Возвращение в Эдем: как миграция бабочек монархов прославила мексиканский город Ангангуэо

Мигрирующих бабочек ведет смутная вера в то, что далеко на юге, в горах Мексики, растет чудесный лес, где они смогут пережить непогоду и дождаться весны, чтобы родить новое поколение, способное вернуться обратно.

Тучи бабочек и ангелочков вьются в лучах солнца, чей свет падает на белоснежный город с собором на центральной площади. В нижней части картины, отделенные от внешнего мира тонкой полоской земли, полуобнаженные шахтеры с религиозным восторгом на лице работают отбойными молотками в полумраке шахты.

Стиль мексиканских муралистов, вдохновивший советских художников и знакомый нам по монументальным мозаикам и полотнам, замечательно справляется с задачей рассказать историю места без слов. Так что экскурсоводу, ведущему группу туристов вдоль расписанных стен домов городка Ангангуэо, остается лишь озвучить ключевые даты.

В начале XVIII столетия в горах, окружающих Ангангуэо, были обнаружены залежи меди, золота и серебра. Город возник одновременно с шахтами и к концу XIX века стал одним из процветающих центров штата Мичоакан, расположенного в центре Мексики.

От той эпохи сохранился живописный беспорядок улиц, следующих за горным рельефом, а не за логикой. И большая площадь с двумя внушительными храмами, один из которых, построенный на средства крупнейшего шахтовладельца, беззастенчиво копирует парижский Нотр-Дам.

«К середине XX века, — звучит голос экскурсовода, — залежи металлов иссякли. Экономика была под угрозой. Но в этот момент группа исследователей совершила открытие, выяснив, что в здешних лесах находится конечная точка великого миграционного пути монархов. Город стал интересен для туристов. Началась новая история Ангангуэо».

Экскурсовод показывает на мурал, где городского святого окружает стая оранжево-черных монархов. В то же время одинокая бабочка опускается на яркую стену, принимая нарисованную копию себя за настоящее насекомое. Туристы оживляются и выхватывают телефоны, фиксируя мгновение для социальных сетей.

Они всегда прилетают

«В самом городе бабочек нет. Вам надо подняться выше в горы, где начинается лес. Там сделаны специальные заповедники, где нельзя рубить деревья, пасти скот. Чтобы не спугнуть насекомых, прилетевших зимовать. Ближайший находится в двадцати минутах отсюда. Называется „Эль Роcарио“», — говорит невысокая женщина в фартуке и косынке.

Она готовит карнитас: накладывает в центр кукурузной лепешки куски томленой свинины и добавляет щедрую порцию гуакамоле, пюре из авокадо и чили. Ее сынишка ставит тарелку с готовым блюдом на поднос и торжественно, в два шага, пересекает пространство кафе, чтобы переставить еду на мой стол.

Лилиана, так зовут хозяйку кафе, советует в следующий раз приезжать не зимой, а ближе к концу октября. В ночь с 31 октября на 1 ноября вся Мексика отмечает Диа де Лос Муэртос, самый народный и самобытный национальный праздник. Мексиканцы верят, что в это время души умерших родственников спускаются с небес, чтобы пообщаться с родней и напомнить им, что смерть — не конец, а продолжение жизненного пути.

«Бабочки всегда прилетают в Ангангуэо на день мертвых. Для нас монархи — души предков, — говорит Лилиана. — Мы украшаем бархатцами весь город, храмы, кладбище, могилы. Бабочки любят яркие цветы, они прилетают и садятся на них всюду. Это очень красиво».

Заметив, что все карнитас съедены, Лилиана одобрительно кивает и отмечает, что ее лепешки лучшие в городе. Гуакамоле она делает только из своих авокадо. У ее семьи небольшая плантация неподалеку от заповедника, где гнездятся монархи. Там лучшая земля для авокадо во всем Мичоакане. Можно снимать до четырех урожаев в год. Авокадо выращивают на продажу. Это помогает пережить низкий сезон, когда бабочки покидают места зимовки, а вместе с ними уходят и туристы.

Они прилетают все меньше

Сразу за городом шоссе резко поднимается вверх по склону горы, петляя среди деревушек, ферм, полей, плантаций авокадо. Лес появляется на горизонте спустя время, при входе в парк «Эль Роcарио». Дорогу к бабочкам вызывается показать сотрудник заповедника Серхио.

Повязав на рот и нос косынку, Серхио размеренно шагает по вытоптанной туристами, сухой, глинистой дороге, с каждым шагом поднимая густые клубы красной пыли.

«В этом году очень теплая зима. Дождей давно не было, — говорит он. — Ничего, сейчас поднимемся выше, туда, где лес гуще, и воздух станет свежее». С набором высоты температура ощутимо падает на несколько градусов.

Серхио рассказывает, что именно прохладный умеренный климат создал здесь условия для роста особенных елей. Их название — оямель — взято еще от ацтеков, которые считали эти деревья священными и использовали в религиозных ритуалах.

