Жизнь у нового моря: Саяно-Шушенская ГЭС

Саяно-Шушенская ГЭС, с ее самой высокой в стране плотиной и глубочайшим водохранилищем, — одна из крупнейших электростанций в стране, вырабатывающая редкостно дешевую энергию. Но вмешательство в природу, как правило, имеет последствия: ученые разбираются, как искусственное море повлияло на жизнь заповедных животных и что скрылось под его водами

Вот ты какой, северный олень

Работникам Саяно-Шушенского заповедника постоянно приходится пересчитывать животных. Они проводят учет горных козлов, собирают данные о засветившихся в фотоловушках манулах, отслеживают следы снежных барсов. А на границе лета и осени они провели 10 дней в экспедиции, которая проходила в рамках проекта Хакасского отделения РГО, — изучали популяцию северного оленя.

Группировка этого уязвимого вида в заповеднике невелика, примерно 30 особей. Олени чувствуют себя комфортно и каждый год приносят приплод, но процесс идет не быстро.

Один из приемов волчьей охоты — выгнать добычу на стеклянную гладь замерзшего водоема.

Олени живут отдельными семьями, рассредоточившись вдоль горных рек на границе двух климатических зон — таежной и гольцовой. Чтобы добраться до этих мест, экспедиции пришлось преодолеть свыше ста километров на высоте от 500 до 2500 метров над уровнем моря. Им повезло: трое самцов подпустили к себе исследователей на 15–20 метров, предоставив возможность понаблюдать за собой. Подробно изучить места обитания животных позволил грант РГО, который заповедник получил в 2020 году. Миграции местных оленей отличаются от сезонных перемещений их сородичей, обитающих в тундре. Маршруты не слишком велики, поэтому переходить с места на место им приходится несколько раз в году, тогда как тундровые олени путешествуют дважды, весной и осенью, но и уходят гораздо дальше, преодолевая до полутора тысяч километров.

Замкнутый мир заповедника, с одной стороны, защищает животных от влияния людей: сюда и туристы не добираются, а о хозяйственном освоении территории речь вовсе не идет. С другой стороны, увеличивается риск близкородственного скрещивания, что в результате может плохо сказаться на популяции. Группировка ирбисов, некогда одна из самых крупных и стабильных в России, оказалась из-за изоляции на грани исчезновения.

В ловушке

Численность снежных барсов в нашей стране поддерживают «гости» из Монголии, где этих диких кошек значительно больше. «Раньше в России было примерно пять-шесть других группировок снежного барса, располагавшихся вдалеке от границы, на расстоянии около 300–500 км друг от друга, — объясняет директор заповедника. — Сейчас они почти исчезли. Восстановить популяцию за счет монгольских родичей эти ирбисы не могут: слишком большие расстояния, слишком много поселений людей, чтобы добраться друг до друга».

Снежные барсы заповедника пострадали от браконьеров, пробирающихся на запретные территории, чтобы ловить кабаргу. Мускусная железа этого животного, так называемая струя кабарги, стоит на черном рынке от 30 000 до 40 000 рублей, и преступники регулярно ставят петельные ловушки на звериных тропах. Но петля не разбирает, кого губить. Ее жертвой пала самка снежного барса, оставшиеся без матери котята тоже не выжили. В 2017 году в заповеднике удалось зафиксировать одного-единственного самца по кличке Ихтиандр.

Чтобы спасти ситуацию, пришлось обратиться за помощью к зарубежным коллегам. При поддержке РГО в 2018–2019 годах в рамках программы «Снежный барс — живой символ Западного Саяна» из Таджикистана привезли двух ирбисов для восстановления популяции. Изначально зверь планировался один, но когда его доставили и отправили на карантин, то выяснилось, что в заповедник прибыла не самка, а самец. В итоге вместо романтической истории Ихтиандр стал участником боевика: ему пришлось серьезно повоевать, чтобы отбить свою территорию. Пришелец уступил и нашел себе другое место проживания, а чтобы редкие хищники смогли-таки продолжить свой род, в заповедник прислали еще одного снежного барса — на этот раз самочку. Ее благополучно выпустили, она прижилась и сейчас уже воспитывает двоих котят. Такой опыт транслокации ирбисов уникален, никто в мире подобного не делал. Здесь изолированность заповедника помогла: фактор беспокойства и антропогенного влияния в нем нулевой, а кормовая база — козероги, на которых предпочитают охотиться хищники, — изобильна.

