Начало XX века было временем расцвета имперсонаторов. Это то, чем занимался Остап Бендер с помощью своего магического чемоданчика, — искусство выдавать себя за других. Самым странным из них был Фердинанд Демара. Его историю рассказал .
Солнечный город
Это было самое начало 1930-х годов. В Массачусетсе стояли тихие золотые дни ранней осени, когда время, кажется, застыло и летнее счастье все еще разлито в каждом уголке города. Маленький Фред Демара шел домой из школы. В его мире все было так идеально, как никогда уже не будет.
Фред любовался залитой солнцем улицей, лучшей в городе. Тут стоял их дом. Вдруг он увидел у ворот сестру, растрепанную и заплаканную. Она смотрела куда-то вдаль невидящими глазами.
— Что случилось? — спросил испуганный Фред.
— Иди, папа тебе скажет, — прошептала сестра.
Сердце ухнуло у него в пятки. Что-то с мамой? Он взбежал по ступенькам и увидел родителей, безмолвно сидящих в гостиной.
— Сынок, обещай, что ты будешь вести себя как взрослый, — сказал папа тихо и серьезно. — Мы теперь нищие. Послезавтра должны уехать из этого дома.
— Нет! — услышал Фред свой резкий истерический голос. — Неправда! Я никуда не поеду!
Это было первое дыхание Великой депрессии, которая накрыла страну. За полгода кинотеатры, которыми заведовал отец Фреда, ушли в такой убыток, что он вынужден был их продать. А заодно — свой дом и всю свою предыдущую жизнь.
Фред мог еще год ходить в свою католическую школу, но теперь он там был чужим. Он ужасно стеснялся своих грубых рабочих ботинок, которые мать купила вместо дорогих недолговечных туфель. Стеснялся их дешевого грязного домика, где у него была одна комната на двоих с сестрой. Их семья не умела быть нищей. Мать не могла готовить, отец выглядел старым и больным в рабочей одежде. Каждый день приносил новые проблемы, которые никто не знал, как решать.
Через два года такой жизни Фред не выдержал и сбежал. Он выбрал странное, хотя и весьма закономерное место. В католической школе все говорили про строгий траппистский монастырь неподалеку, о том, что трапписты всегда откроют ворота перед страждущим. Именно туда и отправился Демара. Он мечтал, что ворота откроются в тот золотистый осенний день, в старый благополучный мир, защищенный от всех финансовых невзгод.
Первое преступление
Да, ворота открылись. Однако это был совсем другой мир, а не католическая школа для богатых мальчиков.
Во-первых, в отношении режима трапписты оказались самым строгим орденом на территории США. Вставать надо было в три часа ночи, молиться до рассвета, делать тяжелую физическую работу. Разговаривать запрещалось. Во-вторых, что стало самым сложным для молодого растущего организма, — в монастыре соблюдалось строгое вегетарианство.
Да, финансовые заботы отступили, однако их место занял постоянный голод. Фред к тому времени уже вымахал в высоченного широкоплечего детину, так что хлеб, овощи и вода, из которых состояло меню в монастыре, его тело воспринимало как насмешку.
Тем не менее, Демара был очень упрямым и сильным мальчиком. Он продержался целых два года, однако регулярно грешил воровством еды. Настоятель прекрасно видел, что новый послушник совершенно не создан для аскезы, и однажды напрямую сказал ему об этом. Такое решение для мальчика было серьезным ударом: его опять выгоняли.
В этот раз Демара решил дать сдачи. В тот же вечер он собрал свои вещи, вышел во двор монастыря и увидел пустую монастырскую машину с ключами. Фред несколько раз ездил на ней пассажиром и подметил, как управлять. Он сел в машину, завел ее — и уехал прочь, в свою новую, совсем не святую жизнь. Именно тогда Демара понял, что в состоянии отчаяния он обретает удивительный дар мгновенно осваивать новые навыки и выполнять задачу с апломбом профессионала. Машина слушалась его так, будто Фред водил ее всю жизнь.
Солдат
На украденной машине 18-летний Фред уехал за пару сотен километров в самый знаменитый местный ресторан, где заказал стейк и первое в жизни пиво.
Алкоголь погрузил его в удивительное состояние легкости и азарта. Весь мир был перед ним! В частности, рядом стояла будка, в которой записывали добровольцев в армию. Как раз начиналась Вторая мировая война. Недолго думая, Демара отправился на фронт.
Он пожалел об этом уже на следующий день, когда проснулся в казарме и понял, что это совсем не монастырь. Его окружали грубые деревенские парни, которые уже кое-что повидали в жизни. Несмотря на свои внушительные размеры, Демара чувствовал себя как домашний маленький мальчик перед ними.
