Почему Ярослава Мудрого можно считать лучшим брачным агентом раннего Средневековья

Последние годы правления князя Владимира сами по себе давали понять, что в ближайшие несколько лет неизбежно предстоит пережить новую усобицу — споры его детей за отцовский престол ни для кого не были секретом. Личные счёты к отцу имели сразу два сына: старшие Святополк и Ярослав.

Первый вообще был пасынком киевского князя — его отцом был убитый по приказу Владимира предыдущий киевский правитель Ярополк. Что до Ярослава, то он долго копил обиду на отца за то, что тот насильно взял в жёны его мать Рогнеду и обесчестил её на глазах родителей в Полоцке.

Святополк долго утаивал свои намерения, находясь близ Киева и выжидая нужного момента. Ярослав же, княживший в Новгороде, отказался платить дань в столицу ещё при жизни Владимира; свою дерзость он подкрепил варяжскими дружинами, готовыми отправиться за него в бой.

Ещё больше накаляло обстановку и то, что сам Владимир в качестве будущего наследника готовил одного из младших сыновей, Бориса. Тот вместе со своим братом Глебом был рождён от византийской принцессы Анны уже после крещения Владимира. Киевский князь серьёзно нарушал сложившийся обычай передачи власти — т.н. лествичное право. Согласно ему, трон наследовать должен был всегда самый старший в роду.

На момент смерти Владимира в 1015 году диспозиция его отпрысков выглядела следующим образом:

• Святополк караулит его резиденцию вместе с дружиной;

• Ярослав ожидает в Новгороде новостей о смерти отца, чтобы двинуться с варягами на Киев;

• Борис вместе с киевским войском охотится на печенегов в степи;

• Глеб мирно княжит в Муроме и ничего не подозревает.

Ну а как только Владимира не стало, началась игра в «самого быстрого гонца». Свои люди побежали по резиденциям его сыновей сообщать важную весть.

Святополк занял Киев по праву старшинства, но ещё оставался как минимум Борис с войском в печенежских степях. Однако тот, узнав о произошедшем, не решился выступать на брата. Летописи говорят нам о христианском смирении, но, скорее всего, Борис понял, что киевляне уже не на его стороне. Так или иначе, он не стал сопротивляться убийцам, подосланным Святополком.

Параллельно Глеб получил ложное сообщение от Святополка, что отец при смерти, и отправился в столицу. По пути до него наконец добрался его гонец из Киева и рассказал всю правду. Глеб тоже решил не действовать сгоряча, чем воспользовался Святополк и с помощью подкупленного повара зарубил второго брата.

Итог: Борис и Глеб объявляются мучениками и становятся первыми русскими святыми, а Святополк на всю жизнь получает прозвище «Окаянный».

Если подумали, что эта игра престолов закончилась, то сильно заблуждаетесь. Из Новгорода прибыл Ярослав, который в 1016 году разбил войска Святополка, и тот бежал к своему тестю, польскому королю Болеславу I.

Через год «Окаянный» с польским войском занял Киев, и Ярослав сбежал в Новгород. Спойлер: иностранные наёмники в истории России — всегда плохая затея. Спросите об этом Василия Шуйского, обоих Лжедмитриев и даже Петра I. Поляки вышли из-под контроля и начали хозяйничать в русских городах. Святополк сам начал подначивать жителей столицы восстать против польского короля. Болеслав I спешно увозит в Польшу из Киева всё, что к полу не прикручено, включая сестёр Ярослава.

В Киев возвращается Ярослав с новгородской дружиной и прогоняет Святополка. Если надеетесь, что он больше не вернётся, то в том же году «Окаянный» объявился уже с новым войском и внезапными союзниками-печенегами — да, поганые кочевники-грабители, иноверцы и разорители, но что поделать с жаждой власти? Впрочем, в битве на р. Альте Ярослав разбивает незадачливого брата, и тот окончательно покидает Русь.

Киевский князь опять бежал в Новгород, а вот Мстислав не решился брать столицу — понимал, что поддержки он там не найдёт. В итоге договорились, что Ярослав будет владеть русскими землями к западу от Днепра, а Мстислав — к востоку. В 1036 году Мстислав умирает без наследников, и Ярослав наконец-то становится единоличным правителем. Всё, братья-Владимировичи кончились (хоть я и не упомянул Святослава, Позвизда и Судислава, а ведь им с такими именами надо было бы творить великие дела).

«Ты забыл про нас!» — наверняка с такими словами под Киевом в том же году объявилась орда печенегов. Терять всё у самой финишной ленточки Ярослав не захотел, а потому устроил масштабное побоище под стенами столицы, в котором разгромил печенегов. Это поражение так их подкосило, что набеги на Южную Русь почти прекратились. Спойлер: не обольщайтесь, им в спину уже дышит новый кочевой народ — половцы. В честь такого успеха Ярослав тут же повелел заложить крупнейший на тот момент храм в стране — собор Святой Софии. До этого грандиозное сооружение с таким же названием имелось лишь в одном городе — Константинополе.

И это не считая уже известного нам брака сына Всеволода на дочке византийского правителя. Сам Ярослав женился на шведской принцессе. Таким образом, Русь стала ещё ближе к Европе, а у киевского князя появились авторитетные родственники.

В вопросах религии Ярослав был непреклонен — христианство должно было укрепиться на Руси. Князь проспонсировал открытие монастырей и церквей, при которых открывались первые школы. Где-то в это время появляются и первые летописи (у нас их нет, зато в тех, что у нас есть, сказано, что они были).

