- Источник:
- ():
Говорят, что путешествовать лучше летом. Теплая погода и длинные дни толкают людей к перемене мест, и толпы туристов устремляются на другой конец света — мир посмотреть, себя показать и сделать на память фото на фоне той или иной достопримечательности, чтобы длинными зимними вечерами согреваться воспоминаниями о прошедшем лете. В зимнюю поездку приходится брать чемодан теплых вещей и надеяться, что природа смилостивится к путешественникам: будут летная погода и открытые в горах перевалы, расчищенное от снега шоссе, и в снежном буране не скроется замок на скале, ради которого преодолено несколько сот километров пути. К тому же только зимой можно рассмотреть популярные достопримечательности практически в одиночестве.
Мы едем из припорошенного снегом Берна , за окном мелькают укрытые снегом поля и леса, в утренней дымке появляются горы. Поворот — и справа от дороги синеют воды Женевского озера (Лак Леман ; по-французски lac de Gene`ve , или Le'man ). Узкая полоска суши между Леманом и высоким горным хребтом, закрытая с севера от холодных ветров горами, была открыта англичанами для отдыха и лечения в XIX веке. В курортных городках Швейцарской ривьеры отдыхали и жили классики мировой литературы, музыки, кино и искусства. И во многом благодаря им этот швейцарский курорт стал символом респектабельности и надежности. Знаменитости оставляли свои автографы на стенах темницы Шильонского замка ().
Кажется, что холодный ветер с озера сдул от касс всех туристов. Впрочем, небольшую группу путешествующих англичан я встречаю уже во внутреннем дворе замка, куда попадаю, пройдя по мосту, соединяющему остров, на котором стоит крепость, и сушу. Оживление во дворе объясняется просто — сотрудники музея угощают всех желающих глинтвейном по случаю новогодних праздников. Согревшись теплым вином, отправляюсь бродить по замку.
Наследие Римской Империи
Как и множество других древних замков, Шильон был построен на давно обжитом месте. Первые следы человека на Шильонском утесе относятся к бронзовому веку. Во времена Римской Империи здесь, в самом узком месте на побережье, между отвесной горой и озером на дороге из древней столицы Гельвеции Аветикума в Рим стояла застава. Ее развалины, а также римские монеты, были найдены в конце XIX века при реставрации замка. Теперь археологические находки хранятся в одной из башен замка: бронзовые статуи римских богов, символ Вечного города — волчица , вскормившая Ромула и Рема, фрагменты мозаики и настенной росписи, монеты Рима и Гельвеции.
- Источник:
- ():
Первые письменные упоминания о Шильонском замке относятся к 1160 году, однако считается, что первая крепость была построена в этом месте еще в IX веке. Скалистый остров, соединенный с сушей подъемным мостом, воды озера с одной сторон и горы с другой, делали Шильонский замок неприступной крепостью на дороге между Бургундией и Италией и стратегически выгодным препятствием на пути из южной Европы в северную. До XI века Шильон принадлежал епископам Сиона, позже замок за особые заслуги был пожалован графам Савойским и стал их резиденцией.
Во время правления Пьера II Савойского (, 1203–1268) архитектор Пьер Менье (Pierre Mainier) провел перестройку Шильона, и замок приобрел его нынешние размеры и вид: 25 зданий, построенных в классическом романском и раннем готическом стилях, образуют три внутренних двора. В замке появились роскошно обставленные жилые помещения, часовня, арсенал, а в подвалах крепости была устроена обширная тюрьма.
В Большом зале Шильонского замка, украшенном гербами герцогов Савойских, сохранились великолепные расписные потолки. Камин настолько большой, что, кажется, здесь можно зажарить свинью. А в спальне удивляет своими небольшими размерами кровать герцога. Огромные мраморные колонны, поддерживающие сводчатые потолки в зале Правосудия, предназначенном для приемов и торжеств. Старинная мебель и посуда, коллекции гобеленов и тканевых обоев, оружие и рыцарские доспехи…
Еще одна комната никак не вяжется с устоявшимся преставлением о невежественном Средневековье. Туалет, расположенный на верхнем ярусе одного из строений замка, устроен очень просто. Нет никаких горшков, с которыми носились при французском дворе, нет дурно пахнущих стоков, от которых в отсутствие канализации страдали европейские города. У стены каменное сидение с отверстием, через которое все ненужное смывается водами Женевского озера. Естественная вентиляция выветривает все неприятные запахи.
