Узкое место на карте империи

Это загадка Карельского перешейка — такое ощущение, что колеса машины проворачиваются на одном месте, пейзаж не меняется часами, а потом — раз, и ты уже как будто на другой планете. Вокруг — поросшие березами скалы, топкий северный мох, рыжие опалины песка. И где-нибудь обязательно кособоко высится сложенный из небольших круглых камней сарай или дом. И другой обязательный элемент картины — плоская серая вода у горизонта. Финский залив никогда не сердится, не бунтует, не вздымает к небесам стотонные волны. Свинцовая гладь успокаивает, одурманивает, вводит в состояние, близкое к небытию. И если поддаться очарованию — жди гибели.

Весь Карельский перешеек — это хорошо замаскированное, спрятанное, нивелированное до уровня земли фортификационное сооружение. Рвы, редуты, артиллерийские позиции, подземные ходы и казематы почти непрерывно строились здесь на протяжении последних трех столетий, постоянно совершенствовались и становились все более мощными и смертоносными. И все время переходили из рук в руки — из шведских в русские , из русских в финские; потом обратно — уже в объятия советской власти. Узкий, скалистый, негостеприимный клочок земли между Финским заливом и Ладожским озером — и тысячи страстей, судеб и жизней. Неприметная, полудикая земля, донельзя напичканная артефактами бурной истории.

Город Высоцк вполне вписывается в такой пейзаж: низкий, приземистый, одноэтажный. На набережной висит старенький плакат, который сообщает дату основания здесь поселения — 1632 год. Однако документальных свидетельств тому не найдено. Зато есть достоверные сведения, что первые военные постройки появились здесь, на отшибе, выбраться откуда в открытое море можно только через узкий пролив, в 1710 году волей императора Петра I (1672– 1725). Закончилась Северная война, российские владения пополнились северными землями с древним Выборгом в центре, и надо было как-то укреплять новые границы империи, нужно было откуда-то грозить и без того покоренному шведу — дабы не распалила горечь поражения очередной воинственный пожар.

Петр подошел к делу со свойственной ему обстоятельностью: изучив морские карты, император пришел к выводу, что если и ставить где-то морской форпост, то именно здесь, где между двумя островами медленно несет к Выборгу свои свинцовые воды узкий естественный пролив. Шведы во времена своего владычества так и назвали эту протоку — Тронгзунд, «узкий пролив».

Другого морского пути к могучей башне Святого Олафа нет, и перекрыв этот фарватер, Петр фактически ликвидировал угрозу Выборгу со стороны моря. Здесь, на неприютном скалистом острове Равинсаари, была поставлена мощная артиллерийская батарея с гарнизоном, выстроены дерево-земляные укрепления. С названием Петр особо мудрствовать не стал и нарек свою крепость так же, как пролив — Тронгзунд. И это всё, чему уделяют более или менее пристальное внимание исторические хроники.

Дальше — краткие скупые даты: в 1890-х годах где-то здесь на кораблях Балтийского флота Александр Попов (1859–1905) проводил первые эксперименты по беспроводной радиосвязи, в 1918 году Тронгзунд отошел к Финляндии и получил название Уурас — «трудолюбивый» (здесь в то время активно развивался торговый порт и корабельная база). В 1940 году кровопролитными боями Зимней войны ознаменовалось начало возвращения поселка под российское крыло. В 1948 году поселению присвоен городской статус и имя Кузьмы Высоцкого (1911–1940), пулеметчика, погибшего здесь в жестоких сражениях с финнами. И, в общем-то, все.

Лишь кое-где изредка мелькают сообщения о том, что на месте древних петровских батарей в середине XIX века по самым передовым фортификационным стандартам того времени была построена мощная крепость. Стоит подумать хорошенько — и становится ясно, что бесследно пропасть такое сооружение не могло. Почему о крепости молчат путеводители и экскурсоводы — вопрос десятый. А сейчас — жажда открытий знакомо жжет ладони, в багажник машины летят термос, фонарик и прочие необходимости искателя приключений. Газ до отказа — и на север, за сто двадцать километров от Петербурга , на поиски заброшенной старинной крепости…

Нынешний Высоцк никак не располагает к воинственности и уж тем более к пограничной суровости: полузабытый, тихий провинциальный городок живет своей упорядоченной жизнью. У причала покачивается на волнах Тронгзунда ржавый катер, на кнехтах мирно почивает толстая кошка. Когда вечереет, мужики стягиваются в единственное местное кафе, где на большом экране снова и снова — по кругу — гоняют концерт Стаса Михайлова двухлетней давности. На его любовные надрывы уже давно никто не обращает внимания — до душевных терзаний ли, когда сломался единственный трактор, а у старенького мопеда погнулось колесо?

