Удел прокаженного короля: как непобежденный правитель Иерусалима Балдуин IV вписал свое имя в историю

В марте 1185 года умер король Иерусалимский Балдуин (Бодуэн) IV. Этот молодой человек за свою короткую жизнь совершил гораздо более заметные деяния, чем, скажем, его всемирно известный современник Ричард Львиное Сердце, причем в гораздо более сложных условиях. В период правления Балдуина Иерусалимское королевство крестоносцев уподобилось ореху между смыкающимися вокруг него клещами мусульманского щелкунчика. И Балдуин, несмотря на страшный недуг, до последнего дня отстаивал интересы своих подданных

Крестоносцы и их государство

К началу правления Балдуина IV франки (и их потомки) владели всем побережьем Сирии и Палестины от Аманских гор до Синайской пустыни. Существовал конгломерат автономных, но готовых прийти на помощь друг к другу христианских государств — Антиохия, Триполи и Иерусалим.

Королю Иерусалима помогали канцлер (он возглавлял канцелярию и хранил королевский архив) и сенешаль, при необходимости выполнявший функции монарха в гражданском управлении государством и отвечавший за казну. Армией руководил коннетабль, подчинявшийся королю, королевским хозяйством управлял камергер. Но центральная власть была не так сильна, потому что на постоянно воевавшем с соседями франкском Востоке король был вынужден делегировать значительные полномочия местным правителям, защищавшим границы. Высший Совет при короле исполнял тройственную функцию: судебную, консультативную и законодательную.

Церковь во всех трех крестоносных государствах был католическая, а возглавляли ее два латинских патриарха — антиохийский и иерусалимский, служивший в Храме Гроба Господня. Христианские храмы были центрами, вокруг которых обращалась жизнь государства — ведь именно ради их охраны и были затеяны крестовые походы.

Население Иерусалимского королевства во второй половине XII века оценивается примерно в 620 тысяч человек, из которых франки-католики составляли 140 тысяч, а подавляющее большинство было мусульманами или христианами восточного толка (армяне, сирийские якобиты, несториане и марониты). Жили в королевстве и иудеи, и самаритяне. Хотя в ходе Первого крестового похода в 1099 году франки устроили в Иерусалиме резню мусульман и иудеев, но в дальнейшем, установив свою власть над Палестиной, крестоносцы не посягали на свободу вероисповедания местного населения.

Организационными центрами жизни франков были города и замки, подпадавшие под сюзеренитет короля. Из всех городов лишь Иерусалим превратился в полностью христианский город — в нем не было мусульман и почти не было евреев, допускались только восточные христиане.

В прибрежных городах наибольшими льготами и привилегиями обладали венецианцы, генуэзцы и пизанцы. Итальянцы охраняли морские пути сообщения с Западом, перевозили пилигримов, солдат и переселенцев и, в отличие от франков, умели торговать, а экономическое благосостояние государств Святой земли стояло все-таки на торговле: особо плодородных земель тут не наблюдалось. Главным предметом торговли, которую контролировали купцы из Дамаска и Алеппо, были предметы роскоши — оружие из дамасской стали, произведения арабских золотых дел мастеров, ювелирные украшения, парфюмерия, персидские ковры и керамика, китайский шелк, пряности и лекарства из Индии.

В окружении врагов

С окружающими мусульманскими владениями франки поддерживали торговые контакты, что не исключало опасности нападения воинов ислама. Большинство городов были обнесены стенами, каменные башни строились и в важнейших деревнях — для защиты населения. По той же причине рыцарская служба в Иерусалиме отличалась от службы на Западе продолжительностью — там она занимала всего сорок дней в году, а на Ближнем Востоке была круглогодичной, когда речь шла об обороне королевства, но платной, если король посылал войска за пределы своих границ, например, в Египет.

Местные восточные христиане говорили по-арабски и культурно были весьма близки к мусульманам, а потому относились к франкам как к чужакам. Католики на Ближнем Востоке то пытались наладить дружбу и «взаимовыгодное сотрудничество» с местным, глубоко чуждым, населением, то воевали с ними за свои святыни и за выживание.