Из окон залов и покоев верхних этажей открывается великолепный вид на строения самого замка и на Женевское озеро, окрестные селения и горы. А старая римская дорога, по которой сегодня подъезжают к замку, и нависшая над ней современная трасса по-прежнему прекрасно просматриваются из окон и бойниц Шильонского замка. Со стен крепости можно рассмотреть противоположный берег Лемана — французскую территорию. И хотя солнце по-летнему отражается в водах озера, хочется посильнее завернуться в куртку: продуваемый всеми ветрами замок на воде — не самое теплое место зимой. Недаром тут такие камины…
Узники Шильонского замка
В подземельях еще холоднее — высокие сводчатые потолки, просторные помещения, пол и часть стен которых — скальная порода, воды озера, плещущиеся внизу, в каменных мешках-бойницах — сюда тюремщики сбрасывали тела умерших, чтоб далеко не таскать… В шильонских подземельях в Средние века боролись с ведьмами и колдунами . Во дворе крепости сжигали женщин, обвиненных в колдовстве. В Шильоне в сентябре 1348 года были замучены или сгорели на кострах евреи города Вильнёв (Villeneuve). Под пытками они сознались в предъявленном им обвинении — отравлении питьевой воды в окрестных колодцах, в результате чего от эпидемии чумы умерли тысячи христиан. От последующих погромов еврейских поселений в швейцарских и немецких городах иудеев не спасло даже вмешательство папы Клемента VI (, 1291–1352).
В стенах замка в «честных судебных поединках» были убиты обвиненные в подготовке покушений на правителей противники герцогов Савойских. В 1446 году в водах Лемана у стен крепости был утоплен обвиненный в колдовстве и ереси канцлер Савойи Гийом де Боломье (Guillaume de Bolomier).
Самым известным заключенным стал приор монастыря Святого Виктора в Женеве Франсуа Бонивар (, 1493–1570), сторонник Реформации и противник герцогов Савойских, приверженцев католической церкви. В 1532 году по приказу Карла III, девятого герцога Савойского (, 1486–1553), Бонивар был брошен в темницу Шильонского замка и провел там «без суда и следствия» четыре года, прикованный к столбу. В 1536 году Бонивар был освобожден бернскими протестантами , захватившими Шильон. Священник пережил многих своих соратников, которые были казнены или умерли, не вынеся пыток, голода и лишений. Тюремщики сбрасывали их тела в озеро через специальные бойницы в стенах. Оказавшийся проездом в этих краях летом 1816 году, Джордж Байрон (, 1788–1824) услышал рассказ о Бониваре, побывал в замке и , потрясенный увиденным, написал поэму «Шильонский узник».
А вот как описывает впечатления от замка Николай Иванович Костомаров (1817–1885): «Мне показывали страшные и затейливые орудия пыток и казней, некогда здесь совершавшихся. На одном деревянном столбе осталось видно обугленное дерево — следы огня, которым припекали подвергнутых пытке. В одном месте пред моими глазами открыли люк, в котором была устроена лестница, опускавшаяся в волны озера. Преступника посылали сходить вниз по этой лестнице; ее ступени внезапно прекращались; нежданно для осужденного он оступался и летел вниз в воду, а в воде были устроены длинные железные полосы острою стороною кверху, несчастный падал на них и был разрезываем на куски. Показавши в замке разные памятники прошедшего варварства, меня повели в подземелье — то самое, которое так поэтически описал Байрон. У семи толстых колонн остались кольца, на которых некогда висели цепи. Около одной колонны земля была глубоко вытоптана. Здесь, говорили, страдал прикованный Бонивар. Я подымался до небольшого окна, устроенного вверху подземелья, и, глянувши туда, встретил тот самый ландшафт, который, по описанию Байрона, увидал его страдалец, когда, освободившись от цепи, ходил уже неприкованный по своей темнице. Обок темницы, служившей местом заключения Бонивара с братьями, находится темный застенок с каменною лежанкою. Мне объяснили, что здесь проводили последние ночи те заключенные, которым на следующее утро грозила смертная казнь…
…Посещение Шильона еще более расстроило мои нервы… Страшная пропасть не выходила у меня из головы, а шильонские пытки, которых следы я только что видел, до того сделали впечатление на мое воображение, что в моем теле чувствовались те ощущения, которые переносили некогда страдальцы. К ночи я заболел — и не на шутку…»
Дайте автограф!
Со стен Шильонского замка открывается прекрасный вид на озеро и цепь альпийских вершин. Фото автора
В конце XVI века замок стал резиденцией наместников Бернского правительства, о чем свидетельствует сохранившаяся на стенах крепости эмблема Берна — медведь . Подземелья крепости по-прежнему служили и арсеналом для войск Бернского кантона, и государственной тюрьмой. В XVIII веке разводной мост был заменен сторожкой на сваях, а открытие дороги к востоку от Шильона, через соседний с Сен-Бернарским перевал Сен-Готард, и вовсе уменьшило значение замка как оборонительного сооружения.
В 1798 году замок отошел к получившему независимость кантону Во. Здесь расположилась каталажка. В 1816 году Байрон не только прославил замок в своей поэме, но и положил начало любопытной традиции: он оставил свой автограф на колонне темницы.