На вопрос «а где у вас тут крепость?» местные неопределенно машут рукой в сторону дремучего леса, по всей видимости, бывшего когда-то городским парком. Но единственное строение, которое виднеется в том направлении, — желтое облупленное здание советской постройки. То ли администрация рыбхоза, то ли какое-то конторское управление — и никаких признаков суровой фортификационной архитектуры. Минуя выкрашенный в ядреный зеленый цвет монумент воинской славы, оказываешься на тихой деревенской улочке. Она идет вдоль гаражей и палисадников, а потом выворачивает в поле, ровно посередине которого высится гладкий, вылизанный временем гранитный горб. С одной стороны горб явно обтесан — рядом валяются вывернутые блоки почти правильной прямоугольной формы. Судя по их замшелости, эта каменоломня была заброшена как минимум век назад. Признак верный: на что еще мог понадобиться гранит на этом забытом богом острове, как не на строительство крепости?

Пролив, вдоль которого идет моя дорога, похож на идеальное зеркало, в нем, смешиваясь с размашистыми вензелями березовых ветвей, плывут облака. На противоположной стороне высится зубчатой стеной крепкий еловый лес. Вот-вот и выплывут, кажется, из-за древних исполинских валунов величавые фрегаты, корветы, линкоры, расправят паруса, медленно и грозно поползут в сторону виднеющегося вдали контура башни Святого Олафа. И неожиданно, словно из ниоткуда, даст залп по вражеской эскадре хорошо замаскированная, спрятанная в складках ландшафта артиллерийская батарея.

Вот, кажется, и она: на очередной лужайке, через которую вьется моя тропинка, справа от себя замечаю зияющий в земле провал. Вроде — яма как яма, да только обвалившаяся земля обнажила часть кирпичной кладки. Фонарик наизготовку, и я осторожно спускаюсь в дыру. И замираю: прямо передо мной тянется широкий сводчатый тоннель. Он полностью выложен кирпичом; на полу — сгнившие остатки деревянного настила. Через пятьдесят метров тоннель заканчивается широкой аркой.

Понятно, что таинственный тоннель когда-то был ничем иным, как въездными воротами Тронгзунда, устроенными внутри земляного вала. С наружной стороны часть насыпи обрушилась, превратив вход в ту самую дыру в земле. Обрушилась, видимо, давно — здесь уже успели вырасти и частично иссохнуть березы и кусты. С обратной стороны воротный проезд сохранился куда лучше: по траверсам до сих пор тянется кладка из обработанных валунов, вход не завален, да и вал, через который проложен тоннель, уцелел почти в первозданном виде: лишь кое-где сползшая земля обнажила гранитные блоки, из которых сложены внутренние конструкции.

Ну, а тоннель выводит в небольшой уютный дворик. Собственно, двориком в привычном понимании это место назвать трудно: с одной стороны медленно течет спокойный Тронгзунд, параллельно ему на берегу тянется высокая отвесная скала. Пространство между ней и водой как раз и отгорожено двумя одинаковыми валами с проездными воротами. Когда-то, по всей видимости, здесь был плац или что-то тому подобное, теперь около аккуратного столика лежат полукругом бревна, чернеют угли давно потухшего костра. Однако же назвать это крепостью — язык не поворачивается. Где пороховые погреба? Где казематы? Где рвы и редуты? Ответы на эти вопросы — рядом, буквально в ста метрах за скалой.

