Канувшие в Лету: что случилось с империей хеттов

Первые упоминания о хеттах относятся к началу II тысячелетия до н. э., последние — к XII веку до н. э. Откуда появились эти носители древнейшего известного нам индоевропейского языка среди народов Анатолии и Месопотамии? Вероятно, они пришли откуда-то с Балкан, и были это дикие племена, которые заняли Хаттусу — город хаттов, неиндоевропейского народа, происхождение которого остается пока загадкой для ученых.

Хеттское царство в современных ему письменных источниках называется «страной города Хаттуса», хотя от самих хаттов нам остались лишь отдельные свидетельства в документах из клинописного архива хеттских царей.

Видимо, от них же вместе с территорией хетты заимствовали институт царской власти, пантеон богов и, вероятно, технологии обработки металлов.

Чужие боги отодвинули на задний план собственно индоевропейского бога дневного света — его изначальное присутствие в пантеоне хеттов восстанавливается по лингвистическим данным. «И все боги бежали передо мной», — такова традиционная формулировка, с помощью которой хеттский царь Мурсили II в своих анналах описывал военные победы (его правление датируют, отталкиваясь от общей хронологической канвы и предположительно случившегося в то время затмения, примерно 1321–1295 годами до н. э.).

Словосочетание «бежали передо мной» в данном случае означает «мне помогали», а частота повторения этой формулировки демонстрирует убежденность хеттов в том, что без обращения к богам не только победы, но и никакой жизни толком не будет.

Тайна хеттского языка

Вместе с элитой Хеттской империи исчезли и писцы, знавшие хеттский язык и умевшие писать на нем с помощью клинописи. Естественным образом возникает еще один вопрос: каким образом язык целой империи мог исчезнуть практически в одночасье?

Дело в том, что к концу II тысячелетия до н. э. на хеттском языке в Хеттском царстве уже не разговаривали. Более того, хеттский с самого начала был лишь одним из языков в многоязычном государстве. А к закату империи даже элита говорила на другом, родственном языке — лувийском.

Первой от индоевропейской ветви языков отделилась анатолийская (хетто-лувийская) группа. Хеттский и лувийский — два наиболее известных языка этой группы благодаря письменной традиции. Кроме них, в анатолийскую языковую семью входят также палайский, карийский, лидийский, ликийский, милийский и другие языки.

Клинописная традиция досталась хеттам в начале II тысячелетия до н. э. от шумеров через посредство одной из аккадских клинописных школ. Она была приспособлена — насколько возможно — под запись фонетики индоевропейского языка (хеттского и лувийского). Знаки могли также использоваться для отражения шумерских и аккадских слов в хеттских текстах.

Писать и читать клинописные таблицы было непросто. Не исключено, что хеттские цари были неграмотны и во всем полагались на писцов. В текстах поздних клинописных табличек мы встречаем лувийские грамматические формы, а также ошибки в хеттском, вызванные тем, что язык этот в новохеттский период уже не был родным ни тем, кто диктовал текст, ни тем, кто его записывал. При раскопках постхеттских царств находят надписи лувийскими иероглифами, но не клинописные таблицы.

Ранние формы иероглифики (протоиероглифики) появляются еще на купеческих печатях Каппадокии начала II тысячелетия до н. э. Можно считать, что с этого времени и начинается традиция анатолийского иероглифического письма, которое пережило клинопись, исчезнувшую вместе с Хеттским царством. Во времена империи каждый тип письма устойчиво ассоциировался со своим языком, и после ее падения клинописная традиция прервалась вместе с традицией государственного управления.

Еще во времена империи иероглифическими знаками писали на деревянных табличках (покрытые воском таблички процарапывали или же на непокрытых писали при помощи краски). Их использовали для хозяйственных, ученических и прочих повседневных текстов, а клинопись на глине — для текстов политической или религиозной значимости, которые полагалось хранить в царских архивах. До нас дошло сравнительно мало инвентарных списков, записанных на глине, — да и те в основном относились к храмовому хозяйству. Позднее иероглифы начинают использовать и для надписей на камне.

«После падения Хаттусы потеря национальной идентичности была быстрой, — пишет хеттолог Тревор Брайс в книге „Мир постхеттских царств“ (The World of the Neo-Hittite Kingdoms). — С начала хеттской истории они были смесью различных этнических групп… Самоопределение хеттов было связано с тем, что они жили на территории, традиционно называемой землей Хатти, а политическое единство определялось линией хеттских царей, правивших из Хаттусы».

Падение царства

Довольно быстро, всего через столетие после появления в Хаттусе, хеттские цари фактически подчинили себе через договоры вассальной обязанности значительную часть Анатолии и Северной Сирии.