Их послали в тренировочный лагерь, и это было испытание не хуже траппистской аскезы. Однако в данном случае жульничество не считалось грехом, даже совсем наоборот. Так что вскоре Демара обнаружил, что он в состоянии очень ловко взломать систему.
Например, чтобы избежать огромной многочасовой очереди в столовую, он прикидывался курьером, которому надо срочно вызвать какого-то солдата в штаб. Он шел вдоль очереди, выкрикивая воображаемое имя, потом заходил в столовую, продолжая свои «поиски», а там как ни в чем не бывало брал поднос и накладывал себе еду.
Первый подлог
В армии Демаре стало понятно: он гораздо умнее, хитрее и амбициознее обычных солдат. Ему больше подошла бы роль офицера. Однако как им стать?
Самый очевидный путь был — поступить на курсы армейских врачей, окончить их и служить на фронте с помощью своих знаний, а не просто быть пушечным мясом. Фред так и сделал. Это было его первое и единственное образование — год в медицинской военной школе.
Цель была ясна, и учеба давалась легко. Демара стал лучшим на курсе и окончил его с отличием. Он тут же подал документы на повышение квалификации и… получил категорический отказ «из-за недостатка базового образования». Армия была готова принять его как санитара, но не как доктора. Еще один удар под дых!
Демара сидел в столовой медицинской школы и жалел себя. Вдруг судьба как будто сама подбросила ему идею. На соседнем столике кто-то забыл рекламную брошюру колледжа Айовы, в которой перечислялись все местные профессора, доктора и достойные выпускники. Фред от нечего делать принялся листать ее… И тут он осознал, что у любого из перечисленных в брошюре людей есть то, чего ему так не хватает, — почетные научные звания и степени.
Мозг Фреда лихорадочно заработал, и он начал действовать. Первым делом Демара пришел на прием к директору военной медицинской школы и умыкнул пачку официальных бланков. Затем он сделал себе поддельную печать в канцелярском магазинчике и отправил письмо в колледж Айовы от имени медицинского колледжа, прося подтвердить степени и аккредитацию Роберта Френча, выпускника из брошюры.
Колледж тут же откликнулся и прислал все требуемые документы на адрес почтового ящика, который указал Фред. Дальше он сделал фотокопию своего свидетельства о рождении, напечатал на отдельном листе имя Френча и наклеил его в копию поверх своего, после чего скопировал полученное еще несколько раз. В итоге в его распоряжении оказался весьма увесистый и очень правдоподобный пакет документов на имя доктора психологии Роберта Френча.
Перспективы доктора Френча были широки и прекрасны. Медицинская школа была слишком мелкой гаванью для него. Так что Демара в тот же вечер дезертировал из армии и отправился делать карьеру на гражданке. Непосредственно перед этим он сделал одно замечательное приобретение в духе Остапа Бендера. Новое научное светило приобрело на барахолке большой зеленый чемодан, весь облепленный наклейками из дорогих отелей разных стран. Это был не менее убедительный сертификат, чем кипа его поддельных бумаг!
Декан философского факультета
Куда же отправился перспективный молодой доктор психологии? Он решил, что ему вполне подойдет какой-нибудь маленький, желательно католический колледж, где он может сыграть роль ученого, который бежит от войны и мирской суеты в царство чистой науки и, возможно, даже молитвы. Святым отцам это нравится.
Такое место нашлось в Пенсильвании. Недавно основанное учебное заведение было польщено запросом от такого знаменитого ученого, как доктор Роберт Френч. Тот предлагал открыть в колледже новый факультет философии и психологии, где он мог бы читать лекции и спокойно заниматься своей научной работой.
«Как не выдать себя во время научного диспута с учеными? — ухмылялся Демара в интервью много лет спустя. — Если кто-то говорит, что ты не прав, делай удивленное лицо и отвечай: такой подход не приходил мне в голову! Будьте добры, расскажите подробнее, коллега! Ну а дальше коллега начинает разливаться соловьем, а ты киваешь и удивляешься».
Весь колледж считал доктора Демару удивительно душевным и талантливым человеком. Студенты тоже обожали его. Он приправлял свои лекции россыпью армейских анекдотов и шуточек. Кроме того, в свободное от лекций время Демара действительно не терял времени зря и напряженно изучал курс философии и психологии, который он преподавал. Фред обладал очень высоким IQ и почти фотографической памятью, так что знания укладывались у него в голове с поразительной быстротой.
Но тут, как всегда в его судьбе, случился резкий и печальный поворот. В сущности, он сам был во всем виноват.
Фред привык считать себя суперзвездой маленького колледжа. Он жил на первом этаже в доме президента, с которым завел теплую дружбу с самого начала. Однако однажды в колледж приехал читать лекции старый профессор, которому президент выделил роскошную комнату внизу, а «доктора Френча» попросил переселиться на чердак — мол, старенькому профессору туда не залезть.