Если здесь, около этого мрачного бугорчатого камня встать, замереть и сосредоточиться — удивительные вещи обретают почти ясные очертания. Место это определенно окутано тайной, земля до предела насыщена легендами, о которых уже никто никогда не расскажет, событиями, которые некому вспомнить. Здесь явно действует неизвестный закон природы, благодаря которому имена, даты, события перестают звучать на привычном языке, но от этого никуда не исчезают. Люди и судьбы трансформируются в буйную растительность, заполонившую все вокруг; в силуэты черных камней, в зеркало невозмутимого пролива. Чтобы читать этот словарь, необходимо иметь особое расположение духа.

Определенные усилия и недюжинная наблюдательность требуются, чтобы найти каменную лестницу, ведущую из дворика наверх, на скалу. За прошедшие столетия ступени порядком истерлись, обросли землей и грязью, над ними развесисто склонилась рябина. Иссохшая трава довершает скрытное дело, свисая над лестницей густой бахромой. Там, вверху, где кончаются ступени, — серым полотном стелется низкое, плотное северное небо. Поднявшись, оказываешься на ровной, просторной площадке, откуда открывается величественный вид на Тронгзунд с одной стороны и Выборгский залив — с другой. В ясную погоду отсюда видны призрачные очертания Выборга. Еще несколько шагов — и дух захватывает от неожиданности. Скала резко обрывается, и внизу, в расселине среди буйной растительности, становятся видны кирпичные стены, широкие арки, окна-бойницы, за которыми таинственно зияет кромешная тьма. Вот она, легендарная крепость.

Как выглядели первые петровские редуты Тронгзунда — неизвестно, и теперь уже вряд ли удастся узнать. Они так и не пригодились: никаких войн в этом регионе до конца столетия не было; а основное внимание Петр сосредоточил на строительстве и развитии Кронштадтской крепости . Береговые батареи Тронгзунда существовали как аванпост, как первый заслон на пути врага к мощным укреплениям вокруг молодого Петербурга. Однако в первой половине XIX века, в период, когда военная техника стремительно совершенствовалась, корабли становились мощнее, а орудия — дальнобойнее, об обороне дальних подступов к столице стали задумываться куда более серьезно. Грянувшая в середине девятнадцатого столетия Крымская война , во время которой неприятельские корабли вплотную подошли к небольшим и откровенно устаревшим батареям, наглядно и беспристрастно подтвердила тезис о необходимости серьезной модернизации островных укреплений.

Широкомасштабное крепостное строительство на острове Равинсаари началось в 1864 году. За основу взяли естественные скальные образования и дополнили их редутами так, чтобы в плане получился почти правильный пятиугольник. Вдоль четырех его сторон расположили открытые орудийные батареи, пятую отсекли от остального мира мощным рвом, пронизавшим остров буквально насквозь. Внутри, под батареями, был построен целый воинский городок: казармы, кухни, пороховые погреба и продовольственные склады. Между собой они соединялись как наземными, так и подземными ходами.

Тронгзунд — это одна из немногих крепостей, которую нельзя увидеть на спутниковых снимках в популярных нынче интернет-атласах. Ее стены и бастионы вернулись в то состояние, из которого родились три столетия назад — состояние спокойной и могучей северной природы. Однако если присмотреться к старинным планам и картам, легко можно понять: здесь, на острове, под лесом и травой скрыт поистине грандиозный памятник русскому военному гению! Очертания фортификационных сооружений отчетливо повторяют знаменитые контуры Петропавловской крепости в Петербурге; одновременно они похожи на выложенные гранитом рвы и бастионы легендарных Анненских флешей Выборгского замка; точно так же напоминают нелюдимые силуэты соседнего финского Свеаборга. Вся могучая и изящная фортификационная наука Севера середины XIX века воплотилась здесь, на окраинном островке Российской империи.

