Аномальная зона вокруг «советской Ниццы&raquo

Друзья и коллеги удивленно поднимают брови, когда узнают, что я еду в Абхазию: «Ты что? Там же стреляют!». Наверное, в Абхазии действительно есть места, в которых лучше не появляться: Гал, верх Кодорского ущелья — абхазская Сванетия. Все остальное — спокойно.

Начало пути

Попасть в Абхазию просто. До российско-абхазской границы 20 минут езды на маршрутке от сочинского аэропорта «Адлер». С нашей стороны, перед КПП — «Казачий» рынок, что-то вроде местной достопримечательности, правда, не такой уж приятной: гниющие мандариновые корки, толпа, снующие торговцы с тележками. Идет бойкая торговля: можно выбрать абхазские мандарины, попробовать сушеную хурму, вино и мед. Обойти рынок не удастся — проход к границе только через него.

«Гуманитарный переход» — первое, что настораживает благостно настроенных путешественников. Длинный высокий забор, колючая проволока, суровые лица и огромная очередь. «Знала бы, куда еду, осталась бы в Сочи », — причитает пожилая русская женщина. Видимо, помнит лучшие времена. Российские пограничники смотрят паспорт (заграничный или внутренний) и заносят данные в какие-то списки. Абхазские — частенько пропускают просто так. Между Россией и Абхазией — длинный мост через реку Псоу. Сразу после абхазской границы нужно оформить обязательную медицинскую страховку — 10 рублей в день. Число дней — на ваше усмотрение.

Зимний вечер в Гагре

Первый город на пути (не считая поселков) — Гагра, в 36 км от Адлера (можно пешком дойти!) и в 27 км от границы России. В прошлом сюда за загаром, фруктами, чистым морем и светскими беседами съезжалась вся советская элита. Жителям города можно было только позавидовать — ласковое солнышко, море, плодородная земля, деньги льются бурной горной рекой.

Во время грузино-абхазской войны 1992–1993 годов недалеко от Гагры высадился грузинский десант и за пять дней полностью захватил город. Когда война закончилась, Абхазия оказалась в бедственном положении политической и экономической блокады. Никакой возможности восстановить силы. Курортников не было до 2002 года. Но потом туристы стали приезжать снова. Гостиницы восстанавливаются, частный сектор снова предлагает квартиры внаем. Потихоньку возвращается жизнь. Хотя какая это жизнь, по сравнению с той, что была до войны?

На месте нынешней Гагры люди жили ещё в каменном веке. А курорт был торжественно открыт в 1903 году. Воспоминания о былой роскоши встречаются на каждом шагу. Вскоре после въезда — знаменитый Приморский парк, основанный, как и сам город, родственником Николая II (1868–1918) принцем Александром Петровичем Ольденбургским (1844–1932). Лебеди в фонтанах теперь не плавают, но все-таки приятно погулять между пальмами и другими вечнозелеными экзотическими растениями. Когда-то здесь была создана система парковых прудов — сейчас они напоминают болота. Над парком — знаменитый ресторан «Гагрипш» с часами на фронтоне. Говорят, деревянный ресторан был привезен сюда в разобранном виде и собран без единого гвоздя. Парк растянулся вдоль моря, и, если прогуляться по главной аллее, попадешь к гагрской колоннаде. Она построена в 1950-х в духе советского классицизма, как и многие другие «визитные карточки» Абхазии. Здесь не пробиться от туристических автобусов и свадебных кортежей. И, пожалуй, это самое малоприятное место Абхазии — «растиражированность» превратила его во что-то искусственное.

Гораздо лучше спуститься по ступенькам и оказаться на берегу моря. Благо, до него от колоннады не больше десяти метров. И зимой, и летом пляж почти пустынен, а море чистого лазурного цвета. С пляжа возвращаемся на идиллическую приморскую аллею, посаженную ещё в начале ХХ века: она продолжается за колоннадой вдоль моря и проспекта Нартаа (нартов) — главной улицы Гагры. Нарты — это герои абхазского эпоса, вроде наших былинных богатырей. Такое имя улица получила после войны с Грузией . Раньше проспект носил имя Шота Руставели (рубеж XII–XIII веков). Зимой среди пальм чувствуешь себя, мягко говоря, странно. Но быстро об этом несоответствии забываешь — на склонах близко стоящих гор высятся удивительно красивые здания. Среди них и дом руководителя Абхазии в 1922–1936 годах — Нестора Лакобы (1893–1936), и дворец принца Ольденбургского, после революции ставший домом отдыха «Чайка». Вообще вдоль проспекта часто встречаются архитектурные воспоминания из советского прошлого.

