«Дикие» индейцы Венесуэлы составляют всего около 1% населения страны. Их образ жизни до сих пор практически не изменился в основном потому, что проживают они в самых труднодоступных местах — среди болот, полчищ москитов и прочих неприятных обитателей дождевого леса. Но и эти места перестали быть заповедными: сюда все чаще приезжают исследователи, миссионеры и просто любопытные. Их посещения не проходят бесследно — и все больше индейских деревень оказываются связаны со внешним миром. Юные индейцы учат испанский и португальский языки, чтобы общаться с соседями — венесуэльцами и бразильцами.
По мнению антропологов, если ситуация не изменится в ближайшем будущем, если правительства Венесуэлы и Бразилии , на границе которых проживают такие племена как яномами и макиритаре, не начнут бороться за сохранение их самобытности и уединенности, лет через десять от этих маленьких народов не останется и следа.
Между тем, европейцы до сих пор очень мало знают об этих народах и их образе жизни и до сих пор стремятся сделать из них пугало.
«Каннибал холокост»
Руджеро Деодато () снял фильм о достаточно многочисленном племени индейцев, живущем на территории Венесуэлы, — яномами. В фильме много документальных и якобы документальных вставок: пейзажи, мир джунглей, аборигены. В центре сюжета — поиск пропавшей экспедиции, состоявшей из четырех отважных молодых людей, трех парней и девушки, которые путешествовали по всему миру и снимали все, что их интересовало, на кинокамеру. Молодые люди бесследно исчезли, и через некоторое время по их следу отправился известный антрополог в сопровождении нескольких военных. Добившись расположения шамана племени (ради чего ему пришлось съесть сырую человеческую печень), ученый возвращает кинопленки, которые индейцы использовали в качестве амулетов и украшений. На этих пленках оказывается запечатлено путешествие молодых энтузиастов.
Полфильма состоит из этих якобы документальных кадров, снятых настолько реалистично, что даже самому закаленному зрителю становится жутко до тошноты. Здесь и изнасилования, и убийства, и кровавые ритуалы . Попутно выясняется, что «цивилизованные» путешественники обращались с индейцами как с животными, выгоняли их из поселений, поджигали дома, насиловали их женщин, тщательно фиксируя все эти драматические моменты на камеру. Причем молодые люди были настолько увлечены съемкой, что не остановились даже тогда, когда вконец обозленные индейцы начали охоту на них самих. На найденных пленках оказалась зафиксирована гибель всех четверых, одного за другим. Последний оставшийся в живых до последнего момента снимал то, как убивали и расчленяли его друзей — пока сам не стал жертвой мщения каннибалов-яномами.
Хитроумный Деодато подписал с актерами, исполняющими главные роли в этом фильме, контракт, по которому они не должны были контактировать со средствами массовой информации или сниматься в каких бы то ни было фильмах в течение года после выхода «Каннибал холокост» (в российском прокате «Ад каннибалов») на экраны. Эта ситуация, естественно, порождала массу слухов, вплоть до самых невероятных — что актеры действительно умерли во время съемок, перед камерой. Видимо, эта жутковатая шумиха входила в планы режиссера, попытавшегося сделать свое кино как можно более реальным и пугающим.
Режиссер Серджо Леоне (, 1929–1989), посмотрев фильм «Каннибал холокост», написал его создателю письмо, которое начиналось такими словами: «Дорогой Руджеро, прекрасный фильм! Вторая его часть — шедевр кинематографического реализма. Но все это кажется таким настоящим, что, боюсь, весь мир ополчится против тебя».
Премьера фильма состоялась 7 февраля 1980 года в Милане . Леоне оказался прав: за первые десять дней показа фильм собрал $2 млн, после чего был запрещен. Деодато был арестован по обвинению в убийстве нескольких актеров. Не желая провести остаток дней в тюрьме, Деодато обнародовал факт заключения с исполнителями главных ролей особого контракта и сообщил властям всю информацию относительно места их пребывания. Кроме того, ему пришлось объяснить, как были сняты некоторые сцены, выглядящие особенно натурально (напомним, что компьютерной графики тогда фактически не существовало). Особенно это касалось сцены, в которой герои находят женщину из племени, посаженную на кол, то есть пронзенную насквозь заостренным копьем. Режиссеру на полном серьезе предъявили обвинение в убийстве этой женщины, настолько реалистично были сняты жуткие кадры.
