Прошедшей зимой в Грузию пришла беда. От снежных лавин и наводнений погибло 110 человек. Разрушены тысячи домов, вышли из строя 16 километров железной дороги, 1800 километров автомобильных трасс, сметены опоры ЛЭП-500 через Нахарский перевал. Повреждены тысячи гектаров пахотных земель, плантации чая, цитрусовых и других субтропических культур.
Аномально большие осадки выпали на всем Кавказе, от Западного до Восточного, на северных и южных склонах его главного хребта. Больше всего от наводнений пострадала Нижняя Колхида, от лавин — высокогорная Верхняя Сванетия.
«Если нужна наша помощь...»
Впервые я увидел Сванетию, поднявшись с севера на легендарную вершину Кавказа Ушбу.
Восхождение было тяжелым: сентябрьская непогода усложнила маршрут, десятидневный траверс по ледовым гребням и скальным стенам изнурил нас; но открывшаяся с вершины панорама цветущей долины была наградой за пережитое.
Два дня мы спускались с вершины. Вот уже позади отвесные спуски с Красного угла и Мазерской зазубрины, глиссер по снежникам на Тульский ледник. Тропой, вьющейся среди убранных полей с копнами снопов, вышли к Местии, средневековые башни которой были видны издалека. На сердце — радость, на душе — спокойствие. Теплая встреча, расспросы, поздравления, угощение: в Сванетии уважают восходителей на Ушбу.
Через несколько лет альпинистская колея вновь занесла меня в этот обетованный край. И вновь сердце полно и разрывается от чувств — но не радости, скорби: траурный кортеж альпинистов принес в Местию тела моих погибших под лавиной друзей. То искреннее сочувствие, которое выражали сваны, слова успокоения и понимания, какими нас встречали всюду, помощь в делах печального обряда и забота, проявленная к нам, оставшимся в живых, и к приехавшим родственникам, запомнились на всю жизнь и были, быть может, тем первоначальным импульсом дружбы, что связала меня впоследствии со сванами-альпинистами и их семьями.
И вот беда нависла над этим горным краем. Газеты пестрят заголовками: «Зима тревоги», «Дни беды и мужества», «Сванетия в снежном плену»; со страниц смотрят по-взрослому тревожные глаза детей; плачут, закрывая лицо руками, бородатые сильные мужчины; согбенные фигуры бродят среди развалин домов...
Волнуюсь: как там, в Местии?
Набираю телефон, пытаясь связаться с Местией, с музеем знаменитого «тигра скал» Михаила Хергиани. Через полчаса ответил звонок междугородной: «С Местией связи нет».
Звоню в Тбилиси:
— Грузинский альпинистский клуб?
— Да, Ладо Гурчиани слушает. Ладо — сильнейший скалолаз Грузии, инструктор клуба.
— Ладо, что в Сванетии?
— Мы лишь вчера оттуда вернулись. Лавины снесли селения Ушгули, Чубери, пострадали и другие, погибли люди.
— Что вы делали?
— Устанавливали связь с отрезанными селениями, доставляли питание, горючее. Теперь вертолеты летают к каждому селению, через два-три дня будет электричество. Нас отпустили, сказали: понадобитесь — позовем. Сейчас переселяют людей из лавиноопасных мест в Восточную Грузию, кого временно, кого навсегда, если жили в плохом месте.
— Что в Местии?
— Снега в самой Местии в отдельных местах было больше десяти метров, сейчас, после оседания, около трех.
— Ладо, московские альпинисты беспокоятся. Если нужна наша помощь, готовы в любой момент.
— Пока не требуется. Правительственная комиссия образована, вся информация — там. Ждем сигнала, чтобы вылететь в любой час.
— Ладо, можно ли попасть в Сванетию?
— Дорога завалена лавинами, расчистили ее пока до Хаиши. Связь с Местией, со всей Сванетией только вертолетом: завозят продукты, медикаменты, горючее, вывозят вниз население. Попасть на вертолет практически невозможно.