Как проспект Нартаа плавно перетекает в улицу Демерджипа, так и Старая Гагра, расположенная между реками Жоэквара и Цыхерва, перетекает в Новую, заканчивающуюся селом Псахара, оно же в прошлом Колхида. Здесь бурлит жизнь. Самый роскошный магазин Абхазии — «Континент» — похож на средней руки московский супермаркет. Нужно остановиться и посмотреть вокруг. Несколько высотных зданий с разбитыми окнами, без рам, со следами обстрела. В них живут люди: постепенно вставляют окна, ищут возможности отапливать квартиры. А сначала кажется, что эти дома необитаемы.

В глубине квартала между «Континентом» и морем — рынок. Здесь пекут вкуснейшие горячие лаваши, продают мандарины (кому они здесь нужны? растут в каждом дворе), молоко, вино и мед. Но чтобы в Абхазии попробовать все самое вкусное, нужно получить правильную «наводку» или обладать определенным везением. Во время одного из предыдущих визитов в Гагру мы как-то шли по улице Нартаа в сторону Старой Гагры и случайно увидели, как в совершенно голой стене дома (не было ни вывески, ни даже малюсенького объявления) открылось окошко, из которого продавали только что испеченный горячий белый хлеб. Больше я это окно открытым никогда не видела. Как узнать заранее, что хлеб будет именно здесь? Остается полагаться на интуицию — она сама приведет туда, куда нужно.

Недалеко от «Континента» — школа, выход из ворот которой прямо на шоссе. На дороге все как положено: светофор и зебра. В часы школьных занятий на этом месте дежурит милиционер и пропускает детей через дорогу, блокируя движение транспорта. Идешь дальше по улице — во дворах висит спелая, тяжелая хурма. Ярко-оранжевые плоды на голых ветках — все листья к зиме опадают. Рядом в изобилии растут мандариновые деревья — они так и остаются круглый год зелеными. Хурму собирают, приставив к дереву лестницу. «Хурмы хотите? Угощайтесь!», — предлагает гостеприимный хозяин райского сада. В другом месте, в деревне, вдали от трассы пожилая абхазка тоже звала: «Деревья видите? Сейчас я вам дам палку, сколько натрясете фруктов — все ваши». Когда хурма переспевает, её вообще перестают собирать. На деревья непонятным образом забираются предприимчивые куры и клюют то, что в Москве стоит минимум 80 рублей за килограмм.

Мамдзышха

Над Гагрой возвышается гора Мамдзышха (1876 м). На нее можно подняться по спроектированной Иосифом Маруашвили в 1904 году фаэтонной, а потом автомобильной дороге, указатель на которую висит на проспекте Нартаа. Там две смотровые площадки — таксисты и туристические автобусы возят на них курортников посмотреть на Гагру, Колхидскую низменность к востоку от города и Черное море. Правда, зимой на самую верхушку (с которой, в том числе, виден горный массив Арабика) не попасть — дорога завалена глубоким снегом. Чуть выше границы снега поднимаются только охотники и фургоны, вывозящие новогодние елки.

Но гораздо интереснее подняться на Мамдзышху не по объездному автомобильному серпантину, а напрямик по тропе. Правда, найти эту тропу не так просто, да и подъем — приключение для бывалых туристов с серьезной подготовкой и в подходящей одежде. Подъем вдоль ручья по одному из ущелий начинается с верхней, объездной, дороги, которая сейчас практически не используется. Дело в том, что мост, составляющий её часть, разбили грузины во время войны, а восстановить его денег так и не нашлось. Кстати, уйти в горы, если рядом есть местные жители, довольно трудно: «Вы куда? На Мамдзышху? Молодцы! Но зачем сегодня идти? Уже два часа дня! Заходите ко мне: шашлык имеем, вино имеем. Отдохнете, а завтра отправитесь в горы». Приходится долго настаивать на своем. По мере подъема начинает появляться снег — сначала фрагментами, а потом все более уверенно. Ближе к вершине — зимняя сказка: абсолютная тишина и никого нет. Снежные барханы, тяжелые белые шубы на высоких елях. Сюда стоит добраться хотя бы для того, чтобы ощутить волшебный контраст: внизу — зеленые деревья, а наверху — глубокие сугробы.

Авадхара

Ещё увлекательнее зимой добраться до долины реки Авадхары. Природа здесь — настоящий Домбай: такая же уютная «чаша» в горах, разве что вершины вокруг пониже. Здесь на высоте 1650 м находится знаменитый источник минерально-лечебной воды. Рядом — заброшенный курорт. Он не функционирует даже летом: рушатся деревянные перекрытия, в комнатах — мусор, валяются остатки сантехники и отделки. Но какая здесь тишина! Ни единого следа на белом снежном покрывале. Зимой тут никто не бывает. Это вам не полуторачасовые очереди на подъемники в Домбае!