В конце концов режиссеру удалось оправдаться, с него были сняты все обвинения в убийствах, но фильм был запрещен к показу во многих странах мира — Италии , Австралии , Великобритании , Новой Зеландии , Малайзии , Сингапуре …
Соревнование в варварстве
Однако, как отмечали уже в 1980-х годах многие критики, «Каннибал холокост» — это не просто потрясающе реалистичная страшилка, полная жестокости и крови. Это своего рода притча, рассказанная языком фильма ужасов. Суть ее в том, что наш цивилизованный мир совсем не так далеко ушел от племен, живущих на Амазонке , как принято считать. И что дай им волю, отпрыски приличных семей будут вести себя не лучше диких каннибалов, а то и хуже — потому что индейцы живут по своим законам, пусть и жестоким, в отличие от цивилизованных людей, которые не признают авторитетов и на правах сильнейшего считают себя в праве вмешиваться в жизнь «отсталых народов» самым грубым образом.
Деодато как бы задает вопрос: кто больше похож на чудовище — эти полуголые безобразные люди, поедающие мясо своих врагов, или рафинированные европейцы, снимающие на камеру, как их друзья забавы ради поджигают поселения индейцев и насилуют их женщин.
Однако фильм ужасов можно снять о чем угодно, в том числе о явлениях вполне безобидных — о клоунах, птицах, куклах… История кинематографа знает массу подобных примеров. После выхода фильма «Каннибал Холокост» кроме обвинений в излишней жестокости на Деодато посыпались более сдержанные обвинения — со стороны ученых-этнографов, изучавших индейские племена долины Амазонки и дельты Ориноко. Деодато собрал коллекцию необоснованных слухов, довел их до абсурда и просто грубо напугал своих зрителей, говорили они. Но научный язык часто оказывается куда менее убедительным, чем художественный, поэтому за индейцами Венесуэлы надолго закрепилась дурная слава диких каннибалов. Отчасти эта ситуация изменилась с появлением весьма впечатляющей книги, написанной женщиной по имени Флоринда Доннер.
- Источник:
- из архива Vanderbilt University
Взгляд изнутри
Флоринда Доннер () — одна из «женщин-воинов», то есть последовательниц известного писателя и эзотерика Карлоса Кастанеды (, 1925/31–1998). Она родилась в Венесуэле, в семье немецких эмигрантов. Доннер написала несколько книг, так или иначе связанных с учением Кастанеды, «путем воина». Одна из них называется и представляет определенный этнографический интерес, поскольку в ней подробно рассказывается о поездке автора в дебри Амазонки, где Флоринда со своими спутниками попадала в деревню тех самых индейцев-яномами. Смелая женщина решила остаться в шабоно на некоторое время, чтобы лучше узнать их мир.
Поскольку Флоринда была женщиной миниатюрной, небольшого роста и хрупкого телосложения, индейцы относились к ней как к ребенку — слишком уж она не походила на женщин яномами с их широкими бедрами и круглыми животами. Сначала индейцы научили ее своему языку, а затем, когда она стала все понимать, начали рассказывать о своих традициях и легендах, знакомить со своим жизненным укладом.
Книга Флоринды Доннер, написанная, в общем-то как художественное произведение, имеющее сюжет и некоторый налет мистики, описывает внешний облик и уклад жизни яномами достаточно точно и заставляет поверить в то, что она действительно провела какое-то время в их среде. Описанное ею во многом подтверждается научными наблюдениями.
Яномами живут в небольших деревнях, в жилищах, которые и называются «шабоно». Джунгли окружают деревню стеной и таят массу опасностей — здесь водятся ядовитые змеи, крупные хищники и прочие малоприятные существа. В каждом шабоно, огромный круглый дом под общим навесом из пальмовых листьев, с открытым пространством посередине, живет обычно 40–50 человек, изредка — до трех сотен. Каждая семья занимает какой-то сегмент этого круга, люди подвешивают там свои гамаки, разводят небольшие костры для приготовления пищи и отпугивания насекомых . Однако внутри шабоно стен нет, соседи никак не отгораживаются друг от друга, их жизнь носит общинный характер, хотя внутрисемейные связи крепки и к ним относятся с уважением.
- Источник:
- Jerry Bassi
За стенами всегда есть небольшой огород и банановая роща. Выращиванием и сбором овощей занимаются преимущественно женщины, в то время как специализация мужчин — охота. Именно здесь по старинным, идущим из древности рецептам готовится знаменитый яд кураре , парализующий жертву и вызывающий быструю смерть. Для охоты индейцы яномами используют в основном лук со стрелами , смазанными ядом. С кураре связано множество легенд и табу.
Флоринда участвовала в повседневной жизни индейцев, ходила собирать овощи на крошечные огороды рядом с шабоно, жарила бананы, играла с детьми. Она стала свидетельницей таких событий, как свадьбы, набеги на соседние деревни — и похороны , о которых нужно сказать отдельно.
