Право на лёгкую смерть

Две недавние кончины — французской учительницы и бельгийского писателя — стали поводом для очередных дискуссий о легализации эвтаназии. Известный писатель Хьюго Клаус (Hugo Maurice Julien Claus, 1929–2008), страдавший начальной стадией болезни Альцгеймера , решил воспользоваться своим правом на эвтаназию . В Бельгии она разрешена, и его просьбу удовлетворили. Француженка Шанталь Себир (Chantal Sébire, 1955–2008), 8 лет страдавшая от редкого онкологического заболевания (опухоли верхних дыхательных путей), потерявшая обоняние , зрение , испытывающая невыносимые боли и психологические страдания, обращалась с просьбой об эвтаназии в различные инстанции. Она выступала в суде, плакала, умоляла. Ей отказали, потому что во Франции , как и в подавляющем большинстве стран, эвтаназия запрещена. Точнее, разрешена только пассивная эвтаназия. Это значит, что больной может лишь отказаться от поддерживающей терапии — лекарств, продлевающих его жизнь. Несчастная женщина умерла. Первоначальная версия прокуратуры о том, что смерть была вызвана естественными причинами, оказалась сомнительной из-за наличия в крови Шанталь барбитуратов, которые не применялись в её лечении, но используются при эвтаназии.

Три родинки на лице земного шара — места, где юридически разрешена активная эвтаназия, когда врач по желанию человека помогает ему уйти из жизни, — Нидерланды (эвтаназия легализована в апреле 2002 года), Бельгия (в сентябре 2002 года) и штат Орегон США (в 1997 году). Не так давно к ним присоединился Люксембург . В феврале этого года с незначительным перевесом голосов в парламенте был принят законопроект, легализующий эвтаназию, он должен вступить в силу летом этого года.

Спасибо за убийство

Трудности начинаются уже с определения эвтаназии. В широком смысле это понятие трактуется как умышленное убийство зависимого человека (путем действий или бездействия) для его предполагаемой выгоды. Именно из-за такой широкой интерпретации правительства большинства стран, опасаясь злоупотреблений, не решаются законодательно разрешить активную эвтаназию. Один из наиболее часто высказываемых аргументов — беспокойство по поводу того, что с помощью эвтаназии некоторые люди попытаются избавиться от пожилых родственников ради собственной выгоды. Среди других аргументов — относительность понятия «неизлечимая болезнь» и обеспокоенность возможным ухудшением медицинского обслуживания. Среди противников эвтаназии немало и тех, кто полагает, что это путь к геноциду и отказ от важности и ценности человеческой жизни. Основные аргументы сторонников легализации — боль бывает невыносимой, и каждый имеет право принять решение о прекращении жизни .

Законы стран-пионерок в значительной мере отличаются. В Нидерландах об эвтаназии может попросить даже ребенок старше двенадцати лет. При этом ему не обязательно быть неизлечимо больным. Достаточный повод — субъективно оцененные невыносимые страдания физического или психического характера, являющиеся результатом болезни или травмы. С недавних пор для эвтаназии детей от 12 до 15 лет требуется согласие родителей (раньше не требовалось), более старшие подростки вправе решать этот вопрос самостоятельно.

В Бельгии несовершеннолетние не могут требовать эвтаназии. Законы Нидерландов и Бельгии имеют существенные отличия в отношении обязанностей врача, требований к состоянию здоровья пациента и процедуры подачи прошения. Хотя закон об эвтаназии и был принят в этих странах почти одновременно, в Нидерландах он лишь легализовал широкую практику, существовавшую и ранее, в Бельгии же открыл новый вариант взаимоотношений между врачом и пациентом. Каждый день в Бельгии один человек расстается с жизнью, используя право на эвтаназию. В Нидерландах — пять-шесть человек ежедневно.

Туризм самоубийц

Интересный «роман» с эвтаназией у швейцарского права. В голландско-бельгийском варианте (когда врач вводит больному летальную дозу препарата) эвтаназия в Швейцарии не разрешена. Но именно в этой стране существует явление, названное «туризм самоубийц», поскольку там юридически дозволена «помощь самоубийству», если «помощник» не имеет выгоды от содеянного. И существуют организации, которые такую помощь оказывают. Разница заключается в том, что человек, желающий умереть, обязан сам проделать последнюю процедуру — сделать инъекцию или выпить препарат. А сотрудники этих организаций только дают препарат и определяют смертельную дозировку, но не вводят его. Очень больным людям, не способным принять лекарство, предоставляются желудочные зонды. Постановлением швейцарского федерального суда от 1 февраля 2007 года психически больные люди получили право просить помощи для совершения суицида. «Нельзя отрицать, что неизлечимое, продолжительное и серьезное психическое заболевание, как и физический недуг, может приводить к таким страданиям, что человек не видит дальнейших жизненных перспектив», — говорится в решении суда.

Прощальный укол

Если в случае «помощи самоубийству» смертоносный препарат часто пьют, для активной эвтаназии такой вариант используется крайне редко, ведь пациента может стошнить. Микстура обычно имеет мерзкий вкус и большой объем, а действует медленно. Более надежным и быстрым, а потому и гуманным средством расставания с жизнью считается инъекция.

С апреля 2005 в Бельгии набор для смертельной инъекции стоимостью €60 продается в двухстах пятидесяти аптеках. Купить набор может только практикующий семейный врач. Новшество ввели, потому что 40% жаждущих эвтаназии хотят провести её в домашней обстановке, с помощью приходящего семейного врача, а не в условиях больницы. В состав инъекции входят препараты, которые просто так не купишь, они доступны только в больнице и их расход строго контролируется, а семейные врачи зачастую занимаются частной практикой, не имея доступа к подобным лекарствам.