Демара неожиданно почувствовал себя маленьким мальчиком, которого снова выселяют из роскошного особняка в трущобы. Он был серьезно обижен и, чтобы хоть как-то заглушить свои чувства, заказал дорогой деревянный стол, шкаф и роскошные ковры в свою каморку на чердаке. Все это было сделано за счет колледжа, который «доктор Френч» практически уже считал своим детищем.
Однако настоящий президент колледжа откровенно обалдел от такого самоуправства. Он пришел к Фреду на серьезный разговор, в ходе которого Демара впал в свое знаменитое состояние «отчаянный ва-банк». Он заявил, что если президенту важнее ковер, чем декан, то он слагает с себя полномочия. Президент отпустил Фреда с богом, и тому ничего не оставалось, как в тот же вечер покинуть кампус.
Армейский врач
Итак, Демара снова ехал куда глаза глядят. Но на этот раз в его распоряжении оказалась масса ресурсов. Во-первых, у него были кое-какие деньги. Во-вторых, за несколько лет деканства он подружился со всем высшим обществом местного городка. Это был неоценимый жизненный опыт, а также совершенно неожиданный бонус.
Один из местных уважаемых врачей был канадцем по происхождению. Вот уже несколько лет он бился над тем, чтобы легализоваться в США, но с бумажками у него совсем не получалось. Демара с улыбкой выслушал его страдания и пообещал сделать все в лучшем виде. Собственно, изначально он действительно планировал помочь доктору Сиру. Однако, когда жизнь этого человека в виде оригиналов дипломов, сертификатов и свидетельств оказалась в руках Демары… В общем, в своем зеленом волшебном чемоданчике Фред увозил из Пенсильвании все документы доктора Сира.
В голове его при этом уже зрел план. Если не получилось в науке, почему бы снова не попробовать себя в армии? На этот раз у него уже есть готовый диплом врача, да к тому же канадское гражданство! В другой стране замести следы элементарно. Через пару месяцев свежекомиcсованный доктор Сир уже отправлялся на Корейскую войну на борту канадского эсминца флота ее величества.
При этом из медицинского образования у него была только квалификация санитара, но зато лежала куча томов справочной литературы в знаменитом зеленом чемоданчике.
Надо сказать, первый шаг доктора был просто великолепен. Еще до отплытия он попросил одного из младших врачей с другого судна помочь ему с полезной публикацией. Доктор Сир планировал составить «Справочник для самодиагностики канадских лесорубов на отдаленных засеках», да все никак не доходили руки. Младший доктор с энтузиазмом взялся за дело, и вскоре в руках Демары была бесценная брошюра для первичной диагностики, написанная легким и понятным языком.
Чудо-хирург
Мы приближаемся к самому невероятному эпизоду в жизни Демары. Как и Остап Бендер, он плыл на корабле, уносившем его непонятно куда, и надеялся, что все как-нибудь обойдется. Правда, вместо того чтобы гнаться за непонятным сокровищем, Демара не терял времени зря и свободные часы посвящал изучению медицинских справочников. Через пару месяцев плавания он вполне мог сравниться со студентом четвертого курса какого-нибудь медицинского университета (мы помним о его сверхчеловеческих способностях к обучению).
Тем временем невероятное обаяние нового доктора уже сделало его одним из самых популярных членов экипажа. Это была та жизнь, которую Фред так хотел найти: он был членом огромной команды, делавшей важное дело, и не надо было заботиться о счетах или ужине.
Корабль наконец доплыл до театра военных действий, и тут, буквально на второй день, случилось это. Наперерез канадскому эсминцу вышла с белым флагом корейская шлюпка. На ее борту творилось страшное: раненые лежали буквально вповалку. Корейцы просили о помощи.
Капитан нашел доктора Сира и сказал, что он не настаивает, но надо бы помочь. Демара и сам понимал, что надо. Однако поможет он или убьет? Ведь это хирургические операции, на которых ему даже присутствовать не приходилось! Причем раненых четырнадцать человек! В конце концов Демара решил для себя, что эти люди в любом случае обречены, и хуже сделать он уже не может. Фред попросил своего санитара продезинфицировать одну каюту под операционную, глотнул рома и погрузился в свое невероятное состояние озарения.
Он начал с легких случаев и действовал четко и уверенно, как настоящий доктор. Очищал раны, дезинфицировал, накладывал швы. Людей подносили одного за другим, и Демара потерял счет времени. И тут ему сказали, что легкие случаи кончились. Остались три человека с серьезными внутренними ранениями.