Попасть сюда очень трудно. Авадхара находится в 16 км выше озера Рица. До самого озера (которое, кстати, зимой тоже фантастически красиво) зимой добраться несложно, особенно после Нового года — многие приезжают сюда отмечать праздники, и заснеженная дорога быстро оказывается хорошо разъезженной. От Рицы до Авадхары — тоже хорошая автомобильная дорога, но зимой по ней совершенно никто не ездит, а пройти её можно только на лыжах. У нас ушло два полных дня изнурительной лыжной ходьбы для того, чтобы попасть на прежний курорт. Снег в Абхазии рыхлый, без наста, поэтому, даже стоя на лыжах, проваливаешься иногда чуть не по колено. А просто наступишь ногой — утопнешь ещё глубже. Поэтому все приходилось делать прямо на лыжах: чистить зубы, готовить еду, ставить палатку. Жить здесь можно только в походных условиях и только подготовленным туристам.

Ткуарчал

Говорят, что ехать за Сухум (столицу Абхазии) страшно — мол, близко грузинская граница, стреляют, танки по дорогам ездят. Но, на самом деле, безопасно чувствовать себя можно, как минимум до города Очамчира (46 км от Сухума в сторону Грузии). Абхазия до Сухума и после него поразительно иная. Если до абхазской столицы горы подходят довольно близко к морю, то за ней глазу открываются широкие просторы. Именно здесь можно любоваться далекими вершинами в облачной дымке. А, свернув с основного шоссе налево в Очамчире, можно подняться вдоль речки Галидзга в единственный горный город Абхазии — Ткуарчал.

В советское время Ткуарчал (по-грузински Ткварчели) был крупным городом: в 1989 году здесь жили почти 22000 человек, а если считать с окружающими деревнями — то и все 40000 (в Сухуме — около 120000). Сейчас — 5000. Непосредственно в Ткуарчале в 1992–1993 годы не было военных действий, но город оказался в десятимесячной блокаде. Железнодорожная станция выглядит так, как будто бои шли прямо здесь. «Нет, это она уже после войны сгорела. Кто-то погреться решил, развел костер», — рассказывают местные жители. Впрочем, снаряды сюда долетали: в 10 м от того места, где мы стоим, — воронка диаметром метра два.

Город производит впечатление заброшенного. Плановая советская застройка, прямые широкие улицы, обсаженные кипарисами, а людей нет. Вернее, они есть, но их настолько мало, что, кажется, все смогут поместиться в захолустной деревеньке, а не в городе с мраморным дворцом культуры на главной площади. «Когда-то квартиру в Ткуарчале можно было без доплаты обменять на квартиру в Тбилиси, а теперь и на Очамчиру не махнешься», — жалуются горожане. Здесь когда-то добывали каменный уголь для грузинского Руставского металлургического завода. Работала ГРЭС. Тут же были обогатительная фабрика и доломитовый рудник. Сейчас уголь грузят и отправляют в Очамчиру, откуда увозят кораблями на экспорт.

Жилая верхняя часть города, расположенная выше по склону горы, сейчас соединяется с нижней, где находятся вокзал и промышленная зона, только автомобильной дорогой. До войны была и канатная. Сейчас два вагончика — желтый и красный — бездыханно болтаются высоко над городом. В таком же состоянии парк аттракционов: стоит ржавый детский паровозик, давно не работает карусель «Сюрприз». Да и где городу взять деньги на восстановление: большинство предприятий не работают.

Смотришь на все это, и хочется только одного — пожелать Абхазии возвращения утраченной красоты и богатства. Хотя внутреннего богатства абхазы и не теряли. Стойкие, всегда веселые и гостеприимные, хлебосольные и открытые к людям — таковы жители этого удивительного места. И правда, в какой ещё стране на границе, где должны строго допрашивать и проверять документы, может состояться такой диалог:

— Стойте-стойте!
— Добрый день, паспорта нужны?
— В каких горах были? (смотрит хитро)
— В районе Рицы-Авадхары.
— Альпинисты? С какого университета?
— Мы сами, не с университета. Я физтех закончил…
— Физтех?
— Физико-технический институт.
— Город?
— Москва.
— Отлично. Как вам Абхазия с гор?
— С высоты даже лучше, чем снизу.
— Да, с высоты оно все лучше, чем снизу… Ладно, удачи, ребята!