Воздушные тропы пернатых: как и зачем кольцуют птиц на Куршской косе

«Фрингилла» — так называется полевой стационар на первой в мире станции кольцевания птиц на Куршской косе в Калининградской области. А еще это латинское название зяблика — яркой певчей птички, которая весит всего 20 граммов и регулярно попадается в ловушки орнитологов.

Зачем кольцевать птиц? Как меняются древние миграционные пути пернатых и причем тут глобальное потепление? В День орнитолога «Вокруг света» рассказывает об истории орнитологической станции и ее работе в наши дни.

Хрупкий мост между морем и заливом

Куршская коса — это узкая и длинная песчаная полоса, отделяющая Куршский залив от Балтийского моря. Она тянется почти на 100 км: от Зеленоградска (Калининградская область) до литовской Клайпеды. В самом узком месте коса не превышает 400 метров — с берега залива между деревьев можно увидеть море с другой стороны косы.

Куршская коса знаменита своими песчаными дюнами — тамошние пейзажи местами напоминают пустыню. В начале XIX века из-за вырубки лесов тут едва не случилась экологическая катастрофа. Песок буквально атаковал флору и фауну косы, и спастись от него удалось лишь массовыми высадками молодых сосен. Сегодня их корни буквально скрепляют почву, а территория косы как в России, так и в Литве является заповедной.

Куршскую косу часто называют птичьим мостом, так как она представляет собой своеобразный коридор для птиц 200 видов, следующих из северо-западных областей России, Финляндии и стран Балтии в страны Средней и Южной Европы, а затем на север и юг Африки.

Каждый год весной и осенью тут пролетает от 10 до 20 млн птиц. Результаты наблюдений говорят о 1,5—2 млн птиц в день на пике миграции. Этот Беломоро-Балтийский миграционный путь птиц начал сформировался на излете ледникового периода, около 11 тыс. лет назад.

«Миграционный путь — понятие не очень верное, ведь это не узкая тропинка, а скорее магистраль, по которой птицы летят широким фронтом, — рассказывает директор станции, кандидат биологических наук Андрей Мухин. — Так исторически сложилось, что на станции изучают только мелких воробьиных птиц — они пролетают над косой невысоко, над кронами деревьев, чтобы в случае опасности, например, при виде ястреба или сокола, спрятаться в листве. По этой причине они редко летают над морем и часть из них легко попадается в наши ловушки».

На Куршской косе кольцуют зябликов, синиц, пеночек, камышовок и овсянок. В небе ученые наблюдают птиц покрупнее: журавлей, гусей, аистов и орлов, но с ними не работают. Кстати, если птицы и приземляются на косе передохнуть, то делают это не слишком охотно, ведь в плане пропитания Куршская коса для них очень бедна. Хотя иногда местные жители замечают пернатых, которые лакомятся семенами и насекомыми.

Старейшая орнитологическая станция

Станцию для наблюдения за птицами основал на Куршской косе немецкий богослов Иоганнес Тинеманн, страсть к птицам в котором пересилила любовь к теологии. Случилось это в одну из его поездок в рыбацкую деревеньку Росситтен в конце XIX века. Очарованный стаями пернатых, Тинеманн решил посвятить жизнь орнитологии, и в 1901 году официально открылась орнитологическая станция Vogelwarte Rossitten.

Как меняются миграционные пути птиц

Порой птицы меняют свои миграционные маршруты, и ученые не всегда понимают, почему это происходит. К примеру, деревенская ласточка, которую завезли в Северную Америку, и которая зимовала в Южной Америке, в какой-то момент времени поменяла направление своей миграции на 180 градусов. Теперь она гнездится в Аргентине и летает на север на зимовку.

«Все дело в пластичности вида, который приспосабливается к меняющимся условиям, — объясняет Андрей Мухин. — влияние, безусловно,  оказывают климатические изменения, но связь тут более сложная, чем просто повышение температуры. Ведь, к примеру, синичка — не термометр, она не прилетит к нам из Голландии или Германии пораньше, если почувствует, что теплеет. Перестройка не происходит в течение жизни одной особи. Но для больших синиц критично важно, чтобы время вылупления птенцов совпало с появлением гусениц. А те, в свою очередь, реагируют на вегетацию растений. А растения — на повышение температуры».

Иными словами, птицам, которые прилетят позже, придется кормить птенцов менее питательными жуками, и смертность птенцов вырастет. Соответственно, выживут птенцы с генами более «ранних» синичек — которые прилетели раньше и застали пик гусениц. Впрочем, если однажды наступит резкое похолодание, то в выигрыше окажутся те, кто «затормозил» с миграцией, и их гены  распространятся в популяции.