И все-таки прошу Ладо дать знать, если найдется возможность выбраться в Сванетию. Не веря в реальность этого для себя, задумываюсь, как же помочь пострадавшим? И что же случилось этой зимой с Кавказом?
Самая-самая снежная зима
Первые, к кому я обратился за разъяснениями, были лавинщики. Долгая альпинистская жизнь сводила меня с ними не раз. В Заилийском Алатау мы рассматривали снегомерные рейки со спокойным, не очень разговорчивым Игорем Кондрашовым; на Памире закладывали шурфы на склонах пика Патриот с по-восточному мудрым Нурисом Урумбаевым, на Кавказе с ним же подрывали толовые шашки в карнизе над северным склоном горы Чегет; в лаборатории МГУ, в Азау, не скупой на слова Саша Берман, доставая из холодильной камеры образцы снега, просвещал меня, рассуждая о многоликости снега и его превращениях...
Иду в университет, в проблемную лабораторию снежных лавин и селей. Наталья Андреевна Володичева, доцент МГУ, лавинщица, рассказала мне о своем учителе — профессоре Георгии Казимировиче Тушинском, основателе лавиноведения как науки, организаторе их лаборатории, инициаторе создания в стране горно-защитной службы. Под руководством Г. К. Тушинского была создана уникальная «Карта лавиноопасных районов СССР», подготовлены и переданы строителям подробные карты лавиноопасности Приэльбрусья и Сванетии: на основе самых надежных методов там показана каждая лавина с ее частотой и мощностью!
Рекомендации лавинщиков сыграли свою добрую роль и в этом экстремальном году. Так, лавина катастрофических размеров, сошедшая в январе из-под вершины Когутай, засыпала Чегетскую поляну многометровым слоем снега, выбила стекла в нижних этажах гостиницы «Чегет», но никто из 600 туристов не пострадал, потому что, когда проектировалась гостиница, Тушинский проявил немало настойчивости, чтобы ее передвинули с солнечного, но лавиноопасного места в лес под защиту скального гребня-контрфорса.
И все же: почему в Сванетии произошло то, что произошло?
— Причина в том,— отвечает на мой вопрос Наталья Андреевна,— что снега выпало в три раза больше, чем в самую снежную зиму прошлых лет...
Как известно, объясняет Володичева, в конце декабря 1986 года на территории Скандинавского полуострова сформировалась область высокого давления (антициклон), которая перенеслась в европейскую часть СССР и вызвала там длительное устойчивое похолодание. Небывало активная фронтальная зона образовалась над Кавказом, так как мощные теплые влажные массы воздуха с юго-запада (циклон с полуострова Малая Азия) столкнулись с холодными массами над Главным Кавказским хребтом, устремились вверх; содержащаяся в них влага конденсировалась — прошли обильные ливневые дожди, небывалые снегопады... А ведь и раньше в Сванетии были зимы, когда лавины шли поверх засыпанного снегом леса. Сейчас же снега, в начале февраля, было в пять-семь раз больше, чем в среднем за многие годы! И гигантские, катастрофические лавины сходили со склонов оттуда, откуда их не ждали, и устояли против них лишь средневековые башни, но не жилье...
— Вот послушайте, что пишет Татьяна Чантурия из Грузии,— Володичева развернула газету.
«Но только не сванов, истинных горцев, упрекать в панибратстве с природой. Жить у неба под мышкой и не быть ненароком захлопнутым ею — искусство. И до сих пор оно удавалось им. Опыт прадедов освещал выбор места и способа строительства дома. И лавины миновали людей. Но нынешней зимой не осталось в Сванетии таких мест. Лавины идут отовсюду».
— А знаете ли вы, что такое лавины? — неожиданно спросила Наталья Андреевна и выжидательно посмотрела на меня.
Я молчал, хотя мог бы рассказать, как однажды на крутом южном хребте Хан-Тенгри лавина началась из точки, куда был воткнут ледоруб, и через 30 метров, набрав силу, выдернула со страховки вместе с пластом снега связку альпинистов. Счастливый, исключительный случай: после полета с лавиной на шестисотметровую глубину альпинисты остались живы.