По мнению антропологов, слухи о жутких случаях каннибализма среди индейцев яномами, на которых построен фильм Деодато, не соответствуют действительности. Хотя они и не беспочвенны: среди индейцев этого региона распространен обычай добавлять растолченные кости или пепел от тел своих умерших соплеменников в ритуальную похлебку — то есть употреблять в пищу их останки, для чего обычно собирается все племя во главе с родственниками умерших. Об этом обычае подробно рассказывает Флоринда Доннер, по ее словам, сама принимавшая в нем участие. Строго говоря, подобные обряды не считаются каннибализмом с антропологической точки зрения, хотя и находятся на грани — что создает благодатную почву для леденящих душу слухов.
Отношение Флоринды Доннер к индейцам яномами можно назвать умеренным и достаточно объективным. С одной стороны, она не пытается прикрыть или приукрасить какие-то жестокие обычаи и грубые нравы индейцев, а с другой открыто восхищается их мудрой простотой и глубокой связью с природой, которую, по ее мнению, давно утратили мы, «цивилизованные» люди.
Естественное воспитание
В чем-то схожее мнение прослеживается в книге другой женщины, прожившей несколько лет бок о бок с индейцами венесуэльских джунглей, хотя в этом произведении все же преобладают восторг и восхищение. Француженка по имени Жанна Ледлофф (Джин Лидлофф, ) написала книгу, ставшую библией для многих и многих родителей в Европе , США и России, — «Как вырастить ребенка счастливым». Кажется невероятным, но на создание «самого жестокого фильма ужасов», как единодушно назвали «Каннибал холокост» кинокритики, итальянца Деодато вдохновили фактически те же индейцы, чей способ воспитания детей лег в основу модной педагогической теории. Сейчас многие семьи по всему миру воспитывают своих детей «по Ледлофф», как когда-то их самих воспитывали .
- Источник:
- Jerry Bassi
Племя макиритаре — или екуана, как они сами себя называют, в котором провела более двух лет Жанна Ледлофф — достаточно крупное (около 10 000 человек), проживающее примерно на той же территории, что и яномами, в джунглях Венесуэлы. Их обычаи в целом схожи, они тоже живут в деревнях-шабоно, занимаются охотой и примитивным земледелием, воюют с соседями. Ледлофф сама неоднократно отмечает их склонность к агрессии, однако ее книга написана совершенно о другом, и акцентированы в ней другие сферы жизни. А именно — воспитание детей и внутрисемейные отношения.
Опираясь на удачный опыт индейцев и гармонию, царящую в их семьях, Ледлофф выступает за отказ от «неестественных» приспособлений, таких как соски, коляски, детские кроватки, молочные смеси и подгузники. Она призывает родителей вернуться к натуральному подходу к воспитанию маленьких детей, включающему в себя продолжительное грудное вскармливание, совместный сон и постоянное ношение ребенка на руках или в специальной перевязи.
Она считает нормальной и естественной ситуацию, в которой ребенок постоянно участвует в жизни родителей, разделяя общий образ жизни, вместо того, чтобы находиться в специально для него созданных «детских» условиях, в изоляции от большого мира взрослых. Кроме того, Ледлофф критикует обычные для западных матерей страхи , не позволяющие им оставлять детей без присмотра. Она пишет, что многократно видела совсем маленьких детей екуана в одиночку играющими на краю обрыва и в других небезопасных местах — но никогда не слышала о каких-то несчастных случаях, произошедших с этими детьми. По ее мнению, излишняя опека над детьми в так называемых развитых странах мешает проявиться естественному инстинкту самосохранения, уберегающему индейских детей от неприятностей.
Но, к сожалению, неприятности становятся все более серьезными. Гости из Европы приносят с собой не только блага цивилизации в виде шариковых ручек и зажигалок. С ними приходят и новые болезни, ранее незнакомые индейцам, которые резко уменьшают их численность. Культурное влияние большого мира, совсем недавно обнаружившего у себя под боком абсолютно «нецивилизованных» соседей, так же быстро и бесповоротно меняет жизнь тех деревень, в которые оно уже проникло. Неожиданными неприятностями оборачивается и массовое приобщение индейцев к христианству, из-за которого они забывают о собственных традициях.
Видимо, только действительно цельное и живое явление способно вдохновлять творческих людей на такие разные и противоречивые произведения как фильм ужасов, эзотерическая повесть и педагогическая теория. Современный мир иногда кажется слишком однообразным и предсказуемым для этого, что вынуждает нас искать ответы на свои вопросы в таких затаенных уголках планеты, как индейские поселения в дебрях Амазонки. Этот маленький мирок совершенно не похож на наш — и именно это делает его таким притягательным и, одновременно, таким хрупким…