«Такие генетические „качели“ характерны для всех видов животных. Поэтому в популяции нужны сильные и слабые, быстрые и медленные, умные и не очень. Только генетическое разнообразие позволяет видам адаптироваться к изменениям в окружающем мире», — объясняет Мухин.

Биологи Куршской косы замечают, что в северных широтах начинают гнездиться все более южные виды. В Литовской республике все чаще видят белых цапель, на Куршской косе ловили средиземноморскую славку, а белый аист уже давно гнездится в Ленинградской области. Из-за меняющегося климата птицы осваивают новые ареалы.

Как ловят пернатых

Осенью птицы летят на юго-запад, а весной — на северо-восток. Ловушки орнитологов высотой 15 метров стоят на дюнах на краю соснового леса и напоминают раскинутые рыболовные сети. Ширина косы в этом месте около 2,5 км, а ширина ловушки 30 метров — так что значительная часть потока птиц идет мимо. Но задачи поймать всех пернатых у ученых и нет.

«Если птица попалась летом, поздней весной или в начале осени, она сможет и два часа посидеть в ловушке без вреда для себя. Но если поимка случится поздней осенью, когда световой день очень короткий, любая задержка больше часа уменьшает ее шансы на выживание, так как мы отнимаем у нее время на поиск корма», — объясняет Мухин.

Птицы залетают в приемные камеры сами, там их осторожно ловят руками, сажают в садок, надевают кольцо на лапку и отпускают. В человеческих руках пташка находится не больше 15-20 секунд — происходящее напоминает конвейер.

В штате Биологической станции 10 научных ставок, но в период кольцевания птиц людей нужно намного больше. Ученые привлекают студентов биологических факультетов и волонтеров. До пандемии на станцию часто приезжали немецкие и английские волонтеры.

После того, как птицу поймают, определяют ее вид, пол, возраст и длину крыла. Оценивают также массу и количество жира, который позволит ей продолжить опасное путешествие. В среднем в год на станции кольцуют 30-40 тыс. птиц. На колечках, которые, по сути, становятся паспортами зябликов, синичек и пеночек, указаны «Москва», серия и номер.

«В каждой стране свои традиции, в России орнитологи на кольцах указывают столицу, ведь кольцевать птиц начали в юннатском клубе при Московском зоопарке, — говорит Андрей Мухин. — И в Москве находится национальный Центр кольцевания птиц. У немецких пташек можно встретить кольца с тремя названиями: маленького города Радольфцелль и островов Гельголанд и Хиддензе, где находятся центры кольцевания этой страны. Поэтому обязательно указывается название страны — Германия».

Зачем кольцуют птиц

Все параметры мигрантов заносятся в специальный журнал, зимой информацию переносят в цифровую базу данных. По сути, сотрудники станции — это птичий Росстат, который поставляет самую свежую информацию о численности и миграции птиц на северо-западе России, фиксирует все пики и провалы численности в популяции.

Данные используются в научных статьях —  а анализом того, почему каких-то пернатых стало меньше, потом занимаются экологи. Орнитологическая станция при этом не занимается спасением исчезающих краснокнижных видов.

«Но мы видим, каких птиц становится меньше, — рассказывает Мухин. — Например, раньше обыкновенную горлицу можно было видеть повсеместно, а сегодня она исчезает и скоро, видимо, ее внесут в Красную книгу. Ее численность за последние 40 лет упала в десятки раз. Мы думаем, что-то поменялось для нее в местах ее зимовки  в центральной Африке. Два года назад мы поймали горлицу в нашу ловушку — это случилось в мое дежурство. Помню, я всех тогда собрал посмотреть на нее — ведь эту птицу мы не видели уже 12 лет. То же самое происходит с дубровником — вид этой овсянки постепенно исчезает».

Что делают орнитологи с больными птицами

Увы, биологи — не ветеринары. Хотя болезни птиц они изучают — например, птичью малярию. Порой у дальних мигрантов ученые берут каплю крови из ноготка или плечевой вены, делают ПЦР-тест и отпускают, чтобы сделать выводы о распространении болезни. Но не лечат. 

Если попадается птица со сломанным крылом или вывихом, ее отправляют в местную организацию по спасению птиц «Биосфера Балтики».

Но как-то на «Фрингиллу» принесли огромного белохвостого орлана, который умирал от истощения. Не согласиться приютить у себя путешественника было нельзя: сотрудники станции несколько дней кормили его, а затем отпустили.