В одном из походов был даже захвачен и разграблен Вавилон, хотя такие дальние территории хетты, конечно, не могли удержать под своим контролем. А еще четыре столетия спустя Хеттская империя перестала существовать — в тот момент, когда пала ее столица Хаттуса, положившая, таким образом, начало и конец хеттскому господству.

Долгое время предполагалось, что город был захвачен и разрушен внешними силами — народами моря. Однако раскопки под руководством Юргена Зеера и Андреаса Шахнера показали: перед тем как город был окончательно разрушен, большинство его обитателей уже ушло, взяв с собой свои вещи.

Следовательно, захватчики были всего лишь мародерами, разграбившими оставленный город. Такой поворот событий приводит нас к двум фундаментальным вопросам: во-первых, из-за чего, а во-вторых, куда именно ушли хетты?

Точных ответов на эти вопросы пока нет. Раскопки последних десятилетий тем не менее позволяют сделать определенные предположения. Как считает один из ведущих исследователей хеттской истории, профессор Школы истории, философии, религии и классической филологии Квинслендского университета (Австралия) Тревор Брайс, рядовые обитатели Хаттусы просто разошлись в разные стороны по многим областям, где доминировала хеттская культура.

Однако последний царь Суппилулиума II, тот самый, что оставил Хаттусу мародерам, мог иметь в голове вполне определенное направление — юго-запад Анатолии или север Сирии. Хеттское влияние в этих областях было наиболее сильным, и там же в первые четыре столетия железного века археологи находят следы царств, явно наследующих хеттам.

Постхеттские царства образовались на территориях, которые ранее были связаны договорами вассальной зависимости с Хаттусой, там в I тысячелетии еще использовалось название «страна города Хатти». Одно из них — Каркемиш в Северной Сирии.

Его «великие цари» образовали династическую линию, которая, возможно, продолжает линию хеттских царей в раннем железном веке (1200–900 годы до н. э.), сразу после падения Хаттусы. Но даже если это был не Каркемиш, Тревор Брайс говорит, что мы по крайней мере можем ожидать чего-то подобного в одном из постхеттских царств.

Таким образом, можно предположить, что в сторону Северной Сирии и двинулась дворцовая элита хеттов вместе с наиболее драгоценными вещами из царских хранилищ.

Тут стоит напомнить, что сама по себе идея переноса столицы в истории Хеттского царства возникает дважды. Первый раз — когда царь Муваталли II перенес столицу из Хаттусы в Тархунхассу. С одной разницей — в тот раз династическая линия не прервалась, и хеттские цари вернулись в сердце своей империи. К слову, археологам Тархунтассу пока найти не удалось, точно так же, как и последнее убежище Суппилулиумы II. Но во второй раз эта схема не сработала. В Хаттусу, как мы знаем, хеттские цари не вернулись.

Среди того, что они забрали с собой, предположительно, были самые важные для государственного управления тексты: актуальные договоры, свод законов и т. п. Из фрагментов того, что осталось, впрочем, составляется библиотека самых разнообразных документов, в том числе огромное количество религиозных текстов, более старые договоры, а также копии законов.

Троя и земля Хатти

Троя была крупным торговым центром Северо-Западной Анатолии. Скорее всего, ее связывали вассальные отношения со своими непосредственными современниками и соседями — хеттами. Во всяком случае, на вассальную зависимость от Хеттской империи указывают данные клинописных источников на хеттском языке. Да и в целом документальная информация, известная нам о Трое, доступна именно по хеттским текстам, поскольку от троянцев никаких записей не осталось.

«Троя была важным центром торговли, но всегда должна была учитывать интересы соседей, из которых хетты, вне всякого сомнения, оставались наиболее значительными», — считает д-р Виллемийн Вааль, хеттолог и ассириолог из Лейденского университета (Нидерланды), один из авторов книги «Троя: Город, Гомер, Турция» (Troy: City, Homer, Turkey).

В хеттских клинописных табличках для территории, которую мы сейчас называем Троей, имеются два названия — Вилуса и Таруиса. Гомер, напомним, называет город Приама то Илионом, то Троей. Если сопоставить данные греческого эпоса с топонимами на хеттском, можно предположить, что когда-то на берегу Босфора существовали два города с этими названиями. В дальнейшем же, полагает Тревор Брайс, один из них поглотил другой, и ко времени Троянской войны Вилуса и Таруиса обозначали одно и то же административно-географическое образование.

Сумеют ли археологи когда-нибудь обнаружить хеттские библиотеки в Северной Сирии? Не исключено, что под одним из теллей (холмов) этой страны, куда сейчас невозможно попасть из-за военных действий, кроется тайна исчезновения хеттов и рассказ о том, почему им не удалось вернуться в Хаттусу.

_{Материал опубликован в журнале «Наука в фокусе» в апреле 2013, частично обновлен в августе 2022}