Оямели создают особый микроклимат. Ночью вблизи их веток и стволов температура в среднем на 1,5 °С выше, чем вокруг. А днем, наоборот, прохладнее. Незаметные для человека колебания жизненно важны для бабочек.

Всю зиму насекомые проводят в состоянии диапаузы, замедленного обмена веществ. Большую часть времени они сидят на елях, оберегающих их от заморозков ночью и от перегрева днем. Монархи изредка покидают деревья, чтобы восполнить запас воды. И делают это только в сухие, солнечные дни, когда солнце встало, но еще не достигло зенита.

«Еще двадцать лет назад оямели росли у входа в парк, — говорит Серхио. — Но климат меняется. Ели не любят жару, сохнут, умирают. Еловый лес теперь начинается на высоте от 3000 метров. Мы пытаемся возродить популяцию деревьев, высаживаем саженцы еще выше. На высоте 3700 метров, чтобы опередить глобальное потепление. Так есть надежда, что лес, а с ним и бабочки, выживут».

Поднявшись на обзорную площадку, с которой видна огромная равнина, расчерченная на квадраты полей, Серхио рассказывает, что, кроме климата, есть еще одна проблема: незаконная вырубка редких деревьев под плантации авокадо. Местный климат и почва идеально подходят не только для уникальных оямель, но и для авокадо.

Спрос на полезный фрукт за последние годы во всем мире вырос в разы. На данный момент объем торговли между Мексикой и США, главными потребителями авокадо в мире, достиг 2,4 миллиарда долларов в год. Штат Мичоакан производит 80% этого ценного товара.

Наркокартели, для которых Мичоакан всегда был домашним штатом, уже давно обратили внимание на этот прибыльный бизнес. Поэтому территория плантаций в последнее время постоянно увеличивается. А территория леса все уменьшается.

Серхио еще минут десять молча шагает по пыльной глинистой дороге. Наконец, он показывает рукой на стройные ряды оямелей впереди. Мы у цели.

Они еще вернутся

На высоте, где растут священные ели, облака цепляются за верхушки деревьев. Скрытое соседней горой солнце еще не осветило рощу. Полумрак и тишину нарушает лишь шепот туристов, сбившихся в группы.

«Скоро они оживут», — шепчет Серхио, показывая на ветви деревьев. Цепляясь одна за другую, бабочки образуют причудливые, увесистые грозди. Еловые лапы прогибаются под тяжестью хрупких созданий, каждое из которых в одиночку весит меньше, чем канцелярская скрепка. Стволы елей от корней до макушек скрыты за толстым покрывалом из сонных, замерших насекомых.

Серхио тихо рассказывает, какую сложную систему выстроила природа, чтобы обеспечить жизнь монархам. Для размножения им необходимо солнце и молочай, единственное растение, какое едят их гусеницы. При таких условиях цикл жизни бабочки — обычный, пять недель.

Осенью, когда они начинают великую миграцию, у них нет ни солнца, ни молочая. Поэтому, предполагают ученые, поколение мигрантов получает сверхспособность жить дольше, до восьми месяцев. Столько времени необходимо, чтобы пересечь материк и пережить зиму.

Весной температура воздуха поднимется настолько, что насекомые обретут силы спариться и продолжить род. В обратный путь, в теплое время года, летят обычные монархи, и до Канады доберется треть их поколения. Чтобы вновь все повторить с приходом зимы.

На этих словах Серхио сворачивает на незаметную тропинку и углубляется в лес. Он говорит, что знает тут каждую тропку, так как регулярно ходит в ночные патрули.

«Мы пытаемся бороться с вырубкой леса. Без леса не будет бабочек, не будет туристов, не будет денег. Так мы объясняем местным фермерам. Лес — это еще и вода, кислород. Нельзя все вырубить и посадить авокадо. Это ненадолго. А монархи тут были всегда, еще до нашего появления».

Серхио рассказывает, что ночные патрули придумал управляющий заповедником, господин Гомеро Гонсалес. До того, как стать защитником природы, он сам занимался коммерческой вырубкой леса.

Он знал, что говорить местным жителям, чтобы поменять их мнение, показать, что бабочки важны для всех. Ему часто приходилось спорить с фермерами. Огромная потеря, что он погиб два года назад. Его нашли утонувшим в пруду с травмой головы. Суд Мичоакана не нашел состава преступления.

Мы останавливается на прогалине, окруженной десятиметровыми елями по периметру. Солнце уже высоко. Видно, как бабочки начинают шевелиться и отделяться от деревьев.

И вот уже воздух гудит от вибрации миллионов крыльев. Оранжевым куполом стая монархов взмывает над нами, заслоняя свод неба. Солнечный свет, дробясь на лучи, проходит сквозь кружевное облако из крыльев. «Будто витраж у нас в храме», — слышу я шепот Серхио.

_{Фото: Марина Миронова; SYLVAIN CORDIER; LEAH MOFFATT; KONSTANTIN KALISHKO (х3); LUIS BARTOLOMÉ MARCOS (х2); ARMANDO SOLIS; CARBAJAL GARCIA ROBERTO ARTURO}

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 3, апрель 2023}