Пляшущие домики у реки Амстел

У Амстердама много названий, как и подобает великим, прославленным столицам. Самое распространенное — «Северная Венеция» или даже «Вдвойне Венеция», как называл Амстердам поэт Константин Гюйгенс (Constantin Huygens, 1628–1697). Часто можно услышать что-то вроде «город на сваях» или «город на селедочных костях». Называли нидерландскую столицу и «Новым Вавилоном», и «Иерусалимом Запада», и «Большим Европейским Магазином». Сейчас все чаще Амстердам нарекают «самым свободным городом мира». А в XVII веке знаменитый нидерландский поэт Йост Ван Ден Вондел (Joost van Den Vondel, 1587–1679) очень красиво величал его «Беседкой Моря». На самом же деле все довольно просто и далеко не так поэтично. «Амстердам» в переводе с голландского означает «дамба на реке Амстел».

Построен на воде

В далеком XIII веке не на шутку разбушевавшийся шторм выбросил двух рыбаков на тогда еще пустынный берег реки Амстел. «Это проявление Божьего промысла!», — подумали чудом выжившие рыбаки и решили поселиться со своими семьями на этом «спасительном» берегу. Поговаривают, что именно в этом самом месте сейчас находится знаменитый район Красных фонарей. А в XIII веке здесь была простая рыбацкая деревушка, жители которой начали строить дамбу, чтобы уберечь свои жилища от разливов реки. На рубеже XIII–XIV веков Амстердам получил городские привилегии — право возводить городские стены, право чеканить собственную монету и право взымать пошлину за использование мостов и шлюзов, — а в 1317 году граф Вильгельм III (William III «The Good», 1285–1337) присоединил его к графству Голландия. Спустя несколько лет в городе появляются защитные стены и первое полукольцо укрепленных каналов. В XV веке возникает второе кольцо каналов, которое ограждает территорию, лежащую за городскими стенами. Амстердам растет, расширяется и богатеет.

В конце XV — начале XVI века, получив от Ганзейского союза право свободной торговли на Балтийском море, Амстердам превращается в крупнейший мировой центр торговли (основной продукт — зерно). Однако именно XVII век, не случайно прозванный «Золотым», принес славу амстердамскому флоту, по тем меркам самому большому в Европе . Благодаря бурной активности на всех известных морях Нидерланды становятся одной из крупнейших колониальных держав. Корабли прославленной Ост-Индской компании свободно плавали в Индийском и Тихом океанах у берегов Южной и Юго-Восточной Азии , доставляя в Амстердам несметные богатства. Более того, голландские мореплаватели в поисках северного пути в Индию добрались и до берегов Белого моря , где начали торговать с Московией, вывозя русский лес и меха. Из Амстердама же в 1604 году отплыл (правда, под английским флагом) в далекое путешествие Генри Гудзон (Henry Hudson, 1565–1611), которому было суждено открыть и исследовать залив , дельту реки (позднее названной Гудзон) и остров Манхеттен, где впоследствии был основан Новый Амстердам, сегодня известный нам под названием Нью-Йорк . И нет ничего удивительного, что именно в Амстердаме великий русский царь-реформатор Петр I учился корабельному делу.

В связи с сильным притоком населения Амстердам существенно расширяется. В начале XVII века за основу развития города был принят «план трех каналов». Со временем каналы Херенхрахт, Кейсерсхрахт и Принсенхрахт, окаймленные зелеными бульварами, стали основой для амстердамского Нового города. Вдоль каналов вырастают роскошные особняки голландской знати, в глубине узких улиц ютятся простенькие домишки бедняков. Именно в это время создается множество архитектурных шедевров, таких как здание ратуши на площади Дам, которая превратилась в Королевский дворец во времена французской оккупации, когда брат Наполеона Луи Бонапарт стал королем Голландии (1806–1813). Было и такое. Сегодняшний Амстердам, пожалуй, не так уж и сильно отличается от Амстердама 300-летней давности. Та же сеть каналов, протяженностью около 100 км, те же изящные мосты в количестве достигающем тысячи штук, та же фирменная голландская архитектура, то же столпотворение разномастной публики. И пусть в начале XIX века Амстердам утратил свое мировое значение в качестве крупнейшего европейского порта, однако он не утратил своего особого духа.

Танцы на сваях

Особый интерес представляет амстердамская архитектура. И старая, и новая. Собственно, город впечатляет, прежде всего, своими узкими, но изящными домами, больше похожими на диковинные жилища каких-нибудь сказочных существ. Неужели в XXI веке люди действительно живут в таких торчащих вкривь и вкось, словно грибы, домишках? Живут и, более того, живут совсем не плохо. Просто по-другому. И домики эти отнюдь не прихоть какого-либо экстравагантного архитектора, а вынужденная необходимость. Дело в том, что Амстердам строился в условиях катастрофической нехватки суши: то, что имели строители в своем распоряжении — это несколько десятков небольших островов, много морской воды и болотной жижи. Приходилось экономить драгоценную землю и постоянно воевать с водной стихией. Поэтому все дома в Амстердаме стоят не на земле, а на сваях длиной от десяти до двадцати метров, вбитых в зыбкую илистую почву. Ил — опора не ахти какая прочная, поэтому многие строения начинают «плясать», наклоняясь в разные стороны. Вот так Амстердам и «танцует» своими домами!