Но нет — Володичева спрашивает о другом...
Крутые горные склоны и обилие снега — вот два необходимых условия рождения лавин. Почему их называют «белой смертью»? Во время движения лавинное тело оказывает огромное, всеразрушающее давление (до двухсот тонн на квадратный метр), сметает на своем пути лес, строения, железобетонные сооружения и сохраняет свою страшную силу даже при торможении. Остановившись, лавина погребает все. Снег цементируется до твердости фирна, человек, попавший в лавину, скован, не может даже шевельнуться. От дыхания снег оплавляется вокруг лица и покрывается ледяной герметичной воздухонепроницаемой корочкой. Человек задыхается...
Лавины сухого снега (зимние) развивают скорость до 200 километров в час и сопровождаются разрушительной воздушной волной.
До тех пор пока люди не сталкиваются с лавинами, они их не замечают. Но сегодня контакт человека с горами, а значит, и с лавинами гораздо шире, чем раньше: в горах работают исследователи, строители, спортсмены. И хотя принимаются меры безопасности, несчастья от лавин все чаще. Возникают они либо от ошибок человека, либо из-за непредсказуемых аномальных снегопадов.
Наш век изобилует крупными снеголавинными катастрофами (впрочем, и в прошлом, вероятно, их было немало — просто мы многое плохое забываем, по хорошему свойству человеческой памяти). Известный советский специалист по лавинам Ким Семенович Лосев в своей книге «По следам лавин» рассказывает, что во время первой мировой войны на австро-итальянском фронте в Альпах от лавин погибло 60 тысяч солдат — больше, чем в результате военных действий. В один лишь день, 16 декабря 1916 года, лавинами было засыпано более шести тысяч солдат! Объяснялось это огромной концентрацией войск в горах и необычайно снежной зимой.
Трагедии продолжаются в Альпах и в мирное время: только за двадцать лет (1950—1970 гг.) в Австрийских Альпах погиб от лавины 751 человек, в Швейцарии ежегодно погибает 25 человек...
Список катастроф можно продолжать долго. Место происшествия: горы Земли.
Кавказу в этом списке выделено печально ведущее место. Еще 2000 лет назад в своей «Географии» Страбон писал: «...и на Кавказе лавины подстерегают путешественников и изымают много жертв». Как считает Г. К. Тушинский, именно активизация лавинной деятельности в XIII—XIV веках была одной из причин падения государства аланов: в результате участившихся суровых и многоснежных зим на Кавказе были уничтожены лавинами многие высокогорные селения и дороги. С тех пор селения располагаются намного ниже по склонам.
Я слушаю Володичеву, а в голове упрямо бьется вопрос: «Значит, история уже сталкивалась с аномально снежными зимами... Повторятся ли в будущем рекордные снегопады прошедшей зимы? Что это было: чрезвычайное происшествие столетия или следствие динамики климата XX века и рекорды станут нормой?»
Спокойной жизни не ждите
Есть в Москве производственный и научно-исследовательский институт по инженерным изысканиям в строительстве. Возглавляет отдел вычислительных средств института Валентин Федорович Гракович. Ученый-лавинщик, крупнейший специалист по математическим методам прогнозирования лавин и их разрушительной мощи, альпинист, мастер спорта СССР, кандидат географических наук. Гракович руководит направлением инженерной защиты от опасных природных явлений: снежных лавин, селей, оползней и обвалов.
С Валентином Федоровичем и шел разговор о климате и лавинах.
Существуют два сценария изменения климата: потепление, связанное с антропогенной деятельностью, накоплением в атмосфере углекислого газа и усилением парникового эффекта, и похолодание, связанное с астрономическими циклами колебания количества солнечной энергии, получаемой земной поверхностью.
Формирование климата планеты — сложнейший процесс, в котором участвуют солнце, атмосфера, океаны, вулканы, биосфера. На климат влияют тысячи причин, которые в настоящее время в созданных моделях полностью учесть нельзя. Поэтому среди специалистов и нет единства в оценке последней зимы, как нет его и в прогнозе — каким будет климат? Потепление или похолодание?
