От Рябушинского до Горького: как особняк «олигарха» стал последним пристанищем пролетарского писателя

«Мы многое не замечаем, как не замечаем кислорода, которым дышим», — записал как-то в своем дневнике архитектор Фёдор Шехтель. В суете большого города мы не видим удивительных вещей, которые находятся совсем рядом. Однажды во время прогулки по Малой Никитской я обратила внимание на необычный особняк. При ближайшем рассмотрении он оказался абсолютно асимметричным: фасады с оригинальной отделкой, великолепные фризы из орхидей, витражи и окна разных форм и размеров, да еще и на разных уровнях!

Как выяснилось, у этого дома непростая судьба, связанная с жизнью великого архитектора, богатого старообрядца и пролетарского писателя. Сейчас в этом здании находится мемориальный дом-музей Горького.

Миллионер из народа

Степан Павлович Рябушинский был представителем знаменитой в дореволюционной России династии промышленников и банкиров. Основы будущего процветания семейства Рябушинских заложил еще его дед по отцовской линии — Михаил Яковлевич, прибывший в Москву из Калужской губернии торговать тканями в Гостином дворе.

По последней моде

Летом 1900 года на Малой Никитской началось строительство роскошного особняка для Степана Павловича Рябушинского — одного из представителей третьего поколения династии.

Уже к 1902 году работы по строительству были завершены, и роскошный особняк сразу же стал достопримечательностью. Три издательские фирмы — М. Кампель, П. фон Гиргенсон и Шерар, Набгольц и К° — в 1903–1905 годах издавали открытки с изображением усадьбы Рябушинских.

Главной изюминкой дома стала парадная лестница холла, выполненная в форме волны. Каскад мраморных волн, выкидывающий высоко вверх люстру-медузу, зеленоватые стены, имитирующие морскую стихию, приглушённое освещение, ручки дверей в форме морского конька создают картину подводного мира.

Шехтель продолжил эту игру и в оформлении остальных комнат — растительные мотивы, морская тематика, причудливые улитки и бабочки, замаскированные в деталях интерьера, — в этом доме кипит особенная жизнь.

Тайны дома на Никитской

Есть в особняке и свои секреты — тайная старообрядческая молельня, расположенная в мансарде северо-западной части дома; с улицы ее не разглядеть. Чтобы пройти в тайную комнату, нужно было подняться на второй этаж, пройти по узкой галерее и — вверх по черной лестнице. Посторонние и не догадывались, что в доме есть такое помещение.

Рябушинские были глубоко религиозными людьми, вера в Бога и стремление к нравственному совершенству передавались в этой семье из поколения в поколение как высшая ценность. И даже в тяжелые времена, когда по указу Николая I, боровшегося с «раскольниками», старообрядцев не принимали в купеческую гильдию, а их детям грозила 25-летняя рекрутчина, Рябушинские были непреклонны, в то время как многие купеческие семьи не выдержали давления и вышли из «раскола».

Полное уравнение в правах с официальной церковью старообрядцы получили только в 1905 году после манифеста Николая II о веротерпимости. Поэтому и молельня в доме Степана Павловича была тайной.

Степан Павлович Рябушинский вошел в историю не только как предприниматель и меценат, но и как ученый и коллекционер, собиравший иконы. Одним из первых он начал реставрировать иконы и доказал их художественно-историческую значимость. Рябушинский даже собирался открыть в своём особняке музей иконы. Вероятно, для этой цели предназначались комнаты на втором этаже, стены которых были обтянуты кожей.

Дворцов для Горького не строить!

Вихрь Октябрьской революции искалечил судьбы не одной семьи. Рябушинские, процветающие и успешные, после 1917 года стали символом отечественной буржуазии и синонимом антинародной сущности российского предпринимательства. Вынужденная эмиграция стала для них единственным спасением от нападок и обвинений нового режима.