После инцидента с Анастасом из Константинополя стали присылать греков-митрополитов, чтобы те ведали религиозными делами на территории Руси. Ведущий свой род от пришлого варяга Рюрика Ярослав был недоволен пришлыми митрополитами из Византии, а потому в 1051 году при его содействии были созваны местные епископы, которые «избрали» новым митрополитом славянина Илариона. К тому моменту он был известен как автор «Слова о законе и благодати» — торжественной речи с крайне непримечательным названием, но интересным посылом.

Если совсем просто, Иларион изобрёл идеологию на Руси. Он попытался доказать, что крещение Руси и поддержка князьями православия — это закономерное продолжение событий Ветхого и Нового Заветов; что Русь — идейная наследница великих христианских империй. Спойлер: вплоть до XX века эта идея так и будет педалироваться почти без изменений. Впрочем, выходка Ярослава оказалась однократной, и после его смерти все последующие митрополиты будут присылаться из Византии.

Гривна изначально представляла из себя как раз вытянутый брусочек из золота или серебра весом около 200 грамм (примерно, как один iPhone). Расплачивались кусочками этих брусков (их отрубали — отсюда в дальнейшем и пойдёт слово «рубль») или же заморскими монетами равной ценности.

Занимательно, что в зависимости от статуса жертвы убийца мог заплатить разную сумму виры. Так, за убийство княжеского дружинника можно было схлопотать штраф на 80 гривен, а вот за смерть простого холопа можно было откупиться 5 гривнами, то есть в 40 раз меньше. Иначе говоря, мы можем говорить о социальном неравенстве в древнерусском обществе XI века.

Парадоксально, но историки считают это признаком развития общества, ведь в абсолютном равенстве люди могут жить только при коммунизме на уровне примитивных семейных общин. А разные социальные слои свидетельствуют о разнообразии занятий и взаимодействий между людьми. Но это не значит, что всё пропитано позитивом, — неравенство разных групп людей выражалось в их неравноправии.

И Русская правда ценна именно этим — из неё мы можем почерпнуть сведения о том, какие социальные группы существовали в то время. Все население Древней Руси можно было разделить на три категории: знать; свободные жители (или как их тогда называли — «люди»); зависимое население — все они уживались в пропорции 10/70/20¹.

К знати относился непосредственно князь, его дети и родственники. Начиная с Ярослава функции князя меняются — теперь это не просто глава вооружённой оравы, собирающий дань со своих и грабящий чужих. Правитель часто отсиживался в Киеве, назначая в важные города своих детей или княжеских наместников, вершил суд и разрешал проблемы, от правляя войско или послов в нужные места. Оттого и его старшие дружинники, бывшие бескомпромиссные воины, стали чаще заниматься политикой и управлением вверенной территорией. Историки начинают называть их боярами. Уверен, вы это слово слышали.

Конечно, в случае нападения кочевников или восстаний дружинники с князем облачались в доспехи и садились на коней. За их имущество, быт и снаряжение отвечали княжеские слуги (тиуны-кладовщики, огнищане-управители, конюхи), которые тоже относились к знати. Вы правильно поняли, менять простынку князю и выносить за ним ночной горшок считалось крайне престижным занятием, так как ближе к князю просто нельзя было оказаться, плюс можно было узнать что-то ценное или посоветовать нечто дельное. Часто именно через слуг бояре и устраивали придворные интриги, выведывая нужные сведения и пуская клевету о своих соперниках.

К свободным людям относились рядовые дружинники, купцы и просто все те, кто владел небольшим участком и платил налог князю. Однако, даже будучи свободным мужем, можно было легко стать зависимым от другого, если слишком влезть в долги. Так, можно было начать отрабатывать их физическим трудом — такими были закупы.

Можно было сразу при взятии древнерусского кредита заключить договор (т.н. ряд) и по нему отрабатывать долг службой — такими были рядовичи (кстати, в русском языке до сих пор сохранилось родственное слово «подрядчик»).

Хуже, если всё стало так плохо, что ты оказался в пожизненном рабстве, — добро пожаловать в холопство. Иногда в умных книжках можно встретить слово «смерды» для описания всех зависимых жителей Древней Руси разом, но историки единогласно не решили, что значит этот термин.

Конечно, Ярослав Мудрый не придумал эти законы и названия сам, а лишь собрал и зафиксировал в одном месте. Более того, Русская Правда будет дополняться ещё пару сотен лет, а сам свод законов будет действовать аж до XV века. Поэтому уместно сказать, что всё описанное выше относится к т.н. Правде Ярославичей, сыновей князя, каждый из которых что-то да добавлял от себя. Отчасти такая неопределённость объясняется тем, что сам текст этих законов был обнаружен только в XVIII веке, и то в виде разрозненных переписок с летописей.

К концу своей жизни в 1054 году Ярослав мог похвастаться относительно единым и авторитетным на международной арене государством с христианской верой и собственным сводом законов. И хотя при нём границы страны на северо-западе чуть приблизились к Балтике (в частности, там будет основан город Юрьев, который станет инфоповодом десятилетия в XVI веке), в целом границы Руси сильно не расширились. Его сыновья были рассажены по старшинству в ключевых городах (да, вы уже знаете, что из этого получится), а дочери роднили Рюриковичей с европейскими монархами.

_{Отрывок из книги Артемия Сайфутдинова «Рюриковичи. История династии для бумеров и зумеров». М.: Издательство АСТ, 2022.}