Наше научно-промысловое судно «Орехово» третий месяц бороздило воды восточной Атлантики в поисках скоплений рыбы. День и ночь работал эхолот, трал следовал за тралом, научная группа беспрерывно орала пробы воды в надежде определить биологически продуктивные районы, однако, кроме незначительных косяков рыб и стай дельфинов, стремительно уносящихся вдаль, ничего существенного для промысла в этих районах не наблюдалось.
Начиная от траверза Азорских островов, мы время от времени стали устраивать морские процедуры — купание в океане. Этому предшествовали долгие и упорные уговоры капитана. В конце концов он согласился, но приказал в целях безопасности поставить на верхнем мостике одного наблюдателя, а другой вместе с аквалангистом должен был патрулировать в надувной резиновой лодке. Опустили и два штормтрапа, чтобы в случае чего купающиеся могли быстро подняться на борт. Все следили, не покажется ли над водой треугольный акулий плавник.
Температура воды была почти такая же, как воздуха, и все же плавать было одно удовольствие. Благодаря высокой плотности воды можно было свободно лежать на спине, легко держаться на волне; правда, попав в рот, вода вызывала отвращение своим горько-соленым вкусом, а после купания на спинах моряков оставляла белый налет соли.
Однажды когда все уже свыклись с мыслью, что ничего купающимся не угрожает, и притупилось внимание наблюдающих, раздался оглушительный свист из рубки штурмана. Буквально в нескольких метрах, со стороны кормы, появился медленно плывущий по направлению к судну серпообразный плавник. С борта хорошо просматривалась в прозрачной воде необычной формы акула. Это была акула-молот, наиболее хищная. Она достигала длины около двух метров. Наши моряки, как обезьяны, один за другим карабкались по штормтрапу. Через какую-то минуту все стояли на палубе судна, тяжело дыша и всматриваясь в действия нежелательного гостя. Акула прошла вдоль борта и ушла в глубину.
Судя по описаниям, этот вид акул обычно бывает пятиметровой длины. Характерное отличие от других акул — оригинальное строение головы, молотообразный вырост, по бокам которого расположены глаза. Это позволяет хищнику видеть все, что делается спереди, сбоку, внизу, сзади и сверху.
В силе акулы-молота мы убедились несколько позже, когда она, охотясь за рыбой, угодила в трал. Огромная туша, попав в рыбный ящик, ударами хвоста разбила в щепы стенки, сбитые из сорокамиллиметровых досок. К тому же акула-молот способна нанести страшные увечья своими пилообразными зубами зазевавшемуся рыбаку.
Позже, плавая в Гвинейском заливе, мы получили от береговой администрации специальное предупреждение — запрет на купание на Лагосском рейде в связи с тем, что там водится множество акул-молотов и барракуд.
На французской биологической станции на острове Горе, близ мыса Зеленого, которую довелось посетить, нам показали любопытные экспонаты: различные виды акул и предметы, извлеченные из их желудков. Чего там только не было! Морские животные, металлические судовые ложки, ножи, крючки. Но особое впечатление произвела, конечно, ступня человека, извлеченная из брюха акулы-молота и зафиксированная в формалине.
Появление акулы у судна во время купания отбило охоту принимать «морские ванны». Но прошло некоторое время, опасность забылась, и вновь все пошло своим чередом, хотя «оборону» занимали теперь два аквалангиста с ружьями, которые следили не только за поверхностью океана, но и за глубиной. И все же один случай окончательно поставил крест на наших развлечениях в открытом океане.
Мы находились на широте островов Мадейра, когда после напряженного рабочего дня было разрешено искупаться. Погода стояла тихая, спокойная, наступило время захода солнца. Большинство команды, уже искупавшись, расположилось на борту. Все пристально всматривались в горизонт, ожидая появления «зеленого луча», приносящего согласно поверью счастье и благополучие. Кое-кто из нас уже наблюдал этот «зеленый луч». Потрясающее видение: в течение двух-трех секунд твой глаз улавливает появление чуда природы, как будто где-то у горизонта в последних лучах «утопающего» солнца кто-то зажигает на миг зеленоватый прожектор, после чего становится темно. В тропиках темнота наступает мгновенно.