Основываясь на анализе лавинной ситуации в прошедшие десятилетия и ее связи с метеофакторами, специалисты утверждают следующее.
Потепление климата, с повышением глобальной температуры на 1—3°С, приведет к увеличению осадков и росту активности лавин в высокогорье Кавказа. В среднегорье лавинная опасность ослабеет.
При похолодании климата зимы станут суровее: подобные зимы за 1950—1980 годы трижды были на Кавказе, и они характеризовались массовым сходом крупных лавин.
— Заключение специалистов сурово,— сказал Гракович.— Позвольте, я приведу его, не упрощая сложный научный язык: «Антропогенные воздействия должны привести к изменению циркуляционных процессов и повышению климатических экстремумов. При этом уязвимость народнохозяйственных объектов от лавин будет возрастать. Особенно это касается быстро осваиваемых низко- и среднегорных районов. Здесь на фоне общего ослабления лавинной опасности, при аномальном развитии атмосферных процессов будут наблюдаться кратковременные периоды с необычайно мощной лавинной деятельностью. Поэтому сход разрушительных лавин будет возможен там, где в современных климатических условиях они не наблюдаются». Это вывод диссертации Александра Олейникова, защищенной в 1985 году в Институте географии АН СССР.
— Итак, похоже, ученые спокойной жизни не обещают,— заметил я.
— Почти во всех встречах человека с лавиной есть общее,— сказал Гракович.— Это полнейшая неожиданность. Именно внезапность лавин и приводит к катастрофе. Так вот, чтобы исключить эту внезапность, а точнее, свести ее к минимуму, и работают специалисты над прогнозом лавинной опасности.
Составление прогнозов, рассказывал Валентин Федорович, очень сложный процесс. Снег — самое изменчивое вещество на свете. Плотность и прочность его изменяются в широких пределах: от свежевыпавшего снега, легкого как пух, до фирна, тяжелого и прочного почти как лед. Лавина возникает там, где сила тяжести, тянущая снег вниз, становится больше силы сцепления, удерживающей его на склоне. Чтобы составить прогноз, нужны и метеоданные, и данные о крутизне склонов, и характеристика снега на склоне, и многое-многое другое, что вводится для анализа в ЭВМ.
Но прогноз — это полдела, даже треть от всего комплекса противолавинных мероприятий. В интенсивно осваиваемых горных районах один лишь прогноз гарантированной безопасности дать не может. Поэтому приходится думать и о том, как обустраиваться в горах с учетом опасности, как уменьшить ее защитными сооружениями — дамбами, щитами и лесоразведением на склонах, как создать четкую противолавинную службу. И сейчас приходится решать эти проблемы, имея в виду возможность повторения сверхснежного года.
Ловушка для «белой смерти»
Решено: еду в Нальчик, где находится Высокогорный геофизический институт и где ведутся работы по созданию методики предупредительного спуска лавин в горах нашей страны.
...Ультрасовременное здание ВГИ расположено на центральной улице города; голубая сфера купола радиолокатора на левом крыле здания, ствол зенитки, нацеленный в нависшие над городом облака, напоминают об активной роли этого института в борьбе с градом и снежными лавинами.
Сегодня город взят снегопадом в осадное положение. Лафет зенитки, ствол ее, нацеленный в небо, покрыты слоем снега, снежинки слипаются в воздухе и падают хлопьями...
Руководитель группы прогноза и активного воздействия на снеголавинные процессы Виктор Николаевич Путрин — в прошлом выпускник Московского авиационного института (мне стало проще разговаривать — я тоже заканчивал МАИ), тридцатилетний доброжелательно улыбающийся парень,— рассказал мне о противолавинных отрядах и снеголавинных станциях и предложил съездить на Рокский перевал и в Приэльбрусье, чтобы на месте познакомиться с людьми, несущими нелегкую службу.