Трагически сложилась и судьба Шехтеля. Фёдор Осипович остался в России и отказывался от весьма заманчивых предложений, поступавших от иностранных заказчиков. Он искренне пытался найти свое место в новой, чуждой ему стране социализма.

Семью Шехтеля выселили из особняка на Большой Садовой, и великий архитектор, стоявший у истоков русского модерна, строивший для Морозовых, Рябушинских, Смирновых, до конца своих дней скитался по съемным коммуналкам и умер больным и нищим. Сегодня по его проектам изучают историю архитектуры, а на небосклоне есть малая планета, названная в его честь.

Что интересно, Степана Павловича, первого хозяина особняка, Горький не знал. А вот с его братом Николаем Павловичем, издателем и редактором журнала «Золотое Руно», познакомился в 1911 году на острове Капри. А в 1918 году Горький хлопотал об освобождении из ЧК младшего брата Рябушинских — Дмитрия Павловича, ученого с мировым именем, основавшего на собственные средства в подмосковном поселке Кучино первый в Европе и второй в мире Аэродинамический институт (преобразованный затем в ЦАГИ).

Пристанище пролетарского писателя

Горький прожил в доме на Никитской всю оставшуюся жизнь, до 1936 года. Поселился на первом этаже — подниматься по 12-метровой парадной лестнице больному писателя было сложно. А наверху устроилась его семья — сын Максим Алексеевич с женой Надеждой Алексеевной и внучки Марфа и Дарья.

При Горьком особняк стал центром культурной и литературной жизни Москвы, здесь за столом у самовара собирались известные люди, завязывались исторические знакомства и велись горячие споры о судьбе литературы в это непростое время. И именно в этот дом к Горькому приезжал Ромен Ролан. Именно в этом доме Сталин назвал писателей «инженерами человеческих душ».

Конечно, со времен Рябушинских убранство дома сильно изменилось. Мебель была достаточно простой, без изысков. В помещении бывшей молельни невестка Горького устроила мастерскую живописи.

Вкусы самого Горького отражает, разве что, кабинет писателя. Рабочий стол, большой, выше обычного и без ящиков, был сделан по просьбе Горького — за таким столом он привык работать. Книги, блокноты с заметками, остро заточенные цветные карандаши, которыми писатель правил тексты, свои и чужие, все аккуратно лежит на столе в ожидании хозяина.

Вдоль стен — шкафы, где разместилась внушительных размеров коллекция — Горький собирал резные работы из кости мастеров XVIII–XX вв. Напротив рабочего стола — две картины: копия с «Мадонны Литта» Леонардо да Винчи и панорама Неаполитанского залива. На подоконнике — ящик с садовыми инструментами. В редкие свободные минуты Горький очень любил копаться в саду, разбивая дорожки и клумбы.

Одним словом, кабинет на Малой Никитской был точно таким же, как кабинеты писателя в Сорренто, в Крыму и на подмосковной даче. Самуил Маршак даже шутил по этому поводу, что Горький всюду возит свою рабочую комнату с собой.

В мае 1965 года стараниями невестки писателя Надежды Алексеевны здесь был открыт мемориальный музей Горького. Сына его, Максима Алексеевича, уже не было в живых, внучки Марфа и Дарья уехали, а Надежда Алексеевна продолжала жить на втором этаже, стараясь все сохранить в доме так, как было при Горьком.

Сегодня здесь часто бывают гости. Заинтригованные роскошным внешним видом особняка, случайные посетители еще больше изумляются уникальному интерьеру, тому, что осталось от былой роскоши. Неспешно перемещаются из комнаты в комнату, разглядывая витражи, занятные ручки дверей, причудливые рисунки паркета или изучая книги из последней библиотеки Горького и портреты членов его семьи.

В этот дом хочется вернуться снова и снова, чтобы в очередной раз попытаться разгадать таинственное очарование особняка, столь причудливо соединившего судьбы величайших людей эпохи.

_{Материал опубликован в ноябре 2006 в проекте «Телеграф Вокруг света», частично обновлен в марте 2024}