На борт поднялись последние купающиеся, за ними аквалангисты, но один из научных сотрудников замешкался, сдирая с обшивки судна приставшиеся к ней ракушки. Получив последнее предупреждение от старшего помощника, он, перехватывая руками перекладины штормтрапа, резким движением подтянул из воды ноги, и в этот момент какая-то большая тень стремительно врезалась в то место, где только что находилась нижняя часть его туловища. Он стремительно вылетел на палубу, а в толще воды, перевертываясь и поблескивая серебристым брюхом, медленно плыло вдоль борта торпедообразное чудовище с длинным мечеобразным выростом на голове. Удар в борт металлического корпуса судна был до того силен, что мы услышали его на верхнем мостике. На этот раз мы в довольно-таки драматических условиях познакомились с меч-рыбой.
Меч-рыба в Атлантике достигает длины шести метров и весит более полутонны. У нее страшное оружие — острый меч, образованный из сросшихся костей верхней челюсти. Он представляет собой удивительную конструкцию: состоит не из сплошной кости, а как бы из сросшихся костяных перекладин, обеспечивающих его прочность. Поэтому-то меч напоминает по форме стрелу подъемного крана. Это целое инженерное сооружение, воплощенное в живом организме, еще один пример природной «смекалки». Питается меч-рыба мелкой рыбой, но иногда способна напасть на кита и нанести ему тяжелые, глубокие раны.
Меч-рыба не раз наводила ужас на мореплавателей и рыбаков, нападая на парусные суда, пробивая мечом рыбацкие лодки. В конце второй мировой войны нападению меч-рыбы подвергся английский танкер «Барбара». Полутораметровый меч пробил обшивку; потом, выдернув из корпуса свое орудие, рыба бросилась в новую атаку. Между прочим, эта рыба развивает скорость курьерского поезда.
Облетел весь мир случай, который произошел в 1948 году, когда меч-рыба атаковала американскую шхуну «Элизабет», а несколько лет спустя атакован был английский военный корабль «Леопольд». Причину нападения меч-рыбы на суда и крупных морских животных наука пока не объяснила. Возможно, это просто инстинкт — нападать на крупного потенциального противника...
После нашей встречи с меч-рыбой капитан окончательно отменил купание в океане.
А через несколько дней были обнаружены плотные придонные косяки сардины, начался активный лов. Времени на остановку судна и развлечения не оставалось, тем паче никто уже и не думал о «морских ваннах».
Жгучий поцелуй физалии
Находясь вблизи Кабо Верде — мыса Зеленый (западное побережье Африки), я увидел близко физалию — на вид очаровательное и нежнейшее существо. Трепещущий, необычайно красивый гребень и привлек мое внимание.
Как ихтиолог я знал, что пузырь-парусник этой медузы из отряда сифонофоры представляет собой сложный гидростатический аппарат, позволяющий ей изменять свой вес. Если гребень наполнен воздухом, животное, подгоняемое ветром, плывет. Но стоит ветру покрепчать и разгуляться волнам, физалия сокращает стенки гребня, выдавливая из него излишки воздуха, и опускается на глубину. Закончилось волнение — и особые железистые клетки вырабатывают газ, он поступает в плавательный пузырь, физалия вновь всплывает на поверхность, где находит наиболее благоприятную для себя среду. Можно обратить внимание на то, что в одних случаях гребень расположен перпендикулярно поверхности воды, видимо, это положение нужно характеризовать как «походное», в других — он как бы лежит на воде, животное находится в состоянии отдыха. Под воздушным пузырем у этой славной медузы расположены длинные — до метра — разветвленные щупальца, оснащенные множеством стрекательных клеток, способных при соприкосновении с рыбой или другим животным парализовать их.