Лента шоссе ухолит прямо на Беслан, а наш «уазик» сворачивает на асфальт Кавказской перевальной автодороги. От берегов Терека дорога поднимается на Главный Кавказский хребет и, прежде чем нырнуть в туннель под Рокский перевал высотой 2995 метров, проходит мимо 120 лавинных очагов — опасных в течение почти полугода. Причем эти данные еще не учитывают аномалии прошедшей зимы. Под уходящими ввысь снежными склонами вижу кое-где бетонные козырьки галерей и опоры колонн, издали похожие на спички. Ловушки для лавин. Хорошее, как показал опыт, средство защиты, но... не в экстремальную последнюю зиму.
Проезжаем поселки Ардон, Алагир, Бурон; вправо вверх уходит дорога на Цей. Нам — прямо, к Зарамагу. Машина юлит на не расчищенной от снега дороге: сданная в эксплуатацию в декабре 1986 года, трасса уже через несколько дней была засыпана лавинами. Путь из Осетии в Грузию вновь удлинился на тысячу километров!
Двигатель натужно гудит на заснеженных подъемах. Виктор Николаевич бесстрастным голосом сообщает: «Лавина № 204А. Зона лавиносбора на левом берегу, в декабре— феврале лавина срабатывала неоднократно, перекрыта тридцатиметровым слоем снега река, сорваны провода ЛЭП-110».
«Лавина № 100А. Прыгающего типа. Слетает с очень крутого склона и летит по воздуху... Вот и эта прыгнула на дорогу через реку. Благодаря ей мы едем сейчас по снежному коридору».
Перед высокой эстакадой бросаем машину и последние километры до снеголавинной станции Цми, что ниже северного портала туннеля, идем пешком. По пути Виктор рассказывает, что 8 января около полуночи на станцию сошла сухая лавина и унесла в реку бокс-гараж с двумя грузовиками и снегоходами. Дом станции лавина, к счастью, зацепила лишь краем.
Начальник станции — молодой голубоглазый Александр Пахомов — измеряет на метеоплощадке в «домашнем» шурфе плотность снега и размер зерен: мы пришли в час снятия данных. Это главная цель работы станции — давать информацию.
На Цми — гости: лавинщики, спустившиеся с верхней снеголавинной станции «Рокский перевал». Хозяева станции и гости вспоминают декабрьские и январские лавины, занесенные многометровым снегом приборы метеоплощадки, жителей окрестных селений, шедших по туннелю. Шли студенты — на каникулы, шли старики — кто к родственникам, кто на похороны. В непогоду, в снегопад брели люди в снежных траншеях, которые тут же заплывали снегом. Согревались горячим чаем в теплом домике лавинщиков. Застревая в пути, грелись, сжигая солярку бульдозеров и экскаваторов, оставленных строителями в защитных галереях; прокапывали дорогу к кабинам КамАЗов, застигнутых массовыми лавинами 31 декабря на шоссе между галереями. Знать, велика была необходимость в этой дороге... И столь же велика, видимо, была вера людей в обещанную проектировщиками и строителями бесперебойную работу первой транскавказской круглогодичной магистрали.
Но природа внесла коррективы. А может быть, проект предусмотрел не ту степень защиты? Было построено всего четыре противолавинных галереи длиной по сто метров каждая — на 6 лавиноопасных участков. Предполагалось, что артиллерийский огонь с семи-восьми позиций устранит лавины катастрофического объема и снег с этих участков и еще с 22 лавинных завалов будет быстро убирать снегоуборочная техника, поддерживая круглосуточную работу автодороги. Но эти предположения в ту необычную зиму осуществить не удалось. Почти месячная расчистка шоссе оказалась бесполезной: очередной снегопад оживил лавинные очаги и уничтожил следы проведенной работы.
Нет гарантии, что даже в зимы средней снежности дорога будет действовать — ведь по трассе ее много логов, лавинных очагов, срабатывающих ежегодно и сравнивающих дорогу со склоном.
