Пол Лоренс Данбар умер в 1906 году в возрасте 33 лет. Этот поэт стал первым афроамериканцем, который зарабатывал писательством на жизнь, и сыграл немаловажную роль в зарождении Нового негритянского движения, названного впоследствии Гарлемским ренессансом.
Самым известным произведением Данбара остается стихотворение
Сегодня творческое наследие Данбара во многом забыто, хотя его сочинения оказали большое влияние на прославленных писателей-афроамериканцев, включая Лэнгстона Хьюза, Никки Джованни, Джеймса Уэлдона Джонсона, Зору Ниэл Хёрстон и Маргарет Уокер.
Плодтворная писательская жизнь
Пол Данбар родился 27 июня 1872 года в Дейтоне (штат Огайо). Его родители были бывшими рабами из штата Кентукки, отец будущего поэта принимал участие в Гражданской войне в США на стороне Севера. Вскоре после рождения Пола его родители разошлись, и воспитанием мальчика занималась его мать.
Во время учебы в дейтонской школе Пол Данбар был единственным чернокожим учеником в классе, но это не мешало ему проявлять активность: Пол участвовал в деятельности литературного и театрального кружков, дискуссионного клуба и стал главным редактором школьной газеты.
Одноклассником и другом Данбара был Орвилл Райт — будущий соизобретатель первого в мире самолета. Но до этого было еще далеко, а в XIX веке братья Райт, у которых имелся печатный станок, издавали первые сочинения Данбара и печатали основанную им газету для чернокожих Dayton Tattler. Но после окончания школы пути Данбара и Райтов разошлись.
Сперва Полу не удалось обеспечить себе постоянный доход от писательства, поэтому юноша был вынужден освоить несколько низкооплачиваемых работ. В частности, он успел поработать уборщиком и лифтером. Пользуясь возможностью, 20-летний Данбар как-то раз продал пассажирам лифта свой первый сборник стихов «Дуб и плющ».
Затем Пол перебрался в Вашингтон, где устроился расстановщиком книг в Библиотеке Конгресса США. По воспоминаниям его жены Элис, также прославившейся на литературном поприще, именно тогда к Полу, пришел образ птицы в клетке — ее решетку юноше напоминала металлическая сетка на книжных стеллажах.
Первый успех пришел к Данбару, когда его пригласили прочитать свои стихи на Всемирной выставке 1893 года, где он встретил Фредерика Дугласа — известного писателя и решительного сторонника аболиционизма. Впечатленный Дуглас дал Данбару работу и назвал его «самым перспективным молодым темнокожим человеком в Америке».
Спустя три года подарком на 24-й день рождения для Данбара стала рецензия писателя и критика Уильяма Дина Хоуэллса на его второй поэтический сборник «Старшие и младшие», опубликованная в журнале Harper's Weekly. Похвала Хоуэллса поспособствовала международного признанию Данбара как поэта, но, увы, его слава была недолгой — через четыре года Пол Данбар заболел туберкулезом. Вызванные этой болезнью осложнения стали причиной его смерти в начале 1906 года.
Музыкальное наследие поэта
За свою жизнь Пол Данбар написал 600 стихов, пять романов, четыре сборника рассказов, множество эссе, сотни газетных статей и либретто для мюзиклов. После смерти поэта его стихи неоднократно становились песнями — их кладут на музыку до сих пор.
Вот так, например, теперь звучит «Сострадание» — музыку для этого и ряда других стихотворений Данбара написала композитор Флоренс Прайс
Наследие Данбара живет не только в концертном зале, но и на театральной сцене. Он был либреттистом оперетты Сэмюэля Кольриджа Тейлора «Возлюбленные мечты», написанной специально для чернокожих певцов. Биография самого Данбара также легла в основу нескольких опер, а его сотрудничество с композитором Уиллом Куком породило первые образцы современного музыкального театра.
«Мы носим маску»
Работы Данбара славят человечность. Он использовал диалектизмы в своем творчестве не только для обличения общественных пороков, но и для создания образов «маленьких людей», не замечаемых обществом. Его работы запечатлели повседневную жизнь чернокожих представителей рабочего класса на рубеже XIX–XX вв. Одним из самых пронзительных его сочинений стало
Мы носим маску лжи и зубоскальства,
Что прячет лица и глаза в тенях.
То вклад наш в человечества лукавство:
Хоть сердце в клочья порвано коварством,
С улыбкой говорить о пустяках.
К чему же свету знать печали наши,
Считать слезинки, слышать вздохи даже?
Такой им чести точно не окажем,
Пока мы в маске.
Живем с улыбкой на челе, но, Боже, наши души
Истерзаны, кричат и ищут путь наружу.
Мы с песней движемся, но путь тернист и долог,
В грязи подножной множество иголок,
А миру все равно, ему от нас лишь нужно,
Быть в маске.