Тамплиеры и госпитальеры считали оборону Святой земли своей главной задачей. К 1174 году оба ордена практически безраздельно владели на Ближнем Востоке (и в Западной Европе) огромными землями. К началу правления Балдуина два ордена могли выставить столько же рыцарей, сколько королевские вассалы, при этом их воины были наиболее профессиональными и идеологически несгибаемыми, за что их уважали и боялись мусульманские оппоненты.

Оба ордена были финансово независимы и официально не подчинялись правителю Иерусалима. Чтобы совладать с ними, королю приходилось сочетать такт, силу, умение аргументировать решения и склонять на свою сторону представителей разных группировок. Однако его власть все еще была сильна: король был главнокомандующим армией, чеканил монету и получал налоги, таможенные пошлины, портовые сборы и прочее.

Летом 1174 года ситуация вокруг королевства обострилась донельзя. Малолетний король никак не мог выступить объединяющей силой перед лицом набиравшего силу Саладина (Салах-ад-дин, Юсуф ибн Айюб). Но у Золотого города еще было немного времени, и малолетний король успевал повзрослеть.

Детство, отрочество, юность

С самого рождения в 1161 году Балдуин был как будто одновременно благословен и проклят: имя свое он получил от дядюшки по отцу — короля Балдуина III, который заявил, что его подарком новорожденному будет «Иерусалимское королевство». В тот момент все весело посмеялись — монарху был всего 31 год, но всего через два года он умер бездетным. Трон переходил к младшему брату, отцу Балдуина Амальрику. Однако в Иерусалимском королевстве не существовало строгого следования принципу примогенитуры (права первенства наследования трона по старшинству). Поэтому Высший совет мог ставить условия будущему королю.

По каким-то причинам Амальрика заставили развестись с женой, Агнессой де Куртенэ, состоявшей с ним в счастливом супружестве и родившей ему, помимо Бодуэна, старшую дочь Сибиллу. Поэтому в детстве Балдуин матери не знал: отец взял в жены византийскую принцессу Марию Комнину. Будучи женщиной амбициозной, она плохо переносила мысль о том, что положение пасынка выше, чем у ее детей, и Балдуина, конечно же, не любила.

Зато принцу повезло с образованием. Он был любознателен, с охотой учился у Вильгельма (Гийома) Тирского, одного из лучших умов своего времени, радовал успехами. Балдуин даже жил у него в доме, где и обнаружилось, что с ним «что-то не так».

Вильгельм писал: «…Он играл с мальчиками из благородных фамилий, и они кололи друг друга в руки иголками, как часто делают дети […] и вот другие кричали, когда им было больно, а он выносил все с большим терпением […] Я решил, что дело в характере, а не в нечувствительности к боли […] В конце концов, я понял, что половина его правой руки мертва…»

Врачам вскоре стало ясно, что с этой болезнью справиться нельзя. В то же время Амальрик приказал учить сына, будущего рыцаря, верховой езде. Но мальчику предстояло ездить верхом, обходясь лишь левой рукой, которая будет занята оружием, а значит, управлять лошадью с помощью одних коленей. Балдуин оставался первоклассным наездником до тех пор, пока здоровье его не ухудшилось так, что он не мог сесть в седло (его несли в бой на носилках). И здесь приходит пора для первого «однако».

Вопросы жизни и смерти

По законам королевства любой мужчина благородного происхождения, заболевший лепрой, должен был вступить в Орден святого Лазаря. В общем, Балдуину грозило после исполнения 15 лет (возраст совершеннолетия) угодить в монахи. Амальрик понимал, что в таком случае королевство рискует остаться без наследника. Дед Балдуина Фулько погиб на охоте, преследуя зайца, дядя был сражен дизентерией… Что будет с царством в случае, если и сам Амальрик падет жертвой неожиданных событий?..

Попытались выдать Сибиллу за человека хорошей крови. Этого, однако, не случилось: потенциальный кандидат сошел с дистанции, поняв, что Латинское королевство слабеет.