Вообще шоссейная и железная дороги в горах особенно страдают от лавин. Они тянутся на многие километры, уклоны у них небольшие, спрятать их под землю в туннели или укрыть галереями полностью не удается — слишком дорого обошлось бы строительство. Но ошибки и экономия чреваты большими потерями, подчас — и катастрофами с человеческими жертвами.
Так, крупнейшая в истории США лавинная катастрофа произошла на Великой Северной железной дороге в штате Вашингтон 1 марта 1910 года. На одном из участков дороги на незащищенном пространстве между двумя галереями в районе перевала Стивенсона — мы бы сказали: на полустанке Веллингтон — из-за заносов задержались переполненные пассажирские и почтовый поезда, грузовые вагоны. Метель продолжалась сутками; начали сходить лавины. Девять дней железнодорожники пытались освободить поезда из заточения. Снегоочистители не справились. На девятый день снегопад усилился до 30 сантиметров снега в час. (Что это такое, трудно представить: даже в самые снежные дни ушедшей зимы интенсивность снегопада в Сванетии не превышала 8—12 сантиметров в час.) В ночь на 1 марта снегопад сменился дождем, принесенным теплым западным ветром. Прочность снега упала, и среди ночи огромная масса его обрушилась на поезда, сметая их в каньон ниже путей...
Чтобы впредь избежать подобных катастроф, пришлось, бросив 60 километров путей, туннелей и галерей, построить новый 13-километровый туннель, затратив на это миллионы долларов, и спрятать в него железную дорогу, уведя ее полностью из снеголавинной зоны.
...Дорога через Рокский перевал замерла до весны — лета. Видимо, надо немедленно приступать к строительству второй очереди зашиты, которая должна перекрыть галереями еще 20 лавинных очагов и «поймать» полсотни лавин в снегоудерживающие сети. Затраты будут большими, но окупятся они не только экономически, и это понятно всем. Накопленный опыт строительства, эксплуатации пригодится и на строящейся транскавказской железнодорожной магистрали.
Охотники за лавинами
Баксанское ущелье, Приэльбрусье встречали нас оживленным движением на шоссе, переполненными гостиницами, ярко одетыми горнолыжниками, традиционными очередями к подъемникам.
Лишь поломанные деревья рядом с шоссе да траншеи, которые пробила дорога в снежном монолите завала выше поселка Терскол, напоминали о прошедшей зиме. В те трудные дни жители Терскола сидели на чемоданах, готовые к эвакуации. Из тургостиниц отдыхающих вывозили в крытых машинах. Но здесь все обошлось благополучно—выручили «артиллеристы».
«Артиллеристами» приэльбрусцы называют противолавинщиков, сотрудников военизированного противолавинного отряда — ВПЛО.
Под защитой отряда участок ущелья протяженностью в 24 километра — от нейтринной станции АН СССР под склонами Андырчи и до Азау, туристские гостиницы «Чегет», «Иткол», «Азау», турбаза «Эльбрус», альплагеря «Шхельда» и «Эльбрус», комплекс «Поляна Нарзанов», поселки Эльбрус, Тегенекли, Бадаевка, Терскол и другие. Благодаря «артиллеристам» гостиницы Приэльбрусья в этот год были закрыты лишь полсмены — в январе; вторая и следующие смены работали нормально, горнолыжные трассы стали безопасны.
В отличие от многих горных районов Приэльбрусье хорошо изучено в лавинном отношении. Над этим основательно потрудились лавинщики МГУ во главе с Г. К. Тушинским и специалисты ВГИ во главе с М. Ч. Залихановым, директором института. Так что отряд начал работу, имея карты и описания практически всех лавинных очагов района. Однако много пришлось поработать и самим «артиллеристам», выбирая места для размещения огневых позиций, или, как они их называют, «пунктов воздействия»...
Командира Эльбрусского ВПЛО я застал склонившимся над крупномасштабной фотографией лавинного участка — склона Баксанского ущелья, с нанесенной на него сеткой. «Планшет для стрельб,— кивнул командир на фотографию и представился: — Владимир Шабельников».