Без фонаря соваться в подземелья Тронгзунда сегодня нет никакого смысла; это даже опасно — полы казематов представляют собой нагромождение сгнивших деревянных балок настила и переломать здесь ноги не составит никакого труда. Зато, если есть источник света, подземелья Тронгзунда мгновенно извлекают из глубин воображения самые потрясающие картины и образы. Темные, закопченные кирпичные стены сходятся аркой над головой, проходы петляют и извиваются, превращаясь в обширные комнаты. Под тонкими лучами фонаря в углах то и дело посверкивает развесистая паутина, и тогда кажется — стоит ее смахнуть, как в потайном углу обнаружится замшелый сундук с тяжелым замком. Сердце колотится все чаще и чаще, слух, кажется, улавливает блуждающие под сводами голоса, ноги, преодолевая первобытный страх, сами несут все глубже и глубже в недра таинственной крепости — туда, где, похоже, очень давно не ступала нога человека. Луч фонарного света шарит по кирпичным стенам, натыкаясь на неясного предназначения ниши, на окна-бойницы между казематами, пропадая в провалах ответвлений и погребов. История концентрируется здесь подобно густеющему желе, в этой удивительной, нереальной подземной атмосфере вязнут отблески дня сегодняшнего, суетные думы, незавершенные дела… А когда натыкаешься на заложенные кирпичом проходы — до боли хочется побыть здесь подольше, узнать, какую тайну хранит эта забытая, заброшенная, но до сих пор могучая крепость.

Странно, но Тронгзунд не помнит никаких легенд или преданий о несметных сокровищах, таящихся в его недрах. Никто из местных не расскажет ни одной страшилки о призраках, населяющих эти подземелья, здесь не слышат ни стонов, ни шепота темными осенними ночами. Однако же именно такое абсолютное молчание населяет давно заброшенную крепость удивительными обитателями: то здесь, то там почти наяву строгим солдатским шагом проходят петровские артиллеристы, деловито снуют гренадеры, лязгает засовом суровый пожилой комендант.

Ну, а подземный ход тем временем оканчивается массивной аркой из гранитных блоков — за ней выход на поверхность. Чтобы покинуть подземелья, даже сейчас необходимо с силой толкнуть старинную чугунную створку. И едва глаза привыкают к дневному свету, взгляд натыкается на могучую отвесную четырехметровую стену, сложенную из серых гранитных блоков подобно детскому конструктору. Это — откос крепостного рва, который делит остров на две части. По дну рва и сегодня можно гулять, как по Невскому, — широкий, просторный, он не заполнялся водой, однако оттого был еще непреодолимее для вероятного противника.

Сегодня примерно посередине рва — масштабный завал. Из горы камней, густо поросших травой и кустами, высится изящная гранитная арка — в прежние времена, видимо, она служила то ли мостом через ров, то ли лишней преградой посреди широкой ямы. Если подобраться поближе к серым блокам, бросаются в глаза маленькие, но глубокие раны, которые уже никогда не заживут, — сотни выбоин от пуль, оставшиеся на ровном граните со времен Зимней войны. Это была единственная война, в которой крепости довелось сыграть свою важную роль. И по злой иронии судьбы — уже будучи полностью разоруженной и выведенной за штат. Это случилось в 1910 году, когда военные чины Российской империи сочли Тронгзунд безнадежно устаревшим, а потому лишним в системе обороны столицы. Пройдет 30 лет, и именно здесь, на этих островах развернутся жесточайшие бои русско-финской войны. Дрались за каждый камень, каждый клочок земли.

В феврале 1940 года во время одного из таких сражений в атаку поднялся полк Кузьмы Высоцкого, красноармейца, получившего в начале того же года звание Героя Советского Союза. Финны дрогнули и побежали. Их гнали прямо на старинные укрепления Тронгзунда — Уураса, где их поджидали другие части Красной Армии. Чуть-чуть не успел командир добежать до подземелий — был тяжело ранен и через месяц скончался в госпитале. А городок выстоял, финны были разгромлены. Спустя еще 8 лет этому тихому местечку будет присвоено имя героического пулеметчика. На карте выборгских предместий появится, да так и останется город Высоцк. Наступит новая жизнь, стремительно будет развиваться промышленный порт, дачники будут строить здесь свои дома, дамба превратит остров в полуостров.

А древняя крепость будет все глубже и глубже уходить в землю, словно пряча от неразумных потомков свои секреты и воспоминания. Даже само исконное имя — Тронгзунд — с течением времени станет легендой, мифическим заклинанием, далеким отголоском великих помыслов великих людей и событий.