Принято считать, что в море самые опасные хищники — акула и зубастая барракуда (морская щука), нападающие на плывущего в воде человека. Но на самом деле ядовитые и ядоносные рыбы не менее опасны самой прожорливой и самой хищной акулы. Одни опасны укусами, другие — уколами острых плавников и шипов, расположенных на жаберных крылышках; у третьих — ядовиты мышцы и внутренности. Раны, полученные от рыб, очень болезненны и долго не заживают, а случайно приготовленные для еды ядовитые рыбы могут стать причиной тяжелых отравлений судового экипажа.
Более того, плавая не первый год, я знаю, что в кое-каких тропических странах существует правило предупреждать приезжих о том, что в определенные сезоны года не рекомендуется употреблять в пищу некоторые виды рыб.
В Японии многие века существовал жесткий обычай. Люди, решившие умереть, устраивали тризны, на которых отравляли себя ядовитой рыбой фуку и умирали среди товарищей и друзей. Для того чтобы изжить этот обычай, были изданы многочисленные указы, по которым дети самураев и высокопоставленных лиц, умерших подобным образом, лишались наследства, а родственники простолюдинов, совершивших попытку отравиться рыбой, подвергались смертной казни...
Как часто наши книжные и теоретические знания забываются, когда нужно действовать! Так и тут, увидев физалию, я поддел ее с борта судна крюком и почти вытянул на палубу, как вдруг она стала сползать с крюка и вот-вот, казалось, сорвется в воду. Забыв об осторожности, я схватил ее рукой и тотчас почувствовал нестерпимую боль, как будто рука погрузилась в кипящее масло. Это был страшный сокрушительный залп стрекательных батарей физалии, и он попал в цель. Тысячи мельчайших стрел вонзились в кожу, в мышцы, под ногти. Лихорадочная попытка избавиться второй рукой от щупалец, обвивших руку, лишь ухудшила положение — все новые и новые клетки посылали в нее свои отравленные стрелы.
Буквально через несколько минут кисти рук оказались парализованными, щемящая, ноющая боль распространилась на лимфатические узлы под мышками. Кожа на руке посинела, вздулась и заблестела. Одновременно начали ощущаться сильные рези в желудке, приступы удушья, судороги. Уколы с целью поддержания сердечной деятельности и новокаин несколько облегчили муки, но все же в течение часа приступы удушья и судороги повторялись еще дважды. В общей сложности болезненное состояние продолжалось около двух часов, после чего боль начала утихать, но все еще сильно ломило в локтевых суставах и предплечье. Через несколько дней, когда я пересаживался на другое судно, то с большим усилием, превозмогая мышечную боль, смог взобраться на борт по штормтрапу. Так мне и надо! Что я не помнил, как рыбак схватил физалию в воде, свесив руку за борт шлюпки? Сифонофора в этом случае еще не «расстреляла» большинство своих зарядов, как это было, когда я поддел ее багром. Рыбак потерял сознание, в течение суток находился между жизнью и смертью, выжил только благодаря крепкому организму.
Однажды на нашем судне выловленную физалию, прежде чем ее зафиксировать, положили на майку одного научного сотрудника. Потом мой товарищ на некоторое время замочил майку в воде со стиральным порошком, тщательно прополоскал ее, опустил даже в раствор спирта и высушил на солнце. На следующий день он надел ее и через несколько часов, почувствовав на спине зуд, снял майку. И что же? На том месте, где лежала физалия, на теле появилось красное обширное пятно. Через некоторое время оно исчезло, но этот случай еще раз свидетельствует о стойкости и силе яда, о том, что «прекрасная» физалия — страшная рыба!
Охотники за сардинеллой
По мере нашего продвижения на юг, к Канарским островам, косяки сардины становились менее плотными и встречались реже, в то время как все чаще появлялись обширные и плотные косяки сардинеллы ауриты. Это было подмечено не только нами, но установлено — как закономерность — многими французскими и советскими исследователями. О плотности скоплений этих рыб упоминается даже в лоции Западного побережья Африки, в которой сказано, что нередко судоводители принимают косяки сардинеллы за подводные опасности, до того плотными штрихами выглядят они на эхо ленте.