Я уже знал кое-что об этом невысоком крепком парне. Он окончил мехмат университета в Нальчике; зимовал много лет на снеголавинной станции «Чегет», вместе с руководителем лаборатории инженерной гляциологии ВГИ Владиславом Ромазановичем Беловым экспериментировал с электронной аппаратурой, изучая метаморфизм снега на склонах Чегета.
Владимир — опытный альпинист, и мы охотно вспоминаем общих знакомых, годы, горы и маршруты, где могли бы встретиться ранее, нам просто разговаривать. Узнаю, что Эльбрусский отряд первый в стране, а всего их три — два на Кавказе и один в Средней Азии. Создается еще четвертый — в Таджикистане.
— Ушедшей зимой,— говорит Владимир,— работали и днем и ночью, обрабатывали по нескольку очагов одновременно. Сразу выявились все сложности: дороги к позициям засыпаны снегом, тягача-вездехода нет, расчет и снаряды не подвезешь...
— Понимаете,— продолжал Владимир рассказывать о работе отряда,— вызов «артиллеристов» в то время, как сходят лавины, бессмыслен. Просто постреляв по лавинам, мы можем принести не столько пользы, сколько вреда. Обстрел лавинных склонов должен быть обеспечен специализированным прогнозом, планшетами и таблицами стрельб. А для этого нужна большая подготовительная работа. И она ведется под руководством ВГИ.
Интересуюсь, как составляют специализированный прогноз и определяют место и время стрельб.
— На основе физической картины явления, данной Владиславом, все просто.
— Беловым?
— Да. Владислав высказал идею прогноза, мы вместе довели ее до работающих методик.
— А в чем суть идеи?
— Лавина образуется так: снег под действием веса и выстрела, взрыва проседает, сминая слабейший слой, раскалывается по линиям максимального напряжения и соскальзывает вниз по разрушенному слою. Понятно? — Владимир продолжил: — Прогноз состоит в том, чтобы определить, есть ли слабый слой и как он нагружен. Чем больше прочность слабого, лавиноопасного слоя, тем больше слой, лежащий сверху, и, значит, мощнее лавина.
— Как же определяется прочность снега? Ведь к лавинному очагу не подберешься...
— Косвенно. В шурфах на пунктах наблюдения. Но имея эти данные, мы можем сказать — созрела лавина или следует подождать.
— Расчеты сложные?
— Разработаны диаграммы — по ним просто, были бы данные. Но чтобы создать методику прогноза, рассчитать диаграммы, учитывающие допустимые размеры лавин, крутизну склона, температуру и состояние снега, пришлось сделать более тысячи замеров в линиях отрыва лавин! Изучали не только на Кавказе, поэтому методика наша пригодна всюду. Много измерений сделали на Чегете, на снеголавинной станции. Ее данные — основа прогноза.
Вся информация, полученная в Чегете и в других точках, там, где рождаются лавины, тут же по радио передается в Терскол, в группу специализированного прогноза.
«Бог прогноза» — Игорь Комаров, живой, подвижный, разговорчивый человек. Он накапливает и систематизирует огромный объем информации о состоянии снега на склонах, о сошедших лавинах, о метеоусловиях. Через 60-кратную трубу наблюдает снегомерные дистанционные рейки в лавинных очагах, поднимается к шурфам на склонах. Меня поразил порядок в хозяйстве Игоря: четкая систематизация всех лавинных очагов Приэльбрусья, всех лавин, сошедших за годы наблюдений. Все пронумеровано, сфотографировано, записаны размеры снегосбора, транзита, выката и остановки лавин. Время схода и метеоданные, много-много цифр, позволяющих дать обоснованный' и надежно оправдывающийся прогноз лавиноопасности.
Сведения, накопленные в сотне папок (каждому лавинному очагу — своя папка), заслуживают перевода в память ЭВМ и создания информационного банка лавин Приэльбрусья; объединенный с пакетами прикладных программ прогноза лавинной опасности, метеоархивом, пополняемый данными метео- и снеголавинных станций каждые три часа, подобный вычислительно-программный комплекс снизил бы трудоемкость и повысил точность и оперативность прогноза. Пока же вся эта масса цифр проходит через мозг Игоря, оседает в папках, используется им при составлении прогноза на время стрельб.
