Зены и чудо-женщины: кем были новые и новейшие амазонки XX и XXI веков

Так были ли амазонки?

Пожалуй, наиболее влиятельной фигурой среди современных интерпретаторов образа амазонок является Иоганн Якоб Бахофен (1815–1887) — филолог, антрополог и некогда профессор римского права в Базельском университете.

По мнению Бахофена, развитие человеческой культуры можно рассматривать как переход от гинекократического (управляемого женщинами) общественного строя к патриархальному.

Стадия гинекократии, согласно этой теории, подразделяется на 1) фазу «Афродиты» — когда продолжение рода зависело от случайных сексуальных отношений, навязанных женщинам мужчинами, и 2) фазу «Деметры» — для нее характерны социальная организация, основанная на законных брачных отношениях, и преемственность по женской линии.

Между двумя этими фазами, говорит Бахофен, существовала промежуточная — она соответствовала образу жизни амазонок и времени, когда женщины настаивали на своей независимости. Лишь после завершения всех трех фаз, ориентированных на женщин, общественное устройство пришло к превосходству «отцовской линии» — состоянию социума, при котором главенствовали мужчины.

Схематичная и умозрительная идея Бахофена о том, что гинекократия предшествовала патриархату, оказалась невероятно влиятельной — и не только в университетской среде. Ее подхватили, например, исследователи средиземноморской доисторической эпохи и отдельные сторонники феминистских взглядов (не говоря уже о Фридрихе Энгельсе, который поставил Бахофена в один ряд с Дарвином и Марксом).

Однако у основного тезиса Бахофена есть изъян: он полагается на крайне упрощенную версию мифа. «Все мифы, относящиеся к рассматриваемой теме, — писал он, — являются воплощением подлинных событий, произошедших с человечеством. Они представляют собой не выдумку, а исторические реалии. Истории об амазонках — действительность, а не поэзия».

Однако правда состоит в том, что мифы — это скорее плод воображения, нежели «отражение» исторических либо иных подлинных событий и обстоятельств. Несмотря на восторженный прием идей Бахофена определенными кругами, в действительности «признаков матриархата в чистом виде не найдено в эгейской или ближневосточной праистории, и в таком виде… он не играет никакой роли в истории греческой религии». Следовательно, «амазонский» период развития человеческого общества практически недоказуем.

Другую попытку посмотреть на мифы об амазонках как на зеркало общественных реалий предприняла историк и фольклорист Адриенна Майор.

По ее мнению, древние сказания об амазонках не плод греко-римского imaginaire (воображение (фр.). Прим. пер.); они отображают существовавшие объединения женщин, скакавших на лошадях и метавших стрелы, — воительниц, кочевавших по землям от Северного Причерноморья до степей Центральной Азии. Подход Адриенны Майор обрел множество сторонников, но и вызвал немало критики.

К сильной стороне автора можно отнести живость описаний и впечатляющие масштабы привлеченных данных, а к слабой — склонность соединять в случайном порядке древние и современные, мифические и исторические свидетельства.

Но, допустим, мы сумеем найти компромисс между убедительными и неубедительными выводами теории Майор, заменив метафору отражения (эта идея лежит также и в основе аргументации Бахофена) метафорой преломления.

В таком случае мы сможем признать не только частичное соответствие образа жизни мифических амазонок стилю жизни определенных древних и более поздних военных женских сообществ, но и «преломление» — преувеличение и избирательное высвечивание отдельных черт в ущерб прочим — как излюбленную практику мифа, при которой переживание и воспоминания о реальных явлениях адаптируются и переплавляются, становясь инструментом для осмысления происходящего в мире.

Амазонки нашего времени

В XX и XXI веках мифы об амазонках продолжают будоражить умы. Так, один из акцентов делается на восприятие амазонок как всадниц. Связь между амазонками и искусством верховой езды иногда является лишь лингвистической: например, слово amazona в некоторых языках, в том числе испанском и современном греческом, означает «женщину-наездницу» (в отличие от английского amazon, которое обычно относится к сильной и мускулистой женщине).