Лидерами по количеству свай являются Центральный вокзал, стоящий на трех искусственных островах и примерно девяти тысячах свай, и Королевский дворец, держащийся на более чем тринадцати тысячах столбов. Вот уж поистине «избушки на курьих ножках»! Или лучше сказать «скворечники»? Философ Эразм Роттердамский (Desiderius Erasmus Roterodamus, 1466–1536) изрек: «Люди в Амстердаме живут, как птицы на деревьях». Ирония иронией, а доля правды все же есть.

У искривления зданий есть и еще одна причина — материальная. В старину налог на недвижимость зависел от ширины фасада, то есть чем шире дом — тем больше налог, и, соответственно, тем богаче семья, живущая в этом доме. Поэтому многие амстердамцы старались строить как можно более узкие жилища, жилища, растущие вглубь или даже наискосок, если дом стоял на углу. Поэтому не стоит удивляться, взирая на самый узкий в мире дом шириной всего в один метр (дом №7 в начале канала Singel). Из-за этой сжатости и тесноты у амстердамских домов появились свойственные только им атрибуты. Во-первых, это невероятно узкие и крутые лестницы, по которым крайне тяжело даже просто ходить, не то что нести что-то объемное. Во-вторых, как следствие, наличие специальных подъемников, установленных на верхушке фасада, благодаря которым можно было вносить и выносить мебель и разные другие грузы через широкие окна дома.

Сегодня в архитектуру города аккуратно вплетаются нотки современности, и со старыми, «пряничными» домиками теперь кое-где соседствуют строения вполне в духе третьего тысячелетия: стекло, металл и обилие зеркал. Но, следуя традиции, эти здания тоже «пляшут» и веселятся, вместе со всем остальным городом.

Не удивительно, что этот странный танцующий город во все времена поражал воображение. Вот что Александр Дюма-отец написал про архитектуру Амстердама: «Дом, выкрашенный в красный, зеленый или желтый цвет, выглядит претенциозно, некрасиво, вызывающе. Но когда все эти цвета слиты воедино, они отлично сочетаются и превращают город в нескончаемую радугу из камня. И потом, не только цвет, но и форма всех этих домов очень приятна, настолько они разнообразны, оригинальны, неожиданны, живописны. Словом, кажется, что все ученики великой школы голландской живописи разрисовали сами свой город ради собственного удовольствия, ну и, разумеется, на радость путешественникам».

Двух колес достаточно

Рядом с Центральным вокзалом Амстердама расположилась четырехуровневая стоянка для… велосипедов! Трудно представить, сколько двухколесных транспортных средств заполонило каждый из четырех довольно просторных этажей этой типично автомобильной стоянки. Их здесь, наверное, тысячи. Впрочем, ничего удивительного, ведь любовь голландцев к велосипедам известна на весь мир. «Голландцы рождаются вместе с велосипедом», — шутят здесь. На дорогах города доминируют не машины, для которых во многих местах запрещена парковка, и не пешеходы, а именно велосипедисты, в огромном количестве несущиеся туда-сюда по своим делам и беспрестанно звонящие в звонки. Говорят, что на 16 миллионов жителей Голландии приходится 32 миллиона велосипедов. Женщины и мужчины, молодые и старые, учителя и студенты, бизнесмены и домработницы — все ведут двухколесный образ жизни.

Цивилизованные или спонтанные парковки велосипедов в Амстердаме повсюду. Количество их просто поражает. Часто можно видеть такую картину: стоит около какого-нибудь дома велосипед без колес или даже без седла, а то и вовсе от байка осталась одна рама, или же исчез весь велосипед целиком, а на месте его бывшей парковки печально болтается перекушенный трос. Как утверждают сами горожане, воровство велосипедов в Амстердаме — национальный вид спорта. Именно поэтому здесь предпочитают ездить на очень старых, неприглядных байках, и очень редко кто отваживается сесть на новенький спортивный или горный велосипед.

Город цветов

30 апреля в Голландии отмечают самый главный праздник страны — День рождения Королевы . Весь Амстердам в это время цветет пышным цветом : сады, парки и площади покрываются ковром совершенно фантастических по красоте тюльпанов, балконы и подоконники домов, выходящих на набережные, украшаются яркими цветочными гирляндами. Город распускается. Город благоухает. Город гуляет. Именно 30 апреля в 1980 году была коронована правящая сейчас королева Беатрикс. Более того, 30 апреля — это день рождения матери Беатрикс, королевы Юлианы. Официальное празднование дня рождения королевской особы превратилось в самый любимый и самый главный праздник страны благодаря Беатрикс. Беатрикс родилась в январе, но захотела праздновать свой день рождения в апреле. Поговаривают, что нынешняя королева хотела приурочить торжества к цветению тюльпанов.

Амстердам и тюльпаны — почти неразрывные понятия. На ум сразу приходит очень забавное понятие «тюльпаномания». Повальное, фанатическое увлечение тюльпанами в Голландии началось в XVII веке, когда в страну был завезен этот цветок. Тогда Амстердам просто утопал в тюльпанах, которые выращивали на улицах, в парках, садах, которыми засеивали целые поля. «Мания» выражалась в страстном желании голландцев вывести новые сорта тюльпанов и продать их за баснословные деньги. За одну луковицу можно было купить целую карету с лошадьми и всем необходимым. Да что там карету! За три луковицы можно было купить два каменных дома в Амстердаме, чему есть вполне конкретное подтверждение (подробности этой сделки запечатлены на каменной плите, хранящийся в одном из городских музеев). «Все и каждый спекулировали на тюльпанах — даже матросы с баржей, тряпичницы и трубочисты. Богатейшие купцы не стыдились предаваться этой страсти. Люди покупали и перепродавали луковицы, даже не видя их, однако наживали чудовищные прибыли. Это превратилось в своего рода азартную игру. Одни богатели в два — три дня, другие теряли все, что имели. Земли, дома, скот и даже одежду отдавали за тюльпаны, когда у людей не было наличных денег. Дамы продавали свои драгоценности и украшения, чтобы участвовать в этой игре. Все только о ней и думали», — пишет Мери Мейп Додж (Mary Elizabeth Mapes Dodge, 1831–1905) во всем знакомой с детства книжке «Серебряные коньки».

Сейчас никакой тюльпановой лихорадки в Амстердаме не наблюдается, однако город продолжает зарабатывать на любимом цветке. Как-никак продажа тюльпанов является одной из самых прибыльных статей национального дохода. Взять хотя бы знаменитый цветочный рынок, существующий с 1642 года. Заходишь внутрь и попадаешь в настоящий лабиринт из прилавков с луковицами, стендов с семенами, рядов рассады. Здесь столько пестроты, столько тонких ароматов, что довольно быстро начинает кружиться голова. А с тюльпанами на прилавках соседствует конопля в различных вариациях, что, собственно, не удивительно — мы же в Амстердаме!

Дух свободы

Барух (Бенедикт) Спиноза (Benedict de Spinoza, 1632–1677) еще в XVII веке писал: «В этом городе, не имеющем себе равных, люди всех национальностей и верований живут в совершенной гармонии». А все оттого, что амстердамцы очень ценят свободу во всех ее появлениях. Свободу вероисповедания, свободу выбора жизненного пути, свободу политических убеждений. Поэтому-то Амстердам во все времена и был прибежищем для тех, кого по той или иной причине преследовали и подвергали гонениям. В XV веке здесь спасались от костров Реконкисты испанские евреи, потом сюда потянулись ирландцы, укрывающиеся от насаждения протестантства, потом гугеноты из Франции, диссиденты из Англии, лютеране из Германии, спасавшиеся от насильственного крещения испанские и португальские евреи. Во времена Второй мировой войны в Амстердаме спасались от нацизма, здесь же жила семья Анны Франк.

В славные 1960-е нидерландская столица словно магнит притягивала хиппи. Возможно, именно в это время некоторые амстердамцы стали жить не в обычных домах, а на баржах, пришвартованных вдоль каналов. Таких домов на воде в городе сейчас больше двух тысяч, в них есть все необходимое для обычной городской жизни (коммуникации, почтовые ящики и т.д.). Плавучие жилища — это тоже своеобразное проявление амстердамской свободы.

Здесь всегда выступали за сексуальную революцию, и поэтому сейчас Амстердам считается чуть ли не мировой гей-столицей. Здесь легализовали проституцию, в чем легко убедиться, выйдя на Улицу Красных Фонарей, где публичные дома кое-где очень уж близко соседствуют с храмами. «Русалки — вот чем славен Амстердам. Им курят и во храмах фимиам. Повсюду, от зари и до зари, открыт гулякам доступ в алтари», — пишет английский поэт Эндрю Марвелл (Andrew Marvell, 1621–1678). Здесь разрешили употребление «легких» наркотиков, правда, только в специализированных кофе-шопах. Либерализм Амстердама часто выражается в красочных массовых мероприятиях — грандиозных гей-парадах, фестивалях марихуаны.

При всем при этом Амстердам остается очень культурной столицей, где в разное время жили и творили действительно выдающиеся мыслители, художники, писатели и поэты. И количество музеев в Амстердаме — Райксмузеум (Государственный музей), Музей Стеделейк (Муниципальный музей), музей Ван Гога, музей Рембрандта, Исторический музей, музей Анны Франк, музей NEMO , Морской музей — явное подтверждение культурной развитости города. Впрочем, Амстердам не был бы самим собой без музея эротики, музея средневековых пыток и музея марихуаны. Это город, где тебя окружает столько потрясающих, необычных, завораживающих и странных вещей, что, в конце концов, просто перестаешь всему этому удивляться. Поэтому, попадая в Амстердам и видя что-нибудь не укладывающееся в общепринятые нормы, совсем не хочется протестовать и возмущаться. Хочется сказать лишь одно: «Ничего удивительного, мы же в Амстердаме, а здесь возможно все!».