Демара вышел из операционной. Занимался рассвет. Оказывается, он оперировал всю ночь. Руки немного дрожали, однако он чувствовал удивительный подъем. Вся команда в этот момент работала на него. Был шторм, и капитан с экипажем делали все возможное, чтобы корабль шел ровно, пока доктор спасает жизни. Фред вздохнул и велел заносить самого тяжелого.
Он сразу понял, что тут ему предстоит вскрыть грудную клетку. Снаряд застрял внутри. Впервые в жизни Демара держал в руках скальпель. Он распорядился дать пациенту эфир и, когда тот отключился, провел скальпелем по груди.
Это было удивительно легко — резать человека. Фред никогда не задумывался об этом. Он знал, что нужно пережать кровеносные сосуды, открыть грудную клетку специальным инструментом. Он читал об этом, но никогда не держал такой инструмент в руках. Однако все получалось как во сне.
И вот он уже видел живое, работающее сердце перед собой. А рядом с ним — пуля. Демара по какому-то наитию взял щипцы и вытащил ее. Дальше снова как во сне: он вводил коагулянт, медленно и очень осторожно зашивал все обратно.
Это было что-то невероятное — операция на работающем сердце, в шторм, посреди моря, сделанная человеком, который раньше никогда не держал скальпель. О последнем, конечно, никто не догадывался. Именно этот момент вызывал эйфорию у Демары. Он совершил невозможное, и его так и не смогли раскрыть. Фред вдруг понял, что именно ради этой высокой адреналиновой волны, сменяющейся райским отливом, он и живет своей странной, поддельной жизнью.
Закончив все операции, доктор отправился в каюту, где заснул мертвым сном на двое суток. Через неделю имя доктора Сира, настоящего гуманитарного героя Корейской войны, появилось в газетах. А еще через несколько недель реальный доктор Сир, которому звонили родственники и знакомые, сообщил в прессу о чудовищной ошибке и странном подлоге.
Разоблачение
Это было самое ужасное время в жизни Демары. Военные полностью разоблачили его. Всплыло все — начиная от угнанной у монахов машины и заканчивая дезертирством санитара Демары во время Второй мировой войны, за которое теоретически полагалась смертная казнь.
Однако канадская армия не хотела предавать огласке масштабы этого скандала, так как это дискредитировало их самих. Бывшего доктора Сира просто с позором исключили из флота ее величества. Он пережил еще одно, самое драматическое изгнание в своей жизни.
Остановило ли это его? Пару лет Фердинанд Демара, вернувшийся в США, не выходил из жуткого запоя. Он и раньше частенько прибегал к этому лекарству «для уверенности», но тут использовал его исключительно как анестезию. Помогало не слишком. Где-то в этот момент Демара дал знаменитое интервью журналу Life, за которое ему заплатили 2500 долларов (две тысячи из них он отослал родителям). В заголовке его назвали «великим имперсонатором». Так и было на самом деле.
Потому что, спустившись на самое дно, Демара нашел в себе силы снова взяться за старое. Его следы появляются на юге США, где он служил надзирателем в техасской тюрьме — работа для еще более отчаянных парней, чем хирурги Корейской войны. Там Демара чуть было не устроил реформу всей пенитенциарной системы, когда обнаружил, что в тюрьме вместе с преступниками сидят по-настоящему больные люди, которым нужна медицинская помощь.
Местные надзиратели считали его магическим укротителем маньяков (а он всего лишь использовал транквилизаторы). Однако и тут его разоблачили — на этот раз из-за злополучной публикации Life, которая нашлась в библиотеке тюрьмы.
Однако Фред сумел уйти до того, как за ним самим пришли копы. Потом он еще много раз появлялся то в виде монаха, то в виде преподавателя в колледже в разных местах. Ему ничего не стоило войти в доверие к любой системе на тот момент. Однако на обычной работе Демаре быстро становилось скучно, а для подвигов он был уже слишком известен.
В 1960 году о его похождениях была написана книга «Великий самозванец», которую мы и используем в этой статье. В 1961 году по ней сняли фильм с Тони Кертисом в главной роли.
В семидесятых годах Демара стал чувствовать приближение старости. Его покинула удивительная импровизаторская энергия. Тогда Фред вышел из «прикрытия» и устроился на настоящую работу — священником при госпитале.
Он не любил говорить о прошлом. Кажется, «великий самозванец» — не совсем та степень величия, о которой ему мечталось. Но получилось то, что получилось. Он понимал, что его невероятный интеллект был способен на фантастические достижения, однако каким-то образом он упустил свои шансы и остался ни с чем, просто с кучей невероятных историй и алкоголем по вечерам. В шестьдесят лет Великий Демара умер от диабета.
Впрочем, если посмотреть на это с другой стороны, то он прожил не одну, а несколько успешных и необыкновенных жизней. А это дорогого стоит.
Использованы материалы:
