Уезд-городок на пути Тамерлана

«Дороги до Ельца ужасны», — написал Пушкин в «Путешествии в Арзрум во время похода 1829 года», и так оно, скорее всего, в его времена и было. Сегодня из Москвы в сторону Ельца тянется трасса федерального значения «Дон» — в основном очень приличного качества. Если никуда не сворачивая проехать по ней чуть меньше четырёхсот километров, то с левой стороны покажутся не слишком оригинальные девяти- и пятиэтажные дома из серой панели и заводские корпуса без признаков жизнедеятельности. За правым кюветом промелькнут деревянные заборы местных дачников; здесь на электричке ехать не надо — перешел через дорогу, и ты уже на территории садоводческого товарищества.

Если, не сворачивая, промчаться по трассе «Дон» мимо, то впечатление будет примерно такое: Елец — скучный маловыразительный индустриальный городок, каких в России пруд пруди. Однако если у путешественника, едущего на машине, найдется несколько часов свободного времени, и он свернет на одном из перекрестков, у него этот якобы заурядный населенный пункт оставит совсем другое впечатление. Вообще говоря, в качестве туристического направления Елец известен не так хорошо, как, скажем, Новгород Великий или Суздаль , но в ближайшем будущем кое-что, похоже, изменится.

Сюда ведут многие дороги. И не только автомобильные (помимо трассы «Дон» через Елец проходит шоссе Орел — Липецк — Тамбов ). Елец — крупный железнодорожный узел. Через город идут поезда на Черноморское побережье, Северный Кавказ , Санкт-Петербург , Поволжье, Москву. Ступив на елецкий перрон, вы обнаружите красивое дореволюционное здание вокзала. Строили при царе, думая о потомках — большие залы, высокие потолки; пассажиропоток увеличился, а здание вполне соответствует времени. «Круглый год торгует с Москвой, с Волгой, с Ригой, Ревелем…» — написано про Елец в «Жизни Арсеньева», за которую ее автор — Иван Бунин — в 1933 году получил Нобелевскую премию по литературе.

В Никоновской летописи Елец упоминается в связи с событиями 1146 года: «Князь же Святослав Олегович иде в Рязань, и был во Мценске и в Туле, и в Дубке на Дону, и в Ельце и в Пронске и приде в Рязань на Оку...» Елец внесен ЮНЕСКО в список 115 российских городов, имеющих ценные памятники истории и культуры: в старой части города сохранилась историческая планировка и 226 зданий — памятников архитектуры XVIII-XX веков… Кстати, в каталоге ЮНЕСКО также еще зафиксировано, что елецкая рояльная гармонь — прообраз аккордеона. Город славится также и другой своей «экзотикой» — знаменитым промыслом «елецкие кружева»: умопомрачительные салфетки, скатерти и тому подобные вещи можно купить в местном фирменном магазине.

Купола и шпили православных храмов, отреставрированных и стоящих пока в лесах — главный компонент панорамы центра. Слободские дома с замысловатыми наличниками, православные храмы, Вознесенский собор, построенный в русско-византийском стиле по проекту Константина Тона (1794–1881)... К альтштадту, старому городу, как назвали бы эти кварталы где-нибудь в Германии , прилегают спальные и промышленные районы по обоим берегам впадающей в Дон изрядно обмелевшей в последние десятилетия Быстрой Сосны.

Другой замечательный русский писатель Николай Лесков немало строк посвятил елецкому купеческому быту: «...Они в Ельце все колобродники. К ним даже и в дома-то их ходить страшно: чиновников зазовут угощать, а потом в рот силой льют, или выливают за ворот, и шубы прячут, и ворота запрут, и запоют: «Кто не хочет пить — того будем бить»». Или вот ещё из той же повести Лескова «Грабёж»: «− Эх вы, — говорит, — вороны-сударыни, купчихи орловские! У вас и город-то не город... далеко вам до нашего Ельца, даром, что вы губернские. Наш Елец хоть уезд-городок, да Москвы уголок...».

Иван Бунин в автобиографической «Жизни Арсеньева» написал про Елец: «Как въехали мы в город, не помню. Зато как помню городское утро! Я висел над пропастью, в узком ущелье из огромных, никогда мною не виданных домов, меня ослеплял блеск солнца, стекол, вывесок, а надо мной на весь мир разливался какой-то дивный музыкальный кавардак: звон, гул колоколов с колокольни Михаила Архангела, возвышавшейся надо всем в таком величии, в такой роскоши, какие и не снились римскому храму Петра, и такой громадой, что уже никак не могла поразить меня впоследствии пирамида Хеопса».

Но это слова не просто ельчанина. Это слова поэта. Будучи реалистом, нельзя не отметить, что, к сожалению, в городе довольно пыльно: отчасти виноват чернозем, отчасти — не слишком аккуратно заасфальтированные городские магистрали. При этом в дождливую пору — и это настоящая катастрофа — на улицах трудно избежать того, чтобы не вляпаться в жирную грязь. (Впрочем, недавно в городе развернут широкомасштабный ремонт тротуаров и проезжей части в центре города.)

Есть у такой особенности и обратная сторона — выращиваемое на богатой почве зерно издавна перерабатывалось в знаменитую на всю Европу крупичатую муку. Именно благодаря этому в Ельце в середине XIX века появился первый в России элеватор. В свое время здесь было открыто и первое российское железнодорожное училище.

С Ельцом связана жизнь ряда значительных российских писателей и мыслителей. Будучи гимназистом, Миша Пришвин, уроженец села Хрущево Елецкого уезда, вместе с двумя товарищами пытался уплыть по Быстрой Сосне в воображаемый ими счастливый край «Азию». Беглецов поймали и вернули за гимназические парты. Пришвин потом вспоминал, что единственный, кто среди учеников и учителей над ними не насмехался, был преподаватель географии, который «разъяснил ученикам хорошую сторону побега «в небывалое»». Этим самым учителем географии был будущий известный писатель и философ Василий Васильевич Розанов (1856–1919). В этом дореволюционном учебном заведении работал в свое время как минимум еще один очень интересный преподаватель — знаменитый философ Сергей Николаевич Булгаков (1871–1944). «Главным» учеником елецкой мужской гимназии можно, конечно, назвать Бунина. В здании же бывшей женской гимназии, куда Иван Алексеевич, будучи гимназистом, ходил на бал, сегодня находится главный корпус Елецкого государственного университета. Елец — единственный в России районный центр, в котором есть университет.

«Самый город тоже гордился своей древностью и имел на то полное право: он и впрямь был одним из самых древних русских городов, лежал среди великих черноземных полей Подстепья на той роковой черте, за которой некогда простирались «земли дикие, незнаемые», а во времена княжеств Суздальского и Рязанского принадлежал к тем важнейшим оплотам Руси, что, по слову летописцев, первые вдыхали бурю, пыль и хлад из-под грозных азиатских туч, то и дело заходивших над нею, первые видели зарева страшных ночных и дневных пожарищ, ими запаляемых, первые давали знать Москве о грядущей беде и первые ложились костьми за нее. В свое время он, конечно, не раз пережил все, что полагается: в таком-то веке его «дотла разорил» один хан, в таком-то другой, в таком-то третий, тогда-то «опустошил» его великий пожар, тогда-то голод, тогда-то мор и трус... Вещественных исторических памятников он при таких условиях, конечно, не мог сохранить. Но старина в нем все же очень чувствовалась, сказывалась в крепких нравах купеческой и мещанской жизни, в озорстве и кулачных боях его слобожан, то есть жителей Черной Слободы, Заречья, Аргамачи, стоявшей над рекой на тех желтых скалах, с которых будто бы сорвался некогда вместе со своим аргамаком какой-то татарский князь. А какой пахучий был этот город!» — еще одна цитата из «Жизни Арсеньева».

Поблизости от Ельца проходили дороги, по которым в XII веке половцы отправлялись в свои набеги на русские земли. Не один раз город чуть ли ни совершенно исчезал с лица земли и потом восстанавливался вновь. В 1238 году, по пути в степь, татаро-монгольская орда уничтожила Елец. А спустя примерно полтора столетия в пределы елецкой земли вторгся Тамерлан . Елец был взят штурмом и уничтожен, а жители перебиты. Слишком уж большому войску пришлось им противостоять. В связи с туристско-рекреационным проектом, который собираются воплощать в Ельце в жизнь, задуман фестиваль исторической реконструкции «На пути Тамерлана». Со временем здесь могут появиться и такие фестивали, как «Играй, гармонь Елецкая», «Гимназический бал», «Праздник Кваса и Живого пива», «Новый год и Русские Святки»… И даже есть задумка предоставлять желающим специальное предложение «Свадьба в Ельце».

Вообще говоря, в единственный в городе драматический театр «Бенефис» взрослые ельчане не сказать, чтоб валом валили (детские спектакли пользуются большей популярностью), — а тут фестивали! Кого они соберут? Оптимисты считают, что проблем с этим не будет, поскольку туристический поток с нынешних 10 000 человек в год через восемь лет вырастет, благодаря созданию туристско-рекреационной зоны, примерно в 37 раз.

Сегодня необходимой туристической инфраструктуры в городе, по сути, нет. Ее еще предстоит создать. В туристско-рекреационной зоне (общая площадь 780 га), которая расположится в разных районах города, должны появиться гостиницы, рестораны и современные магазины. Чтобы они там действительно появились, предпринимателям, работающим на выделенных участках, предоставят льготы по налогу на землю, имущество, налогу на прибыль… На туристических маршрутах будет создана сеть предприятий общественного питания. На одном из участков туристической зоны, расположенном на окраине города у перекрестка федеральных трасс «Дон» и Тамбов — Орел, уже развернуто строительство предприятий досуговой сферы. Здесь должны появиться торгово-развлекательный центр, боулинг, аквапарк.

О создании в Ельце туристического центра говорится в Постановлении администрации области от 29 декабря 2006 г. №195 «О создании особых экономических зон регионального уровня туристско-рекреационного типа». Сегодня этот амбициозный проект — ни много, ни мало, главная надежда на то, что город в будущем станет развиваться.

Дело в том, что с остановкой в девяностых годах многочисленных промышленных предприятий ельчане, что помоложе, стали уезжать в областной Липецк и в Москву. Достойную работу в Ельце трудившимся на местных заводах инженерам и слесарям, давно уже очень сложно найти. Детей в городе с каждым годом все меньше: среди школьных учителей натуральная безработица.

Это все при том, что и вообще-то размеры заработков в Ельце — более чем скромные. Зарплата грузчика или представителя другого мало квалифицированного труда (а иного в городе подчас не найти) — сто рублей в день. Конечно, и цены на многие товары поменьше московских, допустим. На рынке можно купить сандалии — две сотни рублей за пару. То, что такой расклад не плох, не скажешь: цена товара соответствует его качеству. Слабо утешает ельчан и то, что проезд в городском автобусе тут не так дорог, как в московском, к примеру: шесть рублей за одну поездку (путешествие в елецком такси — всего в десять раз дороже). Приехавшим же из мегаполисов такое обстоятельство, наоборот, может показаться настоящей благодатью. Как и отсутствие пробок, которые если в Ельце и есть, то только на трассе «Дон».

Получится ли создать в городе настоящий центр туризма, покажет время. Зависит это во многом от того, смогут ли местные власти привлечь инвесторов и девелоперов: городская и областная администрации финансируют проект менее чем на половину. Более того, в настоящий момент это все пока еще похоже на мечту. В городе не только отсутствуют приемлемые отели и общепит. Памятники архитектуры — то, ради чего во многом туристы могут сюда поехать, находятся далеко не в идеальном состоянии, иные из них и вообще — в катастрофическом.

О туристах-иностранцах в применении к Ельцу пока, кажется, даже и речи не идет. Мало кто считает, что «оно им надо». Без привычной для представителя западного мира инфраструктуры, Елец, если и нужен кому-то, то разве что нескольким экстремалам. Даже согласным на самый минимальный сервис и не нуждающимся в гидах и трансферах бэкпакерам, все-таки нужны хостелы и отели для бэкпакеров. Другое дело, если в Ельце будут присутствовать необходимые условия для приема гостей. Жадный до экзотики и побывавший в разных отдаленных уголках мира немецкий (английский, американский, канадский, итальянский, шведский, австралийский и т.д.) путешественник, весьма возможно, полюбит новое туристическое направление. Ведь, хоть местные жители сами так, как правило, не считают, история и быт города, в котором они живут, уникальны не меньше, чем быт и история какого-нибудь бразильского Манауса .