С промыслового судна очень интересно наблюдать за поведением поверхностных косяков, особенно сардинеллы: они то исчезают, опускаясь на глубину, то двигаются по поверхности с шумом, напоминающим шум дождя, то быстро перемещаются из стороны в сторону. Хаотичное движение рыб объясняется присутствием в тропических водах многочисленных и разнообразных хищников, которые с разных сторон атакуют косяки.
Прозрачные воды позволяют видеть все подробности охоты. Акулы еще издали заметны по торчащему над водой треугольному плавнику. К косяку они обычно приближаются медленно и, лишь подойдя, стремительно бросаются к нему.
Не менее опасные враги сардинеллы — громадные скаты, или морские дьяволы. Скаты лениво плавают у поверхности океана, выгнув и приподняв над водой концы плавников, иногда очень шумно выпрыгивают из воды.
Дружно, стадами в несколько сот голов атакуют сардинеллу быстрые дельфины. Они высоко выскакивают из воды и падают с громким всплеском, поднимая фонтаны брызг. Они то ли глушат сардинеллу, то ли разгоняют косяк, поскольку охотиться за отдельными рыбами и стайками значительно легче. Издали место кормления дельфинов похоже на кипящий котел. Чайки не отваживаются в это время хватать рыбу, а с криком кружатся над местом побоища.
Зато они с наслаждением вылавливают сардинеллу, брошенную им с борта судна. Но вот вдруг они перестают нырять за рыбой и кружатся над ней, не решаясь ее схватить. Такое поведение чаек оставалось загадкой для нас, и только через некоторое время сумели разгадать: чайки переставали лакомиться рыбой задолго до того, как мы замечали на большой глубине мелькнувшую тень акулы. Видимо, зрение позволяет им видеть хищников на большой глубине.
Часто можно наблюдать, как за сардинеллой охотятся и парусники или напоминающие их марлины. Парусники — хищники, достигающие трехметровой длины. У них сильно вытянута верхняя челюсть, напоминающая шпагу, усеянную множеством колючек и бугров. Свое название они получили за высокий спинной плавник, который почти в два с половиной раза превышает ширину тела. Особенность строения парусников — желобки на спине и брюшке, в которые складываются спинной и брюшной плавники. В сложенном виде, с длинной в виде шпаги верхней челюстью и серпообразным хвостом-плавником, парусники похожи на ракету. Они частые «гости» тунцеловов, так как попадаются на яруса (тип переметов), мясо их исключительно вкусно в любом виде. Рыбакам следует опасаться ударов шпаги парусников: на месте удара могут появиться язвы и гнойники (из шпаги выделяется слизь).
Обычно парусники охотятся на сардинеллу в одиночку. Стремительно врываясь в центр косяка, парусники выпрыгивают высоко над водой и плашмя падают, оглушая рыбу, а затем пожирают ее.
Но нередко можно наблюдать и организованную, групповую охоту парусников, похожую на охоту стаи волков, среди которых есть и «загонщики» и «ловцы». Десять-пятнадцать рыб развернутым фронтом врезаются в косяк сардинеллы. Отогнав часть рыб, они окружают их плотным кольцом. Движениями высоких спинных плавников и сильного хвоста они сгоняют рыб к центру. Спинные плавники образуют как бы волнообразную колышущуюся изгородь, точнее распущенный веер, который находится в непрерывном движении. В это время другая часть «охотников» пожирает добычу снизу, все более уплотняя стайку. Характерно, что загонщики и ловцы меняются местами. Такая организация охоты очень хорошо видна с борта судна — часть загонщиков по мере уменьшения площади скопления сардинеллы подныривают и лакомятся рыбой.
Стайка сардинеллы заметно уменьшается. И вот настает момент, когда все хищники бросаются в центр — оставшаяся часть сардинеллы моментально исчезает. Такую охоту можно наблюдать только иногда в тропических водах.
Евгений Просвиров, ихтиолог
