В гостях у неандертальца: как археологи изучают жилища древних людей

Чтобы разобраться, какое значение имеет тот или иной памятник в контексте поведения неандертальцев, первым делом нужно ответить на два вопроса: что они там делали и в течение какого времени находились.

Однако даже сверхточные методы датирования, применимые к микроскопическим образцам, в подавляющем большинстве случаев не дают возможности различить периоды короче тысячи лет, не говоря уже о столетии.

Это связано с тем, что археологический слой может вместить невообразимое количество времени: слои, в которых откладываются артефакты, могут размываться или рассыпаться, оставляя мешанину из разнородных предметов. Таким образом, слой толщиной в руку может скрывать в себе тысячу лет.

Примечательно, что теперь при определенных условиях мы можем измерить истинное число этапов жизни памятника, представленных конкретными слоями. Оригинальный метод, изначально примененный в пещере Мандрен на юго-востоке Франции и получивший название «фулигинохронология», показывает, насколько насыщены событиями некоторые неандертальские памятники. При тщательном изучении странных черных пятен в карбонате, покрывающем стены и потолки, было обнаружено, что они состоят из слоев сажи микроскопической толщины.

Эта микростратиграфия формировалась, когда неандертальцы в своем жилище «коптили» крышу и стены, оставляя на них тонкие сажевые пленки. Когда пещера была необитаемой, поверхности покрывались чистым карбонатом, затем цикл повторялся, накладывались новые слои. Они уникальны, как штрихкоды, что дает возможность сопоставлять рисунок на разных участках внутри слоев и между ними.

Этот архив сажи — единственный известный способ подсчитать, какое минимальное количество раз неандертальцы останавливались в пещере на протяжении периода образования достаточно мощных археологических слоев. Результаты поражают воображение.

Один уровень толщиной 50 см в пещере Мандрен охватывает по крайней мере восемь периодов использования пещеры, что уже немало. А в нижележащем уровне примерно той же толщины — 80 периодов использования.

Яркий пример того, что формирование слоев может быть непредсказуемым, и напоминание, что более 99% всех изученных археологами комплексов не относятся к одному периоду пользования объектом, а представляют модели поведения как минимум одного, если не многих поколений.

Такие «хронологически усредненные» комплексы вовсе не бесполезны, но, чтобы лучше их понять, нам все же нужно различать мельчайшие детали жизни неандертальцев.

Условия идеального археологического памятника должны создавать «картинку высокой четкости», в которой не стерты границы между каменными орудиями и костными остатками разного времени. Лучше всего, если это мелкофракционные отложения, которые быстро, но аккуратно формировались и остались ненарушенными.

Ценность таких мест заключается не только в сохранении информации о коротком временном отрезке, но и в том, что, оставаясь ненарушенными, они сохраняют «объемную» картину деятельности неандертальцев на всей площади объекта.

«Розеттским камнем» для расшифровки более общих археологических данных о неандертальцах всегда был поиск однократных случаев действия или присутствия, в идеале длившихся всего несколько дней или даже минут. Отдельные подвергнутые ремонтажу группы каменных орудий, конечно, связаны с очень короткими периодами времени, но целый слой, возникший за короткое время, — это экстраординарная находка. Однако благодаря археологическим методам XXI века мы знаем, что такие слои существуют на самом деле.

Для изучения подобных объектов критически важно наличие современных технологий и безграничного терпения. Лазеры фиксируют положение объекта в 3D, предоставляя данные для воссоздания вертикального или горизонтального распределения артефактов в цифровом виде. На экране появляются такие детали, как кластеры каменных орудий вокруг очагов или микрослои, невидимые во время раскопок.

Главное — не пропустить что-нибудь неординарное: необычные камни или редкие виды животных, которые как будто подсвечиваются ультрафиолетом на фоне всего остального. Используя этот метод в сочетании с ремонтажем и исследованием отложений под микроскопом, мы можем буквально «наблюдать» за повседневной жизнью неандертальцев.

Ранее мы говорили об исключительных условиях Абрик Романи в контексте сохранности дерева, однако этот памятник с потрясающей детализацией показывает и то, как неандертальцы использовали скальный навес, когда в нем было слишком влажно для постоянного проживания. После их ухода травертиновые натеки замуровали заброшенную дневную поверхность, сохранив все предметы на своих местах.

Временные рамки каждого археологического слоя, безусловно, более обширны, чем несколько дней, но, по всей видимости, ограничивают десятилетия, а не века. В настоящее время раскопки достигли уровня R, возраст которого около 60 000 лет, и на изучение этого материала уйдут многие годы. Однако анализ более молодых уровней от M до P, вскрытых за последние десять лет, уже дал удивительные результаты.

Уровень O, с датировкой примерно 55 000–54 000 лет назад, сохранил одно из самых точных в мире свидетельств о жизни неандертальцев. Из слоя площадью 270 м² при мощности менее метра было извлечено около 40 000 предметов. Цифровой анализ их расположения ясно показывает как минимум три основные фазы функционирования стоянки, хотя каждая из них, вероятно, состоит из нескольких периодов.

Магнитографический анализ отложений из очага говорит о том, что они полностью сформировались в течение нескольких столетий, поэтому каждая отдельная фаза, вероятно, связана с использованием стоянки лишь несколькими поколениями неандертальцев.

Наиболее богата средняя фаза, Ob, содержавшая совершенно уникальную находку — целый скелет разделанной дикой кошки. Во все времена неандертальцы Абрик Романи, как правило, столь тщательно разбивали кости, что определить конкретных животных практически невозможно.

Почти полный скелет — явление чрезвычайно редкое, указывающее на весьма короткий момент времени, событие, случившееся незадолго до того, как место было покинуто и «накрыто» еще одним слоем травертина.

Последние из живших здесь на протяжении многих веков неандертальцев поймали кошку, сняли с нее шкуру и, вероятно, приготовили на ближайшем кострище. Наевшись досыта, они подумали наперед: отсутствие фаланг и хвоста свидетельствует о том, что толстую полосатую шкуру они прихватили с собой.

_{Отрывок из книги Ребекки Рэгг Сайкс «Родня: Жизнь, любовь, искусство и смерть неандертальцев». М.: Издательство Альпина нон-фикшн, 2023.}