Погода устойчивая, снегопада нет, склоны не перегружены. Игорь ставит диагноз и выдает рекомендацию: обстрел очагов не производить. И все же «артиллеристы» Сергей Кузнецов и Хизыр Чочаев выезжают на огневые позиции, где установлены зенитки — артиллерийские системы КС-19: профилактический осмотр техники.
Еду с ребятами на огневую позицию над поселком Терскол.
Расчехлили орудие. Провели — деловито, без суеты — осмотр. Посетовали на отсутствие дальномера и крупномасштабных карт — нужны, чтобы привязывать координаты целей при составлении таблиц стрельб; но пообещали с третьего выстрела попасть на километре в ящик: «Ставь только — влепим!»
Максимальная дальность стрельбы значительно больше: 19 километров. Но факторов, влияющих на точность, много: и возвышение, и давление воздуха, и ветер с его порывами, и разброс навеса пороха в противолавинном снаряде. А точность при расстреле лавин нужна высокая: попадать надо в точки на линиях высокого напряжения. В середину поля лавиносбора бить бесполезно — лавина не сойдет.
Точки, в которые надо стрелять, наносятся на планшеты. Так называются фотографии склона с координатной сеткой и линиями контуров наибольшего напряжения. Для каждого планшета составляется таблица стрельб — та же координатная сетка с вписанными в нее данными стрельбы с поправками на расстояние и деривацию: азимут, угол возвышения и номер позиции.
Внимательно слушаю и удивляюсь, как профессионально рассказывают «артиллеристы» о своей работе. Интересуюсь, откуда берутся в отряде такие специалисты.
— Обучение — во ВГИ. Наш методический центр. Там обучают лавинщиков со всего Союза. А допуск к стрельбам — в Северо-Кавказской службе активных воздействий.
Потом в домике Эльбрусского ВПЛО, в Терсколе, «артиллеристы» вспоминали прошедшую зиму. Рассказывал Владимир Шабельников:
— ...К позиции на Итколе приехали в ночь; машиной — поворотной фарой — осветили пушку. Но лавину не видно, темно. Начали обстрел вслепую, по пристреленным точкам,— я думаю, прикидываю, куда лавина отбросит машину: вызываем-то ее на себя! Слышу гул, потом облако снежной пыли долетело — сошла! Обошлось, а потом нарастили пусковой шнур, привязали к машине и произвели выстрел, уезжая в укрытие: надежнее!
Долго сбивали лавину над поселком Терскол: внизу «Шанхай» — частники понастроили сараи для скота, поставили их без ума и разрешения на лавинном выносе. Пока уговаривали вывести скот, упустили время, снега нападало много, и, хотя разделили лавину на шесть частей, чтобы уменьшить силу ее (мы умеем так: отстрел начинаем снизу), сараи засыпало, скот погиб. Но поселок цел, цела электростанция. А если бы все разом сошло, было бы много разрушений!
Сергей Кузнецов показал журнал воздействий. С восьми пунктов за период с 24 декабря 1986 года по 5 февраля 1987 года было сделано 877 выстрелов. В несколько раз больше, чем в прошлом году. Было вызвано 130 искусственных лавин. Только 9 января с пунктов под Азау и у Терскола было пущено 63 снаряда...
Представляю: перетаскать по глубокому снегу тонны металла (один противолавинный снаряд весит 32 килограмма), выдержать грохот, напряженное ожидание возможной катастрофической неплановой лавины, которая перехлестнет позицию... И так изо дня в день. Такое могут выдержать только очень сильные и преданные делу люди. И еще я почувствовал, пройдя по длинной цепочке — от человека к человеку, что существует некое братство лавинщиков — людей, увлеченных горами и готовых прийти на помощь, когда грозит беда.
Москва — Нальчик — Рокский перевал — Терскол
Валентин Вожуков, альпинист, мастер спорта международного класса