В 1820 году в замке побывала ирландская писательница Мария Эджуорт (, 1768–1849). Она пришла в восторг от увиденного: «Если когда-нибудь мне придется оказаться в заключении, я предпочла бы это место всем другим — высокие арочные своды потолка поражают красотой, и нет никаких неприятных запахов». К достоинствам темницы она отнесла и зарешеченный спуск к озеру, воды которого, вопреки представлениям Байрона, были ниже уровня темницы.
Однако у каждого писателя свой взгляд на Шильонский замок. И вот уже Василий Андреевич Жуковский (1783–1852), впервые побывавший в крепости 3 сентября 1821 года, работает над переводом Байрона, критикуя автора за поверхностность и внеся в поэму и свои впечатления от темницы:
На лоне вод стоит Шильон;
Там, в подземелье, семь колонн
Покрыты влажным мохом лет…
Сохранилась история еще одного автографа, сделанного в шильонском подземелье: «Сначала было мне в Веве несколько скучно, потом я привык. На прогулках колотил палкою бегавших по сторонам ящериц, нацарапал даже свое имя русскими буквами в Шильонском подземелье, не посмел подписать его под двумя славными именами творца и переводчика «Шильонского узника» (Байрона и Жуковского), впрочем, не было даже и места. Под ними расписался какой-то Бурнашев. Внизу последней колонны, которая в тени, когда-нибудь русский путешественник разберет мое птичье имя, если не сядет на него англичанин», — писал Николай Гоголь Василию Жуковскому в 1836 году.
Экскурсоводы-любители
Первыми гидами по крепости стали стражники каталажки, которая существовала в замке до конце XIX века и большей частью пустовала. Тюремщики коротали время, рассказывая впечатлительным посетителям были и небылицы, положившие начало многим литературным произведениям.
Как пишет художник Алексей Петрович Боголюбов (1824–1896), живщий в Швейцарии некоторое время, «слушатели глядели ему [проводнику] с удивлением в глаза, верили, ибо заносили этот вздор в свои путевые книжки». Он с юмором . Только что написанные этюды галереи, где сидел Бонивар, у Боголюбова скупали туристы. Художник выучил наизусть все вариации рассказов проводников и однажды, когда сторожу потребовалось отлучиться на день, водил экскурсии по замку.
«…Шильонский замок… представляет собой один из наиболее посещаемых памятников старины во всей Швейцарии. …здесь оставались полицейский пост и «каталажка» для пьяниц и для драчунов. Но и те и другие столь редки в мирном Ваадском кантоне, что каталажка вечно пустует и надзиратель складывает там на зиму дрова. Вот почему прибытие партии заключенных привело надзирателя в прескверное расположение духа; особенно он был недоволен тем, что теперь нельзя будет показывать посетителям знаменитую темницу, а в это время года туристы представляли для крепости самую значительную статью дохода», — писал французский писатель Альфонс Доде (, 1840–1897), ) в 1872 году.
Однако самое гениальное, на мой взгляд, впечатление от посещения замка Шильон оставил в литературе Марк Твен (, 1835–1910), побывавший в крепости в 1878 году:
«Я всегда глубоко сочувствовал страданиям шильонского узника, чью историю Байрон поведал миру в волнующих стихах, поэтому я совершил паломничество в Шильонский замок, чтобы увидеть подземелье, где 300 лет назад бедный Бонивар томился в жестоком заточении. Я рад, что побывал там, это посещение отчасти рассеяло болезненное чувство, которое возбуждал во мне злосчастный узник. Оказалось, что его темница вполне удобное прохладное и просторное помещение — странно, что он был ею так недоволен...
В узкие щели романтических амбразур льются щедрые потоки света, а потолок поддерживают величественные колонны, высеченные должно быть из горной породы, мало того, колонны сплошь исписаны именами посетителей, некоторые из них — как Байрон и Виктор Гюго (, 1802–1885) — пользуются мировой известностью. Почему же Бонивар не развлекался, разбирая эти подписи? Кроме того, здесь полно туристов, они ходят сюда табунами — что, собственно, мешало ему с приятностью проводить с ними время ? Мне думается, что страдания Бонивара сильно преувеличены».
Самодеятельность стражей и их сказки-страшилки закончились в 1887 году, когда была создана «Ассоциация замка Шильон» (Association du Chateau de Chillon). Усилиями Ассоциации и Кантона Во замок был отреставрирован и стал музеем — образцом неприступной крепости Средневековья.
…У столба, к которому, по рассказам экскурсоводов, был прикован прославленный Байроном Бонивар, фотографируется очередной турист. Кто-то пытается в полумраке рассмотреть автографы, оставленные именитыми и безвестными посетителями замка на стенах подземелья, другой посетитель с опаской подходит к кромке воды в надежде увидеть хоть что-то в темноте. Выбравшись из темницы, я иду к выходу. На прощание разливающая глинтвейн сотрудница музея пытается что-то сказать по-русски — среди ее предков были выходцы из России .