Явление Саладина

Рассказывая эту историю, мы постоянно сталкиваемся со сложившимися в исторической науке стереотипами. Если на оценку правления и личности нашего героя бросает тень потеря крестоносцами Иерусалима через два года после его смерти (мол, он-то до этого и довел), то Саладина, напротив, принято рассматривать как безупречного восточного джентльмена Средних веков, всегда державшего слово и не обижавшего христиан без причин. Это злостное упрощение.

На пике: Мон-Жизар

Ряд историков обвиняет Балдуина и его советников в том, что они «довели до войны с Саладином»: ведь первым, что сделал пятнадцатилетний король, только получив возможность принимать самостоятельные решения, был отказ ратифицировать мирный договор с султаном, заключенный неофициальным регентом Раймундом III Триполийским.

Войдя в подростковый возраст, монарх вступил и в новую стадию развития болезни. Стало ясно: вскоре понадобится новый король. Сибилле снова стали искать мужа. Король жаждал помощи византийского императора Мануила Комнина и послал к нему Рейнальда Шатийонского — рыцаря незнатного происхождения, через брак с тетушкой Балдуина ставшего князем Антиохийским, но Мануил помочь крестоносцам не пожелал. А тем временем Саладин подготовился к нападению на Иерусалим.

И тогда 25 ноября 1177 года Балдуин и Рейнальд вышли из города с 375 рыцарями, к которым присоединилось 80 тамплиеров под руководством магистра Одо де Сент-Амана, и разбили превосходящие силы Саладина (26 тысяч человек) в битве при Мон-Жизаре. В победе сыграло роль и то, что Саладин недооценил юного противника, полагая, что тот не осмелится сразиться с ним, и то, что крестоносцы захватили Саладина врасплох, и то, что франки действительно умело бились.

Балдуин преследовал противника до самого заката. Саладин потерял 90% войска, включая личную охрану из мамлюков, бежал обратно в Египет, по дороге распуская слухи, что битву выиграл он, а не крестоносцы. Но в течение целого года, прежде чем возобновить атаки на франков, Саладин только зализывал раны.

Бесстыжий Ги

Летом 1180 года произошло событие, во многом предопределившее печальную судьбу Иерусалимского королевства. Сибиллу выдали замуж за Ги де Лузиньяна, двусмысленного авантюриста, показавшегося Балдуину и его матери Агнессе приличным кандидатом — он был кузеном английского короля Генриха II.

К тому времени Балдуин ослеп, не владел конечностями и потому пытался отречься от престола. Но раз за разом попытки найти подходящего кандидата на трон срывались. Подвел и Рейнальд Шатийонский: напал на торговый караван, шедший из Египта в Дамаск, и прямо оскорбил Саладина, захватив во время одного из таких нападений его мать. В 1182 году возмущенный Саладин возобновил атаки на франков, и Балдуин был вынужден назначить Ги де Лузиньяна регентом.

Не прошло и года, как тот покрыл себя позором: когда Ги де Лузиньян присутствовал на свадебных торжествах в Кераке, Саладин напал на замок и осадил его прямо с гостями внутри. Балдуин, собрав оставшиеся физические силы, явился на место и снял осаду, но Ги отказался сражаться с Саладином, и султан просто отправился домой! Такой регент Балдуину не был нужен. Лузиньян удалился с супругой в Ашкалон, а королю так и не удалось добиться их развода.

«Пока он был жив, он всегда побеждал»

До последней секунды своей жизни Балдуин занимался делами Иерусалима. Разочаровавшись в регентах и попытках найти достойного наследника, в 1183 году он назначил своим соправителем пятилетнего племянника, Балдуина Монферратского. В день смерти, 16 марта 1185-го, прокаженный правитель провел последний королевский совет.

Через два года, 4 июля 1187 года Саладин победил крестоносцев и Ги де Лузиньяна, стараниями жены все-таки ставшего иерусалимским королем, при Хаттине. То была смертельная рана, нанесенная Иерусалимскому королевству; а в 1291 году крестоносцы были вовсе изгнаны с Ближнего Востока.

_{Материал опубликован в марте 2008 в проекте «Телеграф Вокруг света», частично обновлен в апреле 2024}