Главная задача — защитить ирбисов от браконьеров, и тут возникают проблемы.

Однако, несмотря на сложности, оперативники заповедника ухитряются ловить нарушителей и находить поставленные ими петли, убирая их, пока дело не дошло до беды. В этом году при поддержке Хакасского отделения РГО прошла экспедиция «Вертикаль Саянского хребта», в задачи которой входила расчистка троп для научной деятельности, обследование территории и вылавливание браконьеров.

Что же касается обновления технических средств и экипировки инспекторов, здесь заповеднику нужна поддержка. Несколько лет назад финансирование выделило РГО. Сейчас заповедник прорабатывает возможности самостоятельного заработка, например за счет экотуризма. Желающие познакомиться с Саяно-Шушенским заповедником могут отправиться в путешествие по одному из двух комбинированных маршрутов: «Северный форпост» или «По Саянскому каньону».

Успеть до прилива

С 2017 года ученые Института истории материальной культуры РАН при поддержке РГО ежегодно проводят раскопки в районе Саяно-Шушенского водохранилища. Полевой сезон археологов начинается в мае, когда сезонный сброс воды на время обнажает дно. У исследователей остается месяц-полтора на то, чтобы изучить древние захоронения и остатки поселений, прежде чем песчаная пустыня вновь станет «Саянским морем».

В этом году из-за аномальных паводков работы пришлось свернуть раньше: не успели археологи зачистить раскопы, как пошла вода и вновь запечатала обнаруженные могильники. «Надеемся продолжить в следующем году», — комментирует руководитель экспедиции, старший научный сотрудник Отдела археологии Центральной Азии и Кавказа ИИМК РАН, кандидат исторических наук Марина Килуновская. Каждый год вода поднимается, смывает следы деятельности археологов, скрывает прежние раскопы, поднимает к поверхности новые артефакты. Каждый год приходится начинать работу с нуля, но дело того стоит.

Чуть получше ситуация на берегах водохранилища, но их постепенно разрушает прибой: под напором волн они осыпаются. И все же в зоне, остающейся свободной от воды, работать можно хоть весь год напролет, да и сохранность памятников там куда лучше.

Памятники тут и впрямь уникальные. Грунтовые могильники Ала-Тей и Терезин, которые уже четыре года исследуют археологи, создавались в 1–2-м тысячелетиях до нашей эры, во времена хунну, кочевавших через Туву. Прежде памятников этой эпохи тут не находили — по сути, погребения хунну на территории Саяно-Шушенского водохранилища можно назвать научной сенсацией. На двух могильниках ученые исследовали более полутора сотен прекрасно сохранившихся не разграбленных захоронений.

Одна из самых ярких находок — погребение женщины с расшитым бисером поясом, пряжка которого была украшена звериным орнаментом. Поначалу богато снаряженную в загробный путь даму ученые приняли за жрицу, но, проанализировав все артефакты, которые нашлись рядом с ней, пришли к выводу, что она была ткачихой. Помимо еды и предметов роскоши вроде китайского зеркальца в берестяной коробочке, в могиле лежала сумочка с кусочками кожи, ниточками и веретенами.

Помимо захоронений, в зоне водохранилища находится множество древних петроглифов — наскальных изображений. Рисунки животных, людей, жанровых сценок наши далекие предки выбивали на известковой породе, покрытой черно-бурой минеральной пленкой — так называемым пустынным загаром.

Экспедиция находит и погребения скифских времен с бронзовым оружием, богатыми поясами, предметами быта, а то и домашним скотом. Рядом с гробом одного молодого воина обнаружили черепа двенадцати овец и двух лошадей. Есть в зоне водохранилища и памятники средневековой эпохи с большим количеством инвентаря, китайскими шелками, монетами.

Вряд ли стоит сетовать на создание инженерного чуда, породившего водохранилище. Человек не может обойтись без вмешательства в окружающую среду. Весь вопрос в том, чтобы вовремя отследить последствия и справиться с ними, если возникает необходимость.

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 9, ноябрь 2021}