Но порой образ амазонки-наездницы идет дальше. Эффект, производимый атлетически развитым, красивым женским телом в сочетании с мастерством управления лошадью и символикой доспехов и оружия, использовался пропагандой нацистской Германии.

Между 1936 и 1939 годами в кульминационный момент конного шествия в Мюнхене, в котором прежде значимую роль играли наездники-эсэсовцы, обнаженные «амазонки» — очевидно, будущие матери представителей «высшей расы» — проходили впечатляющей кавалькадой по территории дворцового комплекса Нимфенбург.

Подобные представления, по-видимому, были направлены в основном на удовлетворение вуайеристских фантазий мужчин — не в последнюю очередь потому, что нацистская идеология держала на прицеле любые проявления гомосексуализма (как женского, так и мужского), чтобы своевременно искоренять пороки.

От подобных фантазий разительно отличается масштабами замысла научно-фантастическая повесть «Избери пути ее» (издана на русском языке: Уиндем Д. Избери пути ее. М. : АСТ, 2022. Прим. ред.), написанная Джоном Уиндемом еще в 1956 году, но способная увлечь и сегодняшнего читателя.

Уиндем формулирует антиутопическое (а может быть, утопическое?) видение общества, из которого исчезли все мужчины, — это произошло в результате неподконтрольного распространения вируса, принесшего смерть только мужскому населению.

В новом постэпидемическом мире общество разделено на разные касты, каждая из которых отличается физическими качествами, отвечающими ее социальной функции. Модель организации, осмысленно выбранная правящей группой («Докторатом»), позаимствована у муравьев.

Так, женщины-рабочие, известные как «Амазонки», — сильные, мускулистые и носят специальную униформу, состоящую из жилета, джинсовых брюк и грубых ботинок (а «Матери», вынашивающие детей, наоборот, отличаются преувеличенно пышными телами и одеваются в пастельно-розовые тона).

Идея Уиндема наводит на размышления о том, каково это — вообразить себе мир, в котором представления о функциях определенного пола отличаются toto caelo (полностью, разительно (лат.). Прим. пер.) от наших.

В мире — настоящем, современном мире, — где появление совсем другого вируса ниспровергло убеждения, казавшиеся до сих пор незыблемыми, концепция Уиндема вызывает более мощный резонанс.

Само собой, миф об амазонках подхватили женщины, чтобы выражать свои личные устремления, коллективные достижения, а иногда и сексуальную ориентацию. <…>

С тех пор идея об амазонке qua (как (лат.). Прим. пер.) жительнице воображаемого утопического мира легла в основу многих литературных произведений <…>, особенно в период 1960–1980-х годов.

Учитывая параллелизм утопической и научной фантастики, неудивительно, что и последняя продемонстрировала возможность существования женских сообществ, подобных амазонкам, — как, например, в романе Джоанны Расс The Female Man («Женщина-мужчина») (1975).

Любая уважающая себя мифическая амазонка почла бы за честь называть сестрой его главную героиню: «Мою мать зовут Евой, мою другую мать — Алисией; я — Джанет Эвасон. Когда мне было тринадцать, я в одиночку выследила и убила волка на Северном континенте выше 48-й параллели, используя одну лишь винтовку». Женская солидарность, символом которой являются амазонки, здесь выражает себя через контролируемую агрессию охоты.

Образ независимой, сильной, красивой вооруженной женщины достиг своего апогея в современной поп-культуре, которая нередко использует символику амазонок.

Двойственная символика женской груди, буквальное и метафорическое обоюдоострое свойство вооруженной агрессии со стороны женщины, увлеченность фантазиями о социуме, в котором постоянные узаконенные отношения между полами не играют роли, — вот лишь часть тем, поднимаемых сказаниями об амазонках.

Мифы — это первые и наиболее значимые мысленные эксперименты, а миф об амазонках — один из наиболее плодовитых и продолжительных из них.

_{Отрывок из книги Ричарда Бакстона «Греческая мифология, сформировавшая наше сознание». М.: Издательство Манн, Иванов и Фербер (МИФ), 2023.}