дома чертежный стол и проводила свободные часы за изобретением новых технологий и усовершенствованием известных, а на съемках между дублями постоянно что-то рисовала и чертила.

Когда Ламарр встречалась с авиастроителем Говардом Хьюзом, он предоставил ей возможность проводить эксперименты в лаборатории своей компании и двух химиков-помощников в придачу; Хеди пыталась создать растворимую таблетку, которая из обычной воды делала бы кока-колу, но успеха не добилась.

В 1940 году на светском ужине Хеди познакомилась с таким же любителем собирать новые устройства, как и она сама, композитором и пианистом Джорджем Антейлом, автором авангардного «Механического балета». По задумке композитора, произведение должны были исполнять не пианисты, а синхронизированные механические фортепиано.

Шла Вторая мировая война, и Хеди, как и весь Голливуд, внимательно следила за обстановкой в Европе. 10 июня 1941 года они с Антейлом подали в патентное ведомство США заявку. Патент за номером US2292387A был выдан спустя год — 11 августа 1942 года.

Что же именно патентовали актриса и пианист? «Систему секретной коммуникации» — устройство, которое не позволило бы немцам вмешиваться в управление американскими торпедами.

Технология, на которой оно было основано, упоминается под разными названиями, одно из них — «частотные скачки». Суть идеи в том, что частота, на которой передается сигнал, должна меняться в порядке, известном только отправителю и получателю сообщения, для всех остальных смена становится случайной и непредсказуемой — это не позволяет третьей стороне вмешаться в передачу информации. Ламарр и Антейл предполагали, что немцы не смогут перехватить сигнал, управляющий ходом американских торпед, а значит, защититься от них.

Получив патент, Ламарр и Антейл предложили его ВМФ. Но военные отказались использовать их устройство. Антейл и Хеди не получили никакого вознаграждения. Срок действия патента истек 11 августа 1959 года.

Прошли десятки лет, прежде чем упоминание об этом устройстве заставило общество увидеть Хеди по-новому: не как гламурную кинодиву, а как одаренного инженера. Не то чтобы актриса в молодости скрывала увлечение изобретательством, просто это не было особенно интересно ни прессе, ни обществу.

Так, еще в 1945 году в неофициальной газете ВМФ США напечатали краткую заметку об устройстве для шифрования, запатентованном Ламарр и Антейлом, — с фотографией Хеди в откровенном платье. Как следовало из текста, актрисе принадлежала только «творческая часть изобретения».

В мемуарах Хеди, первое издание которых вышло в 1966 году и сразу стало бестселлером, много скандальных подробностей из ее личной жизни (кинозвезда при этом утверждала, что люди, записавшие ее воспоминания и переработавшие их в текст, кое-что присочинили), — но ни словом не упомянуто инженерное хобби.

Однако к концу XX века мир изменился. Исследователи различают несколько волн феминистского движения, и в 1960-е годы, когда Ламарр завершила карьеру в кино, в США началась вторая волна, а в 1990-е третья, и в оба эти периода женщины сосредоточились на борьбе за равные с мужчинами зарплаты и равные возможности, против излишне навязываемых обществом социальных ролей и стереотипов.

Новые времена требовали новых героев, и особенно героинь: волевых, интеллектуальных, ломающих устойчивые представления о «не женских» занятиях. Новая оптика фокусировалась на достижениях женщин, на которые раньше не обращали внимания. Именно на этой волне вышла не первый план ранее не известная сторона личности Хеди Ламарр.

И снова пресса не знала меры. Дело в том, что частотные скачки, или псевдослучайная перестройка рабочей частоты, как метод, надежно защищающий сигнал от помех, стали одной из основ технологии Bluetooth, обеспечивающей обмен информацией между разными электронными устройствами. Это один из методов расширения спектра, применяющихся в цифровой мобильной связи.

ППРЧ использовалась и на ранних этапах разработки технологии Wi-Fi. СМИ уцепились за красивую броскую картинку — кинозвезду-изобретательницу — и растиражировали историю, что именно разработки Ламарр и Антейла были в какой-то момент извлечены из забвения и послужили основой протоколов шифрования вообще всех видов беспроводной связи.

Эта претензия на авторство становилась тем популярнее, чем шире распространялась беспроводная связь. Особенно в XXI веке, уже после смерти Хеди, скончавшейся в 2000 году. Интернет и в наши дни пестрит заголовками вроде «Голливудская актриса придумала Wi-Fi». Ламарр называют опередившим свое время изобретателем в области средств связи.

В 2006 году в Вене появилась улица имени Хеди Ламарр. А в 2014-м — к столетию со дня рождения актрисы — Институт квантовой оптики и квантовой информации назвал в ее честь телескоп, установленный на крыше Венского университета. В том же году ее имя включили в Национальный зал славы США, а в 2019-м — в Зал славы штата Флорида, где Хеди жила последние годы. Также в честь Ламарр назвали астероид. Так в XXI веке Хеди стала олицетворением не просто безупречной красоты, но истиной гармонии — сочетания красоты и ума. Однако есть основания сомневаться в масштабе заслуг Ламарр.

Их с Антейлом патент — не первый в своей области. Так, за год до них, 13 сентября 1940-го, гарвардский физик Эллисон Перингтон подал заявку в патентное ведомство на «Систему для уменьшения вмешательства», основанную на том же принципе (патент US 2294129). А еще раньше, в 1920–1930 годы, в США было выдано два десятка патентов на устройства безопасной коммуникации, и все они были основаны на принципе псевдослучайной смены частот, различалось только физическое воплощение идеи.

Более того, этот принцип описан в «Руководстве по беспроводной телеграфии» Йонатана Ценнеке, немецкой книге 1909 года, переведенной на английский язык в 1915 году (а поклонники Николы Тесла скажут, что тот запатентовал этот принцип еще раньше — в 1903-м).

Немцы пользовались устройствами на основе частотных скачков в Первую мировую войну, и Хеди вполне могла узнать об этом методе во время деловых совещаний своего первого супруга — тех самых, на которых ей требовалось только молчать и быть красивой. Так что Антейл мог сколько угодно язвить, что военные не пожелали ставить пианино в торпеду, — на самом деле они с Ламарр не были первыми и предложили не самый подходящий механизм.

Патент, который они получили, был выдан не на принцип частотных скачков, а на один из вариантов его физической реализации. Широко применяться технология стала позже, только после изобретения в 1947 году транзисторов, ставшего началом настоящей революции в электронике, — то есть на материальной основе, никак не связанной с работой Ламарр и Антейла. Так что и прижизненные награды Ламарр, и последующие ее титулы создательницы Wi-Fi стоит считать скорее знаком времени — когда организациям репутационно выгоднее признать заслугу женщины, даже если к ее достижениям есть вопросы.

Но не стоит и недооценивать Хеди Ламарр. Семья и общество не поощряли ее изобретательские наклонности, она не получила специального образования — и тем не менее, блистая на киноэкранах, смогла стать соавтором технологии, достойной патента, и вдохновить многих женщин.

_{Фото: ROBERT COBURN; GRETE KOLLINER / ANTHONY LODER ARCHIVE; COURTESY ALEXANDRA DEAN; WING ATTACK PLAN R; JOE PETRELLA; RUTH ASCH; ISTOCKPHOTO; ANTHONY LODER ARCHIVE; ESPECIAL}