Существует несколько вариантов состава смертельной инъекции, протоколы для врачей и фармацевтов год от года совершенствуются, ведутся научные работы. Оказалось, что убить безболезненно, быстро, надежно — не такое уж легкое дело. С тех пор, как инъекции стали применять для эвтаназии, специальные правительственные комиссии, собирающие данные о том, «как всё прошло», пересмотрели многие рекомендации, часть отменили, в других случаях пересчитали дозировки. Столкнувшись с исключительными случаями, они разработали специальные рекомендации для пациентов с почечной, печеночной недостаточностью, стали учитывать эффект привыкания к предшествовавшей терапии.

Производные барбитуровой кислоты (барбитураты) в больших дозах должны вызывать не только кому, но и спазмы дыхательных путей, которые и приводят к смерти. Но, как выяснилось, иногда спазмов приходится дожидаться до пяти дней. Поэтому теперь барбитураты применяются только в комбинации с другими препаратами. Врач вводит барбитурат в качестве анестезирующего препарата, дожидается глубокого засыпания пациента и вторым уколом впрыскивает большую дозу вещества, расслабляющего мышцы. Блокируется сигнал, идущий от нервных волокон к скелетной мускулатуре, в частности, перестают сокращаться мышцы диафрагмы, межреберные мышцы, дыхание прекращается. Противники эвтаназии утверждают, что этот вариант не гуманен. Умирающий может чувствовать удушье и сильные боли, но из-за полной неподвижности его тела никто из окружающих об этом не подозревает.

Второй вариант — после введения барбитурата и погружения пациента в глубокий наркоз врач вводит препарат, останавливающий сердце . Но при такой схеме у умирающего случаются конвульсии, что никак не сочетается с понятием «легкая смерть».

Как показала практика прошедших лет, другие агенты меньше подходят для эвтаназии. Например, возможно использование опиатов (кодеин, морфин и другие), но многие пациенты уже «сидят на наркотиках » (их употребляют для обезболивания). У больных появляется привыкание, и для них даже огромные дозы оказываются не смертельными. Бывали случаи из разряда чёрного юмора — человек попрощался с родней и приготовился умереть, доктор вколол смертельную дозу наркотика, больной засыпает с блаженной улыбкой (наконец-то эти невыносимые боли прекратятся навсегда!), все собравшиеся ждут, врач держит руку на пульсе умирающего человека, проходит 20 минут и… пациент просыпается в полном сознании в разгар поминальных речей.

Обсуждалась возможность использования и инсулина, большие дозы которого вводят человека в кому. Но выяснилось, что смерть от инсулина может наступить и через много часов, или даже дней. Иногда кома становится неглубокой, у пациента начинаются судороги, приходится вводить новые порции инсулина. А ведь исстрадавшиеся люди, просящие об эвтаназии, надеются на то, что хотя бы смерть их будет легкой.

Преступление и наказание

Летальная инъекция нашла применение в США и на Филиппинах для казни преступников — как более дешевая замена печально известному электрическому стулу. «Техасский коктейль», так называют эту смертоносную смесь, в наше время используется для казни в большинстве американских штатов. В других странах — Китае , Гватемале , Таиланде — летальные инъекции тоже применяют, но не так широко. По составу «техасский коктейль» схож с набором для эвтаназии: большая доза барбитурата быстрого действия (обычно преступник теряет сознание через 1–2 минуты после начала его введения), затем вводится миорелаксант, останавливающий дыхание, потом препарат, прекращающий работу сердца. Преступника фиксируют на койке и вводят ему по капельнице в каждую руку. Вторая капельница, запасная, начинает подавать компоненты «коктейля», если первая выйдет из строя.

По правилам некоторых штатов, исполнители находятся в соседней с осужденным комнате, вещества вводятся специальной инъекционной машиной, а на потолке в камере смерти находится монитор, транслирующий изображение в комнату исполнителей. В других штатах предпочитают вводить растворы вручную. Исполнители же, как и раньше палачи, надевают на голову черные колпаки.

То и дело врачи заявляют, что летальная инъекция совсем не так безболезненна и гуманна, как кажется. Дело осложняется тем, что американские врачи не имеют права исполнять казнь. Всё делают техники, имеющие диплом самого младшего медицинского работника, вот и случаются непредвиденные ситуации. Самая распространенная — затянувшийся на 40–60 минут поиск подходящей вены. Иногда неверно определяется пропорция компонентов смеси. В результате или смесь выпадает в осадок, закупоривая вены, что ведет к медленной и мучительной смерти; или человек начинает задыхаться в связи с наступлением паралича легких, находясь в полном сознании. Если смесь не попадает в вену, или на руке затянут слишком тугой жгут, смерть тоже затягивается на десятки минут.

Вот лишь один пример. 14 марта 1984 Джеймс Отрей (James Autrey) умирал почти 10 минут. Все это время он был в сознании и кричал от боли. Возможно, что катетер перегнулся, нарушив ток препарата в вену. Также возможно, что игла вышла из вены или проколола её, в результате чего препарат попал в окружающие ткани. При попадании в мышцы эти медикаменты могут вызвать интенсивную боль. Выходит, что электрический стул обслуживается более квалифицированно.

Проблем, связанных с эвтаназией, много: и юридического, и морального, и даже чисто технического характера. Оказывается, не так-то просто убить человека уколом «без шума и пыли», даже когда он об этом просит или его приговорил суд.